<div>В Хуасяо есть поговорка, которая гласит: «Крайняя печаль становится радостью».<br><br></div><div>Из-за ошибки в продвижении мероприятия Гонконгский Морской Музыкальный Фестиваль имел на 20-30% меньше посетителей, чем в предыдущие годы. Однако поскольку все уже пошло наперекосяк, разве им не должно было повезти хотя бы раз?<br><br></div><div>Сначала они использовали рекрутский драйв New Ai, а затем новость о присутствии Мин Чэня вызвала наплыв людей. Затем молодой китайский скрипач, выступавший с Нью-Йоркским филармоническим оркестром, и феноменально успешный концерт.<br><br></div><div>Когда фестиваль подошел к концу, многие люди оглянулись на десятидневное мероприятие, и большинство побывавших там подумали что-то вроде: <br><br></div><div>— На самом деле в этом году фестиваль был намного интереснее, чем любой другой, на котором я присутствовал.<br><br></div><div>Естественно, Ци Му этого не знал. На следующий день после окончания фестиваля он первым же рейсом вернулся в город Б. Приземлившись, Ци Му вдохнул свежий воздух Хуасяо и задумчиво сказал: <br><br></div><div>— Это то, с чем я больше всего знаком!<br><br></div><div>Мин Чэнь: «...»<br><br></div><div>Теплый южный климат остался позади, на севере декабрьского холода было достаточно и воздух казался ледяным. Холодный ветер пронесся по улице, как железный нож. Была поздняя ночь, и движение было редким. Когда Ци Му добрался домой из аэропорта, было уже раннее утро.<br><br></div><div>Поскольку завтра было Рождество, Ци Му пригласил Мин Чэня к себе в дом в знак благодарности за заботу о нем последние несколько дней. Мин Чэнь был удивлен, получив приглашение, но кивнул в знак согласия. Для западных людей Рождество было похоже на Китайский Новый год. Ци Му вырос в Европе и провел там почти всю свою жизнь. Однако его приемные родители были китайцами, поэтому он никогда не придавал большого значения Рождеству, и они, вместо этого, праздновали Китайский Новый год.<br><br></div><div>Когда он был еще в приюте, их жесткий по характеру директор в лучшем случае дарил им по плитке шоколада, но кроме этого он никогда не приписывал этому празднику ничего особенного.<br><br></div><div>На этот раз он пригласил Мин Чэня потому, что знал, что тот не вернется в Европу на Рождество и может чувствовать себя одиноким, и в то же время он хотел поблагодарить его за заботу.<br><br></div><div>Ци Му решил приготовить простой ужин. Он не знал, что за стеной, в гостиной, достаточно большой, чтобы поместить слона, всегда безразличный Мин Чэнь с необычайно мрачным взглядом просматривал различные галстуки, зажимы для галстуков и запонки, разложенные на диване.<br><br></div><div>Стоя перед этими ослепительными предметами, Мин Чэнь спокойно смотрел на них в течение десяти минут, затем закрыл глаза и беспорядочно указал направление. Таким образом, он выбрал длинный темно-синий галстук, зажим для галстука с белым бриллиантом в центре и пару сапфировых запонок.<br><br></div><div>Когда пришло время, Мин Чэнь быстро оделся, взял белые лилии, которые он специально купил сегодня утром, и вышел из своей двери. Он бесстрастно подошел к соседней квартире и позвонил.<br><br></div><div>Вскоре за дверью послышались шаги.<br><br></div><div><em>*Скрип*<br><br></em><br><br></div><div>Дверь открылась.<br><br></div><div>Мин Чэнь: «...»<br><br></div><div>Хорошенькая женщина, стоящая в дверях: «...»<br><br></div><div>Через мгновение Мин Чэнь взглянул на номер на двери. Убедившись, что он не ошибся адресом, элегантный мужчина нахмурился.<br><br></div><div>Прежде чем он успел заговорить, откуда-то изнутри донесся знакомый голос: <br><br></div><div>— Сестра, кто там?<br><br></div><div>Женщина улыбнулась и повернулась, чтобы ответить: <br><br></div><div>— Сяо Ци, иди посмотри, возможно это тот друг, о котором ты говорил?<br><br></div><div>Ци Му вышел из кухни в белом фартуке. Увидев Мин Чэня, он невольно рассмеялся и сказал: <br><br></div><div>— Мин Чэнь, это просто домашний ужин. Тебе не обязательно было надевать такую формальную одежду.<br><br></div><div>Снаружи красивый мужчина был одет в элегантный черный костюм. Каждый уголок его одежды был выглажен и выглядел совершенно новым. Даже его волосы были зачесаны назад и закреплены гелем. Он выглядел так, будто в следующий момент выйдет на сцену и начнет выступление.<br><br></div><div>Мин Чэнь молчал, и Ци Му не стал дожидаться ответа. Он увидел букет белых лилий в руках мужчины и был ошеломлен. Он вдруг о чем-то задумался, и в его глазах мелькнула тень вины. <br><br></div><div>— Извини, — беспомощно сказал он. <br><br></div><div>— Я должен был сказать тебе об этом вчера, чтобы ты не слишком волновался.<br><br></div><div>Слова Ци Му оставили Мин Чэня в оцепенении, но потерянный взгляд в его глазах внезапно исчез.<br><br></div><div>Мин Чэнь некоторое время смотрел на Ци Му, затем его тонкие губы медленно изогнулись вверх, и он тихо рассмеялся: <br><br></div><div>— Я, видимо, слишком сильно заморочился.<br><br></div><div>Женщина застряла посередине: «...»<br><br></div><div>— Дорогой, почему ты все еще стоишь в дверях? Почему бы тебе не пойти посмотреть, что приготовил Ци Му и каково это на вкус…<br><br></div><div>—Ааааа!!! Мин Чэнь!!!<br><br></div><div>Раздался громкий стук, и вещи Чжэн Вэйцяо, купленные в супермаркете, упали на пол. Они быстро все подняли и вошли в квартиру Ци Му.<br><br></div><div>Как только вся еда была на столе, Чжао Юэ, жена Чжэн Вэйцяо, засмеялась и сказала, подавая суп: <br><br></div><div>— Сяо Ци готовит очень вкусно. Я думала, что мне нужно будет больше помогать сегодня, но похоже, что я волновалась напрасно.<br><br></div><div>Чжао Юэ не была в музыкальном кругу. Хотя она выглядела кроткой, на самом деле она была опытным и решительным адвокатом. Хотя ее муж работал в музыкальной индустрии, она ничего об этом не знала, поэтому, увидев Мин Чэня, не узнала его.<br><br></div><div>Конечно, для Чжао Юэ это был просто ужин, и все собрались, чтобы отпраздновать. Поскольку Чжэн Вэйцяо сказал ей заранее, что выступление Ци Му на музыкальном фестивале было освещено в нескольких международных СМИ, она думала отметить это с Ци Му сегодня.<br><br></div><div>Как и Ци Му, семья Чжэн не придавала особого значения Рождеству. Таким образом, за столом только один человек был одет в официальный костюм, казавшийся торжественным и совершенно неуместным.<br><br></div><div>Это был первый контакт Чжэн Вэйцяо с Мин Чэнем. Хотя Ци Му всегда говорил, что Мин Чэнь не такой суровый, каким он выглядит, но обедая вместе с таким гигантом индустрии, ей стало немного не по себе.<br><br></div><div>К счастью, сейчас он находился в музыкальном круге лишь наполовину. Если бы он все еще был скрипачом, играющим в оркестре, то вряд ли осмелился бы даже дышать.<br><br></div><div>Атмосфера была довольно напряженной, как только начался ужин. Поэтому Ци Му взял на себя инициативу, чтобы оживить ситуацию. Как юрист, Чжао Юэ была подкована в словах, поэтому она часто шутила. Как только ужин закончился, Чжэн Вэйцяо тихо отвел Ци Му в сторону, дал ему красный конверт и сказал: <br><br></div><div>— Сяо Ци, в будущем... не заставляй меня снова есть с господином Мином.<br><br></div><div>Для четы Чжэн Ци Му был еще ребенком лет двадцати с небольшим, поэтому они часто давали ему карманные деньги.<br><br></div><div>Ци Му быстро вернул конверт Чжэн Вэйцяо и беспомощно сказал: <br><br></div><div>— Брат Чжэн, Мин Чэнь действительно хороший человек. Познакомившись с ним поближе, вы обязательно поладите. У него хороший характер.<br><br></div><div>Кто бы мог ожидать, что Чжэн Вэйцяо, известный своим спокойствием, вдруг разразится речью:<br><br></div><div>— Сяо Ци, ах. Я не испытываю предубеждений по отношению к нему или чего-то еще, просто вид господина Мина заставляет меня вспомнить, как учитель наказывал меня, заставляя практиковать «Констанс Марч» в течение месяца! Я до сих пор не могу забыть, какой ужасной была эта песня, даже спустя восемь лет. Я всегда буду вспоминать этот кошмарный месяц при виде лица господина Мина…<br><br></div><div>Ци Му: «...»<br><br></div><div>«Констанс Марч» была первой частью в «Скрипичной Сонате №9» <br><br></div><div>Эта симфония была написана Мин Чэнем, когда ему был двадцать один год. Во всей композиции было четыре части, и среди них скрипичная часть была самой трудной для исполнения. Некоторые профессионалы даже втайне называли ее «адом».<br><br></div><div>В конце концов, Мин Чэнь был пианистом. Таким образом, по сравнению с «Капризом» Паганини № 24 «Движение дьявола», были некоторые части «Констанс Марч», которые отсутствовали. Особенно в техническом аспекте. Но для скрипичной песни, написанной современным музыкантом, без сомнений, она была самой трудной для исполнения.<br><br></div><div>Наблюдая за выражением лица Чжэн Вэйцяо, «только что увидевшего призрака», Ци Му больше не пытался его убедить. После того как он проводил пару вниз, Ци Му вернулся в свою квартиру и неожиданно обнаружил Мин Чэня… Убираюшего! Со стола!<br><br></div><div>Глаза Ци Му широко распахнулись от удивления, и он забыл закрыть дверь. <br><br></div><div>— Зачем ты убираешь посуду?!<br><br></div><div>Этот человек, чья одержимость чистотой была очень сильной, взялся за край тарелки и поднял ее. Внезапный крик Ци Му заставил его немного пошатнуться, и его палец в конечном итоге коснулся коричневого соуса. Лицо Мин Чэня мгновенно почернело, и он напрягся.<br><br></div><div>Они вместе пошли на кухню, и Ци Му начал мыть посуду. <br><br></div><div>— Большое спасибо за сегодняшний день, Мин Чэнь. Я действительно не ожидал, что ты останешься и поможешь мне убраться. Я и подумать не мог, что ты будешь делать что-то подобное.<br><br></div><div>Мин Чэнь, который стоял рядом с ним, якобы вытирая тарелку, но на самом деле ничего не делая: «...»<br><br></div><div>Ци Му вздохнул: <br><br></div><div>— Удивительно, что ты и в самом деле убрал их…<br><br></div><div>Мин Чэнь: «...»<br><br></div><div>Как бы это сказать… не то чтобы тарелка, которую он нес, была взрывоопасной, верно? Ну, это больше походило на иллюзию.<br><br></div>
