<div>Над данной главой работали невероятные:<br><br>Перевод: Kamuto Hatori, Книжный Гусь.<br><br>Вычитка: Sverin_Regem.<br><br>Извиняемся за задержку и приятного прочтения!<br><br>«Живые мертвецы наводнили деревню подобно нашествию саранчи».<br><br>***<br><br>Тёмной ночью Серый Волк нёс Лу Сюя и остановился на небольшом склоне в северной части гор Цилянь, глядя вниз на деревню. К северу от поселения слышался единый рокот копыт, похожих на удары о боевые барабаны. Касаясь земли каждый раз, лошади издавали приглушенные звуки.<br><br>Волк же издал приглушенный горловой рык, от которого юноша у него на спине широко раскрыл глаза, не в силах унять дрожь. От наполненного яростью рёва волчью стаю вмиг охватил страх, каждый из них попятился назад.<br><br>Бросив на них сердитый взгляд и встав во главе стаи, Мо Жигэнь в обличье волка помчался вниз по склону. Хищники выгнули спины, их шерсть встала дыбом, и, наконец, они склонились перед силой Серого Волка и роем бросились за ним.<br><br>Черная плотная масса из тысячи живых мертвецов на лошадях рванула вперёд, будто прилив, мгновенно поглотив всю деревню. Лишь тогда в деревне забили тревогу. Отовсюду раздавались крики ужаса и детский плач. Всё вокруг мигом погрузилось в хаос.<br><br>Атакующие мертвецы исчислялись тысячами. Слегка наклонившись в бок, Серый Волк сбросил с себя Лу Сюя.<br><br>— Лу Сюй! Уведи горожан в безопасное место и спрячь их! — через мгновение волк увеличился в размерах и с криком ворвался в деревню с южной стороны: — Бегите!<br><br>Стоило огромному Серому Волку, тело которого было залито лунным светом, также проникнуть в поселение и рявкнуть, жители словно пришли в себя. Больше не заботясь о своём имуществе, они бросились наружу. Волк тем временем помчался по крыше, и то здание, на которое он наступил, рухнуло. Но он продолжил нестись по улице и с протяжным воем бросился в само построение конницы! Поваленные всадники и лошади оказались растоптаны, другие же успели разбежаться в разные стороны¹.<br><br>[¹использовано две идиомы 1. (人仰马翻 [rén yǎng mǎ fān]) — прим. люди и лошади повалены на землю, метафора на избиение или беспорядок. 2. (七零八落 [qī líng bā luò]) — описывает разбросанные вещи, которые до этого были аккуратно расставлены.]<br><br>Стоящие во главе мертвецы единым движением подняли копья и двинулись на волка. В тот момент, когда оружие едва было коснулось его…<br><br>Серый волк подпрыгнул, и в воздухе обратился в Мо Жигэня в маске. Он был подобен белому соколу, пронзающему небеса. Одной ногой он встал на копья, левой рукой натянул тетиву лука, правой же вытащил Семь Разящих Стрел.<br><br>Все Семь Стрел с характерным звуком были выпущены одновременно. Они словно в танце переплетались друг с другом на поле боя. Падая на землю, Мо Жигэнь мигом превратился в Серого Волка и вновь бросился в боевое построение.<br><br>Испускающие яркое магическое сиянье Семь Разящих Стрел пронеслись по полю битвы, сбивая шлемы мертвецов. Каждый раз, когда стрела подлетала к врагу, она попадала в прорезь шлема и пронзала голову насквозь. Однако мертвецы продолжали прибывать подобно приливу. Даже после того, как Волк вдавливал их в землю, они всё равно изо всех сил пытались подняться, броситься вперед и схватить его за лапы.<br><br>С очередным разворотом Волк вновь обратился в мужчину. В воздухе Мо Жигэнь махнул рукой, и все Семь Стрел со свистом возвратились, вслед за этим бесчисленное количество шлемов упали на землю. Мертвецы продолжали наступать, заполняя бреши, оставленные побежденными. Мо Жигэнь круговым движением рук воспроизвёл заклинание.<br><br>Все стрелы вернулись к нему, на бешенной скорости начав раскручиваться. Мо Жигэнь развел руки в стороны с криком:<br><br>— Вперёд!<br><br>Стрелы создали подобный шторму всплеск духовной энергии, что разошелся во все направления и уничтожил приближающихся мертвецов. «Их действительно слишком много…». Мужчина метался из стороны в сторону, попутно бросая восклицания:<br><br>— Что вы, чёрт возьми, всё такое? Да откуда ж вы взялись!<br><br>Волна за волной живые мертвецы наваливались на Мо Жигэня, в последствии чего его всё же повалили на землю. Трупы, которых становилось всё больше, окружили его и громоздились подобно горам. Внезапно Серый Волк с диким рёвом поднялся с земли, расшвыряв по сторонам «холмик» из нечисти.<br><br>Случайные стрелы летали по округе. Серый Волк бегал в разных направлениях в надежде прорваться, как издалека до него донеслось:<br><br>— Утренняя звезда!<br><br>Серый Волк тут же развернулся и стал свидетелем того, как Лу Сюй с лопатой на перевес и волчья стая совместными силами пытались предотвратить вторжение мертвецов в деревню. Он не знал, как на это реагировать.<br><br>Обратившись из Волка обратно в человека, Мо Жигэнь отступил обратно в деревню и высоко подпрыгнул, чтобы разглядеть чрезвычайно быстрые движения Лу Сюя. К поясу он прикрепил кинжал, но всё же двумя руками крепко сжимал лопату и двигал ею со скоростью ветра. Стоило какому-то мертвецу броситься к нему, как Лу Сюй бил по нему полотном² отчего оторванные головы описывали в воздухе дугу и опадали на землю.<br><br>[²просто чтобы вы знали: лопата состоит из трёх частей, то есть из черенка (сама палка), тулейки (удерживает полотно на палке) и само полотно (та нижняя часть, которой обычно копаем).]<br><br>Жители поселения уже бежали вверх по склону горы. Мо Жигэнь прижал пальцы к губам, со свистом вновь превратился в Волка и бросился вниз. В это же время он заметил, как Лу Сюй разрезал воздух лопатой подобно тигру, бил ею вправо, влево, разрубал впереди, водил в стороны, рубил горизонтально, взмахивал вверх… Иногда он делал ложный выпад и отскакивал на пять шагов, а иногда даже целился преимущественно в промежность мертвецам и разворачивал полотно.<br><br>— Пойдем! — Мо Жигэнь решил на это промолчать. Вместо этого он спрыгнул вниз и зарычал: — Хватит драться! Возвращайся!<br><br>Лу Сюй бросился к Серому Волку, но в последний момент развернулся и подпрыгнул в другую сторону, испустив громкий отчаянный боевой клич. Обеими руками держа лопату, он с яростью опустил ее на мертвеца, что таки умудрился полоснуть Серого Волка лезвием, и уже абсолютно обездвиженного пригвоздил к земле.<br><br>Серый Волк повернулся, и Лу Сюй запрыгнул к нему на спину. Живые мертвецы наводнили деревню подобно нашествию саранчи. Под натиском подобного чёрного прилива деревня непрерывно разрушалась, пока, наконец, не раздался последний грохот.<br><br>Встав на склоне холма, Серый Волк оглянулся и заметил дрожащие от страха лица жителей деревни, уставившихся на гигантского хищника. После их взгляды переместились на молодого разведчика, восседающего на его спине.<br><br>— Бог волков! — крикнул кто-то.<br><br>— Утренняя звезда!<br><br>Один за другим жители деревни встали в коленопреклонные позы.<br><br>— Идите по южной дороге вдоль гор Цилянь, — тихо произнёс Серый Волк, — К югу есть небольшая деревня. Сначала укройтесь от холода там, потом найдите дорогу дальше на юг и отправляйтесь в ближайший окружной центр за помощью. Идите же!<br><br>Люди в конце концов ушли. Из горла Серого Волка вырвался странный звук, и волчьи стаи распластались на земле, прежде чем тоже разойтись.<br><br>Лу Сюй тяжело дышал, всё ещё сжимая лопату в ладонях и безостановочно дрожа.<br><br>— Неплохой уровень боевых искусств.<br><br>Серый Волк слегка опустил голову, глаза его засветились зелёным сияньем, словно инкрустированные во тьме драгоценные камни. Он наблюдал за движениями у горы. Целью мертвецов, казалось, была сама деревня, так как они не бросились в погоню за убегающими в горы людьми. После захвата поселения, нечисть медленно покинула ее, в огромных количествах заполнила равнину, словно могучий рой муравьев, и двинулась в путь.<br><br>— Преследуем? — слегка вздернув подбородок, обратился Мо Жигэнь к Лу Сюю.<br><br>Юноша заложил лопату обратно за спину, после чего наклонился вперед и обнял Серого Волка за шею. Тот прыгнул в снег и последовал за направляющимся на северо-запад войском живых мертвецов.<br><br>***<br><br>С наступлением ночи во всём городе Лянчжоу похолодало. Каждая семья плотно закрыла свои двери и для тепла разожгла огонь в угольной печи.<br><br>Цинь Лян обратился к своей жене:<br><br>— Сегодня у нас почтенные гости, так что приготовь еще несколько блюд и зарежь курицу. И ещё принеси вина.<br><br>Хунцзюнь развязал свой свёрток, но только он было собирался спросить, можно ли нарезать несколько маленьких кусочков мяса для демона-карпа, как госпожа Цинь заметила его и улыбнулась.<br><br>— Ах! Так вежливо! Вы даже принесли продукты! Отлично, его нужно поджарить…<br><br>— Это не для блюда, — попытался спасти ситуацию Хунцзюнь.<br><br>— Я не еда, — поддался в объяснения демон-карп, — Мне достаточно совсем немного мяса, я много не ем. Если его нет, то паровые булочки или клёцки тоже подойдут.<br><br>Госпожа Цинь закричала от страха до такой степени, что едва не потеряла сознание. Ли Цзинлун поспешно объяснил происходящее. Только после этого госпожа Цинь с явной неохотой приняла факт того, что карпы умеют разговаривать, а также существование Департамента экзорцизма.<br><br>Цинь Лян поспешно отправил ее готовить. После вошла та девушка-ху и начала накрывать на стол, попутно с любопытством поглядывая на демона-карпа.<br><br>— Это моя дочь — Цинь Сюань, — представил ее Цинь Лян, — Мой единственный ребёнок.<br><br>Ли Цзинлун и Хунцзюнь поприветствовали ее. Удивленный Хунцзюнь поинтересовался:<br><br>— Ваша жена — уйгурка?<br><br>Ли Цзинлун поспешил поправить его:<br><br>— Будь почтительнее, называй ее «госпожа».<br><br>В голосе Цинь Ляна сквозило веселье.<br><br>— Мы с её матерью впервые встретились под заставой Янгуань³ семнадцать лет назад. Мы поженились в соответствии с традициями ханьцев.<br><br>[³Застава Янгуань находится в 70 км на запад от Дуньхуаня. Это одна из древних застав, которая входила в оборонительную систему Великой Китайской Стены. Застава Янгуань была построена в 121 году до н.э. в период правления династии Западная Хань (III в. до н.э. — I в. н.э.), дабы защитить запад страны от нападений северных кочевников.]<br><br>Цинь Лян еще немного обменялся несколькими фразами с Ли Цзинлуном. Сам он был родом из уезда Лунси. Когда он был молод, семья устроила его на службу, где он занимался ведением документации под командованием заместителя цзедуши в Хэси. В последствии, когда заместитель цзедуши ушел в отставку, Цинь Ляна перевели в Шачжоу. На данный момент Гэшу Хань принял на себя командование Лянчжоу и был назначен гуном Лян за свои достижения. Поскольку Цинь Лян всегда был честным чиновником, никогда не растрачивавшим военные средства попусту, его призвали на должность губернатора Лянчжоу.<br><br>Но поскольку Лянчжоу и окружающие его районы были недалеко от северо-западной границы, цзедуши являлся тут главным. На всем необъятном небе и всей обширной земле — Гэшу Хань являлся самым важным⁴ человеком, за которым всегда оставалось последнее слово. Финансовая и военная мощь находились в руках старого генерала. Цинь Лян же отвечал только за составление документов, преобразование земли в сельскохозяйственные угодья, управление академиями и урегулирование гражданских и внутри военных споров. Честно говоря, реальной власти у него как таковой не было, в результате чего его жизнь не была как-то запятнана.<br><br>[⁴Необъятное небо и обширная земля (天大地大 [tiān dà dì dà]) — идиома, описывающая обширность чего-либо (в нашем случае — значимость Гэшу Ханя).]<br><br>Вскоре зашла госпожа Цинь, чтобы расставить блюда. Чтобы как следует порадовать гостей, она всё же зарезала курицу. Ли Цзинлун очень долго извинялся за это. Цинь Сюань же оторвала куриную ножку и отдала ему, но он переложил её Хунцзюню. Цинь Сюань бросила взгляд на мужчину, но так ничего и не сказала.<br><br>Цинь Лян открыл кувшин с вином и обратился к Ли Цзинлуну:<br><br>— Хотя я верю, что в мире существуют призраки и божества, всё же я чувствую, что демоны далеки от нас. Видя то, что вы, ребята, берёте с собой этого демона, я полагаю, что у Департамента экзорцизма действительно есть необходимые навыки.<br><br>Хунцзюнь едва не выплюнул суп и тут же задумался, почему же демон-карп смог доказать, что у их отдела были какие-то способности? Ли Цзинлун же поднял свою чарку.<br><br>— Это не более чем вопрос получаемого жалованья, предоставленного императором в обмен за выполнение наших обязанностей, — после сказанного, он и Цинь Лян приподняли в сторону друг друга чарки.<br><br>Хунцзюнь резко предложил:<br><br>— Как насчёт того, чтобы завтра взять с собой Чжао Цзылуна и показать его Гэшу Ханю?<br><br>В настоящее время демон-карп палочками забивал рот кусочками мяса. Услышав подобные слова, он тут же запротестовал:<br><br>— А что если он захочет отрезать мою рыбью головушку вместо Чжанши?<br><br>Упомянутый Ли Цзинлун поставил чарку на стол.<br><br>— Я предполагаю, что Гэшу Хань действует так не из-за старости или упрямства, а скорее согласно своему положению.<br><br>Зал на мгновение погрузился в тишину. После Цинь Лян тяжело вздохнул.<br><br>— Всё именно так. Вот почему этот ничтожный хотел бы обратиться к Ли-чжанши за просьбой.<br><br>Хунцзюню стало любопытно, и Ли Цзинлун повернулся к нему.<br><br>— Помнишь, что сказал нам наследный принц перед отъездом? — спросил мужчина.<br><br>Чуть поломав голову над словами Ли Хэна, юноша припомнил, что тот действительно хотел, чтобы Ли Цзинлун полностью расследовал этот вопрос и успешно его разрешил, чтобы при этом не повлиял на отношения с уйгурами и сделал всё возможное, чтобы предотвратить войну… а?!<br><br>А ведь жена и дочь Цинь Ляна как раз являлись уйгурами.<br><br>Цинь Лян вновь обратился к Ли Цзинлуну:<br><br>— Думаю, что в какой-то степени это министр Ян способствует началу войны с уйгурами. Отношения между великими генералом Гэшу Ханем, Ань Лушанем⁵ и Ши Сымином⁶ всегда были подобны огне и воде…<br><br>[⁵Ань Лушань (安祿山 [Ān Lùshān]; ок. 703 — 29 января 757) — китайский военачальник (цзедуши) согдийского происхождения. важная историческая фигура, которая явно появится дальше по сюжету.]<br><br>[⁶Ши Сымин (史思明) был доверенным лицом Ань Лушаня.]<br><br>— Папа, — недовольно позвала Цинь Сюань.<br><br>Цинь Лян махнул рукой, показывая, что всё в порядке.<br><br>— Старый генерал Гэшу Хань должен помириться с правым министром Ян Гочжуном, — при этих словах Ли Цзинлун глубоко нахмурился.<br><br>— Конечно. Предполагаю, что министр Ян и сам не прочь к нему подлизаться, — произнёс Цинь Лян, — Царство Тубо⁷ и уйгуры часто посылают послов в поместье цзедуши в Хэси…<br><br>[⁷В конце VI — начале VII века так называемая Ярлунгская династия тибетских царей постепенно подчинила себе соседние племена и создала царство Тубо. таким образом «Тубо» — это древнее название Тибета.]<br><br>Короткое «хм» вырвалось у Ли Цзинлуна, после чего его лицо еще больше помрачнело.<br><br>— Итак, министр Ян убедил старого генерала Гэшу Ханя победить народ Тубо, а уйгуров сделать своими врагами… Действительно сложная ситуация.<br><br>— Верно, — подтвердил Цинь Лян, — Потому что наследный принц, когда еще командовал войсками, был хорошим другом Гэлэй-кагана⁸. Будь то назначение его уважаемого двоюродного брата на пост генерала⁹ или завоевание большого Болюя¹⁰ в прошлом году, всё это было достигнуто с помощью Гэлэй-кагана. Я думал, что за эти несколько лет отношения между императорским двором и уйгурами достигнут мира, но я никак не ожидал… эх…<br><br>[⁸Гэлэй-каган (格勒可汗), также известный как Баянчур-хан (каган) — был вторым каганом Уйгурского каганата. Кага́н — высший титул суверена в средневековой кочевой иерархии, хан всех ханов. В 402 году его приняли жужани вместо хуннского титула шаньюй (более подробнее про титул «шаньюй» можно прочесть в новелле «Динхайские хроники»).]<br><br>[⁹возможно, здесь имеется ввиду Ли Хуэй, армию которого в 729 году возглавил сам Ли Хэн, чтобы отразить вторжение киданей.]<br><br>[¹⁰об этом вроде рассказывалось в прошлых главах, но Болюй (勃律) — это древний Балтистан, что делился на большой и малый Болюй.]<br><br>Все мысли Хунцзюня заволокло туманом, пока он слушал этот разговор, но он всё же решил встрять:<br><br>— Я не понимаю. Ян Гочжун убедил Гэ… старого генерала — как его там, — что не следует слишком сближаться с уйгурами, потому он хочет свалить весь счёт за разграбленные приграничные города на голову этих самых уйгуров.<br><br>— Ага, — подтвердил Ли Цзинлун, — Именно так.<br><br>Хунцзюнь тоже нахмурился.<br><br>— Но откуда он знает, кто именно устраивал набеги на города? Как вы думаете, он в курсе о живых мертвецах?<br><br>Стоило Чжанши услышать подобное предположение, как все волосы встали дыбом. Если бы Ян Гочжун действительно о них знал, это было бы слишком пугающе.<br><br>Цинь Лян заговорил вновь:<br><br>— Почему его, правого министра, волнуют жизнь и смерть войск и жителей на границе? С какой стороны ни глянь, а города уже разграблены. Будь то тюрки, уйгуры, тубо или живые мертвецы, для него это не имеет значение. Всё, что он хочет — это только подать прошение Его Величеству о начале войны с уйгурами.<br><br>— Из-за этого, — поддержал Ли Цзинлун, — я боюсь, что многим людям в Лянчжоу придется нелегко.<br><br>— Всех уйгуров изгонят, — вздохнул Цинь Лян, — Вот почему… Ли-чжанши, это дело очень важное. Из-за такого первого впечатления Гэшу Хань не поверил вам. А даже если бы поверил, у него всё еще остались бы свои опасения.<br><br>— Он слишком небрежен. На мой взгляд, принесенные неприятности живыми мертвецами намного превышают ту серьёзность, которую рассчитал Ян Гочжун. Хоть сейчас мы и не знаем их целей, но мы можем быть уверены в том, что если в ближайшее время этого не узнаем, то, боюсь… — Ли Цзинлун пристально вгляделся в глаза Цинь Ляна, тяжелым голосом произнося слово за словом: — все будут втянуты в это бедствие. Даже сам генерал Гэшу Хань будет обречён на веки вечные¹¹.<br><br>[¹¹(万劫不复 [wàn jié bù fù]) — идиома, означающая, что что-то никогда не будет подлежать восстановлению.]<br><br>***<br><br>Тёмной ночью на равнинах в центральной части Хэси чёрное войско огромной массой устремилось вперёд на полной скорости. Серый Волк с Лу Сюем на спине уже начал тяжело дышать.<br><br>— Я слишком устал, — произнёс он с одышкой, — Мне нужно немного отдохнуть.<br><br>— Кровь, — сказал ему Лу Сюй.<br><br>— Я истекаю кровью?<br><br>Серый Волк огляделся в поисках горной пещеры, что может защитить от ветра, и, принюхавшись, нашёл такую на склоне горы.<br><br>Лу Сюй протянул руку и ощупал спину волка. Обнаружив, что ладонь его была вся в алой жидкости, он тут же встревожился.<br><br>— Это не страшно, — попытался утешить его Серый Волк, сгребая снег лапами и выкапывая яму, за которым оказалась пещера. Лу Сюй поспешил спрыгнуть вниз, а волк согнулся и протиснулся внутрь, превратившись в человека.<br><br>Мо Жигэнь придерживался рукой за стену пещеры и затруднённо дышал. Ему потребовалось много времени, чтобы восстановить дыхание.<br><br>Через некоторое время в убежище зажгли костёр. Мо Жигэнь снял верхнюю одежду, обнажив крепкие мышцы спины. Многолетние тренировки со стрельбой из лука привели к тому, что его спина и плечи наполнились мужской силой и красотой. Мужчина жевал сухой паёк, и жажда до такой степени мучила его, что он на одном дыхании съел довольно много снега.<br><br>На спине виднелось несколько порезов. К счастью, поскольку он был ранен в обличье волка, они оказались не такими уж глубокими на человеческом теле.<br><br>Разжёвывая некоторые лекарственные травы и выплёвывая их, Лу Сюй равномерно размазывал образовавшуюся пасту на раны Мо Жигэня. Что касается остальных лекарств, юноша приложил их под рёбра мужчины.<br><br>— Поспи немного, — предложил ему Мо Жигэнь, — Время еще есть.<br><br>Лу Сюй зевнул. Только за этот день и его дух, и тело подверглись сильному напряжению, потому он в изнеможении свернулся калачиком внутри их убежища и заснул. Но зимние ночи становились всё холоднее и холоднее, отчего Лу Сюй не мог удержаться от дрожи. Через некоторое время Мо Жигэнь принял огромную волчью форму. Лапами он подтянул юношу к себе и заключил в свои объятия. Волк и человек заснули вместе около костра.<br><br>***<br><br>Посреди ночи дико завывал ледяной ветер. В поместье Цинь Ляна была только одна гостевая комната. Хунцзюнь лёг первым, в то время как Ли Цзинлун сидел за столом и писал письмо при свете масляной лампы.<br><br>В молодости Ли Цзинлун копировал работы Лу Цзи¹², потому его каллиграфия была довольно красивой. Даже родившиеся в семьях, известных своими литературными способностями, ученики подобные Цю Юнсы не могли удержаться от вздоха при сравнении его способностей с собственными. Завёрнутый в одеяло Хунцзюнь не мог удержаться от поглядываний в его сторону и в конце концов поинтересовался:<br><br>— Кому ты пишешь?<br><br>[¹²Лу Цзи (陆机, 261—303) — китайский поэт. Один из ведущих литераторов и теоретиков литературы в средневековом Китае. Происходил из семьи крупного чиновника. Был ложно обвинён в измене и убит. Автор более 200 стихотворений, в том числе и поэмы «Вэнь фу» 文賦 — одной из первых китайских поэтик.]<br><br>— Его Высочеству наследному принцу. Если хочешь спать, то ложись, — принялся убеждать его Ли Цзинлун, — Не стоит смотреть.<br><br>Хунцзюнь немного продрог. Раньше, когда он был еще на вершине гор Тайханшань вместе с Чун Мином, он никогда не сталкивался с такими сильными холодами зимой.<br><br>— В человеческом царстве только в этом году так холодно или так каждый год? — спросил он.<br><br>— Каждый год такой, — Ли Цзинлун взглянул на Хунцзюня, — Согрей свою постель как следует¹³.<br><br>[¹³согреть постель (暖床) можно понимать буквально, то есть своим телом нагреть спальное место для близкого родственника в знак своей любви (например родителям или детям, чтобы им не было холодно), так и как метафору на постельные утехи. время двусмысленности от Цзинлуна, как именно его слова понимать — уже решать вам.]<br><br>Хунцзюнь был до того плотно закутан, что из-под одеяла выглядывала только голова. Своим видом он напоминал ничего не понимающий блинчик с начинкой.<br><br>Ли Цзинлун уже было собрался продолжить писать, как запнулся, не в силах дотронуться кистью до бумаги. Если бы он переписал правдивые слова Цинь Ляна, то после отправки, забеспокоился он, они могли бы вызвать вражду между наследным принцем и Гэшу Ханем. А если бы не написал, то его обвинили бы в сокрытии правды.<br><br>— Не пиши больше, — после нескольких дней постоянных путешествий Хунцзюнь просто до смерти устал, — Ложись спать, ты еще не оправился от простуды.<br><br>Мысли мужчины путались в голове. Обдумав предложение несколько раз, он, наконец, разорвал письмо, развязал верхнюю одежду и залез под нагретое одеяло. Ветер снаружи был до того сильным, что чуть ли не срывал крышу с дома, но в кровати было очень тепло.<br><br>— Почему-то в нашем путешествии, вне зависимости от того, куда мы идем, всегда есть только одна комната, — заметил Хунцзюнь.<br><br>— Эй, я не против тебя, но теперь я перестал устраивать тебя?<br><br>Ли Цзинлун окинул Хунцзюня взглядом, на что тот поспешил опровергнуть это предположение. На самом деле тело Ли Цзинлуна было тёплым, а Светоч Сердца в его груди заставлял юношу чувствовать себя с ним донельзя уютно.<br><br>— Мне просто любопытно, — расплывчато подвел итог Хунцзюнь.<br><br>— В Чанъане сейчас точно также холодно, — небрежно упомянул Ли Цзинлун.<br><br>Они лениво обменялись еще несколькими фразами, но Хунцзюнь уже не мог разобрать собственные слова. По сравнению с заброшенными казармами прошлой ночью, дом Цинь Ляна казался таким же удобным, как дворец. Юноша не мог припомнить своих слов в полудрёме, пока Ли Цзинлун подложил руку под его голову вместо подушки. И Хунцзюнь, прильнув к груди мужчины, окончательно заснул.<br><br>Ночь была долгой. В этой безграничной тьме Хунцзюню в неизвестный отрезок времени начал сниться странный сон. Ему привиделся человек, горящий в чёрном пламени.<br><br>— Спаси меня… Спаси меня… — послышался мужской голос.<br><br>Хунцзюнь хотел что-то сказать, но из открытого рта не вылетело ни звука.<br><br>В одно мгновение перед ним калейдоскопом пронеслись бесчисленные отрывки воспоминаний, заставившие его словно путешествовать во времени. За дверьми Департамента экзорцизма стоял воин в золотых доспехах, что держал в руках сияющий длинный меч. Его отец и мать преклонили пред ним колени.<br><br>— У меня остался только этот ребёнок…<br><br>Пейзаж промелькнул перед глазами, и Хунцзюнь, казалось, стал другим, более высоким человеком. Он стоял в тёплом дворе в окружении весенних цветов. Искоса взглянув в сторону длинного коридора, он заметил идущую там красивую женщину в ханьском платье. Ее словно сопровождал весенний ветерок. Она также повернула голову и взглянула на него.<br><br>Чёрный огонь мгновенно охватил его тело, и Хунцзюнь принялся панически отступать.<br><br>— Чжанши!.. — глаза Хунцзюня распахнулись, и он резко сел.<br><br>Снаружи всё еще завывал ветер, а тёмное небо было пасмурным. Ночь прошла, но Ли Цзинлуна на кровати уже не было, он ушел неизвестно куда. Перо феникса положили на стол вместе с посланием:<br><br>«Ранним утром я получил известие, что Ушань стала внезапной жертвой ночной осады живых мертвецов. Мы с Цинь Лянем отправились разведать ситуацию».<br><br>Хунцзюнь взял перо и положил к себе на колени, прежде чем одеться и порывом ветра вылететь наружу.<br><br>3244 слова.</div>
