<div>Стоило этим словам разлететься по залу, как наступила оглушительная тишина.<br><br>Ань Цзыжань глубоко вздохнул и попытался осторожно убрать руки. Когда эта попытка провалилась, он терпеливо произнес: «Лао* ван е, вы ошиблись, я не ваш внук».<br><br>[*П/п: «лао ван е» тоже самое, что «старый ван е», но слово «старый» или «лао» здесь означает часть его названия 王爷 王爷, а не только является указателем возраста. «Лао ван е» более соответствует первоначальному порядку на китайском языке]<br><br>‘Твой настоящий внук наблюдает за тобой со стороны’, - подумал про себя Цзыжань.<br><br>Но лао ван е не слушал его. Вместо этого он грустно улыбнулся и сказал: «Внук, тебе не нравится дедушка? Просто скажи, и дедушка изменится».<br><br>Цзыжаня внезапно осенило: похоже, с головой лао ван е что-то не так. Он даже принял кого-то за своего внука. Стоит ли в таком случае по-прежнему рассчитывать на то, что он вспомнит произошедшее десять лет назад? Неудивительно, что Фу Утянь так легко пригласил сюда дедушку: наверняка он рассчитывал, что лао ван е не сможете ничего сказать о брачном договоре. При этом очевидно, что старик не притворяется, ведь на то нет никакой необходимости.<br><br>Ань Цзыжань посмотрел на Фу Утяня и спросил: «Ван е, у лао Фу проблемы с памятью?».<br><br>Не сводя глаз с юноши, Фу Утянь ответил: «Шесть лет назад он перенес тяжелое заболевание. А очнувшись – уже стал таким. Временами его память возвращается, а иногда он ничего не помнит. Он довольно часто путает людей».<br><br>Прерывистая амнезия!<br><br>Ань Цзыжань сразу пришел к такому выводу. Также это состояние можно назвать забывчивостью. Наиболее подвержены этому недугу пожилые люди. Амнезия почти неизлечима. В данном случае, вспомнит он соглашение десятилетней давности или нет – зависит от удачи.<br><br>Фу Утянь спокойно посмотрел на юношу*. В его глазах мерцал огонек интереса: ему очень хотелось увидеть, как Цзыжань справится со сложившейся ситуацией.<br><br>[*П/п: 好整以暇 «быть спокойным и невозмутимым в разгар хаоса или в напряженное время» (идиома)]<br><br>Ань Цзыжань, поразмыслив, все же решил попробовать, поэтому взял нефритовую подвеску и передал ее лао Фу: «Лао ван е, вы все еще помните этот нефритовый кулон? Десять лет назад вы отдали его моему дедушке в знак обещания скрепить наши семьи брачным договором. Мой дедушка – ваш близкий друг. Вы даже были названными братьями. Припоминаете?».<br><br>Лао Фу на мгновение опустил голову, глядя ему в глаза. Внезапно, с приятным удивлением он схватил нефритовую подвеску и сказал решительным голосом: «Я помню!».<br><br>Искра восторга загорелась в сердце Цзыжаня.<br><br>После чего старик добавил: «Это нефритовый кулон Дэн Сюэ. Почему тут только половина?».<br><br>Лицо Цзыжаня окаменело.<br><br>Что за Дэн Сюэ?<br><br>Фу Утянь заметил след огорчения на лице юноши. Это поистине интересное зрелище. Его глаза загорелись: «Дэн Сюэ - моя* бабушка».<br><br>[*П/п: он называл себя 本 王 ben wang, что означает «этот принц». В древнем Китае есть много способов обратиться к себе и другим людям. В зависимости от того, какое местоимение или существительное используется, оно обозначает статус и / или отношение к человеку, к которому обращаются]<br><br>Глядя на состояние лао Фу, скорее всего он и дворецкого Су сейчас не вспомнит. Вероятно, безнадежно надеяться, что в его памяти всплывут события десятилетней давности. Но Цзыжань не может вот так просто уйти. Даже попасть сюда уже оказалось достаточно сложно. И он не собирался возвращаться домой с пустыми руками.<br><br>Однажды мистер Су сказал ему: лао ван е - очень открытый и прямолинейный человек. Он талантлив, но не похож на литератора, а скорее напоминает военного генерала. Этот старик не из тех, кто говорит одно, а делает другое. А также, он верный человек. Его настойчивое желание связать две семьи родственными узами не должно было быть мимолетной блажью. Первоначально Цзыжань думал, что даже если Фу Утянь не признает брачный договор, нужно будет просто заручиться поддержкой лао ван е. Но он не предвидел болезни старика.<br><br>План полностью провалился. Теперь будет сложно достигнуть своей цели.<br><br>Ань Цзыжань нахмурился. Он посмотрел на нефритовую подвеску, которую лао Фу слишком любил, чтобы передать обратно*, и в его голове загорелась лампочка. Отвлекшись немного, он заблудился в трех соснах. Как можно было не заметить столь очевидный нюанс?<br><br>[*П/п: 爱不释手 «любить что-то так сильно, что невозможно расстаться с этим» (идиома)]<br><br>«Ван е, на самом деле вы уже знали о брачном договоре, не так ли?».<br><br>Фу Утянь услышал неожиданно появившуюся уверенность в голосе Цзыжаня. Взгляд, которым смотрел на него этот юноша, был особенно твердым. При том этот взгляд совершенно отличался от того, как другие люди смотрели на него*. Очень освежает.<br><br>[*П/п: обычно окружающие слишком нервничают, разговаривая с ван е, поэтому стараются не смотреть ему в глаза]<br><br>«Верно».<br><br>Дыхание Цзыжаня участилось. Он должен был догадаться раньше.<br><br>Лао Фу заболел только шесть лет назад. А до этого четыре года здравствовал. Он бы не стал скрывать столь важный факт от своего внука все это время. И по возвращению Фу Утяня с поле боя, старик наверняка бы рассказал ему о брачного договоре. Фу лао ван е не из тех, кто бросает слова на ветер, и он определенно не скрывал бы правду.<br><br>«Ван е должен был уже догадаться о цели моего визита. Символ данного обещания (нефритовый кулон) невозможно подделать. Я прошу, чтобы ван е выполнил соглашение, заключенное между лао ван е и моим дедушкой». Ань Цзыжань обнаружил, что, имея дело с такими людьми, как Фу Утянь, слишком много думать – себе дороже, ведь пока он тратит время на раздумья, другая сторона уже успеет найти пути к отступлению.<br><br>Фу Утянь смотрел на него с неизменным выражением на лице: «Как, по-твоему, я должен его выполнить?».<br><br>Ань Цзыжань ответил: «Возьмите в жены мою сестру».<br><br>«Младшей женой*?».<br><br>П/п: статус «младшей жены» приравнивается к положению наложницы.<br><br>«Главной женой».<br><br>Семья Ань - всего лишь землевладелец из маленькой провинции, и если Фу Утянь снова женится в будущем, то над Ань Юйчжи будут смеяться, ведь она дочь торговца. Таким образом, только статус ван фэй (главной жены) спасет ее от издевательств. Это единственное, что Цзыжань мог сделать для своей сестры.<br><br>В зале воцарилась тишина.<br><br>Мистер Су взволнованно смотрел то на одного, то на другого. Хотя он тоже был бы рад, если бы третья мисс вышла замуж за ван е в качестве его ван фэй, но дворецкий чувствовал, что это больше похоже на заоблачную мечту. Учитывая пропасть в социальном положении между их семьями, как семья Ань могла надеяться подняться так высоко.<br><br>Фу Утянь равнодушно произнес: «Если твоя сестра желает вступить в семью Фу, она может быть только наложницей».<br><br>Выражение лица Цзыжаня стало неопределенным. Хотя ван е не сказал этого ясно, но юноша понял основное значение. Ван фэй в императорской семье не может быть дочерью торговца. Иначе разве над ними не будет смеяться весь мир? Хотя с точки зрения Ань Цзыжаня – это смехотворно, но, древние люди, видимо, очень заботились о своем лице*.<br><br>[*П/п: китайская концепция лица подобна сочетанию репутации, престижа и уважения]<br><br>Слова Фу Утяня наглядно выразили его отношение. Ань Цзыжань знал, что даже если он продолжит настаивать на своем, это не даст результатов. Все было бы иначе, не заболей лао ван е. Но в этот раз удача им не улыбнулась.<br><br>Ань Цзыжань забрал нефритовую подвеску у лао Фу и покинул дворец вместе с мистером Су.</div>
