<div>- Я дам тебе себя попробовать, - Цзин Си воспользовался замешательством мужчины, засмотревшегося на улыбку собственного мучителя, яростно припечатывая чужие губы своими. Густая, вязкая жидкость просочилась в рот Лу Цана. Горький вкус оной был разбавлен нежной атмосферой, царившей меж мужчинами в этот момент.<br><br>Запутавшись в ощущениях, Лу Цан проглотил собственные соки.<br><br>- Вкус отличается от моего, не так ли? – озорной тон Цзин Си заставил порозоветь бледное лицо мастера цитадели. Затем он осторожно просунул руку под медовое тело, желая его перевернуть. Мужчина вновь начал сопротивляться, но так и не смог сравняться со своим мучителем в силе.<br><br>- Нет, не надо… только не туда… все еще болит….<br><br>Выгибаясь, мужчина застенчиво прикрывал ягодицы ладонями. После того как Цзин Си надругался над ним в доме Тунхуа, тугое кольцо не подавало признаков исцеления. Даже когда ему просто нужно было сходить в туалет, мужчина набирался мужества, чтобы преодолеть неминуемую агонию. Сейчас он просто не смог бы стерпеть движения оружия Цзин Си внутри себя.<br><br>- И что прикажешь мне делать? – нахмурился император, бесстыдно указывая на собственную эрекцию.<br><br>- Что? Не моя проблема! Сам виноват, что был настолько жесток в прошлый раз, - Лу Цан прикладывал усилия, дабы скрыть смущение, и старался подбирать слова боясь оскорбить великого короля демонов.<br><br>Цзин Си сильнее нахмурился. Мужчина запаниковал. Он по-настоящему боялся ярости императора. Тот мог взять его силой. Боль в нижней части спины не собиралась утихать. Это толкнуло короля бандитов на отчаянные меры.<br><br>Присев на кровати, он вцепился в плечи мучителя.<br><br>- Рот… Я сделаю это ртом… - голос мастера цитадели уже дрожал. Мужчина действительно боялся безжалостных методов императора.<br><br>Цзин Си вновь расцвел в улыбке, способной соблазнить ни одну сотню женщин и откинулся на собственные руки. Его фигура щеголяла элегантными очертаниями.<br><br>- Ты сам того пожелал, я не позволю тебе передумать, - изысканным жестом император указал на свою нижнюю половину, приглашая Лу Цана выполнить условие соглашения. Лицо мастера цитадели побагровело. Цзин Си в очередной раз за пару часов заставил его смутиться. Да так, что Лу Цану было проще разбежаться и убиться, об стену.<br><br>- Эй, ты собираешься или… - нетерпеливый вид императора говорил «если ты немедленно не приступишь, я готов применить силу».<br><br>Лу Цан стиснул зубы и практически наклонился к напрягшемуся органу мужчины. Цзин Си положил ладонь на затылок мастера цитадели, заставляя практически уткнуться в промежность губами.<br><br>- Открой рот, - этого приказа нельзя было ослушаться. С отчаянием, мужчина подчинился. И в его рот тут же проникло нечто огромное, мгновенно заполнившее полость, не позволяющее свободно дышать. Лу Цан, вцепившись в бедра императора, инстинктивно желая отстраниться, но крепкие руки мучителя никогда бы не позволили ему этого сделать.<br><br>- Обхвати его губами, не оставляй свободного пространства и медленно заглатывай, - подсказывая, Цзин Си пытался проникнуть все глубже.<br><br>Император вошел в глотку мастера цитадели, заставляя того почувствовать рвотные позывы. Без намека на жалость, мужчина не допускал возможности изменить положение. Достаточно глубоко проникнув, жезл, помещенный в мягкую и теплую полость, стал еще шире, полностью перекрывая горло Лу Цана.<br><br>- Теперь оближи его, да, вот так хорошо. Аккуратнее с зубами, - мужчина дышал через нос и действительно пытался исполнить указания мучителя. Однако грандиозные размеры императора усложняли задачу. К такому нельзя было привыкнуть.<br><br>- Глупый ребенок, - Лу Цан получил легкий подзатыльник. – Забудь о приказе и просто позволь мне двигаться.<br><br>Сердце мастера цитадели заполнилось горестной обидой. Это уже не в первый раз, когда он подобным образом ублажает мучителя, однако сейчас инициатива исходила с его стороны, что только сильнее терзало душу. Чем больше он об этом думал, тем сильнее печалился. Более не способный сдержать слез унижения, мужчина зажмурился, а соленые капли стекали по щекам, орошая лобок императора. Тот только сильнее возбуждаясь, крепче ухватил затылок мастера цитадели, проникая как можно глубже. Его движения стали резче и агрессивнее.<br><br>- Как хорошо! - член во рту начал подрагивать. Становился шире, испуская огромное количество теплоты, жара. Император практически достиг пика. Лу Цан попытался высвободиться, но ему не позволили этого сделать. Цзин Си не позволял мужчине сдвинуться хотя бы на дюйм.<br><br>Мучитель взволнованно, томно выдохнул. Его член уже начал сочиться влагой, протекающей в пищевод жертвы.<br><br>- Отпусти… меня…, - с трудом, неразборчиво, пробормотал Лу Цан и в туже секунду, жезл императора начал бурно изливаться, полностью заполняя горло Лу Цана. Мастер цитадели подобрал не подходящее время для беседы, так как чужое семя проникло в его трахею, лишая возможности сделать нормальный вдох.<br><br>- Отпусти… отпусти…<br><br>Видя, что Лу Цан вот-вот потеряет сознание из-за нехватки кислорода, Цзин Си покинул его рот. Он наблюдал за тем, как мастер цитадели зашелся в кашле, корчась на парчовых простынях. Вид у жертвы был несчастный.<br><br>Цзин Си, очнувшись от сладостного оргазма, легонько похлопал и погладил мужчину по спине, позволяя тому прочистить горло. Он вновь,<br><br>поддавшись сильному возбуждению, заставил Лу Цана плакать, что лишь добавляло к чувству вины.<br><br>- Ты… тебя…, - мужчина больше не мог страдать только в своем сердце. Чаша терпения переполнилась и он заговорил. Слезы вновь заполнили его глаза, а голос сделался сиплым. – Почему из раза в раз ты доводишь меня до такого жалкого состояния? За что ты так сильно меня ненавидишь?<br><br>Крича и плача, он требовал ответа от уставившегося на него императора. Без предупреждения тот протянул к нему руки и заключил в объятия.<br><br>- Что плохого в том, чтобы остаться со мной? Ты будешь окружен богатством и лаской в постели. Разве тебя такое не устраивает? Разве я не был нежен с тобой сейчас?<br><br>- Я не хочу! Я не хочу всего этого, - истерика Лу Цана набирала обороты. – Единственное богатство для меня это свобода! Без нее я умру!<br><br>- Ладно, я дам тебе свободу, - мягко, но немного торжественно отозвался Цзин Си.<br><br>Мастер цитадели присмирел, тупо уставившись на императора.<br><br>- Если ты будешь участвовать в будущем турнире героев и попадешь в первую сотню победителей. Я дам тебе противоядие от «лазурной ночи»(п/п: тот самый наркотик) и свободу.<br><br>Изумившись и обрадовавшись подобному предложению, Лу Цан ухватился за единственный шанс избавиться от этого кошмара. Пусть его кунг-фу не могло считаться лучшим или хотя бы вторым в улин, попасть в сотню для него не составит особого труда.<br><br>- Прекрасно! Я принимаю условия! – собрав в кулак растоптанную гордость, мужчина кивнул.<br><br>- Но если ты не справишься, - Цзин Си холодно улыбнулся, позволяя жертве понять, что в этом случае ему придется столкнуться с последствиями.<br><br>- Я подчинюсь твоей воле, - уверенно произнес мастер цитадели, пугающие его слова.<br><br>- Так тому и быть, - лицо императора приобрело выражение, которого Лу Цан ранее не видел. Подобный вид, надменного, хитрого аристократа, мог заставить усомниться в данном обещании, но, надеясь на лучшее, мужчина кивнул.<br><br>Династия Датун. Пятый год правления императора Цзин Цзуна. 10 сентября.<br><br>Сегодня, в центре столицы империи – Тонгъане, близ ворот Юнань, арена Цин У заполнилась шумными людьми. В городе царила довольно оживленная атмосфера. Обычно императорская площадь служила местом отбора талантливых людей. Литературные школы частенько проводили здесь свои состязания и экзамены. Теперь же, арена оправдала свое название, принимая мастеров улин (п/п: иероглиф У из названия арены идентичным с У- в улин).<br><br>В настоящее время империя ни с кем не воевала. В городах, не считая мелких происшествий, воцарился мир. Людям не на кого было жаловаться. И герои улин просто не знали, куда применить свои способности.<br><br>Новость о турнире быстро облетела страну. Грандиозный призовой фонд в миллион лян привлек как именитые школы, так и совершенствующихся одиночек. Крестьяне также не могли упустить возможности стать свидетелями столь впечатляющего события, так что заранее прибыли на площадь, с любопытством рассматривая воинов.<br><br>Практически десять тысяч человек до отказа заполнили арену.<br><br>- Монахи Шаолинь довольно известны своим мастерством. На мой взгляд, победа непременно будет за ними, - рассуждал человек в шелковом сером одеянии.<br><br>- Позвольте не согласиться, - прервал его сосед. – В Цзянху столько безымянных отшельников, так что еще неизвестно, кто одержит победу.<br><br>Мужчины пустились в оживленный спор, обсуждая таланты учеников секты Чан Цин и возможные козыри мастеров одиночек.<br><br>Лу Цан уже смешался с толпой. Желающих принять участие в турнире было слишком много. Для прохождения первого раунда, людей поделили на группы. Несмотря на определение во вторую группу, что будет выступать после обеда, мастер цитадели все равно пришел на площадь с самого утра, предпочитая заранее изучить соперников, с которыми предстоит бороться.<br><br>В момент, когда он нашел отличное место для наблюдения за боями, раздалось три пушечных залпа. Один из организаторов объявил об официальном начале турнира.<br><br>Торжественная музыка заглушила голоса собравшихся. Группа богато одетых женщин выстроилась в два ряда, образовав коридор. Мимо них, по роскошному ковру, не спеша прошел высокий мужчина в нарядном, выделяющим его из толпы, одеянии. Его фигуру можно было смело назвать стройной, а походку изящной. Колыхающиеся полы легкой одежды, придавали его движениям плавности. Многие, в мыслях, уже сравнили шагающего с небожителем.<br><br>Лицо неизвестного аристократа скрывала сплетенная из бисера вуаль. Вид этого человека, почему-то, поднял тревогу в сердце мастера цитадели. Лу Цан на некоторое время задумался, что именно послужило причиной его беспокойства, но его мысли прервал сильный голос, доносившийся с башни ворот.<br><br>- Его Величество прибыл!<br><br>Толпа, ряд за рядом, принялась опускаться на колени, приветствуя величественную персону.<br><br>- Да здравствует наш император!<br><br>Лу Цан наблюдал, как окружающие его люди опустились на землю. Он, единственный оставшийся на ногах, привлекал слишком много внимания, поэтому, смирил гордость, опустившись следом. Однако он, в отличие от остальных, предпочел припасть лишь на одно колено. Образ Лу<br><br>Цана олицетворял борьбу с властью, он не мог искренне поклониться императору.<br><br>«Так вот он, какой император Цзин Цзун»<br><br>Лу Цан представлял этого человека старым, дряхлым стариком и теперь был немного разочарован.<br><br>После трех традиционных приветственных возгласов толпы, люди услышали приказ правителя поднебесной: «Поднимитесь!»<br><br></div>
