<div>От слов Шао Фэя весь зал накрыла оглушительная тишина.<br><br>У Ван Цинлань в глазах потемнело. Цзыжань в самом деле вышел замуж за этого мужчину? Цзымину всего четыре месяца (ему еще слишком рано становиться главой семьи). В таком случае, юноша рассчитывает использовать семью Ань в качестве приданного? А что станет с ней без семьи Ань?<br><br>Столь же удрученный вид был и у Фан Цзюньпин с Чжэн Би, ведь их посетили те же мысли. А они, ко всему прочему, еще и для дочерей должны подготовить приданное. Но, если семья Ань перейдет в руки к этому человеку, кто знает, выделит ли он им хоть что-нибудь.<br><br>«Цзыжань, ты бесстыдник. Неужели пал так низко, что даже согласился выйти за мужчину в качестве его наложницы? Узнай об этом твои родители, - в могиле бы перевернулись», - раздался резкий голос пришедшей в себя быстрее всех Чжэн Би. Ее глаза уже покраснели от злости, ведь она знала лишь одно: если у ее дочери не будет приданого, то после свадьбы семья мужа будет смотреть на невесту свысока, и тогда у них нет ни шанса на достойную жизнь.<br><br>Ань Цзыжань давно ждал подобной реакции.<br><br>Он узнал от мистера Су, что Чанфу уже приготовил приданое для своих дочерей, но никому об этом не рассказал. Так что понять, о чем прямо сейчас думают младшие жены, оказалось совсем не сложно.<br><br>Но кое-кто был далеко не так спокоен и собран, как юноша.<br><br>Глаза Фу Утяня мерцали холодным блеском, а воздух в зале, казалось, настолько потяжелел, что стало трудно дышать.<br><br>От его взгляда у Чжэн Би волосы на голове встали дыбом, но, помня, что он всего лишь бизнесмен, ее страх был не так силен, как раньше. Она продолжила смотреть на Цзыжаня с такой ненавистью, будто с удовольствием бы живьем сняла с него кожу.<br><br>«Кто тебе сказал, что он моя наложница? Скажешь еще хоть одно плохое слово о моей жене, - я не посмотрю на то, что ты женщина, и проведу тебя по улицам как пленницу. И не думай, что я шучу», - на лице Фу Утяня царило спокойствие, но каждое слово содержало в себе невыразимую мощь, попадая в самое сердце Чжэн Би. Ее глаза расширились до размера блюдец.<br><br>Цзыжань инстинктивно поднял голову и взглянул на него.<br><br>Говорить так с женщиной в возрасте 30-40 лет, - для этого нужна кожа куда толще обычной.<br><br>А Шао Фэй и Гэ Цяньань давно привыкли к такому. Выставить пленника на всеобщее обозрение в чем мать родила еще считается легким приговором. В те лихие времена, когда они воевали на границе, некоторые люди бегали голышом перед вражескими отрядами. Ощущение от того, что весь мир видит тебя без одежды может понять лишь тот, кто наказан.<br><br>Чжэн Би не верила, что он в самом деле решится на подобное, но его внушительная аура все равно пугала до глубины души, поэтому женщина не смела больше третировать главу семьи Ань. У нее все лицо горело.<br><br>«Ань Цзыжань, твои отец и мать погибли не так давно, но ты уже успел сыграть свадьбу, а как же сыновнее благочестие? Что подумают люди, узнав, что глава семьи Ань соединил себя узами брака сразу после смерти собственных родители?!».<br><br>Все это время относительно молчаливая Фан Цзюньпин наконец не выдержала: ее ведь тоже мучили аналогичные мысли, поэтому она решилась заговорить. Ее характер всегда отличался особой неуступчивостью, да и красноречием Фан Цзюньпин не блещет. В отличие от Чжэн Би, она не спешила высказать свое мнение, но стоило ей начать, и остановить ее потом уже не так просто.<br><br>Цзыжань даже бровью не повел на ее слова: «В Дая существуют четкие правила: нельзя вступать в брак в течение ста дней после смерти кого-то из семьи. Мои родители покинули этот мир более четырех месяцев назад. Сто дней уже прошло, поэтому в нашей свадьбе нет ничего плохого».<br><br>«А как же скрепление брачного союза? По законам Дая члены семьи могут вступать в брак после ста дней со смерти своей родни, но они должны соблюдать воздержание в течение полугода, чтобы отдать дань уважения умершим», - по-прежнему не унимаясь, Фан Цзюньпин не постыдилась спросить и такое. Она хотела ухватиться за любые промахи Ань Цзыжаня, какие только можно найти. Задать столь щепетильный вопрос, - женщина в полной мере продемонстрировала свою решимость.<br><br>От ее слов на лицах присутствующих заиграли всевозможные выражения.<br><br>За исключением Чжэн Би и тех, кто ничего не знал, все из дворца Фу, включая мистера Су, думали, что молодой господин и Фу ван е уже скрепили свой союз. Поэтому они, конечно, забеспокоились: если эта информация станет достоянием общественности, то репутация главы семьи Ань может пострадать.<br><br>«Раз уж даже сама наложница Фан сказала, что не будет потакать своим слабостям в течении полугода, само собой, мы еще не скрепили брак», - сразу же ответил Цзыжань. Юноша не ожидал, что все дойдет до такого, но это удачная возможность развеять слухи, поэтому он ответил без колебаний.<br><br>Гэ Цяньань и остальные сильно удивились.<br><br>Между молодоженами в самом деле ничего не было?<br><br>Похоже, людской молве и вправду нельзя верить. Особенно учитывая личность Ань Цзыжаня, который согласился всего лишь стать заменой невесты ради спасения репутации дворца Фу: он определенно не позволил бы ван е дойти до конца. Последнему еще придется хорошенько постараться, чтобы завоевать юношу.<br><br>Фан Цзюньпин усмехнулась: «Конечно, ты волен говорить все, что хочешь. В любом случае, правду знаете только вы. А другие люди не могут быть ни в чем уверены». Так завуалировано она обвинила Цзыжаня во лжи.<br><br>«Верить ли нет – решать только вам. Но если кто-то будет нарушать спокойствие в семье, пощады не ждите!», - на самом деле Цзыжань не злился.<br><br>Но те, кто встретил его холодный взгляд, испуганно подпрыгнули, особенно Фан Цзюньпин. Наконец она вспомнила, что нынешний Ань Цзыжань великолепный стратег. Хотя ему всего шестнадцать лет, его метод ведения дел ничуть не уступает зрелому человеку, и он может быть безжалостным, когда это необходимо, даже если оппонент его родной дядя. Всего за несколько дней юноша разрушил репутацию Чандэ. Теперь его дядя не опаснее маленького мышонка, который не осмеливается даже носа за порог высунуть. Что уж тогда говорить о них?<br><br>Все осознав, наложницы не произнесли больше ни звука. Им оставалось только ждать более благоприятной возможности для разговора.<br><br>Вскоре женщины разбрелись по своим комнатам.<br><br>Но даже уходя, Чжэн Би и Фан Цзюньпин все еще оставались возмущены.<br><br>Ань Цзыжань вернулся в провинцию Аньюань под видом посещения отчего дома после свадьбы, но он не намеревался сразу же вновь отправиться в столицу вместе с Фу Утянем. Все имущество семьи Ань находится в провинции Аньюань, и, если он будет отсутствовать слишком долго, что-нибудь наверняка произойдет. Поэтому юноша уже поговорил с Фу Утянем, уговорив его провести здесь еще несколько дней. Взамен Цзыжань пообещал позволить ван е спать с ним на одной кровати, а изначально планировал постелить тому коврик на полу.<br><br>Дворецкий Су обрадовался: «К счастью, закон Дая о сыновнем благочестии изменился год назад. Не случись этого, и наложницы обязательно бы обернули ситуацию против нас. А начни они распространять сплетни, ничего хорошего бы не вышло».<br><br>Когда Шао Фэй проходил мимо и услышал эти слова, он внезапно обернулся: «Игрушки некоторых людей могут сломаться»*. Сделав такое заявление, мужчина ушел, оставив дворецкого в растерянности.<br><br>[П/п: пока не очень понятная фраза]<br><br>Говоря о шестимесячном запрете на плотские утехи, - этот вопрос был поднят год назад.<br><br>В Дая уделялось большое внимание почитанию предков, поэтому существовал закон, согласно которому со смертью родственника дети должны отдавать дань уважения усопшему в течение трех лет, а также воздерживаться от плотских утех. И нынешний император Фу Чунмин должен был подавать пример своему народу, однако сладострастие являлось одной из его слабостей: из тридцати ночей двадцать девять он проводил в постели с наложницами.<br><br>Но вскоре скончалась вдовствующая императрица, являющаяся биологической матерью императора. После ее смерти Фу Чунмину предписывалось воздерживаться в течение полугода, но он этого не сделал. Не прошло и семи дней, как его обнаружили развлекающимся в комнате своей наложницы.<br><br>Позже даже прошел слух, что некий чиновник пытался подать иск против императора, обвиняя его в нечестивом поведении, за что был убит. Затем, руководствуясь собственными нуждами, Фу Чунмин под благовидным предлогом заменил три долгих года шестью месяцами. Этот инцидент мог бы превратиться в несмываемое пятно позора на репутации императорской семьи, если бы о нем стало известно, поэтому сей факт всячески скрывали, и мало кто о нем знал.<br><br>А те чиновники, которые все же были в курсе, предпочитали помалкивать, ведь в противном случае пострадает не только честь императора, - скандал затронет и высших министров.<br><br>На самом деле, после становления Фу Чунмина императором произошло немало подобных абсурдных инцидентов. Если бы не его умные сыновья и способный племянник, защищающий границы страны, Дая уже бы давно канула в лету.<br><br>Но, разумеется, мистер Су всего этого не знал.<br><br>После фарса с наложницами в семье Ань вновь воцарилось спокойствие.<br><br>Тем же днем Чандэ и его жена узнали, что Ань Цзыжань вернулся.</div>
