<div>Жестокость Цзин Си не знала границ. Обращаясь с Лу Цаном, словно с бездушной куклой, император разорвал пропитанную кровью одежду, позволяя медовой коже встретиться с холодным воздухом тюремной камеры.<br><br>- Нет… - последняя капля достоинства ускользнула из разума Лу Цана. Его горло сдавил неестественный ком, а слезы расчертили подрагивающие щеки.<br><br>Мужчина надеялся на то, что больше никогда не будет лить слезы из-за Цзин Си, но реальность была жестока. Император, в который раз доказал, что Лу Цан для него не более чем игрушка.<br><br>Слезы затуманивали взгляд. Но даже через них мастер цитадели мог рассмотреть безэмоциональное лицо правителя Поднебесной. Мужчина понимал, почему тот прибег к этому методу. Он умолял высшие силы о том, чтобы его мучение наконец-то подошло к концу.<br><br>Разве он уже не отдал достаточно?<br><br>Лу Цан смирился. Отразившееся в глазах смятение ускользнуло из-под внимания Цзин Си. Император был ослеплен жаждой мести. Распустив длинные шелковистые волосы, садист покрутил в руках заколку. Его взгляд будто оценивал остроту дорого украшения.<br><br>Успокоившись, Лу Цан без всякого выражения на лице проследил за чужим взглядом. Мужчина смиренно дожидался своей участи.<br><br>- Ты думаешь, я собираюсь тебя убить? – холодно рассмеялся Цзин Си. – Как я могу? Для тебя это будет слишком легкая смерть!<br><br>Мужчина приставил острый конец украшения к груди Лу Цана, аккуратно спускаясь оным вниз.<br><br>- Какой же ты грязный, - процедил мучитель сквозь зубы и тут же вонзил заточенный нефрит в уретру мастера цитадели. Император не испытывал недостатка в силе. Украшение вошло глубоко и пробило некоторые мышцы.<br><br>Резко напрягшись, Лу Цан хотел свернуться калачиком. Некогда великий король бандитов почувствовал, как его тело теряет много крови. Он знал, что Цзин Си будет наслаждаться чужими страданиями, но все равно не смог сдержать возгласа боли.<br><br>Цзин Си обезумел.<br><br>Словно выброшенная на берег рыба, Лу Цан корчился и раскрывал бледные губы в немом крике, когда император вынимал и вновь всаживал заколку в его причинное место. Мука повторилась четыре или пять раз. Свежая кровь залила пресс мастера цитадели.<br><br>До безобразия спокойный Цзин Си развязал собственный пояс и, возбудив себя несколькими движениями, ожидаемо, жестоко проник в нутро Лу Цана. Нарочно увеличивая силу первых толчков, император намеревался как можно сильнее разорвать слизистую короля бандитов.<br><br>- Знаешь, истекая кровью, ты очень похож на девственницу, - сорвавшаяся с прекрасных губ, жестокая усмешка не возымела видимого эффекта. – А ведь я уже столько раз тебя имел!<br><br>Вид свежей крови окончательно раззадорил неуемного садиста. Намерение наказать и унизить превратилось в удовлетворение собственных потребностей.<br><br>Вынужденный принять императора, Лу Цан чувствовал настоящую агонию. Свежие раны становились шире. Тряска, провоцируемая нескончаемыми движениями Цзин Си, заставляла мастера цитадели позабыть о необходимости дышать. Мир перед глазами окрасился алым. А слабые, едва различимые стоны, походили на отчаянный скулеж. Мужчина чувствовал, что теряет слишком много крови.<br><br>Цзин Си резко прижал его к себе. Мастер цитадели был слишком слаб. Чудовищная боль с намеком на странное удовольствие подарили Лу Цану иллюзию приближающейся смерти.<br><br>Страдания мастера цитадели лишь распалили желание императора. С силой проталкиваясь в узкий проход, он выпустил себя в глубине израненного тела. Сперма смешалась с кровью. Отчаянные финальные толчки, причиняя нестерпимую боль, погрузили разум мужчины в хаос.<br><br>***<br><br>Воздух плохо освещенной камеры наполнился запахами крови и секса. Сырость, затхлость и ярость. Атмосферу темницы можно было охарактеризовать как адскую.<br><br>Тишину камеры пыток нарушали двое. Один, прекрасный в своем безумии, возвышался над вторым, израненным и абсолютно обнаженным.<br><br>Очередной раунд их неравной битвы подходил к логическому завершению. Импульс финального толчка окончательно одолел Лу Цана, заставляя его бедра вздрогнуть, а спину изогнуться.<br><br>Мужчина чувствовал себя побежденным и низвергнутым в самые темные части ада. Грубо вырвавшись, Цзин Си позволил мастеру цитадели выйти из ступора и обнаружить, как он хватается за его плечи.<br><br>Перепугавшись, Лу Цан тут же разжал пальцы, но злорадный смех Цзин Си уже ранил его сердце хлеще несчастной заколки.<br><br>- Так тебе это нравится! Ты так крепко ко мне прижимался! Воистину рожденный быть шлюхой!<br><br>Первый порыв Лу Цана оправдаться был прерван его собственным разумом. На самом деле ему нечего сказать. Даже подвергаясь жестокому обращению, будучи униженным и оскорбленным, он все равно бесстыдно любил и цеплялся за Цзин Си.<br><br>Полный отвращения взгляд императора пробежал по ранениям мастера цитадели. Поднявшись, мужчина отыскал наиболее чистую тряпку и стер основной массив крови с промежности Лу Цана.<br><br>- Я не позволю тебе истечь кровью до смерти, - из внутреннего кармана белоснежных одежд были вынуты лекарственный порошок и несколько пилюль. Последние отправились в нутро Лу Цана. – Подождем когда тебя будут нарезать на ломти мяса.<br><br>С этими словами правитель Поднебесной покинул камеру.<br><br>Лежа на спине, не в состоянии свести ноги или сфокусировать взгляд, Лу Цан долго приходил в себя. Собравшись с силами, мастер цитадели дотянулся до остатков своей одежды, желая хоть как-то прикрыть наготу.<br><br>Он не должен быть таким послушным.<br><br>Пальцы неповрежденной руки коснулись груди. Ногти, словно раскаленные ножи, пронзили область над сердцем. Уходя все глубже и глубже, они остановились в сантиметре от сошедшего с ума от перегрузок сердца.<br><br>Кровь, вытесняя пальцы, растекаясь по широкой груди, создавала причудливые, даже жуткие узоры.<br><br>«Еще чуть-чуть… Еще немного и все закончится…»<br><br>Мужчине нечего было терять. После тех, произошедших у ворот ударов, Лу Цан больше не чувствовал себя человеком. После тычков шпилькой, он более никогда не сможет быть с женщиной. Не сможет продолжить род. Такой, как он, принявший свое унижение, не должен существовать на земле.<br><br>Пальцы погрузились глубже. Мастер цитадели почувствовал, как душа начинает стремиться к чистилищу. Боль больше не имеет значения.<br><br>Дрожа, Лу Цан чувствовал, как вместе с выталкиваемой кровью, жизнь, наконец-то, покидает несчастное, израненное тело. Мужчина прикрыл глаза.<br><br>- Брат Лу…<br><br>На лицо некогда великого короля бандитов полились горячие слезы. Он узнал голос Си Чжень.<br><br>Горько улыбаясь, Лу Цан раскрыл глаза и перехватил тонкое запястье императрицы. Это единственное движение, которое он мог себе позволить.<br><br>- Почему ты здесь? Я ведь убил твоего отца, ты должна меня ненавидеть.<br><br>Лицо девушки приобрело скорбное выражение. Колеблясь, она, промолчав несколько секунд, все же раскрыла рот.<br><br>- Сяомэй знает, что произошло недоразумение, но…<br><br>(п/п: императрица говорит о себе в третьем лице, буквально говоря что она названная младшая сестра Лу Цана)<br><br>- Откуда тебе это может быть известно? – полный сомнений взгляд сосредоточился на печальном лице императрицы. – Что произошло на самом деле?<br><br>Будучи взволнованным, Лу Цан почувствовал, как раны на его груди распухают, а кровь льется быстрее.<br><br>Си Чжень начала мотать головой, будто пыталась отделаться от преследовавшего ее кошмара.<br><br>- Брат Лу, пожалуйста, ни о чем не спрашивай. Просто пойдем со мной…<br><br>- Я не пойду, пока ты мне не скажешь.<br><br>Красные глаза императрицы заволокли слезы.<br><br>- Брат Лу, пожалуйста, пойдем со мной. Если вернется Цзин Си у нас, у обоих будут большие проблемы, - более не болтая, девушка высвободила израненного мастера цитадели из кандалов, а затем помогла принять сидячее положение.<br><br>- Си Чжень… Ты…<br><br>Мужчина не мог дать отпор, поэтому просто позволил императрице вывести себя из темницы. Подкупленная охрана не обратила на них никакого внимания. Стражам было куда интереснее дегустировать купленное на деньги императрицы вино.<br><br>Девушка провела короля бандитов к служебному выходу, а после усадила в карету с тяжелыми, не позволяющими заглянуть внутрь, шторами. Забравшись в оную и сама, она дала распоряжение кучеру двигаться.<br><br>Свежая тряпица аккуратно снимала с покаченного тела сгустки крови и остатки семени императора.<br><br>Собрав силы, Лу Цан перехватил запястья девушки и с горящими глазами начал требовать объяснений.<br><br>- Си Чжень, умоляю, расскажи, как все произошло на самом деле!<br><br>- Брат Лу, - истерика императрицы начала набирать обороты. – Извини… Я не должна была так с тобой поступать…<br><br>- Расскажи мне правду! – чужие извинения омрачили мысли короля бандитов.<br><br>- Мой отец… Я была той, кто его убил…<br><br>- Как?! – шокированный мужчина выпустил запястья девушки. – Ты на самом деле…<br><br>Потеряв дар связанной речи, ослабленный многочисленными пытками мужчина уставился на дрожащую фигуру Си Чжень.<br><br>- В тот день я хотела повидаться с отцом, но охрана отказывалась меня пропускать. Воспользовавшись тайными ходами, я, все-таки, ворвалась во дворец и увидела его…<br><br>Вряд ли девушка в состоянии подобрать слова для того, чтобы описать состояние любимого родственника. Лу Цан и сам прекрасно помнил, каким несчастным предстал перед ним Сюань Юань Юни.<br><br>- Папа рассказал о том, как попросил тебя принести яд, но он подозревал о твоих намерениях и решил перестраховаться. Я дала ему настоящий яд. Я не могла видеть его таким. Рано или поздно он бы умер от пыток Цзин Си…<br><br>К концу объяснений голос императрицы сделался тише. Девушка опустила голову, не зная, что можно сказать в свое оправдание.<br><br>- Но ведь он твой отец! – Лу Цан не мог принять мысль о том, что ребенок помогает родителю с самоубийством.<br><br>- Цзин Си мой муж, он же не раз оскорбил моего отца, - дрожащий голос приобрел нотки уверенности. – Императорская семья в беспорядке. Я, как императрица, взяла на себя обязательства и не позволю этому продолжаться.<br><br>Лу Цан покачал головой. Отвращение к власти вспыхнуло в его сознании с новой силой. Ему не понять, как братья могут жениться на сестрах, а дети убивать отцов.<br><br>- Я подкупила свидетелей и обвинила тебя в смерти отца, но… Но я не смогла найти покоя. Постоянно думала о том, как ты будешь смотреть на меня с презрением. Я просто не смогла вынести этого наваждения. Я так испугалась…<br><br>- Поэтому ты решила меня спасти?<br><br>На смену любопытству и гневу пришло уныние. Лу Цан хорошо знал людскую природу и ничуть не удивился действиям Си Чжень. Как бы там ни было, а она остается подростком. Совершив грех, девушка нашла козла отпущения, но чувство вины заставило его же спасти. Чтобы она не сделала теперь, ей не восстановить отношений с Цзин Си.<br><br>- Ты не боишься, что император обо всем догадается?<br><br>- Нет, - покачала головой девушка. – Я подкупила охрану. Они скажут, что тебя выкрали твои братья с горы.<br><br>Лу Цан горько усмехнулся. В сложившейся ситуации не оказалось ни одного приличного или хотя бы доброго человека. Чем больше мужчина об этом размышлял, тем сильнее испытывал отчаяние.<br><br>«Все, достаточно».<br><br>Каждый из них попал в своеобразную игру, правила которой диктовали демонстрировать самые отвратительные стороны личности. Его, как более неспособного выступать персонажа просто выкинули со сцены.<br><br>- Я вывезу тебя из города. После кучер отвезет тебя куда пожелаешь, - девушка изо всех сил пыталась угодить Лу Цану. Чувство вины окончательно взяло верх над ее эмоциями.<br><br>Все произошло так, как она сказала. Покачиваясь, карета медленно вывезла беглецов из столицы. Императорский герб на шторах помог им избежать ненужных досмотров.<br><br>В десяти милях от городских ворот карета остановилась и Си Чжень покинула экипаж. Императрице необходимо вернуться домой.<br><br>Повозка, поднимая красную пыль, двинулась по узкой, местами извилистой, дороге.<br><br>Пролив столько слез и крови, Лу Цан размышлял о том, куда ему теперь податься. Приняв решение и дав указания кучеру, мужчина провалился в глубокий, больше походящий на обморок, сон.<br><br></div>
