<div><strong>Беспорядок в семейных делах<br></strong><br></div><div>Хотя у Лу Цинцзю были подозрения, но, узнав правду, он не мог не рассердиться. Ребенок был еще слишком мал, и когда над ним издевались, он не мог понять и рассказать об этом. Иногда из-за неосторожности родителей они не замечали предупреждающих знаков, а когда замечали, было уже слишком поздно. Лу Цинцзю задал Лэлэ еще несколько вопросов, например, кто его ужалил и жалили ли других детей.<br><br></div><div>Лэлэ послушно ответил на его вопросы, сказав, что тех людей, которые ужалили его, Сяо Цзяо отправил в больницу. Ни одного другого ребенка не наказывали так, так что, похоже, целью был только Лэлэ.<br><br></div><div>Это привело Лу Цинцзю в замешательство. При нормальных обстоятельствах, если бы проблема была в детском саду, многие дети стали бы жертвами, потому что воспитатели сделали иглы формой наказания за плохое поведение детей. Но здесь Лэлэ был единственным, кого наказывали. Может ли Лэлэ быть кем-то особенным?<br><br></div><div>Из трех пострадавших двое были воспитателями, а оставшаяся пострадавшая - дамой из высшего общества, связанной с инвестором. Из объяснений Лэлэ Лу Цинцзю понял, что он никогда не видел женщину из высшего общества, пока однажды его учитель внезапно не нашел повод наказать его и не привел в пустую комнату. В этой комнате женщина, которую он никогда раньше не видел, наказала его. Она сильно ненавидела Лэлэ, не только жаля его, но и ругая злобными словами. Испуганный и обиженный Лэлэ мог только растерянно плакать.<br><br></div><div>Вернувшись в тот день домой, Лэлэ хотел сказать об этом матери, но ее не было дома. Домашняя прислуга в его доме часто игнорировала его, так что Лэлэ мог только убежать в парк рядом с его домом. Как обычно, он плакал под деревом, изливая свое горе пчелиному улью, висящему на дереве. Неожиданно после его долгого плача из окружающих его кустов внезапно появился мальчик по имени Сяо Цзяо, и они мгновенно подружились. Сяо Цзяо помог Лэлэ отомстить, а Лэлэ, узнав о любви Сяо Цзяо к меду, каждый день выходил из дома с банкой меда, чтобы встретиться с Сяо Цзяо.<br><br></div><div>Разобравшись в деле, Лу Цинцзю планировал отвезти Лэлэ домой, чтобы поговорить с его матерью. Он считал, что большинство матерей любят своих детей. Хотя были и исключения, он считал, что матери Лэлэ необходимо сообщить о случившемся. Более того, Лэлэ был еще мал, и если он снова столкнется с подобной ситуацией, то не сможет всегда полагаться на Цзяочуна.<br><br></div><div>«Но мамы нет дома, она занята на работе. - Услышав предложение Лу Цинцзю, Лэлэ стал выглядеть очень одиноким. Его длинные ресницы задрожали, и на них выступили капельки слез. - Лэлэ не знает, когда мама вернется домой».<br><br></div><div>«Когда Лэлэ обычно видится с мамой?» - спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>«Не знаю. Иногда моя мама ест с Лэлэ по воскресеньям, но даже тогда это обычно ненадолго…»<br><br></div><div>Лу Цинцзю спросил: «А как насчет твоего папы?»<br><br></div><div>Лэлэ ответила: «Папа тоже занят. Я давно его не видел…»<br><br></div><div>Лу Цинцзю продолжал: «Лэлэ знает телефонный номер своей мамы?»<br><br></div><div>Лэлэ неуверенно кивнул.<br><br></div><div>«Но тетя сказала, что я не должен просто так звонить маме».<br><br></div><div>Тетя - это домработница в доме Лэлэ. Похоже, ей было наплевать на Лэлэ, иначе она заметила бы многочисленные раны на нем. Кроме того, Лэлэ сказал, что тетя всегда ворчала, что его мать очень занята, и поэтому он должен идти к ней по любым вопросам, а не беспокоить свою мать. Лэлэ, которому едва исполнилось пять лет, поверил ее словам, что его мама действительно рассердится, если ее побеспокоят.<br><br></div><div>Чем больше Лу Цинцзю слышал, тем больше он злился.<br><br></div><div>«Лэлэ, скажи дяде номер своей мамы. Дядя обещает, что твоя мама не будет сердиться».<br><br></div><div>Лэлэ на мгновение заколебался и взглянул на стоявшего рядом Цзяочуна и, получив его одобрительный кивок, сказал номер.<br><br></div><div>Лу Цинцзю немедленно позвонил. В первый раз его звонок был прерван, и во второй раз он звонил довольно долго, пока наконец кто-то не поднял трубку. Послышался несколько раздраженный женский голос, спрашивающий, кто это.<br><br></div><div>Лу Цинцзю спросил: «Вы - мать Лэлэ?»<br><br></div><div>«Лэлэ? Что случилось с Лэлэ? - Услышав имя сына, женщина забеспокоилась. - Кто это? Что-то случилось с моим сыном?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю ответил: «С вашим сыном случилось что-то серьезное. Я сейчас же отправлю его домой, вам лучше немедленно вернуться».<br><br></div><div>Женщина ответила: «Но у меня еще встреча, могу я…»<br><br></div><div>«Нет, вы не можете», - холодно ответил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Само собой разумеется, что в первый раз, когда вы разговариваете с незнакомцем, ваше отношение должно быть намного лучше, но Лу Цинцзю не собирался проявлять хорошее отношение к матери Лэлэ.<br><br></div><div>«Вам лучше немедленно вернуться, иначе я не могу гарантировать, что Лэлэ будет в порядке». - Лу Цинцзю сделал последнее предупреждение.<br><br></div><div>Женщина испугалась тона Лу Цинцзю и хотела сказать что-то еще, но он уже повесил трубку.<br><br></div><div>«Пошли, пойдем домой. - Лу Цинцзю погладил Лэлэ по голове. - Попрощайся с Цзяочуном».<br><br></div><div>«Сяо Цзяо, пока-пока. Я найду тебя завтра». - Лэлэ шагнул вперед и поцеловал Цзяочуна в щеку.<br><br></div><div>Лицо Сяо Цзяо покраснело, но он все равно махнул рукой на прощание, сделав прощальный жест. Он знал, что Лэлэ нужно вернуться в человеческое общество. Он мог бы помочь Лэлэ временно решить проблему, но это не могло решить корень проблемы. Под руководством Лу Цинцзю результат должен быть лучше.<br><br></div><div>Более того, что, если наступит день... когда Лэлэ больше не сможет его видеть?<br><br></div><div>Под пристальным взглядом Цзяочуна Лу Цинцзю поднял Лэлэ и вместе с Бай Юэху вышел из парка, направляясь к дому рядом с ним.<br><br></div><div>Видно, что у Лэлэ очень хорошая семья. Он жил в доме, похожем на сад. Тетушка, в обязанности которой входило заботиться о Лэлэ, была удивлена, увидев, что Лу Цинцзю вернулся с Лэлэ на руках.<br><br></div><div>Лу Цинцзю сказал только, что он работал в детском саду. Что-то случилось в детском саду, поэтому он привел Лэлэ домой и хотел воспользоваться случаем, чтобы обсудить с родителями Лэлэ некоторые проблемы. Женщина с подозрением посмотрела на Лу Цинцзю и Бай Юэху, но все же впустила их.<br><br></div><div>Они сидели в гостиной и ждали возвращения матери Лэлэ. Тем временем Лу Цинцзю осмотрел весь дом и не нашел никаких следов живущего в нем ребенка. По крайней мере, он не видел в гостиной никаких детских игрушек. Пустой дом казался холодным и одиноким. Неудивительно, что Лэлэ любил играть в парке.<br><br></div><div>Из-за страха, что с Лэлэ что-то случилось, его мать поспешила домой, отменив встречу. Вернувшись домой, она увидела Лу Цинцзю, сидящего в гостиной, и грубо спросила: «Кто вы?»<br><br></div><div>Видно, что она должна добиться большого успеха в своей карьере, и была очень напористой, когда она говорила с другими.<br><br></div><div>Однако на Лу Цинцзю это никак не повлияло, он поманил ее рукой.<br><br></div><div>«Идите сюда».<br><br></div><div>Мать Лэлэ нахмурилась и после минутного колебания медленно подошла к нему.<br><br></div><div>Лу Цинцзю глубоко вздохнул.<br><br></div><div>«Посмотрите внимательно». - Закончив говорить, он протянул руку и приподнял край одежды Лэлэ, обнажив спину.<br><br></div><div>Увидев движения Лу Цинцзю, мать Лэлэ собиралась рассердиться, но внезапно заметила отметины на спине Лэлэ и сразу все поняла. Выражение ее лица изменилось, а тон стал напряженным от гнева: «Кто это сделал? Лэлэ, тебя кто-то колол иглой?»<br><br></div><div>Ее зловещее выражение лица, должно быть, испугало Лэлэ, он бросился в объятия Лу Цинцзю, испуганно глядя на свою маму.<br><br></div><div>Его мать была задета испуганным выражением лица Лэлэ.<br><br></div><div>«Лэлэ, не бойся мамочки. Мама любит тебя...»<br><br></div><div>Лу Цинцзю обнял Лэлэ и нежно погладил его по спине, чтобы успокоить.<br><br></div><div>«Успокойтесь и не пугайте ребенка. Лэлэ был наказан иглами воспитателями в своем детском саду, но сейчас эти двое уже в больнице…»<br><br></div><div>Мать Лэлэ пришла в еще большую ярость, когда услышала это, но боялась еще больше напугать своего ребенка. Поэтому она с усилием подавила свой гнев и заставила себя улыбнуться Лу Цинцзю.<br><br></div><div>«Здравствуйте. Я - Ду Цинхун... мать Чжуан Лэ. Могу я узнать, кто вы?»<br><br></div><div>«Меня зовут Лу Цинцзю. Я видел, как ваш сын плакал в парке, когда проходил мимо. Расспросив его об этом и узнав о его обстоятельствах, я решил проинформировать его родителей, чтобы они узнали».<br><br></div><div>Ду Цинхун ответила: «Спасибо. Лэлэ, иди сюда, расскажи маме, что случилось?»<br><br></div><div>Однако Лэлэ оставался неподвижным в объятиях Лу Цинцзю, с опаской глядя на мать. Ду Цинхун чуть не заплакала, увидев нерешительный взгляд сына.<br><br></div><div>«Поскольку я уже прояснил ситуацию, позвольте мне рассказать вам всю историю». - Лу Цинцзю кратко рассказал ей обо всем, и, естественно, основное внимание было сосредоточено на даме из высшего общества, которая тайно пришла в детский сад, чтобы колоть Лэлэ иглой. Он чувствовал, что этот человек был ключом ко всему.<br><br></div><div>Неудивительно, что лицо Ду Цинхун становилось все более и более уродливым, когда она слушала это. Однако, помня, что ее ребенок все еще здесь, она не стала ругаться вслух. И все же она не могла сдержать свой внутренний гнев.<br><br></div><div>«Я так и знала... Кто посмеет прикоснуться к моему Лэлэ? Значит, это она. Однажды я отпустила ее, но она так поступила с моим сыном, эта сука!» - последнее слово было практически выплюнуто сквозь стиснутые зубы. Судя по искаженному ненавистью лицу Ду Цинхун, было ясно, что если бы эта женщина стояла перед ней то, вероятно, превратилась бы в фарш.<br><br></div><div>«Какого черта она сделала это? Как она могла причинить боль такому маленькому ребенку?» - Лу Цинцзю просто не мог понять, как личная обида может заставить человека причинить боль пятилетнему ребенку.<br><br></div><div>Ду Цинхун посмотрела на Лэлэ и глубоко вздохнула.<br><br></div><div>«Давайте выйдем наружу. - Она встала и достала из холодильника несколько закусок. - Лэлэ, подожди меня здесь. Мне нужно поговорить с этим дядей». - Очевидно, она не хотела, чтобы Лэлэ слишком много знал об этих грязных вещах.<br><br></div><div>Лэлэ невежественно кивнул и послушно сел на место, не двигаясь.<br><br></div><div>Наблюдая за своим милым послушным ребенком, Ду Цинхун не могла сдержать слез. Она закусила губу и напрягла все свои силы, чтобы встать со стула и выйти вместе с Лу Цинцзю. Выйдя на улицу, она кратко рассказала Лу Цинцзю обо всех семейных делах. Оказалось, что полгода назад отец Чжуан Лэ завел роман и хотел развестись с Ду Цинхун. Однако она отказалась, потому что все еще испытывала к нему чувства. Поскольку отец Чжуан Лэ вошел в семью жены, большая часть их активов была на имя Ду Цинхун, включая компанию, в которой он работал.<br><br></div><div>Ду Цинхун часто была слишком занята работой и поэтому пренебрегала своей семьей. Чтобы загладить свою вину перед Чжуан Лэ, она вложила в детский сад огромную сумму. Однако это было сделано от имени отца Чжуан Лэ... Поскольку Ду Цинхун все еще находилась в тупике, она надеялась, что это заставит ее мужа вернуться и дать Чжуан Лэ полную семью. В конце концов, она пренебрегла самым важным для нее человеком и даже не заметила, что с Чжуан Лэ происходит что-то странное.<br><br></div><div>Чжуан Лэ был очень послушным ребенком, редко плачет, как другие дети, потому что он давно не видел свою мать и не мог сказать, когда его обижали. Ду Цинхун и представить себе не могла, что эта женщина осмелится причинить боль ее ребенку на ее глазах. Она недооценивала уродство человеческой натуры и никогда не ожидала, что они способны на нечто столь зловещее.<br><br></div><div> «Эта сумасшедшая! Как она вообще посмела сделать такое? - Ду Цинхун ненавидела ее еще сильнее. Одна только мысль об этой женщине так разозлила ее, что мать даже не почувствовала, как ее ногти треснули от того, как крепко она вцепилась в перила. - Я заставлю ее заплатить».<br><br></div><div>Лу Цинцзю сказал: «Она все еще в больнице. Трудно сказать, выживет ли она».<br><br></div><div>«Что с ней случилось?» - Ду Цинхун нахмурилась.<br><br></div><div>Лу Цинцзю ответил: «Ее ужалили пчелы. Вероятно, это кармическое воздаяние».<br><br></div><div>Ду Цинхун холодно рассмеялась.<br><br></div><div>«Укус пчелы? Она хочет избежать наказания с такими маленькими травмами? Это невозможно. - Женщина вынула салфетку и вытерла слезы с лица, возвращаясь к своему прежнему сильному и независимому виду. - Я не буду преследовать ее только, если она умрет. Иначе... Ха-ха».<br><br></div><div>Лу Цинцзю спросил: «А как же ваш муж?»<br><br></div><div>Ду Цинхун спросила: «Он? Раз уж он так хочет уйти, я дам ему развод, которого он хочет. - Она выдохнула, как будто сбросила с себя огромный груз. - Но ему не стоит думать о том, чтобы получить хоть что-то».<br><br></div><div>Когда она думала о ранах от игл на Лэлэ и настороженном выражении лица ее ребенка, сердце Ду Цинхун ужасно болело. Она и представить себе не могла, что из-за ее небрежности ее ребенок столкнется с подобным. Это было настолько абсурдно, что она даже не думала, что такое может случиться, но это действительно случилось. К счастью, ничего необратимого пока не произошло.<br><br></div><div>Ду Цинхун с благодарностью посмотрела на Лу Цинцзю.<br><br></div><div>«Благодарю вас, мистер Лу. Если бы не вы, Лэлэ…»<br><br></div><div>«Пожалуйста, - ответил Лу Цинцзю. - Почему бы нам не пойти в больницу, чтобы увидеть пациентов?» - Он хотел знать, что случилось с этими людьми.<br><br></div><div>Ду Цинхун сказала: «Хорошо».<br><br></div><div>В тот же вечер они решили отправиться в больницу, чтобы посмотреть, что случилось с теми, кого ужалили пчелы. После разговора они вернулись в дом и увидели Бай Юэху, сидящего на диване рядом с Чжуан Лэ. Они ели торт.<br><br></div><div>Хотя Бай Юэху выглядел холодным и неприступным, его и Чжуан Лэ можно было считать родственными душами. Чжуан Лэ любил красивого дядю и даже щедро подарил Бай Юэху две красные вишенки на торте.<br><br></div><div>Лу Цинцзю посмотрел на них и почувствовал, что те похожи на двух маленьких детей.<br><br></div><div>Глаза Ду Цинхун также стали немного мягче, а выражение ее лица было немного похоже на выражение Лу Цинцзю.<br><br></div><div>После ужина Ду Цинхун уложила Чжуан Лэ спать и вместе с Лу Цинцзю и Бай Юэху поехала в больницу. Больница была относительно близко, всего в 20 минутах езды. По дороге туда Ду Цинхун сделала несколько телефонных звонков, чтобы узнать о состоянии пострадавших. Убедившись, что Лу Цинцзю сказал правду, она пожалела, что не может добраться до больницы быстрее, так у нее зачесались зубы.<br><br></div><div>Как посторонние люди, они не должны были посещать этих трех человек, лежащих в реанимации. Однако неизвестно, какой метод использовала Ду Цинхун, но когда они прибыли в больницу, медсестра сразу же отвела их в отделение интенсивной терапии, где они смогли увидеть совершенно неузнаваемую даму из высшего общества. Само собой разумеется, что Ду Цинхун должна была быть счастлива видеть цель своей мести такой несчастной, но она совсем не была счастлива. В конце концов, эти раны были нанесены не ею.<br><br></div><div>Женщина уже пришла в себя, но все еще не могла говорить. При виде вошедшей в палату Ду Цинхун в ее глазах появился большой страх. Очевидно, она узнала Ду Цинхун.<br><br></div><div>Ду Цинхун посмотрела на выражение ее лица и мягко рассмеялась.<br><br></div><div>«Чжу Сяожун, тебе нужно скорее поправиться».<br><br></div><div>Чжу Сяожун хотела заговорить, но ее распухший рот мог произносить только слоги вроде «А-а».<br><br></div><div>«Тебе нравилось мучить моего сына? - Ду Цинхун улыбнулась. - Мне также нравится мучить других, особенно таких, как ты. Ты должна быстро поправиться, чтобы я могла развлечься».<br><br></div><div>Напуганная Чжу Сяожун заплакала. К сожалению, эти слезы не могли вызвать никакого сочувствия. Во всяком случае, это были не более чем крокодиловы слезы, потому что она слишком поздно поняла, к чему привели ее действия.<br><br></div><div>Они также посмотрели на состояние других пациентов, и, по словам доктора, их состояние уже стабилизировалось, так что им ничего не угрожало, но на выздоровление уйдет много времени.<br><br></div><div>Ду Цинхун холодно сказала: «Все в порядке, я могу подождать».<br><br></div><div>Нет никого более мстительного*, чем мать, защищающая свое дитя. По крайней мере, Лу Цинцзю был немного напуган, когда увидел выражение лица Ду Цинхун.<br><br></div><div><em>[Примечание: Анлейт говорит о великом воине, оригинал – об ужасном мстителе.]<br></em><br></div><div>Как только все трое собрались уходить, они увидели на парковке неожиданного человека – мужа Ду Цинхун и отца Чжуан Лэ, Чжуан Вэньши.<br><br></div><div>Когда несколько человек встретились, Ду Цинхун еще не заговорила, но Чжуан Вэньши фактически зарычал на нее, выражая свое недовольство. Он начал кричать на Ду Цинхун, обвиняя ее в том, что все это подстроила она. Он знал, что Ду Цинхун не отпустит Чжу Сяожун, и сказал, что не ожидал, что она будет такой злой и жестокой по отношению к Чжу Сяожун. Похоже, он намеревался возложить на жену ответственность за то, что Чжу Сяожун ужалили пчелы. Выпустив свой гнев, он ожидал, что Ду Цинхун яростно возразит, как она всегда делала. Неожиданно Ду Цинхун холодно посмотрела на него с крайним разочарованием и ненавистью, отчего по его спине пробежал холодок.<br><br></div><div>Ду Цинхун сказала: «Приходи ко мне в офис завтра днем. Принеси бумаги. Мы идем в бюро гражданских дел, чтобы оформить наш развод».<br><br></div><div>Чжуан Вэньши замер, как будто не ожидал, что Ду Цинхун согласится на это, по крайней мере, не так быстро. Его рот открылся и закрылся, как будто он пытался что-то сказать, но с трудом проглотил свои слова, когда увидел ледяной взгляд Ду Цинхун.<br><br></div><div>«Ты действительно собираешься развестись со мной?»<br><br></div><div>Раньше Ду Цинхун отказывалась, что бы он ни говорил. Теперь ее отношение так внезапно изменилось, и Чжуан Вэньши, естественно, почувствовал себя немного неловко.<br><br></div><div>«Конечно, - cказала Ду Цинхун. - Это ты мне изменил, так что не мечтай о приобретении акций компании. Раз уж ты хочешь продолжить свою любовную интрижку, давай посмотрим, сможет ли эта любовь наполнить твой желудок». - Она холодно рассмеялась и больше не обращала на него внимания, равнодушно оставив его.<br><br></div><div>Когда все трое сели в ее машину, Лу Цинцзю глубоко вздохнул.<br><br></div><div>«Вы в порядке?» - спросил он.<br><br></div><div>«Все в порядке. Я могу справиться с этим, - тихо сказала Ду Цинхун. - Более того, это только начало. Еще слишком рано заканчивать».<br><br></div><div>Она не хотела, чтобы Чжу Сяожун и Чжуан Вэньши расплачивались своими жизнями, потому что только живые люди могли чувствовать боль. Все, что пережил ее сын, она вернет им сполна.<br><br></div><div>Ду Цинхун довезла Лу Цинцзю и Бай Юэху до района детского сада и наблюдала, как парни садятся в пикап. Конечно, они обменялись контактной информацией, прежде чем попрощаться. Ду Цинхун и Лу Цинцзю пришли к соглашению, что, если у Лэлэ возникнет какая-либо проблема, мать сообщит ему как можно скорее.<br><br></div><div>Перед возвращением домой Лу Цинцзю отправился в парк на поиски Цзяочуня.<br><br></div><div>Лу Цинцзю спросил: «Ты здесь живешь? Ты местный горный бог? Что ты ешь?»<br><br></div><div>Цзяочун фыркнул и вздернул подбородок.<br><br></div><div>«У меня много еды».<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Например?»<br><br></div><div>Цзяочун: «...Например, мед, который принес мне Лэлэ».<br><br></div><div>«Тогда что ты ешь, когда Лэлэ не приносит тебе меда?»<br><br></div><div>Если бы это произошло раньше, он точно не стал бы заботиться об этом, но теперь, глядя на бедного лиса его семьи и лучшего друга горного бога, он чудесным образом начал беспокоиться о повседневной жизни этого маленького горного бога.<br><br></div><div>«Ем... Я ем фрукты», - голос Цзяочуна был очень тихим.<br><br></div><div>Лу Цинцзю сразу понял, что он лжет. В парке не было фруктовых деревьев, откуда бы взялись эти фрукты?<br><br></div><div>Бай Юэху молча стоял рядом с ним, пока вдруг не заговорил: «Ты рылся в мусорных баках?»<br><br></div><div>Неожиданно Цзяочун взорвался, услышав эти слова, сердито сказал: «Почему рыться в мусорных баках - это плохо? Это моя территория, и каждый мусорный бак принадлежит мне! Почему на меня должны смотреть сверху вниз за то, что я роюсь в них?!»<br><br></div><div>Лу Цинцзю больше не мог смотреть на это и даже хотел закрыть лицо руками. Главное было не в том, что Цзяочун рылся в мусорных баках, а в том, что Бай Юэху сумел догадаться об этом. Может ли быть, что раньше лисий дух его семьи тоже был вынужден делать это? Это было слишком жалко.<br><br></div><div>При мысли об этом в сердце Лу Цинцзю вспыхнула нежность, и даже его голос стал намного мягче: «Сяо Цзяо, ты хочешь вернуться с нами?»<br><br></div><div>Цзяочун: «Вернуться? Куда?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Деревня Шуйфу находится совсем рядом с городом. Я могу приготовить для тебя, когда вернусь домой...»<br><br></div><div>Цзяочун отказался от доброй воли Лу Цинцзю: «Я не могу уехать так далеко».<br><br></div><div>«Тогда насколько велик твой круг деятельности?» - Он предположил, что Цзяочун был похож на Инь Сюня в том смысле, что они оба не могли выйти за пределы определенной области.<br><br></div><div>Цзяочун: «Примерно в пределах этого города».<br><br></div><div>Лу Цинцзю издал какой-то звук и почувствовал легкое сожаление, но это дело должно было закончиться здесь.<br><br></div><div>На обратном пути Бай Юэху сказал Лу Цинцзю, что Цзяочун солгал. Он не был таким же горным богом, как Инь Сюнь. Он просто не хотел покидать парк и придумал оправдание.<br><br></div><div>Лу Цинцзю спросил: «Но ведь он может манипулировать пчелами? Если они делают мед, который он может есть, почему он должен рыться в мусорных баках?»<br><br></div><div>Бай Юэху: «Тебе не надоест есть мед через сто лет?»<br><br></div><div>«…»<br><br></div><div>Бай Юэху: «Я бы точно устал от него».<br><br></div><div>Лу Цинцзю совсем не ожидал такого ответа, поэтому не знал, смеяться ему или плакать.<br><br></div><div>«Хорошо, а как ты узнал, что Цзяочун рылся в мусорных баках?»<br><br></div><div>Отвечая, Бай Юэху спокойно смотрел прямо перед собой: «Угадай».<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Хм...» Он решил оставить этот вопрос в покое, чтобы не ворошить печальное прошлое Бай Юэху.<br><br></div><div> <br><br></div><div><strong><em>Переводчику есть что сказать:<br></em></strong><br></div><div><strong><em>ессо:</em></strong><em> Что-то главы стали меньше… К чему бы это? </em>(；⌣̀_⌣́)<br><em>Всплыл новый момент из прошлого Юэху. Да ладно! Ты правда рылся в мусорках? Автор рисует все более трагичное положение всех мифических существ и богов в наши безбожные дни.<br></em><br></div><div><br><em><br></em><br></div>
