<div>Лю Синь возвращался из «Хмельного соболя» в странном задумчивом настроении. Ещё недавняя тревога сменялась разными яркими ощущениями и непониманием. Он давно уже не чувствовал себя таким растерянным и неспособным разобраться в своих эмоциях.<br><br></div><div>Остановившись посреди улицы, он посмотрел на подрагивающие пальцы левой руки, которые всё ещё были в разводах от крови, которую он до конца не смог смыть.<br><br></div><div>– Что такое? – перехватил его руку Тан Цзэмин, чуть сжимая и вопросительно смотря на юношу.<br><br></div><div>Лю Синь усмехнулся, качая головой, и двинулся в сторону дома лекаря. Уже на подходе они заметили Байлиня, который одиноко сидел на пороге с низко опущенной головой.<br><br></div><div>– Байлинь, – подошел к нему Тан Цзэмин, оглядывая птицу.<br><br></div><div>Та в ответ медленно подняла голову, глядя на двоих людей перед собой потухшим взглядом.<br><br></div><div>– Почему ты не заходишь? – спросил мальчик, непонимающе смотря на дверь.<br><br></div><div>Байлинь на это лишь тихо кликнул, взмахивая крыльями и поднимаясь на крышу.<br><br></div><div>Лю Синь свёл брови к переносице и, сжав трость крепче, вошел в дом. Волна тепла от всегда хорошо протопленного дома в этот раз не встречала их. Заметив что-то странное, Лю Синь и Тан Цзэмин повернули головы в сторону камина, возле которого сидел юноша, закидывая в тот поленья.<br><br></div><div>Услышав за спиной хлопок двери, Чоу Лицзы тут же поднялся, разворачиваясь.<br><br></div><div>Лю Синь сразу подметил блеклый взгляд и понял, кто перед ним. Оглянувшись по сторонам, он заметил, что Сяо Вэня нигде не было, а на столе стояло две чаши дымящегося чая, овощные блюда и огромная миска для собаки.<br><br></div><div>Безмолвно окинув взглядом огромного пса, лежащего на ярких мягких подушках и глядящего на них темными глазами, Лю Синь и Тан Цзэмин прошли вперед.<br><br></div><div>– Моё имя Лю Синь, – представился юноша, – а это Тан Цзэмин.<br><br></div><div>Чоу Лицзы улыбнулся, чуть поклонившись:<br><br></div><div>– Я так и понял. Вы те самые два северянина с проклятых земель. Вэнь рассказывал мне о вас. Моё имя Чоу Лицзы.<br><br></div><div>Спокойное выражение лица Лю Синя вмиг сменилось сурово поджатыми губами и широко распахнутыми глазами. Нахмурившись, он спросил, надеясь, что ему просто послышалось:<br><br></div><div>– Рассказывал… что мы пришли с севера?<br><br></div><div>– Ага, – усмехнулся парень, падая на софу. Закинув в рот маленькое пирожное точным движением, он скормил парочку своему псу.<br><br></div><div>Тан Цзэмин тут же уловил изменившуюся атмосферу в комнате, которой не подвержен остался разве что юноша и пес, которые чувствовали себя более чем комфортно. Он перевёл взгляд на Лю Синя, подмечая растерянность в его взгляде и тень испуга.<br><br></div><div>Северян считали изгоями. Тан Цзэмин вскользь слышал, как в городе иногда обсуждали их поимку в разных землях, где была назначена награда за выдачу проклятых беженцев.<br><br></div><div>– А вот и я, – послышался голос Сяо Вэня из коридора, который нёс с собой кипу теплых одеял и миску с тонко нарезанным маринованным баклажаном.<br><br></div><div>– А вот и ты, – медленно обернулся к нему Лю Синь.<br><br></div><div>– О… – Сяо Вэнь растянул губы в растерянной улыбке, сваливая одеяла возле софы и ставя перед Чоу Лицзы блюдо. – Это… – решил он представить двух юношей и ребёнка.<br><br></div><div>– Уже знакомы, – медленно приблизившись к мужчине, сказал Лю Синь. – На минутку, Сяо Вэнь, – схватив лекаря за плечо, юноша потащил его за собой в сторону мастерской.<br><br></div><div>Тан Цзэмин, сложив руки на груди, плюхнулся на софу напротив парня, не сводя с него темного взгляда.<br><br></div><div>– Ты из ума выжил?! – рявкнул Лю Синь, как только дверь за ним захлопнулась.<br><br></div><div>– В чем дело? – нахмурился Сяо Вэнь. Предполагалось, что сегодня он, наконец, отвоюет свой дом, но все только и делают, что кричат на него здесь и кидаются.<br><br></div><div>– Какого черта ты растрепал незнакомцу, кто мы и откуда пришли?! – наступал на него Лю Синь. – По всей империи ловят северян, а ты так просто разболтал о нас! – смотря на лекаря, он чувствовал, как всё клокочет внутри от страха и обиды.<br><br></div><div>– Извини, ладно? – прикрикнул Сяо Вэнь, закатывая глаза. – Просто как-то к слову пришлось. Он не выдаст вас, не переживай. Тем более, мы в Яотине. Тут всем плевать на врагов империи!<br><br></div><div>Лю Синь неверяще уставился на лекаря, сжимая свою трость:<br><br></div><div>– За праздными разговорами ты случайно выболтал тайну, за которую меня и А’Мина могут повесить или прирезать! Сколько ты видел этого парня, пару раз? И уже уверен в том, что он никому не расскажет?<br><br></div><div>Сяо Вэнь вдруг прищурился, наступая в ответ:<br><br></div><div>– Если бы ты интересовался моими делами, то знал бы, что я общаюсь с ним уже пару недель! – прошипел он. – И да, я в нём уверен. Он никому не скажет!<br><br></div><div>Невысказанная обида так и сквозила в словах лекаря. Лю Синь понял, что Сяо Вэнь всё-таки заметил его отстранённость в последние дни. Но разве он мог подумать, что всё это приведёт к тому, что лекарь заимеет себе нового друга и тут же примется разбалтывать ему информацию, связанную с ними? Только этого ещё не хватало!<br><br></div><div>– Не говори ни с кем обо мне, – серьёзно посмотрел на лекаря Лю Синь. – Найди другие темы для разговоров, но только не обо мне и А’Мине. Может быть, ты и увидел в этом парне надёжного слушателя, но я – нет.<br><br></div><div>Сяо Вэнь поджал губы и кивнул, выглядя расстроенным и чувствуя хоть и малую, но вину. Лю Синь покачал головой, спрашивая:<br><br></div><div>– Ты был с ним этой ночью?<br><br></div><div>Сяо Вэнь кашлянул, чувствуя себя вмиг растерявшимся. Право слово, фраза прозвучала более чем двусмысленно. Особенно для Сяо Вэня, у которого перед глазами всё ещё стояло полуобнаженное тело в переливах солнечных лучей. Он почти представил, какой эта кожа была в свете свечей ночью, но тут же отбросил эти мысли, выдавливая из себя:<br><br></div><div>– Д…да, а что такое?<br><br></div><div>– Лю Синь устало потер висок, пересказывая события прошлой ночи.<br><br></div><div>Прибыв в «Хмельной соболь», Лю Синь увидел плачевную картину, что представляли собой все домочадцы. Едва взглянув на серое лицо Сы Мянь, прижимающую к себе плачущую Ма Жуши, Лю Синь понял – дело серьёзней, чем описывал Го Тайцюн.<br><br></div><div>Этой ночью парень вновь ворвался с криками в его дом. Лю Синь уже хотел было прогнать его, думая, что его пьяные друзья снова решили учудить ещё что-то, как и пару дней назад. Но краска злости с его лица вмиг отхлынула, когда он увидел слёзы на лице друга.<br><br></div><div>Зайдя в комнату, Лю Синь понял, что оказался прав: Шуя Ганъюн лежал на постели с окровавленной повязкой на голове и белым обескровленным лицом. Ма Цайтянь едва сдерживала истерику, вытирала разводы крови с его шеи, не зная, чем больше помочь.<br><br></div><div>Лю Синь вмиг подлетел ближе, мягко отстраняя женщину.<br><br></div><div>– Здесь нужен Вэнь-гэ, – сказал он, чуть отгибая край повязки.<br><br></div><div>Го Тайцюн, топтавшийся в дверях, нерешительно подошел ближе:<br><br></div><div>– Я первым делом направился к нему, но его нет дома. А мужик, который открыл дверь, едва не отметелил меня за то, что я его разбудил. Я также был и в общинах – его нигде нет! А у нас нет денег на лекарей-шкуродёров, чтоб их всех...<br><br></div><div>Лю Синь нахмурился. Где был Сяо Вэнь? Возможно ли, что у своего нового друга, о котором упоминал пару раз?<br><br></div><div>Сосредоточенно о чём-то раздумывая пару секунд, Лю Синь кивнул, снимая плащ:<br><br></div><div>– Мне нужен таз с горячей водой, угли и чистые полотенца.<br><br></div><div>Вмиг всё нужное было доставлено, как ни странно, – Тан Цзэмином, который забирал вещи из дрожащих рук домочадцев, делая всё сам.<br><br></div><div>Стоя за плечом Лю Синя всё оставшееся время, Тан Цзэмин смотрел, как тот ловко орудует иглой, сосредоточенно выверяя каждое своё движение.<br><br></div><div>– Пожалуйста, Лю Синь… – закрыла лицо Ма Цайтянь, срываясь на громкий плач, – не дай ему умереть.<br><br></div><div>Лю Синь убрал иглу, закончив зашивать рану, и обратился к женщине:<br><br></div><div>– Я сделаю всё, что смогу, – он едва утихомирил громыхавшее в груди сердце, беспокоясь за друга. Рана действительно была серьёзной – мужчина не приходил в себя даже под действием резкого запаха жженых трав.<br><br></div><div>Наложив новую повязку и влив в Шуя Ганъюна несколько снадобий, Лю Синь принялся слушать Ма Цайтянь, которая с перерывами на всхлипы рассказывала о случившемся.<br><br></div><div>Вчера вечером Шуя Ганъюн вознамерился закончить приём льда на заднем дворе для какого-то очередного своего напитка, над которым он без устали работал последнее время. На все уговоры нанять рабочих, он отмахивался, говоря, что ему нужно золото. Он никогда не был скупым человеком, но отчего-то жадно цеплялся за каждую золотую монету в последнее время и никто не мог понять – почему. На все вопросы он лишь отмалчивался и задумчиво улыбался. Ма Цайтянь пыталась уговорить его бросить это дело, ведь ледяные глыбы слишком тяжелые, но мужчина не послушал. Так и вышло, что один из кубов с пика сорвался, раскалываясь на несколько частей, один из которых и угодил прямо на голову Шуя Ганъюна.<br><br></div><div>Едва завидев это, Ма Цайтянь страшно закричала, чувствуя, словно сердце остановилось в этот момент. Видя расползающееся красное пятно на белом снегу, она едва ли оставалась в сознании, предпринимая попытки дозваться мужчину. Страшные мысли о смерти так и лезли в голову, видя, что Шуя Ганъюн не откликается. И лишь Го Тайцюн, вылетевший на улицу в одном исподнем, уверил её, что тот ещё жив.<br><br></div><div>Ма Цайтянь вновь сорвалась на громкий плач, содрогаясь от всхлипов. Лю Синь не знал, как ещё можно было утешить всех своих друзей. Он исчерпал все свои запасы успокаивающих трав в эти несколько часов, пытаясь привести в чувства всех домочадцев, столпившихся сейчас в комнате. Все пытались вести себя сдержаннее, ведь Ма Жуши, едва успокоившаяся после истерики, спала сейчас беспокойным сном, свернувшись клубком под боком Шуя Ганъюна.<br><br></div><div>Ма Цайтянь вытерла слёзы и протянула руку, мягко поглаживая бледное лицо мужчины. Поборов всхлип, она тихо сказала:<br><br></div><div>– Не умирай… пожалуйста… – прикрыв рот рукавом, она не сдержала новый плач.<br><br></div><div>– Только если… выйдешь за меня, – послышался сиплый голос.<br><br></div><div>Все в комнате тут же вскинули головы, подскакивая со своих мест.<br><br></div><div>Ма Цайтянь тут же ринулась ближе, видя, как дрожат веки мужчины. На секунду ей даже показалось, что родной голос был лишь иллюзией, словно израненный рассудок решил добить её этим видением. Но вопреки её испуганным мыслям, обескровленные губы мужчины вновь приоткрылись:<br><br></div><div>– Цайтянь, выходи за меня?..<br><br></div><div>- Ох, свадьба! – радостно хлопнул в ладоши Сяо Вэнь.<br><br></div><div>Лю Синь шлепнул его по голове свернутыми листами, приводя в себя развеселившегося лекаря:<br><br></div><div>– Это всё, что ты уловил из рассказа?<br><br></div><div>Сяо Вэнь возвел глаза к потолку, раздумывая некоторое время. Не дождавшись ответа, Лю Синь внимательней всмотрелся в лицо лекаря, проверяя, трезв ли он и в своём ли вообще уме.<br><br></div><div>– Предполагалось, что если ты куда-то отлучаешься, то предупреждаешь меня, чтобы в случае чего я мог помочь тем, кто приходит к тебе за помощью или лекарствами.<br><br></div><div>– А, да… – Сяо Вэнь почесал в затылке. – Я случайно заснул вчера у Лицзы, поэтому… – он вновь кашлянул, чувствуя двусмысленность сказанного.<br><br></div><div>Переведя тему, Сяо Вэнь начал болтать и в красках расписывать посиделки с новым знакомым. Лю Синь слушал вполуха, пытаясь связать образ доброго юноши из рассказов лекаря с тем вольготным поведением в гостиной. Парень определенно знал, какую реакцию вызовет заявлением о том, что он знает, кто Лю Синь и Тан Цзэмин такие и откуда пришли. Было всего два варианта: либо Чоу Лицзы был непроходимым тупицей, либо же хитрецом. Никому бы не понравилось, если бы угроза жизни была доверена постороннему человеку. Этого не понимал только идиот. Но что-то подсказывало Лю Синю, что идиотом Чоу Лицзы определённо не был.<br><br></div><div>Тревога стучала где-то в затылке, когда Лю Синь всматривался в горящие глаза лекаря. Он никогда раньше не видел у него такого воодушевленного взгляда, о чём бы тот ни рассказывал. Это было на уровне инстинктов: человеку необязательно проверять кипяток на ощупь, чтобы знать, что он непременно обожжется. Достаточно увидеть пар. И Лю Синь видел его сейчас в словно затуманенных глазах лекаря.<br><br></div><div>Схватив его за плечи и поморщившись от боли в ногах, не нашедших опору без трости, Лю Синь сказал:<br><br></div><div>– Вэнь-гэ, ты не можешь так просто доверять ему. Он нашел тебя в переулке после нападения! Не будь ид…<br><br></div><div>Внезапно прерванный Сяо Вэнь стряхнул с себя чужие руки, чувствуя злость:<br><br></div><div>– А ты бы прошел мимо раненного человека и оставил в снегу? Я уже бы понял, если бы он замыслил неладное! Я не идиот, ясно?<br><br></div><div>Лю Синь ещё некоторое время всматривался в его лицо, надеясь увидеть там хоть каплю согласия. Устало выдохнув, он отстранился, не увидев в лекаре ничего, кроме уверенности в своих словах. Несколько долгих мгновений он смотрел в пол, после чего вскинул взгляд на мужчину. Он уже хотел что-то сказать, как был прерван стуком в дверь:<br><br></div><div>– Господин Сяо, это госпожа О, – послышался женский голос.<br><br></div><div>Сяо Вэнь и Лю Синь безмолвно уставились друг на друга. Лю Синь был первым, кто нарушил тишину:<br><br></div><div>– Я выхожу на работу через два дня после праздников.<br><br></div><div>Сяо Вэнь кивнул ему в спину и проводил посетительницу в другую комнату, в которой обычно принимал больных.<br><br></div><div>Лю Синь медленно вышел из коридора. Возможно ли, что он ошибался? Он знал, что не всегда может понять те или иные поступки людей. Никто не обязан быть праведником, совершая добрые поступки. Возможно это была просто обида на друга, что его так быстро заменили? <br><br></div><div>Лю Синь проглотил горькую слюну и тряхнул головой, сбрасывая с себя гнетущие мысли.<br><br></div><div>Да что со мной… совсем с ума сошел?<br><br></div><div>В любом случае, если этот парень такой, как говорит Вэнь-гэ и он ему нравится, то это лишь к лучшему. Я всё равно планировал отдалиться от него и уехать вместе с северянами уже совсем скоро.<br><br></div><div>Лю Синь провел по лицу рукой, выходя в главный зал и тут же застывая на месте.<br><br></div><div>Огромный черный пес медленно приближался к Тан Цзэмину, стоящему у окна. Мальчик отступал шаг за шагом, внимательно смотря на зверя. Как только Лю Синь скрылся за дверью, пес стал кружить вокруг него и сколько бы мальчик не отгонял его, зверь всё не отступал. После слов Тан Цзэмина о том, чтобы хозяин держал своего пса подальше, Чоу Лицзы просто улыбнулся, обещая, что тот не укусит и лишь хочет поиграть. Однако оскаленные клыки зверя обещали совсем иное. Тан Цзэмин не боялся диких зверей – путешествие в горы Сюэ не прошло зря, но сложно потом будет объяснять пятна крови на полу тут и там, а также выпотрошенную меховую шкуру.<br><br></div><div>Наверно, ифу расстроится?..<br><br></div><div>Черный пес уже подобрался к мальчику, который всё не отрывал от него взгляда, когда вдруг тонкая рука резко взметнулась, вцепляясь в жесткий загривок. Низкий скулёж под с силой стиснутыми пальцами был разбавлен холодным голосом Лю Синя, стоящим над зверем и опускающим его ниже к своим сапогам:<br><br></div><div>– Зверюгу свою усмири, пока по морде не получил, – с этими словами Лю Синь отшвырнул пса. Зверь вскочил, оскалившись на юношу, но тут же отступил, когда рука Лю Синя легла на меч, висящий на поясе.<br><br></div><div>Увидев, как пес отходит к хозяину, подставляясь под его ладонь, Тан Цзэмин нахмурился и взял Лю Синя за руку, чувствуя, как та едва уловимо подрагивает. Окинув взглядом мрачное лицо юноши, мальчик потянул его к двери, не желая оставаться здесь ни секундой дольше.<br><br></div><div>Тихий смешок, донесшийся в спину, заставил их замереть на месте:<br><br></div><div>– Он или я?<br><br></div><div>Мигом обернувшись, Лю Синь хищным взглядом вонзился в лицо парня. Чоу Лицзы стоял с растерянным выражением лица, цепляясь пальцами за халат. Весь его вид представлял собой уязвимую картину ни за что обиженного искалеченного юноши.<br><br></div><div>Лю Синь смотрел на него несколько секунд, после чего ровным голосом сказал, вновь разворачиваясь к двери:<br><br></div><div>– Оба.<br><br></div><div></div>
