<div>Юн Шаню, выросшему с Юнь Линем, крайне редко удавалось увидеть своего брата, обычно всегда здорового и крепкого, в таком состоянии. Юноша так сильно дрожал, что Юн Шань даже начал терзаться раскаянием, осознавая, насколько его брат замёрз по его вине. Нахмурив чёрные брови, юноша начал громко отчитывать Чан Дэфу:<br><br>— Ты что, растерял все свои навыки? Чего медлишь? Скорее подай ему горячего бульона! — Чан Дэфу тут же промолвил: «Слушаюсь» и мгновенно исчез из комнаты, чтобы выполнить приказ.<br><br>— Подойди, — с мрачным видом приказал Юн Шань, поглядев на Юн Линя.<br><br>Несмотря на то, что старший брат уже не раз его ударил, и те горькие слёзы, что он выплакал после, Юн Линь всё же не посмел ослушаться, а потому покорно двинулся с места. Однако он оставался настороже и тут же остановился, увидев, как правая рука Юн Шаня слегка зашевелилась. Юн Линь пристально следил за движениями рук брата, словно считая, что тот может снова его ударить.<br><br>Юн Шань невольно улыбнулся и, понизив тон, заговорил:<br><br>— Я не буду бить тебя. — Юноша откинул уголок ватного одеяла, приглашая брата: — Залезай. Если я позволю тебе замёрзнуть насмерть, разве матушка не убьёт меня?<br><br>Жутко замёрзший, Юн Линь уже какое-то время невольно глядел на тёплое ватное одеяло Юн Шаня жадным взглядом. Он без особых уговоров быстро скинул с себя обувь и, словно испуганная морозом кошка, залез под одеяло и лёг рядом со старшим братом. Его руки и ноги, словно ледышки, неожиданно прикоснулись к мягкому и горячему телу Юн Шаня, передавая ему свой холод.<br><br>— А ты смелый, раз лёг ко мне так близко, даже не боясь, что я тебя ударю.<br><br>Юн Линь, испытывая недоумение, задал встречный вопрос:<br><br>— Разве ты не говорил, что не ударишь меня?<br><br>Слова Юн Линя рассмешили Юн Шаня. Хоть этот младший брат и создавал проблемы, но всё же его нельзя было не любить и не испытывать сожаление.<br><br>Оба брата лежали у изголовья кровати. Накрывшись ватным одеялом, они прислонились друг к другу. Очень скоро оба начали согреваться.<br><br>— А если я всё-таки ударю тебя?<br><br>— Что поделать? — надул губы Юн Линь. — Ты называешься моим старшим братом и также являешься наследником престола, так что если ты убьёшь меня, значит такова моя судьба.<br><br>Юн Шань слегка удивился и, повернув голову, посмотрел на Юн Линя. В голосе младшего брата совсем не было каких-либо обидных ноток или злости.<br><br>— Я выместил на тебе свою злость, и ты правда нисколько не обиделся и не злишься на меня за это? — не сдержавшись, спросил Юн Шань.<br><br>Юн Линь закусил нижнюю губу, распахнув глаза словно тигрёнок, задумался на какое-то время и только потом шёпотом ответил:<br><br>— В том, что случилось, есть и моя вина, равно как и вина старшего брата Юн Ци. Ему не стоило писать письмо, а мне — передавать его наложнице Ли. Лучше уж вымещай свой гнев на мне, чем на старшем брате Юн Ци.<br><br>Юн Шань вздрогнул.<br><br>Всякий раз, когда Юн Линь защищал Юн Ци, Юн Шань приходил в ярость, однако сейчас юноша был на удивление спокоен. Юн Шань тоже прекрасно понимал, что на самом деле нужно было наказать главного виновника — Юн Ци, но он просто-напросто не мог этого сделать и поэтому выместил свою злость на младшем брате.<br><br>После долгого молчания Юн Шань спросил:<br><br>— Так если ты не обиделся и не злишься, тогда почему ты уселся на снежную дорожку и плакал?<br><br>Юн Линь не подал голоса.<br><br>Юн Шань не выдержал и вновь заговорил:<br><br>— Ты настоящий мужчина, к тому же сын императора, к чему эти слёзы? И ведь даже не боишься людских насмешек. Ещё и уселся на заснеженную дорожку, не думая о том, в какое положение ты себя ставишь.<br><br>Но Юн Линь продолжал молчать, склонив голову. Было неясно, то ли он в раскаянии, или же ему стало неловко, однако потом юноша неожиданно начал смеяться, обнажив в улыбке белоснежные зубы, такие же, как и у Юн Шаня. Выражение его лица приняло озорной вид, словно у маленького ребёнка.<br><br>— Старший брат, я сразу понял, что все твои слова — ложь, и что ты очень сильно любишь меня.Ты очень сильно любишь меня, правда? — Он был безмерно счастлив, словно ребёнок, которому наконец удалось провернуть одну из своих шалостей.<br><br>Наблюдая за этой детской непосредственностью, Юн Шань ничего не мог сделать — ни толком отругать, ни рассмеяться.<br><br>В этот момент Чан Дэфу принёс горячий бульон и подал Его Высочеству Юн Линю, который, взяв его в руки,начал пить, одновременно болтая с Юн Шанем.<br><br>Внезапно раздался звук торопливых шагов, сопровождаемый тихим и учтивым голосом слуги:<br><br>— Прошу простить Вашего слугу, но я пришёл сюда, чтобы доложить...<br><br>Не успел мужчина договорить, как дверь уже распахнулась. Порыв свежего и холодного ветра настиг кровать, и оба брата в одно мгновение увидели, как в комнату вошла матушка Шу. Позади неё семенили слуги, которые хотели её остановить, но не осмеливались вставать на пути императрицы.</div>
