<div>[¹Противостояние (交锋 [jiāo fēng]) - кит. термин букв. означающий "столкновение/скрещивание мечей". Метафора на столкновение жизни и смерти.]<br><br>Над данной главой работали невероятные:<br><br>Перевод: Kamuto Hatori.<br><br>Редактура: TataMang.<br><br>Вычитка: Книжный Гусь.<br><br>Приятного прочтения!<br><br>«Мужчины, отступаем!».<br><br>***<br><br>Чжоу Юй шёл очень медленно. В тумане осеннего дождя ему вспомнились знатные чиновники и именитые лорды, которых он встречал с отцом еще в Лояне. Возможно, он мог бы написать им письма… Но из-за хаоса, в который погрузился императорский двор после прибытия в столицу Дун Чжо, никто не мог гарантировать безопасность собственной жизни, так откуда им взять время и силы на помощь другим?<br><br>Еще в пути на вершину горы небо начало темнеть. Немного поколебавшись, Чжоу Юй постучал в дверь храма.<br><br>— Мастер Чжицзин², — позвал он, — позвольте одолжить у вас фонарь.<br><br>[²Чжи (智 [zhì] — мудрость) цзин (静 [jìng] — тихий, бесшумный; неподвижный; успокаиваться, замолкать).]<br><br>Деревянная дверь со скрипом отворилась, и оттуда вышел молодой послушник.<br><br>— Великий мастер просит Чжоу-лана³ присоединиться к нему за чашечкой чая и погреться у огня.<br><br>[³-лан (郎) — здесь используется для обращения монахов к другому человеку.]<br><br>Чжоу Юй с улыбкой заметил:<br><br>— Это нормально, что остальные обращаются ко мне как «Чжоу-лану», но почему и ты тоже стал так делать? — после своих слов он провёл пальцем по лицу послушника. После чего поставил свою удочку у двери, снял бамбуковую шляпу и, не дожидаясь разрешения, вошёл в храм.<br><br>Старый монах с седой бородой и бровями на данный момент перемалывал пирог к чаю. Чжоу Юй вошёл и, не говоря ни слова, сел в передней части коридора, наполненном осенним ветром и дождём. Отец Чжоу Юя при жизни часто бывал на горе Гу для того, чтобы поиграть со старым монахом Чжицзином из секты немых в ци⁴. После смерти Чжоу И сам Чжоу Юй также время от времени навещал мастера, но всегда приходил с пустыми руками. Они никогда не разговаривали друг с другом. Поскольку старый монах практиковал учения секты немых, предписывающие меньше говорить и больше действовать, он почти никогда не открывал рот. Изредка он бросал многозначительные взгляды, иногда понятные, иногда — нет.<br><br>[⁴ци (棋 [qí]) — это игра шахматного типа. возможно, здесь имеется ввиду игра вэйци (围棋) — логическая настольная игра с глубоким стратегическим содержанием, возникшая в Древнем Китае.]<br><br>В стоящую перед Чжоу Юем чашу налили горячий чай. Окружающие их горы были безмолвны, и слышался только тихий шелест зелёных сосен на склонах. Больше всего Чжоу Юй любил это место. Здесь он мог свободно выражаться или просто молчать. Если он хотел говорить, то говорил, если нет, то молча сидел и пил чай, разглядывая своё окружение.<br><br>— Откуда Великий мастер узнал, что я приду сегодня? Даже чашу для меня приготовили, — юноша задумался, прежде чем сам ответил на свой вопрос: — Возможно, Лу Цзыцзинь до меня уже успел побывать здесь.<br><br>— Вы двое похожи на гирю, которая не сходит с чаши весов, и на чашу весов, которая не выпускает гирю⁵, — Молодой послушник с улыбкой вышел вперёд, — Ранее на чашечку чая приходил молодой мастер Лу. Он пил из той чаши, которую использует Чжоу-лан. Теперь нам можно вымыть на одну чашку меньше и сэкономить силы.<br><br>[⁵[砣不离秤，秤不离砣], где первая часть (秤不离砣 [chèng bù lí tuó]) является идиомой, означающей близкие отношения между двумя людьми, которые совсем не расстаются.]<br><br>Чжинцзин передал Чжоу Юю чашку с чаем, и тот принял её обеими руками. Послушник вышел, медленно прикрыв за собой бумажную дверь. Когда глухой тянущийся звук прекратился, Чжоу Юй и Чжинцзин образовали два силуэта из-за отбрасываемого тёплого жёлтого света свечи.<br><br>— Никаких вестей от отправившихся по Шёлковому пути торговцев так и не пришло, — вздохнул Чжоу Юй, — Если бы мой отец всё ещё являлся чиновником в Лояне, возможно, уезд Шу не был бы сейчас в столь плачевном состоянии.<br><br>Чжинцзин молча слушал Чжоу Юя, никак не высказываясь. Вместо этого он взял чайник и наполнил чужую чашу. Чжоу Юй добавил:<br><br>— Юй чувствует, что по сравнению с покойным отцом он слишком отстает от него…<br><br>Отбрасываемая им тень чуть сжалась, а голос на последних словах приобрел нотки вины:<br><br>— Я даже не могу решить проблемы своей матери и соседей.<br><br>Порыв ветра пронесся над горами, от чего множество сосен зашумели в ночи. Чжинцзин наполнил третью чашу, которую тут же осушил Чжоу Юй. Промолчав некоторое время, тот вновь обратился к монаху:<br><br>— Великий мастер, я тут размышлял, стоит ли мне отправиться в Лоян лично через несколько дней.<br><br>Вместо ответа мастер бросил на него всего один взгляд. Медленно открыв бумажную дверь, послушник вежливо произнёс:<br><br>— Молодой господин Чжоу, вам уже пора спуститься вниз с горы. Небо давно потемнело.<br><br>После сказанных слов, послушник развернулся и начал возиться с чем-то. Чжоу Юй поставил пустую чашу на стол. Призадумавшись, он все же нерешительно поделился:<br><br>— Но я всего лишь простолюдин, что не прошёл сяолянь⁶ и не обладает никакой властью в столице. Приближается осень, моя стареющая матушка боится холода, от чего я действительно… не могу не волноваться за неё… Ай!<br><br>[⁶напоминаем, что Сяолянь (孝廉; буквально «сыновний и неподкупный»), было стандартом для назначения гражданских служащих, начатым императором Ву из Хань в 134 г. до н.э. Так продолжалось до тех пор, пока не была заменена системой имперской экспертизы во время династии Суй. В конфуцианской философии сыновняя почтительность — это добродетель уважения к своим родителям и предкам.]<br><br>Молодой послушник подошёл с мешочком лекарственных трав в левой руке и фонарем в правой.<br><br>— Примите эти лекарства для пожилой госпожи. Прошу, молодой господин Чжоу.<br><br>Чжоу Юй взял мешочек с лекарством и прижал его к груди, попутно отвечая послушнику:<br><br>— Нет нужны меня провожать, я пойду.<br><br>Неожиданно Великий мастер Чжинцзин прошел по коридору, надел деревянные дзи⁷, взял фонарь из рук послушника и сделал приглашающий жест, показывая, что он лично будет сопровождать Чжоу Юя вниз с горы.<br><br>[⁷Деревянные туфли, которые могли быть как с открытыми, так и с закрытыми носками.]<br><br>В голове Чжоу Юя мелькнула неожиданная мысль, что сегодня Чжинцзин вновь может открыть рот⁸ и сказать несколько фраз. В конце концов, храм немых в горах Гу редко кто посещал. Будь то человек с высоким положением или даже крупным землевладельцем региона, Чжинцзин просто захлопнул бы дверь прямо перед их носом. Известные учёные мира также никогда не сопровождали этого старого мастера, практиковавшего в секте немых чань-буддизма⁹ основную концепцию внутреннего покоя. Это был беспрецедентный первый случай за всю историю мира.<br><br>[⁸Изначальный перевод: «золотой рот» (金口 [jīn kǒu]), который имеет два значения: Первое исходит из буддизма и относится к вечным словам, который говорил Будда; второе — более буквальный перевод — относится к весу и влиянию, которые несут слова говорящего.]<br><br>[⁹Чань-буддизм, чань (禪), образовано от «дхьяна» — это школа китайского буддизма, сложившаяся в период V–VI веков в процессе соединения махаянского буддизма с традиционными учениями Китая. Чань-буддизм, как многие считают, является школой интуитивного буддизма, базирующейся исключительно на медитации, внутреннем просветлении, отсутствии каких-то конвенций.]<br><br>— Великий мастер, пожалуйста, — Чжоу Юй поспешно поклонился.<br><br>Белые монашеские одеяния мастера развевались на осеннем ветру, пока он шёл вперёд с фонарем в руках сквозь завесу дождя. Чжоу Юй молча следовал за ним.<br><br>Горная дорога была темна, и единственным источником света служил фонарь идущего впереди Чжинцзина. Мысли Чжоу Юя долго блуждали, но, в конце концов он не удержался и начал разговор первым:<br><br>— Есть ли у Великого мастера какие-либо наставления?<br><br>Но шаги монаха даже не замедлились. Он продолжал свой путь через сосновую рощу, освещая ярким светом тени двух людей в этом кромешном мраке, пока не привёл Чжоу Юя к подножию горы. Неподалеку оттуда доносился шум уезда Шу.<br><br>Чжинцзин передал фонарь стоявшему в оцепенении Чжоу Юю. После мастер сложил руки вместе и поклонился ему на прощание.<br><br>— Великий мастер…<br><br>Затем Чжинцзин сделал ещё одно движение, которое полностью превзошло все ожидания парня. В официальном жесте уважения секты немых, Великий мастер преклонил колени и низко поклонился Чжоу Юю.<br><br>— Великий мастер! — парень до того опешил, что не сразу понял, что ему следует сделать. Он собирался также встать на колени и поклониться, но Чжинцзин уже поднялся. Развернувшись, мастер ушёл. Длинные рукава его одежд развевались на ветру. Чжинцзин исчез из виду, ни разу не обернувшись на Чжоу Юя.<br><br>Чжоу Юй с фонарём в руках стоял у главных ворот храма. В тот момент его охватило множество различных эмоций. Действия Чжинцзина означали… позволение отправиться в далёкое путешествие или в это был заложен другой смысл?<br><br>Лишь когда тело задрожало от холода, Чжоу Юй с фонарем неуверенно шаг за шагом возвратился домой. Как только он зашёл поместье, к нему тотчас же сбежались все слуги. Каждый из них тревожно восклицал, что ждал молодого господина добрую часть ночи. Тот, кто занимался тушением огня, пошёл разжигать его вновь, а кто-то даже отправился заваривать имбирный чай. Поместье вновь наполнилось суетой.<br><br>Чжоу Юй никак не реагировал на шум вокруг. Лишь после того, как он переоделся в чистую одежду и вышел в зал, его мать подошла к нему и упрекнула:<br><br>— Где ты был? Тебя не было пол дня, семья чуть ли не до смерти беспокоилась.<br><br>Чжоу Юй разломил руками бин¹⁰ и скормил его соколу.<br><br>[¹⁰Бин (冰) — китайская лепёшка с мясом. Слоёное тесто, в которое кладут разные начинки или без ничего; отдалено напоминают блины. (В общем, как наши чебуреки :D)]<br><br>— Я поднимался на гору.<br><br>— Снова ходил к старому мастеру Чжинцзину? — поинтересовалась госпожа Чжоу.<br><br>Чжоу Юй тут же кивнул, и женщина села напротив него. Мать и сына разделял небольшой чайный столик. Чжоу Юй заговорил:<br><br>— Письмо от Бофу пришло.<br><br>Госпожа Чжоу взглянула на письмо и отметила:<br><br>— Это действительно довольно хлопотно для него. Заставляешь его весь день бегать туда-сюда, как бессердечно с твоей стороны.<br><br>Чжоу Юй пропустил это мимо ушей.<br><br>— Бофу провёл расследование, но ему также не удалось ничего узнать. Скорее всего он также не может ничего поделать с этой проблемой.<br><br>Госпожа Чжоу испустила ещё один вздох, её лоб сморщился от беспокойства. Чжоу Юй вытащил мешочек с лекарствами.<br><br>— Мы с Великим мастером немного поболтали.<br><br>— Раньше, когда твой отец был всё ещё с нами, — горестно начала госпожа Чжоу, — он очень хорошо относился к тебе. Ещё до того, как школа немых была основана, он сказал, что твои достижения в будущем будут не меньше его собственных.<br><br>Сердце Чжоу Юя дрогнуло, и он не осмелился встретиться взглядом с матерью. Увидев лекарства, женщина спросила:<br><br>— Что это?<br><br>— Лекарство, которое передал тебе мастер Чжинцзин, — Чжоу Юй медленно открыл мешочек. Госпожа Чжоу заглянула внутрь, после чего произнесла:<br><br>— Это лекарство для тебя, верно? Твоя матушка не больна.<br><br>Чжоу Юй также почувствовал странность. Увидев, что в маленьком мешочке было всего несколько трав, он поднес их к свету, чтобы лучше рассмотреть. Госпожа Чжоу спросила:<br><br>— Разве это не ванбулюсин¹¹?<br><br>[¹¹Ваккария (王不留行 [wáng bù liú xíng]; букв: ванбулюсин) — разновидность, лекарственного растения, также известна как тысячеголов посевной, коровница посевная. Использовалось для стимулирования кровообращения и очищения меридиан.]<br><br>Чжоу Юй молчал. Теперь он понял смысл действий Великого мастера Чжинцзина.<br><br>В кусок коричневой бумаги были завёрнуты три вида целебных трав: чжиму¹², юаньчжи¹³ и ванбулюсин¹⁴.<br><br>[¹²иероглифы букв. означают: «знай свою мать» (知母). Анемарена асфоделовая (Anemarrhena asphodeloides Bunge), также известна как чжиму; относится к «холодным травам» или, по-другому, «травам-Инь». Ее корни используются для лечения лихорадки, так как эта трава привносит в организм холод и влажность.]<br><br>[¹³здесь же означают: «держись высоких стремлений» (远志). Истод тонколистный (Polygala tenuifolia), также известный как Юаньчжи или китайская сенега — это корень, использующийся в традиционной китайской медицине. Обычно он используется из-за его защитного воздействия на мозг, обладает способностью улучшать память и защищать от когнитивных нарушений.]<br><br>[¹⁴здесь же идет значение: «князь не откладывает путешествие» (王不留行).]<br><br>— Ванбулюсин… — пробормотал Чжоу Юй.<br><br>Мать парня не понимала скрытого в этих лекарственных травах значения. Она также не знала, что оказанный мастером жест уважения у подножия горы заключался в том, чтобы отправить Чжоу Юя в Лоян, исправить ситуацию в мире и успокоить простых людей. Госпожа окинула взглядом коридор и позвала Чжоу Юя:<br><br>— Юй-эр.<br><br>— Да… Да, — Чжоу Юй поднял глаза и взглянул на свою мать.<br><br>Госпожа Чжоу спросила:<br><br>— Как долго ты собираешься оставаться дома со своей старой матерью?<br><br>Чжоу Юй произнес:<br><br>— Мама, я всегда беспокоюсь о тебе…<br><br>— В последние дни, — прервала его женщина, — матушка часто подумывает, не будет ли лучше устроить тебе свадьбу, чтобы ты смог поселиться где-нибудь в уезде Шу и управлять лавкой шелка, жениться на хорошей девушке и завести детей. Или же, следуя желанию твоего отца, ты мечтаешь потратить все свои усилия на спасение мира?<br><br>Глаза Чжоу Юя внезапно покраснели.<br><br>— В том году, — продолжила она, — матушка спросила тебя, не хочешь ли ты поехать с Бофу в Чанша. Но, будучи в трауре, ты сказал, что не оставишь семейные дела и в ближайшие три года не собираешься покидать эти места. На самом деле твоя матушка знает обо всем, что гложет твоё сердце.<br><br>Когда Чжоу Юй ничего не сказал, госпожа Чжоу заговорила вновь:<br><br>— Сейчас наш бизнес никак не продвигается. Насколько я вижу, лавки скоро закроют. Если ты продолжишь проводить время в ожидании, ты просто впустую растратишь все свои юношеские годы.<br><br>— Еще при жизни отец заставлял тебя читать книги не для того, чтобы ты отсиживался в уезде Шу, — после этих слов женщина встала, — что касается остального, не нужно больше ничего говорить матушке. Делай то, что считаешь нужным.<br><br>Чжоу Юй проводил взглядом свою уходящую мать.<br><br>Глубокой ночью он встал на колени во дворе и торжественно трижды поклонился до земли в сторону покоев своей матушки, вложив в них все уважение, что у него было.<br><br>Тень женщины скользнула по окну. Лишь после того, как ее сын встал и ушёл, дверь со скрипом отворилась.<br><br>***<br><br>Несколько дней спустя, перед туманным горным ручьём Чжоу Юй ехал верхом на лошади. На его спине висел меч, а также дорожная сумка. Вместе с Лу Су они путешествовали вдоль одного из берегов озера Чаоху, уходя в гору Гу.<br><br>— Цзыцзинь! Не нужно дальше меня провожать, — Чжоу Юй остановил лошадь и прикрикнул на молодого человека, — Сначала я отправлюсь в Лоян, чтобы разведать ситуацию. Ты можешь возвращаться назад!<br><br>Лу Су упрямо произнёс:<br><br>— Ни за что, лучше я вернусь и предупрежу остальных, что буду сопровождать тебя в этом путешествии. С какой стороны не посмотри, ты выглядишь как дикая собака, это неправильно.<br><br>Чжоу Юй улыбнулся.<br><br>— Пока меня не будет, я оставляю матушку на твоё попечение.<br><br>Лу Су нахмурился и решил уточнить:<br><br>— С тобой все будет в порядке? — Чжоу Юй с улыбкой на губах махнул ему рукой. Лу Су же дразняще ухмыльнулся: — Теперь, когда ты наконец-то сможешь увидеть своего Бофу, твоё лицо словно цветет от радости.<br><br>Чжоу Юй понял, выражение лица слишком сильно его выдавало, и решил принять более серьёзный вид. Он торжественно заговорил:<br><br>— Я со всей серьезностью еду в Лоян, чтобы понять, в какую сторону ветер дует…<br><br>— Едь уже быстрее, — прервал его Лу Су, — Не нужно объяснений, солнце вот-вот сядет.<br><br>Чжоу Юй замолк.<br><br>Лу Су бросил ему тяжёлую сумку.<br><br>— Держи её при себе, — и после он развернул лошадь. Перед уходом вспомнив кое о чём, Лу Су добавил: — Когда увидишь Сунь Бофу, передай ему от меня привет.<br><br>— Цзыцзинь! — прокричал Чжоу Юй.<br><br>Лу Су повернулся спиной к Чжоу Юю и слегка наклонил голову. Чжоу Юй заговорил:<br><br>— Передай членам семьи торговцев, чтобы они не беспокоились. Я ухожу.<br><br>Напоследок Лу Су бросил:<br><br>— Возвращайся в целости и сохранности. Во что бы то ни стало обязательно будь осторожнее.<br><br>— Цзя!<br><br>— Цзя!<br><br>Лошади поскакали в разных направлениях. Одна вернулась в уезд Шу, а вторая помчалась в сторону горы Гу. Они все дальше отдалялись друг от друга в этой бескрайней завесе тумана.<br><br>— Цзя! — голос Чжоу Юя был переполнен неудержимой радостью, пока он мчался через гору.<br><br>— Цзя!<br><br>Осеннее небо казалось бесконечным, а землю покрывали множество пожелтевших листьев. Падающие листья с обеих сторон военной дороги подхватывал ветер, кружа их между небом и землёй. Поля сверкали золотом, словно покрытая тканым ковром доска для игры в ци между небом и землей.<br><br>— Цзя!<br><br>Тысячи гор проносились мимо, а реки струились неудержимым потоком, пока он покидал Янчжоу через реку Луцзян. Несколько дней спустя, ранним утром Чжоу Юю удалось сесть на паром, прорвавшийся сквозь бурное течение. Выйдя на другой стороне, он без каких-либо остановок направился на север через уезд Сяпи, после чего повернул на запад. Расстояние до Сикана становилось все меньше и меньше, а диких кустарников и сорняков на обочине дорог и бесплотных полей становилось только больше.<br><br>Спустя ещё несколько дней, Чжоу Юй переночевал на открытом воздухе. Он склонился к ручью, сложил ладони вместе и зачерпнул немного воды, намереваясь умыться. Внезапно он увидел плывущий вниз по течению реки труп, покрытый ранами от меча.<br><br>Чжоу Юй растерялся на мгновение и заметил ещё одно плывущее тело.<br><br>Он вылил только что набранную воду из бурдюка обратно в ручей и повел лошадь вперёд, не убирая вторую руку с рукояти меча. Отъехав на расстояние в несколько ли, по обе стороны дороги Чжоу Юй увидел прожорливых собак, пожирающих костлявые трупы людей, умерших голодной смертью.<br><br>«Изучать медицину? Стать лекарем, чтобы лечить людей от их болезней?¹⁵», — слова отца эхом отдавались в его ушах.<br><br>[¹⁵Идиома означает: «повесить тыкву-горлянку, чтобы спасти мир» (悬壶济世), где тыква-горлянка, которую в древности называли «горшочком» (悬壶) считается символом традиционной китайской медицины за счет многих мифов и легенд.]<br><br>«Меня больше тревожит, что ты сможешь спасать людей, но не сможешь спасти мир».<br><br>«Изучай литературу и стань учёным».<br><br>«Так ты спасешь и мир и людей».<br><br>Еще маленький Чжоу Юй был тогда озадачен. Он просто повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на великолепие Лояна, процветающий Янчжоу с льющимися мелодиями сичжу¹⁶ и висящими повсюду тысячами фонарей.<br><br>[¹⁶(丝竹 (sī zhú), букв. «шёлк и бамбук») — традиционный струнный деревянный духовой инструмент.]<br><br>«Я вижу, что это, это, и это… разве все это не хорошо?», — спросил тогда маленький Чжоу Юй.<br><br>«Ты поймёшь, когда вырастешь», — вздохнул Чжоу И. Поглаживая бороду, он беспомощно покачал головой.<br><br>В этом году Дун Чжо вторгся в столицу, и во всем мире начался голод. Тела изголодавшихся горожан были разбросаны на улицах. В пустынной земле Чжоу Юй больше не чувствовал того первоначального приятного головокружения и удовлетворения, что нахлынули на него при уходе из дома. На сердце у него было тяжко и грустно, а на него самого нахлынуло необъяснимое волнение. Он вспоминал свой приезд в столицу еще ребенком вместе с отцом. Тогда Сикан и Хуннун не были такими.<br><br>Прошло меньше десяти лет, так как все могло дойти до такого? Чжоу Юй ехал в одиночестве на лошади по главной дороге, чувствуя некоторую нерешительность. Этот странный мир больше не был тем Хуннуном, который он знал. Деревни, в которых он отдыхал вместе с отцом восемь лет назад во время поездки в столицу, уже давно были сожжены дотла. Люди ушли, а дома пустовали.<br><br>Ему нужно как можно скорее найти войска Сунь Цэ. Чжоу Юй, наконец, осознал всю серьезность ситуации. Потому он пришпорил лошадь и помчался на запад, намереваясь найти Сунь Цэ до наступления ночи. Однако, как только он свернул за гору, до него донеслись звуки сражения.<br><br>В сумерках берег реки был полностью окроплен льющейся кровью. Это зрелище оказалось слишком поразительным¹⁷. Чжоу Юй был ошарашен. Весь поток ручья был окрашен в пурпурно-чёрный цвет. Очевидно, они сражались тут почти весь день.<br><br>[¹⁷сотрясать небеса и землю (惊天动地 [jīng tiān dòng dì]) — идиома, означающая какое-либо ошеломляющее событие, что может потрясти весь мир.]<br><br>На одной стороне поле боя стояла группа солдат, облачённых в чёрные доспехи, когда у другой стороны войско носило белые шлемы с красными кисточками. В ожесточенной битве белые доспехи уже запачкались кровью. Воины в черном размахивали клинками, что танцевали в разные стороны, оттесняя белых к берегу реки. Несколько раз Чжоу Юй намеревался вступить в бой, но его беспокоила сила противника и тот факт, что идти в бой в одиночку слишком опасно.<br><br>Он не видел боевых флагов ни у одной стороны, поэтому Чжоу Юй направил лошадь бродить по окраинам в поисках отличительных знаков. Больше всего урона получили белые войска. Земля уже окрасилась в алый из-за их крови, когда черные загнали их в реку. Чёрное войско снова сменило боевой строй, выстроившись в одну длинную линию. Эти войска были хорошо обучены. Чжоу Юй наблюдал за полем битвы. Казалось, что существовала тонкая невидимая нить, соединяющая всю эту тысячу солдат вместе, атакующих в разных направлениях в попытке прорваться через оборону врага.<br><br>У командующих флагов не оказалось, но каждый знал, где находится их командир. Боеспособность этого войска была самой невероятной среди всех тех, что парень видел в своей жизни. Не колеблясь больше ни секунды, он пришпорил лошадь и бросился прямо в атаку.<br><br>Как раз в тот момент отряд белых решил контратаковать. Солдаты бросились вперёд, громко выкрикивая боевые кличи. Услышав их акцент, Чжоу Юй решил, что они северяне. Также их боевые кони не были похожи на южных, поэтому он решил отступить. Однако другая сторона не хотела дать ему уйти, и в мгновение ока на него бросились несколько десятков человек.<br><br>В глубине души Чжоу Юй взвыл от обиды: «За что вы меня-то преследуете?». Развернувшись, он поскакал в сторону чёрных войск. На данный момент, находясь в пылу сражения, ни одна из сторон не ожидала, что кто-то бросится между ними. В небе уже стемнело, и мир вокруг погрузился в хаос.<br><br>— Кто он? — командующий чёрной армии был довольно высок и гибок. Обхватив ногами бока лошади, он взмахнул длинной алебардой и бросился в самую гущу, где и увидел неуклюже скачущего человека в самом центре боевого построения.<br><br>Его подчинённый громко доложил:<br><br>— Господин! Мы не знаем происхождения этого человека!<br><br>— Отступаем!.. — крикнул командир.<br><br>Войска в черных доспехах немедля как прилив отступили, однако же белые воины, подобно извивающейся змее, продолжали преследовать Чжоу Юя. У парня не было другого выбора, кроме как обнажить свой меч, несясь на высокой скорости прочь. С лязгом древний меч Чицзюнь покинул ножны. Ясный звук эхом разнёсся по горным долинам, словно рёв дракона в сгустившихся сумерках!<br><br>— Хороший меч! — воскликнул командир.<br><br>У Чжоу Юя не было возможности ответить. Солдаты в белых доспехах уже догоняли, один из них запустил копьё. Перевернувшись всем телом, Чжоу Юй повиснул вниз головой на животе лошади, после чего быстрым движением поднялся с другой стороны. Меч в его руке вспыхнул леденящим светом, и в следующий миг кончик копья был разрезан надвое!<br><br>— Неплохо! — чёрное войско разразилось аплодисментами.<br><br>Лоб Чжоу Юя покрылся потом, стоило ему увидеть как впереди несколько солдат преградили ему путь, выставив вперед длинные копья. Чжоу Юй взмыл и сделал разворот в воздухе. Его воинское одеяние развевалось на ветру, пока он размахивал длинным клинком. Клинок также описал красивую дугу. После он телом сделал рывок назад. Наступив на голову лошади, он выполнил ещё одно чистое сальто назад.<br><br>Лошадь с протяжным ржанием помчалась вперёд, унося с собой силуэт вновь садящегося в седло Чжоу Юя. Он наконец смог прорваться сквозь построение и вновь появиться в нескольких десятков шагов от черных войск.<br><br>Высокий и гибкий командующий чёрным войском поднял шлем, открывая пару ярких и острых глаз. Мужчина заложил алебарду за спину, после чего достал стрелу и натянул тетиву с криком:<br><br>— Назад!<br><br>Солдаты в черной броне, будто маленькие муравьи, отступили назад. В багрово-красном цвете умирающего солнца глазах Чжоу Юя отразилась величественная фигура главнокомандующего. Закатный свет сверкнул на кончиках многочисленных стрел.<br><br>В то же время белое войско бросилось вперёд. В них, словно множество мотыльков, полетели выпущенные стрелы. Даже если бы Чжоу Юй разделил себя на десятки тысяч частей, он все равно бы не смог избежать этого смертельного града стрел. Единственное, что ему оставалось, это положиться на судьбу. Потому Чжоу Юй прижался к спине лошади и зажмурился.<br><br>Две воюющие стороны выпустили дождь из стрел одновременно. Командир черный войск потянулся назад, вытащил ещё одну стрелу, прицелился и выпустил ее. Словно призрак, выпущенная стрела полетела к той, что летела прямо на Чжоу Юя, и за секунду разрубила её пополам. Мужчина выпустил ещё одну стрелу, и та попала в преследовавшего парня солдата. Вскоре, было выпущено еще больше стрел, и они усыпали небо, словно цветочный дождь. В построении белых войск, будь то люди или лошади, все распластались на земле.<br><br>Чёрное войско с воинственным кличем ринулось вперёд, словно убийственная приливная волна. Уже не имеющие сил на оборону белые войска почувствовали приближение поражения. Обе стороны схлестнулись в последней битве. В гуще сражений Чжоу Юя раскачивало взад и вперёд, пока он изо всех сил пытался успокоить свою лошадь. Однако его резко потянули назад, и мощная рука подняла его в воздух.<br><br>— Что здесь забыл учёный? — ледяной тон явно принадлежал командиру. Чжоу Юй изо всех сил начал вырываться с криком:<br><br>— Генерал, будьте милосердны! Я…<br><br>Прежде чем он закончил говорить, мужчина расправил руку и нанёс удар по шее Чжоу Юя. В глазах мгновенно потемнело, и парень без сознания повис на лошади. Командующий посадил бессознательного Чжоу Юя к себе, прежде чем громко отдать приказ:<br><br>— Мужчины, отступаем!<br><br>Прозвучал уведомляющий об отступлении гонг. Белая армия уже отходила в пустыню. Они были слишком вымотаны, чтобы и дальше продолжать этот бой. Однако же войска в черном продолжали наступать, словно ещё не насытились сражением. Остались еще те, кто бросал в них проклятия и подначивал продолжать сражение, и даже те, кто продолжал обстрел.<br><br>3490 слов. Теперь главы данной новеллы будут выходить раз в две недели т.к. успевать по две главы в неделю пока не в наших силах, спасибо. </div>
