<div>Мать Фу Утяня умерла, когда ему было десять лет.<br><br>Его отец, Фу Сяо, всю свою жизнь провел на поле битвы, где пережил как взлеты, так и падения. А мать была довольно странной женщиной: совсем не нежной, напротив, она могла похвастаться дерзким и очень смелым характером. Эта женщина не являлась жительницей Дая. Поговаривали, что Фу Сяо привез ее из Гуаньвай*, и вскоре они поженились.<br><br>[П/п: территории, лежащие за Великой стеной]<br><br>Поскольку Фу Сяо пребывал в Гуаньвай круглый год, его жена тоже осталась с ним. Когда Фу Сяо умер, она не пожелала отпустить его, и, оставив после себя всего пару слов, последовала за своим мужем.<br><br>Это все слухи, что дошли до Ань Цзыжаня, прежде чем он оказался во дворце Фу.<br><br>В настоящее время лишь двое правили во дворце: Фу Утянь и лао ван е. Согласно традициям, в первый день после свадьбы нужно почтить старших родственников чашкой чая. Поскольку родителей Фу Утяня уже не было в живых, единственным старшим, которому требовалось выразить уважение, являлся Фу лао ван е.<br><br>Пройдя по коридору, они прибыли в холл.<br><br>Лао ван е уже проснулся и в данный момент сидел на главном месте и потягивал горячий чай, налитый слугой. В пустом холле находился только он и прислужник.<br><br>Заметив молодоженов, лао ван е тут же поставил чашку и уставился на них.<br><br>Видя такое поведение, инстинкты Ань Цзыжаня подсказали ему, что старик явно не в трезвом уме. Наверняка, Фу Утянь намеренно воспользовался состоянием лао ван е, уговорив его позволить внуку взять в жены мужчину. Цзыжань никогда бы не поверил, что старик согласился бы на подобный брак в здравом уме.<br><br>[Супруги опустились на колени перед Фу лао ван е]<br><br>Слуга подошел с подносом. Ань Цзыжань взял чашку чая с подноса и подал лао ван е: «Дедушка, пожалуйста, выпейте чаю».<br><br>Старик с улыбкой взял чашку. А сделав глоток, произнес: «Моя внучка действительно хороша». Затем вложил в руки Ань Цзыжаня красный конверт: тонкий и не слишком увесистый. Только позже юноша обнаружил, что в нем лежал чек на десять тысяч юаней. Столь щедрая сумма удивила его.<br><br>[*П/п: дедуля использует термин 乖 guai, что означает «послушный или хорошо себя ведущий». На китайском языке это означает похвалу, обычно от кого-то вышестоящего к кому-то с меньшим трудовым стажем]<br><br>Цзыжань намеренно проигнорировал слово «внучка» в свой адрес. Не меняя выражения лица, он взял красный конверт, поблагодарив старика.<br><br>Фу Утянь также почтил дедушку чашкой чая, но лао ван е куда менее восторженно отнесся к своему внуку.<br><br>Когда они поднялись, юноша услышал, как Фу лао ван е сказал внуку самодовольным тоном: «Утянь, похоже, прошлой ночью тебе пригодилось особое дедушкино вино. Что ж, ты действительно не посрамил своего дедушку. Но слуги доложили, что ты был уж слишком рьяным. А ведь вы всего день как женаты – тебе следует бережнее относиться к своей второй половинке».<br><br>Особенное вино?<br><br>Неужели то самое, что они пили при обмене чашами?<br><br>Цзыжань тут же взглянул на Фу Утяня и видел, как тот сказал: «Дедушка, я знаю, что делаю».<br><br>Но это не успокоило лао ван е: «Если знаешь, то почему тогда твоя жена вчера была такой громкой? Не думай, что дедушка не понимает: наверное, ты слишком измотал бедняжку, иначе с чего ему еще вставать так поздно. Наверняка, это твоих рук дело».<br><br>Еще даже не дослушав, Цзыжань уже хотел провалиться сквозь землю.<br><br>Проанализировав события прошлой ночи, юноша понял, что Фу Утянь снова его обманул. И хотя морально он был к такому готов, но сейчас об этом заявил сам лао ван е. Внезапно ему стало не по себе. Изначально предполагалось, что вино приготовил Фу Утянь, но неожиданно истинным виновником оказался Фу лао ван е. Досадный просчет.<br><br>Ань Цзыжань знал, что временами старик не помнит многого из своей жизни. Но, что до, что после его амнезии, мозг лао ван е работал исключительно хорошо. Именно он придумал столь невероятный план во благо своего внука. Однако юноша понятия не имел, что именно из-за действий Фу лао ван е он избежал роковой необходимости использовать свою заднюю дверку для скрепления брака, иначе дело не ограничилось бы простым протягиванием руки помощи.<br><br>«Дедушка, в следующий раз я обязательно приму это к сведению».<br><br>Неимоверно спокойно ответил Фу Утянь. А страдающий амнезией дедуля оказался на удивление разговорчивым.<br><br>Юноша выстрелил в Фу Утяня взглядом. Следующего раза не будет.<br><br>Фу лао ван е не заметил пробежавшей между молодоженами искры и с радостью повел своего внука и «внучку» завтракать. Во дворце Фу подавался не особо обильный или экстравагантный завтрак и, в принципе, напоминал то, что обычно ели в семье Ань: отвар, яйца, булочки и соленые блинчики.<br><br>Цзыжань ничуть не удивился: истинная суть дворца Фу отражалась в их пище. По сравнению с любителями строить козни на полный животик, они более приземленные и бесхитростные.<br><br>Фу Утянь положил в тарелку Цзыжаня паровую булочку и блинчик. А от только что сваренного еще парящего рисового отвара струился аппетитный аромат.<br><br>Юноша не разговаривал. Вместо этого он положил кусочек блинчика улыбающемуся лао ван е, который не сводил с него глаз. А после некоторых раздумий, и Фу Утяню достался блинчик. Правда, это было сделано крайне неохотно, но Цзыжань все равно получил благодарность от ван е.<br><br>[П/п: подобное поведение - признак любви и заботы: подкладывая пищу в чужую тарелку, вы тем самым следите за тем, чтобы близкие получили достаточное количество еды или попробовали самые вкусные блюда]<br><br>После небольшого проявления взаимной симпатии, троица больше не разговаривала.<br><br>Фу Утянь – взрослый мужчина, поэтому его аппетит сравнительно больше, чем у остальных: он съел три блинчика и четыре паровые булочки. А затем очистил два яйца и положил одно в тарелку Ань Цзыжаня.<br><br>«Теперь, когда у тебя есть моя внучка, ты совсем забыл о дедушке».<br><br>Пожаловался Фу лао ван е.<br><br>Он даже рифмовал слова.<br><br>Юноша поднял голову и увидел, что старик смотрит на них со вселенской скорбью в глазах. В его тарелке лежало неочищенное яйцо. Похоже, его положил туда Фу Утянь. Выслушав причитания лао ван е, уголки губ Цзыжаня слегка дернулись, и он заменил свое очищенное яйцо на неочищенное у дедушки.<br><br>«Моя внучка по-прежнему лучшая (по сравнению с внуком)», - лао ван е тут же расцвел в улыбке.<br><br>По-прежнему несравненно спокойный ван е взял яйцо из тарелки Ань Цзыжаня и очистил его для юноши, продолжая демонстрировать фаворитизм до самого конца.<br><br>А тем временем Фу лао ван е, скрипя зубами, ел яйцо.<br><br>Как дети малые, ей-богу!<br><br>Такой вывод напрашивался сам собой.<br><br>Внезапно Фу Утянь попросил слугу подать еще одну чашку отвара для Цзыжаня. При том, что до этого юноша уже съел блинчик, пару булочек и яйцо. Он наелся, поэтому немедленно отказался: «Нет необходимости».<br><br>«Ты еще растешь и должен больше есть», - не отступал ван е.<br><br>На что Цзыжань признался: «Я худею».<br><br>Он все еще не был доволен собственном весом, и особенно ему не нравился жирок на лице. Каждый раз, смотря в зеркало, юноша чувствовал себя особенно неприглядно, поэтому ему еще худеть и худеть.<br><br>Фу Утянь повернулся к нему, оглядел с ног до головы и наконец остановился на его лице: «Ван фэй, мне нравится мясо на тебе, к нему приятно прикасаться, поэтому не нужно терять вес».<br><br>В ответ на эти слова Ань Цзыжань решил сидеть на диете, пока от него не останутся кожа да кости.</div>
