<div> Я резко поднял голову, мое бесстыжее лицо стало горячим, и увидел посасывающего палец Цзиньнина, который уставился на меня, хлопая иссиня-черными, совершенно круглыми глазами. Мордашка прячущегося Цзиншу наполовину выглядывала из-за его спины.</div><div><br></div><div>Я кашлянул.</div><div><br></div><div>— Этот дядя упал в воду, я передаю ему воздух.</div><div><br></div><div>Цзиньнин склонил голову и спросил:</div><div><br></div><div>— Передаешь воздух? Что за передача воздуха? Я видел однажды, как папа сделал что-то подобное с мамой. Старший дядя сказал, что это называется поцелуем и что это можно делать после свадьбы. Дядюшка, вы поженились с этим дядей? Почему вам нравится целоваться? Почему вы называете это передачей воздуха?</div><div><br></div><div>Я сухо рассмеялся, уж несколько тысяч лет как я веду аскетическую жизнь бессмертного, мое лицо едва не залила краска стыда.</div><div><br></div><div>— Э-э-э, это самое… хоть это и очень похоже на поцелуй, я на самом деле спасаю человека. Только мужчина и женщина могут вступить в брак — как я и этот дядя можем быть женаты? Поэтому это просто передача воздуха, а не поцелуй, — я поднял руку и прикоснулся к его макушке. — Не следует рассказывать об этом другим.</div><div><br></div><div>Глаза Цзиньнина ярко вспыхнули. Выпятив грудь, он произнес:</div><div><br></div><div>— Дядюшка, не беспокойся, конечно я никому не расскажу. Я все понял: когда мужчина делает так с женщиной — это поцелуй, а когда мой дядюшка делает такое с мужчиной — это называется передачей воздуха.</div><div><br></div><div>Я поперхнулся слюной и едва не скончался от удушья.</div><div><br></div><div>Цзиньнин присел рядом со мной на корточки, уставился, посасывая палец, на Му Жояня и совершенно серьезно произнес:</div><div><br></div><div>— Дядюшка, я тоже хочу помочь этому дяде, могу ли и я передать ему воздух? </div><div><br></div><div>Почувствовал вселенскую усталость и отбросив всякий стыд, я торжественно сказал: </div><div><br></div><div>— Передача воздуха — это боевое искусство. Ты еще мал, тебе нельзя его практиковать и ты не можешь его использовать. Когда повзрослеешь, ты поймешь. Я с этим дядей вернусь в дом, а ты, деточка, поиграй здесь со своим братом, — подняв Му Жояня, я быстро направился в сторону своего двора. По пути я оглянулся и увидел, что Цзиньнин все еще стоит на прежнем месте и выжидательно наблюдает за мной.</div><div><br></div><div>В спальне на кровати Му Жоянь откашлялся и, имея возможность дышать, наконец-то медленно пришел в себя.</div><div><br></div><div>Я присел рядом с ним на кровать, посмотрел на него и немного приподнял одеяло.</div><div><br></div><div>— У утопленника живот раздувается, как колесо, голова распухает, словно ковш. Этот призрак самый безобразный.</div><div><br></div><div>Му Жоянь глядел черными бездонными глазами. Я продолжил:</div><div><br></div><div>— У призрака самоубийцы, который перерезал себе горло, на шее появляется отверстие, и рисовый отвар, попадая в рот, выходит из дыры на шее. Он не может насладиться жертвоприношениями. </div><div>У души умершего, который бросился с обрыва, нет рук и ног, он только и может что передвигаться ползком. У отравившегося ядом чернеет лицо, из семи отверстий его головы* постоянно течет кровь, он не может говорить, потому что извергает и вновь поглощает ядовитые испарения. Тот, кто сгорает заживо, обугливается, и его призрак выглядит так же, как в момент смерти. Еще есть души, которые проглотили золотую пластину с целью самоубийства… — я улыбнулся. — Так что если ты хочешь благополучно отправиться на тот свет и мирно вознестись на небеса, тебе только остается, спокойно приняв свою судьбу, скромно и с достоинством ожидать своего конца.</div><div><br></div><div><em>[*семь отверстий в голове человека: уши, глаза, ноздри, рот].</em></div><div><br></div><div>Тяньшу не мигая смотрел на меня, я убедительно произнес:</div><div><br></div><div>— Пусть это будет в последний раз, хорошо?</div><div><br></div><div>Му Жоянь все так же молча смотрел на меня, ситуация была немного странной.</div><div><br></div><div>Этот бессмертный владыка под его взглядом внезапно почувствовал вину и не сдержался, чтобы произнести:</div><div><br></div><div>— Не беспокойся, я…</div><div><br></div><div>Неожиданно в этот момент входная дверь распахнулась, и нечто резко влетело внутрь.</div><div><br></div><div>— Дядюшка.</div><div><br></div><div>Я устало прикрыл глаза. Зачем этот мелкий негодник прибежал сюда.</div><div><br></div><div>— Разве я не сказал тебе играть в саду. Где Цзиншу? Веди себя хорошо, у меня есть дела.</div><div><br></div><div>Цзиньнин крепко вцепился в полы моей одежды и, скорбно скривив мордашку, произнес:</div><div><br></div><div>— Дядюшка, мне больно.</div><div><br></div><div>Я сильно надавил на свои пульсирующие виски.</div><div><br></div><div>— Где болит? Ты ушибся в саду? Иди к своей матушке, пусть она позовет врача.</div><div><br></div><div>Цзиньнин схватил меня за руку и широко открыл рот.</div><div><br></div><div>— Здесь. Зуб шатается. Больно.</div><div><br></div><div>Я потрогал его шатающийся зуб, который должен был вот-вот смениться на коренной. </div><div><br></div><div>— Твои зубы сейчас меняются, когда этот выпадет, вырастет новый. Как при смене молочного зуба может быть больно?</div><div><br></div><div>Цзиньнин, работая руками и ногами, вскарабкался на мои колени.</div><div><br></div><div>— На самом деле, мне не больно. Папа сказал, что сегодня могут приехать дедушка и дядя, и мы будем есть мясо дикого оленя. Я хочу есть оленину, но зуб шатается, это неудобно, я хочу его выдернуть!</div><div><br></div><div>Я в высшей степени возрадовался, что, к счастью, обрел бессмертие и вознесся на небеса будучи молодым, если бы я женился и завел такого ребенка, моя жизнь сократилась бы лет на десять.</div><div><br></div><div>Цзиньнин крутился на моих коленях. Му Жоянь откинул одеяло и сел. Цзиньнин тут же повернулся в его сторону, взглянул на него, хлопая глазами, и крикнул:</div><div><br></div><div>— Дядя.</div><div><br></div><div>Му Жоянь вскинул брови, неожиданно его губы тронула едва заметная улыбка. Цзиньнин тотчас же, словно рыба, увидевшая воду, соскользнул с моих колен.</div><div><br></div><div>— Дядя, у меня зуб болит.</div><div><br></div><div>Му Жоянь спросил:</div><div><br></div><div>— Очень больно?</div><div><br></div><div>Цзиньнин подскочил к изголовью кровати и с силой закивал головой. Я увидел, что он уставился на Тяньшу горящими глазами, намереваясь залезть на него, и подумал, что нужно помешать ему. Тело Му Жояня сейчас слабо, словно его только-только склеили клейстером, как оно сможет выдержать вес этого пухлого негодника.</div><div><br></div><div>Цзиньнин вцепился руками в колени Му Жояня. Моргая блестящими глазами, он разинул ненасытный рот* и заискивающе улыбнулся, в дыре между зубов повисла серебристая слюна.</div><div><br></div><div><em>[*буквально: пасть размером с таз для крови (о твари, животном); образно: ненасытная утроба, прорва].</em></div><div><br></div><div>— Зуб болит. Дядя, вылечи меня, передай воздух...</div><div><br></div><div>Прикрыв его ужасный рот, я с холодным выражением лица схватил это ходячее бедствие за воротник и потащил из дома. Цзиньнин беспорядочно пинался ногами и нахально орал: </div><div><br></div><div>— Дядюшка — тухлое яйцо*!!! Дядюшка не дает дяде передать мне...у-у-у...</div><div><br></div><div><em>[*тухлое яйцо, браное: негодяй, прохвост, мерзавец, гадина].</em></div><div><br></div><div>Я вытащил Цзиньнина во внутренний двор, мелкий негодник громко плакал, пачкая соплями всю мою одежду. Находящиеся в галерее служанки тихонько хихикали. Я сделал вид, что ничего не заметил и громко крикнул:</div><div><br></div><div>— Няня? Кто-нибудь, проводите этого молодого господина в его комнату!</div><div><br></div><div>Две маленькие служанки с поджатыми губами подошли, взяли маленькое бедствие и с уговорами увели его. Некий человек поспешно вошел во двор и, преклонив колени перед этим бессмертным владыкой, произнес:</div><div><br></div><div>— Третий господин, ван и старший господин вернулись вместе с уважаемым гостем. Ван приказывает третьему молодому господину немедленно прийти в главный зал.</div><div><br></div><div>Этот бессмертный владыка быстро сменил одежду и поспешил в главный зал. Сысянь и Сыюань уже стояли там, за столом на почетном месте для гостей в повседневной одежде сидел молодой господин, часть его чернильно-черных волос была стянута в узел нефритовой заколкой, часть ниспадала на плечи, легко и изящно.</div><div><br></div><div>Когда я перешагнул через порог, ван Восточного округа сказал:</div><div><br></div><div>— Почему ты такой медлительный, ты проявляешь неучтивость к дорогому гостю. Позволь отцу представить тебе господина Чжао, я пригласил его в качестве помощника и отныне он будет жить здесь. Ты должен относиться к нему с уважением и не допускать невнимательного обращения. </div><div><br></div><div>Облаченный в повседневные одежды молодой господин встал, и этот бессмертный владыка изумился и одновременно обрадовался. Как будто восточный ветер пронесся сквозь три тысячи распустившихся ярких персиковых деревьев. </div><div><br></div><div>И среди тысячи пышно цветущих изящных персиковых цветов он мне мягко улыбнулся.</div><div><br></div><div>— Скромный Чжао Хэн приветствует господина Сымина. </div>
