<div>Для всех, кроме Лу Тина, суп из консервов излучал золотистый свет. От него исходил такой приятный аромат, что у ребят начались галлюцинации: они видели радугу в тарелке.<br><br></div><div>Линь Юэци наслаждалась обманом органов чувств. Она с удовольствием пила густую похлёбку, чтобы восстановить силы.<br><br></div><div>Все её мысли были только о еде. Она не замечала, что сидящего рядом с ней Лу Тина вот-вот стошнит. Он все больше и больше хмурился.<br><br></div><div>Лу Тин не хотел портить другим веселье, ведь, судя по всему, тем суп понравился. Так что он сделал ещё пару глотков, несмотря на невыносимую рыбную вонь.<br><br></div><div>Ладно если бы простые повара так напортачили с ужином, но отвратный суп с хлебом приготовила сама Ли Мужоу. А ведь она опытный шеф-повар. Как она сварила настолько ужасный суп?<br><br></div><div>Лу Тин вспомнил поход в ресторан «Ласточка». Все, кроме него, будто «опьянели» от еды.<br><br></div><div>Тогда он наблюдал, как все вокруг него сходили с ума и нахваливали еду Ли Мужоу.<br><br></div><div>Мужчина пододвинулся к режиссёру Чжоу Юйхуай и тихо спросил:<br><br></div><div>— Вы хорошо знаете Ли Мужоу?<br><br></div><div>Лу Тин хотел узнать, чему обучалась Ли Мужоу последние несколько лет, но он никак не ожидал, что режиссёр Чжоу Юйхуай начнёт обсыпать её комплиментами.<br><br></div><div>Режиссёр сидел на камне и пил густую похлёбку. Выпив всё до последней капли, он вытер рот и восторженно обратился к Лу Тину:<br><br></div><div>— Ах, Мужоу. Я познакомился с ней год назад в провинции Лан. Тогда нашей команде нужно было пробраться вглубь леса, чтобы найти редкие лекарственные ингридиенты, из которых можно было бы изготовить биологически активные добавки. Владелец фармацевтической компании нас и познакомил. Кстати говоря, госпожа — просто кудесница. Из простейших продуктов она смогла приготовить нечто невероятное. И это в лесу, где трудно достать еду. Я помню, как она сварила для нас грибной суп в котелке. Его вкус произвёл на нас глубочайшее впечатление. Позже мы узнали, что Мужоу была известным шеф-поваром провинции Лан. Господин Лу, вам известно, насколько наша съёмочная группа предана делу. Я пригласил её поучаствовать в передаче, чтобы добиться большего реализма. Я хотел записать оригинальную документальную программу, которая заинтересует любого зрителя. Как вам идея? Господин Лу, вы тоже поражены талантом Мужоу?<br><br></div><div>Чжоу Юйхуай и Ли Мужоу были хорошими друзьями. Он знал об отношениях между ней и Лу Тином. Он знал, сколько добра Ли Мужоу втайне сделала для Лу Тина.<br><br></div><div>Хоть режиссер и яро защищал Ли Мужоу, он прекрасно понимал, что сам не заслуживал её. Конечно, он надеялся, что та найдёт достойного мужчину.<br><br></div><div>И вот, по чистой случайности, Лу Тин как раз решил поучаствовать в передаче. Это её шанс. Поэтому Чжоу Юйхуай изо всех сил старался рассказать всё лучшее о Ли Мужоу.<br><br></div><div>Однако чем больше Чжоу Юйхуай нахваливал Ли Мужоу, тем меньше она нравилась Лу Тину.<br><br></div><div>На него опять нахлынули воспоминания о том, как все «напились» в ресторане «Ласточка». Он не мог понять, добавила ли Ли Мужоу что-то в их еду, после чего те начали видеть галлюцинации.<br><br></div><div>«А как же я? Видимо, чудом пронесло».<br><br></div><div>Вернувшись к Линь Юэци, Лу Тин стал свидетелем того, как девушка, не стесняясь своего нелепого вида, облизывает тарелку. Он вырвал тарелку у неё из рук и положил поодаль. В его глазах читались возмущение и разочарование.<br><br></div><div>Лишь увидев, что Лу Тин едва ли притронулся к супу, Линь Юэци кое-что вспомнила. У лао Лу иммунитет к системе Ли Мужоу «Богиня кулинарии».<br><br></div><div>Поняв, что тот на взводе из-за голода, Линь Юэци встала и погладила его по голове.<br><br></div><div>— Посиди тут немного. Я что-нибудь придумаю.<br><br></div><div>Линь Юэци нашла на кухне чёрствый багет и баночку мёда. Она насадила багет на шпажку, затем побрызгала на него водой и начала жарить на костре.<br><br></div><div>Огонь постепенно выпарил воду, и багет вновь стал мягким. Вскоре воздух наполнился ароматом запечённой хлебной корочки, от которого у Лу Тина заурчало в животе. Он больше не мог терпеть.<br><br></div>
