<div>— Матушка? — Юн Линь вскрикнул от неожиданности и приподнялся на кровати, приняв сидячее положение. — Матушка, зачем Вы приехали?<br><br>Для Юн Шаня визит матери тоже стал полной неожиданностью. Пребывая в полнейшем непонимании, юноша тоже сел и поприветствовал женщину, натянуто улыбнувшись:<br><br>— Вряд ли матушка явилась сюда в столь глубокую и холодную ночь, чтобы навестить меня, не правда ли? — Склонившись к Юн Линю, юноша прошептал: — Тебя так никто и не проводил домой, безусловно, это встревожило матушку.<br><br>От этих слов лицо наложницы Шу в миг из бледного стало ярко-алым.<br><br>На самом же деле её взволновали полученные вести. Ей доложили, что Юн Шань намеревается отчитать Юн Линя, но ограничиваться одним лишь выговором он не собирался, а потому решил наказать брата, заставив того стоять на коленях на снежной дорожке. Она думала, что это не займёт много времени, но дело шло к глубокой ночи, а Юн Линь всё не возвращался.<br><br>Не замёрз ли он заживо, стоя на коленях в снегу?<br><br>Матушка Шу знала, что Юн Шань хладнокровен, и боялась, что он не испытывает и толики братских чувств. Чем больше она думала об этом, тем больше волновалась, поэтому императрица столь поспешно отправилась к наследному принцу.<br><br>Однако, вопреки собственным ожиданиям, ворвавшись в покои принца, женщина никак не ожидала увидеть столь умилительную картину: два брата, мирно лежащие бок о бок друг с другом под одним одеялом, задушевно беседовали. Матушке Шу стало неловко из-за своего недоверия, но теперь её душа была спокойна. Выдавив из себя натяную улыбку, наложница Шу произнесла:<br><br>— Вообще, Юн Линь больше не моя забота. Я охотно предоставлю его надзор и воспитание тебе, Юн Шань. Сегодня ночью ветер как будто бы изменился, видимо это неблагоприятно отразилось на погоде. Во всяком случае, этой ночью сон совсем не шёл ко мне, вот я и приехала сюда, чтобы проведать тебя. Тебе уже лучше? — Говоря это, женщина присела на край кровати, внимательно, но при этом ласково, глядя на своих близнецов-сыновей.<br><br>Юн Шань знал, что матушка кривит душой, поэтому решил также скрыть свои истинные чувства, с усмешкой ответив:<br><br>— Благодарю Вас, матушка, за Вашу доброту и заботу. Рана уже затягивается и нисколько не болит. Мне просто наскучило быть одному, поэтому я позвал Юн Линя, чтобы он составил мне компанию и развлёк беседой. Матушка, Вы пришли, чтобы забрать его домой?<br><br>Сидя на краю кровати, наложница Шу заметила на щеке Юн Линя красный след от ладони и поняла, что Юн Шань поведал ей лишь часть правды, однако сейчас два брата как ни в чём не бывало разговаривали и смеялись, явно демонстрируя, что всё у них в порядке. Матушка Шу была мудрой женщиной, она понимала, что лучше не провоцировать старшего близнеца, поэтому не стала докапываться до истины. Императрица покачала головой и, рассмеявшись, ответила:<br><br>— Забрать домой? Пусть составит тебе компанию. А ты, как старший брат, заодно можешь заняться его воспитанием. И это невероятное облегчение, что твоя рана больше тебя не тревожит. Что ж, пожалуй, мне пора возвращаться в свой дворец. — Женщина устремила свой взгляд на Юн Линя и добавила: — Слушайся своего старшего брата! И не перечь ему! Да, он ругает и бьёт тебя, но это всё ради твоего же блага.<br><br>Произнеся последнюю фразу, матушка Шу и впрямь оставила Юн Линя, а сама спокойно удалилась.<br><br>Юн Линю после того, как его избили и оставили стоять на морозе целых два часа, сейчас было уютно и тепло. Сладкая дрёма потихоньку окутывала его разум, вынуждая юношу зевнуть. Юн Шань искоса поглядел на него:<br><br>— Спать хочешь?<br><br>— Угу, — рассеянно кивнул Юн Линь.<br><br>— У тебя и в самом деле нет ни сердца, ни души, — тихо отчитывал его Юн Шань: — Найдётся ли во всей Поднебесной кто-то удачливее тебя? Мало того, что ты только и можешь, что создавать ненужные проблемы, так ещё и вынуждаешь других волноваться о тебе, лишая несчастных сна. И матушку в том числе, — равнодушно проворчал юноша, после чего подозвал к себе Чан Дэфу и приказал: — Пойди к Юн Ци и скажи, что Юн Линь уже здесь и умудрился заснуть. С его головы и волос не упал, так что Юн Ци не о чем переживать, и он может тоже ложиться спать.<br><br>Произнося эти слова, Юн Шань почувствовал, как его лицо напряглось, становясь холодным и серьёзным, будто покрывшееся ржавчиной железо. В душе воцарился холод наряду с жестокостью, а во рту, неизвестно откуда, возник невыносимо кислый привкус.<br><br>Он буквально чувствовал, как его сердце превращается в ледышку.<br><br>И тут Юн Шань перевёл взгляд на красивое сонное лицо рядом с собой, лицо такое же, как у него самого. Единственным отличием была детская наивность, присущая младшему близнецу.<br><br>Так просто заснуть...<br><br>Юн Шань завистливо ткнул младшего брата в щёку, но это нисколько не потревожило сон Юн Линя. Наоборот, юноша сладко причмокнул и неосознанно уткнулся лбом в предплечье старшего брата. Глаза его были закрыты, а уголки губ дрогнули, озаряя его лицо мягкой улыбкой.<br><br>Складывалось впечатление, что его что-то развеселило во сне. Или кто-то.<br><br>Юн Шань тяжело вздохнул: Юн Линь действительно был благословенным человеком.<br><br>«Благословенный». Это слово резко вонзилось прямиком ему в сердце, вынуждая юношу отвести взгляд в сторону. Мысли становились яснее и отчётливее. Была глубокая ночь, темнота окутала каждый подвластный ей уголок, однако внутри Юн Шаня словно зажглась белая свеча. И свет этой свечи медленно выжигал его, ослеплял, причиняя невыносимые страдания.<br><br>В итоге он высвободил руку из плена брата, отодвинул шёлковый полог и, стараясь не разбудить Юн Линя, шёпотом позвал:<br><br>— Эй, кто-нибудь?<br><br>— Ваше Высочество? — отозвался прекрасно обученный евнух, который всю ночь был начеку. Слуга ступал тихо и осторожно, как кошка. Скользя, словно тень, евнух прокрался к Юн Шаню и опустился возле кровати.<br><br>— Иди к Юн Ци и приведи его ко мне.<br><br>Вскоре на пороге появился слуга, за которым следовал Юн Ци.<br><br>Ему только-только удалось заснуть. Юноша закрыл глаза, как только Чан Дэфу передал ему новости о том, что Юн Линь в порядке. Как вдруг в эту холодную ночь его внезапно потревожил слуга из свиты Его Высочества со своим «прошу покинуть постель и выйти». Тон слуги не был равнодушным, но и вежливым его нельзя было назвать.<br><br>Оказавшись в роскошной опочивальне Юн Шаня, Юн Ци ощутил на себе тяжёлый взгляд бездонных, будто чёрные омуты, глаз. От такого Юн Ци тут же вздрогнул, предчувствуя опасность.<br><br>Юн Шань натянуто улыбнулся и, приложив палец к губам, легко выдохнул: «Тсс». Сделав этот детский жест, юноша хотел подозвать к себе старшего брата, однако Юн Шань источал настолько устрашающую энергию, что ноги Юн Ци словно пригвоздились к полу, не позволяя ему и двинуться с места. Он не мог себе позволить действовать опрометчиво.<br><br>Юн Шань смерил его оценивающим взглядом, и настроение его постепенно улучшилось.<br><br>Юн Ци в лёгком белом ночном платье выглядел необычайно стройным. Шёлковая ткань облегала его тело, смутно очерчивая изгибы груди и талии.<br><br>Если Юн Шань минуту назад горевал и терзался сомнениями о том, почему он является настолько устрашающим наследником престола, то в этот момент все смутные мысли покинули его голову.<br><br>— Подойди. — Он слегка приподнялся с постели и протянул руку Юн Ци. Увидев, что Юн Ци сделал шаг назад, Юн Шань зловеще улыбнулся и откинул уголок полога, за которым показалось лицо крепко спящего Юн Линя.<br><br>Беспечный третий сын императора никогда не страдал бессонницей. Он так и лежал, прислонившись к плечу Юн Шаня, и крепко спал, сладко посапывая.<br><br>В глазах Юн Ци внезапно появился страх, и юноша с беспокойством поглядел на Юн Шаня.<br><br>— Подойди, но только не разбуди его, — промолвил Юн Шань с не типичной ему мягкостью и лаской.<br><br>Нет, это не просто слова.<br><br>Это было предупреждение об угрозе.<br><br>Но Юн Ци ничего такого не заподозрил. Если исходить из кровных уз, ближе Юн Шаня у Юн Линя были сводный брат и их родная матушка. И кто из них больше любил Юн Линя?<br><br>Юн Ци по привычке опустил взгляд.<br><br>Юн Шань не сомневался, что Юн Ци покорится, а потому ждал.<br><br>И действительно, через минуту Юн Ци осторожно двинулся вперёд. Даже его дыхание стало едва различимым. Бесшумно ступая, юноша приблизился к кровати. Он должен был это сделать.<br><br>В самом деле! Только лишь из-за Юн Линя...<br><br>Глядя на Юн Ци, который «героически жертвовал своей жизнью», сложно было описать ту ненависть, разбушевавшуюся внутри Юн Шаня. Её пламя едва ли не бурлило в сердце юноши, сжигая его дотла. И этот огонь он был не в силах сдержать.<br><br>В какой-то момент он уже был готов покончить с этим и придушить Юн Линя, спавшего рядом, своими собственными руками.<br><br>Возможно, он заодно придушил бы и Юн Ци.<br><br>Однако эта бесконтрольная ярость, возникшая лишь на секунду, тотчас же прошла. В миг Юн Шань вернул себе хладнокровие, взяв заключённую в холод душу, и безжалостно поглотил пламя ярости, потушив его.<br><br>Из-за чего такая ненависть?<br><br>Из-за Юн Ци? Но Юн Ци никогда ему и не принадлежал.<br><br>Юн Шань пристально посмотрел на уже стоящего рядом Юн Ци. Его до боли любимый человек стоял совсем близко. В этом морозном воздухе Юн Шань чувствовал, как от тела Юн Ци шло тепло, и никакая тонкая ткань не могла стать ему преградой. Ему хотелось схватить стоящего перед ним юношу и изорвать в клочья. Выронить и безжалостно мучить. Но вместе с этим ему хотелось опуститься на колени и, глядя на юношу перед собой, вымаливать прощение за всё, что он сделал с ним, — если бы этим можно было всё исправить.<br><br>— Не разбуди его, — вновь повторил Юн Шань и тут же сильно удивился своим словам, которые так легко сорвались с его губ. Со злым и жестоким взглядом он поглядел на Юн Ци. Вместе с этим он дотянулся до руки старшего брата, но, не проявляя излишнюю нежность, произнёс: — Он действительно сладко спит, да?<br><br>Юн Ци был глубоко убеждён, что Юн Шань очень жестокий и бесчувственный человек. Боясь, что Юн Шань может навредить своему младшему брату, Юн Линю, Юн Ци, который был вынужден покорно исполнять все его желания, опустился на край кровати.<br><br>Но было вполне очевидно, что просто опуститься на кровать — это не та цель, которую преследовал наследный принц. Юн Шань ласково, но сильно потянул его за руку на себя, заставляя взобраться на кровать. Чтобы не разбудить невинного и чистого младшего брата, Юн Ци с трепещущим сердцем аккуратно перелез через Юн Линя и, подчиняясь деспотичному Юн Шаню, в конечном счёте прилёг на большую кровать Его Высочества.<br><br>Юн Ци посмотрел на Юн Шаня и на крепко спящего Юн Линя, который лежал на той же кровати.<br><br>На свете, пожалуй, не было более неловких и испуганных глаз, чем у старшего брата.<br><br>Лёжа между двумя братьями, Юн Шань повернулся спиной к ничего не подозревающему Юн Линю и, обвив руками стройное тело, заключил Юн Ци в объятия. Он заметил, что Юн Ци дрожал, возможно, из-за того, что тот слишком долго простоял в одной лишь пижаме, однако юноша был очень рад, что мог согреть замёрзшего Юн Ци теплом своего тела. К тому же, когда он его грел, Юн Ци, сильно любящий Юн Линя, тотчас же уснул рядом с двумя младшими братьями.<br><br>Интересно.<br><br>— Замёрз? — едва касаясь его носа своим, спросил Юн Шань, обдавая лицо Юн Ци горячим дыханием.<br><br>Глядя, что покорившийся судьбе Юн Ци закрыл глаза, Юн Шань понял, что получил покорного Юн Ци в свою постель, но ему казалось, что этого мало, и, высунув кончик языка, скользнул вниз по прямому и идеальному носу Юн Ци.<br><br>— Ты и он. — Юн Шань, пробуя на вкус упругую кожу, неторопливо скользнул вниз с кончика носа к губам и, понизив голос, спросил: — Как всё было?<br><br>Как всё было? Юн Ци в недоумении открыл глаза, не понимая, что Юн Шань имеет в виду.<br><br>— Он обнимал тебя? — Юн Шань укусил его губы и, казалось, был абсолютно безразличен.<br><br>Юн Ци был в небольшом потрясении. Он помнил, что новый наследный принц уже когда-то пытал его, задавая этот вопрос. Пытал он его безжалостно и смущающе, заставляя юношу сгорать от стыда и не позволяя ему вырваться из своих объятий. Юн Ци также прекрасно понимал, что этот вопрос способен вызвать великое бедствие.<br><br>Находясь в объятиях Юн Шаня, юноша попытался вырваться, но, заметив, как напряглись мышцы младшего брата, а его безразличность оказалась всего лишь пустой видимостью, Юн Ци оставалось только попытаться немного расслабиться и, опустив прекрасные густые ресницы, шёпотом ответить:<br><br>— Нет.<br><br>В итоге Юн Шань пощадил его и разжал зубы, выпустив раскрасневшуюся губу:<br><br>— Точно нет?<br><br>Юн Ци покачал головой, но, внезапно осознав, что Юн Шань может его неправильно понять, поспешно кивнул.<br><br>Кивнув, Юн Ци ещё больше растерялся.<br><br>Затем услышал смех Юн Шаня. Тот вдруг расцепил руки, выпуская Юн Ци из объятий, и, ладонями обхватив бледное и напряжённое лицо брата, прильнул к его уху:<br><br>— Скажи, что я тебе нравлюсь.<br><br>Услышав необычную просьбу, Юн Ци поднял удивлённый взгляд и, украдкой посмотрев на Юн Шаня, сейчас же потупил взор.<br><br>Юн Шаню не нравилось его молчание.<br><br>— Скажи, что ты любишь меня, — приказал он жутко капризным тоном. Вместе с этим юноша схватил старшего брата и крепко начал сжимать его в своих объятиях. Сам же Юн Ци не осмелился дать ему отпор, наоборот, позволил Юн Шаню с силой притянуть его к своей груди.<br><br>Две рельефные груди вздымались, касаясь друг друга, а ткань, что была преградой, была настолько тонкой, что казалось, её и в помине нет.<br><br>Юн Шань долго держал в своих руках молчаливую куклу, словно ему требовалось время, чтобы почувствовать её дыхание. В этот миг юноша был безгранично благодарен чёрной, как смоль, ночи. Ему не нужно было скрывать лицо за маской серьёзности, как он это делал днём, и в его объятиях был Юн Ци, который вёл себя послушно, словно кошка, что лишилась своих когтей.<br><br>— Юн Ци, ты хоть немного любишь меня? — Юн Ци слегка вздрогнул, когда Юн Шань приблизился к его уху: — Любишь?<br><br>В глубоком напряжённом голосе слышались едва уловимые оттенки страха — страха, что его ожидания не оправдаются.<br><br>Он немного подождал.<br><br>— Юн Ци, почему ты так ненавидишь меня? — Юн Шань слегка выпустил из объятий застывшее тело Юн Ци, взял обмякшую руку старшего брата и, положив её на своё лицо, сказал слегка взволнованным голосом: — Прикоснись и посмотри, чем я отличаюсь от Юн Линя? Ты так ненавидишь меня? И даже не хочешь смотреть? Чем я отличаюсь от Юн Линя? Мы с ним одинаковые, очевидно, что мы с ним одинаковые. Если не веришь, то прикоснись к Юн Линю... — Юноша взял руку Юн Ци и приложил её к лицу спящего за его спиной Юн Линя. Но Юн Ци внезапно отдёрнул её и сел в кровати.<br><br>И в одно мгновение в комнате воцарилась мёртвая тишина.</div>
