<div><em>Найди меня, освободи меня <br><br></em><br><br></div><div><em>От грохота крыльев обезумевших птиц <br><br></em><br><br></div><div><em>Укрой меня, успокой меня <br><br></em><br><br></div><div><em>И больше не давай смотреть мне в низ<br><br></em><br><br></div><div>(<em>Flеur - «Исполинские чёрные грифы»)<br><br></em><br><br></div><div>Когда Ний успокоился, они вернулись во дворец. Но разве можно так легко все забыть и вновь начать жить? Да и как? Нет ни дома, ни близких. У бедного Нияслава только море и осталось от его прежней счастливой жизни. Знал ли он, уплывая тогда на «Посланнике», что более никогда не свидится с матушками, что более никто не будет учить его рыбному ремеслу, что никто более не заставит его мучительно отсиживаться при примерке очередной рубахи, сшитой любящими руками. Что больше ему не увидеть детишек, с которыми он так часто играл. Ничего не осталось, только море, последняя подаренная рубаха и дары «Посланника», что он прихватил с собой. А ведь медальон оказался принадлежавшим Светозару, и как он только не узнал его раньше? <br><br></div><div>Сейчас Ний лежал в купальнях, куда велел отвести его император. Нияслав в порыве гнева и эмоций вошел в море и, разумеется, промок, а день был прохладным и он захворать после такого с легкостью мог. Но самому Нияславу было все равно, впервые он не чувствовал ничего, словно что-то тяжелое опустилось на мысли закрывая их, будто что-то укрыло его душу, чтобы та не рвалась. Император был очень озабочен душевным состоянием своего гостя из далекого прошлого, а потому велел трем служанкам ни при каких условиях не покидать ванн, и следить, ежели Ний вздумает чего не доброго в пылу своих страданий. Ведь не каждый сильный мужчина мог пережить такую потерю, а он был явно еще не созревшим духом юношей, которому лишь предстояло окрепчать. Не знал он, что пережив однажды грань между жизнью и смертью, Нияслав лишь больше жизнь свою полюбил и даже такие страдания не подтолкнули бы его к шагу опасному. Но больно от этого меньше не становилось и Ний страдал душой, оплакивая все, что потерял он в одночасье, ведь ранее была у него надежда, а теперь и та прахом развеялась.<br><br></div><div>- Юный господин, - тихо проговорила одна из девушек, - не убивайтесь Вы так, не бросит Вас господин-император, не такой он.<br><br></div><div>- Да, да, он строгий, но справедливый. Это ведь Ваш дом, когда-то был. Не оставит он Вас на улице, тем более что Вы такой гость талантливый, а талант выше любого золота в нашей стране ценится, - закивала ей вторая.<br><br></div><div>- И мы заботиться о Вас будем. Новой семьей нам не стать Вам, но мы очень постараемся! – снова заговорила первая.<br><br></div><div>- Спасибо, милые, Вы добрые очень, - бесцветно ответил Нияслав, а ведь улыбнуться честно пытался, как прежде, - но подумать мне надо, пожалуйста, не тревожьте меня. Совсем немного, - проговорил он, глаза свои потемневшие прикрыв. <br><br></div><div>- Не можем мы Вас оставить, - со вздохом первая произнесла, - император нам приказ дал. Строго настрого велел.<br><br></div><div>- Будет тебе, - одернула за рукав ее Шу Лан, - мы рядом будем, тише мыши, да тайно за господином проследим, но ему действительно одному побыть надо, легче станет, - с этими словами девушки за древесную ширму зашли, чтобы оттуда вовремя заметить, ежели Ний глупость совершить решит. Но узнать успела его Шу Лан за это время и видела она, что несмотря на все невзгоды у Нияслава сильное сердце и пережить он подобное сможет. Видать другой нрав у народа древнего был, что здесь жили, другие ценности.<br><br></div><div>Остался Ний один одинешенек. Продолжал он бесцветно в воду теплую смотреть, на цветы чудные, коими украшена ванна была. Но не удивляла его красота эта более, в сердце чернота поселилась, никак выйти не хотела.<br><br></div><div>- Не кручинься Нияславушка, - послышался чарующий голос женский, такой знакомый и родной, где-то слыханный ранее. И ожил Ний наконец-то, открыл очи свои синие, осматриваться стал, но не было подле него владычицы голоса чарующего, - ложись спать, утро вечера мудренее. А на заре к морю иди, да монету драгоценную не забудь, что взял с собой из глубин морских.<br><br></div><div>Подивился Ний, ведь некому было говорить здесь. Голоса девушек он уже хорошо знал, узнал бы, да и не говорят они так, то речь родная была. И стало Нийю важно и интересно, что будет, когда на берег он придет, но в тоже время страх потаенный проснулся. Что если Царь Морской опять недоброе задумает? Но так добр и мягок был тот голос, так хотелось Нию вновь услышать его, после всего. И решил Ний к императору отправиться и просить того о разрешении море синее увидеть, да и монету тот забыл вернуть, хоть и обещался.<br><br></div><div>Одевшись, попросил он девушек отвести его к императору, но те упрашивать его стали одуматься, что не время для аудиенции сейчас. Но утром поздно будет, ведь к заре ему успеть надобно, а значит лишь сейчас время подходящее. <br><br></div><div>- Прошу вас, это очень важно, до зари мне успеть надо его просить, но не ночью же идти? – стал просить Ний девушек. Переглянулись те, не понимали они, чего вдруг на господина их нашло, уж не тронулся он умом с горя. Но делать нечего, повели они к государю в покои его, разумеется Шу Лан вперед пошла, чтобы просить императора о аудиенции столь непривычной, какая лишь сыновьям да наложницам позволялась. <br><br></div><div>Уж туман белесый стал землю ко сну укрывать. Закат давно скрылся за горизонтом и погас. Шелест деревьев колыбельную ей напевал, а слуги уж к ужину и ко сну господ готовились, то и дело шныряли мимо. Волноваться Ний стал, что если разгневается император, что если сейчас не примет его. Не ужель сбегать придется, но не вор же он. Но успокоился Ний, когда к ним на встречу Шу Лан пришла и сообщила, что Его Высочество готово принять сейчас гостя в своих покоях и просил принести сладости, чтобы беседу их скрасить.<br><br></div><div><em>«Возможно, он понял меня не верно?»<br><br></em><br><br></div><div>Подумал Ний, услышав слова Шу Лан, но решил, что все недопонимания разъяснить он и на месте сможет, если таковы есть, а пока он рад, что император его видеть пожелал. Взял себя в руки молодец, да пошел уверенно вслед за девушкой, что проводить его вызвалась. Задание свое она девчушкам отдала. <br><br></div><div>Ближе к покоям императора стены и потолки были украшены алыми тканями с золотой вышивкой, точно какие заклинания на них были написаны. Шелком белым окна украшены, а на них рисунок черный дивный, точно сад и горы выросли. И фонари те дивные бумажные путь освещали так ярко, что никак дорогу не спутаешь, не то, что в крыле гостевом, где куда все менее ярко и более спокойно. У дверей стражники стоят, точно идолы древние, не шевелятся, головы не поднимут, лишь дорогу преградили, стоило приблизится Нияславу с Шу Лан.<br><br></div><div>- Император гостя ждет, - доложила им девушка, и отворились двери в опочивальню царскую.<br><br></div><div>И так разнилась она с покоями Нияслава, будто в другой мир он попал, притом, что везде все знакомые силуэты виднелись. Вон там фонари и свечи, вон шел белый, золотом расшитый, а вот алые ткани постель устелили, а на полу, посередине всего это стоял столик небольшой, как в саду, да подушками обложен, а перед ним Император сидит, да какие-то бумаги рассматривает. И вроде низко император сидит, но что колени он преклонил, никто сказать не осмелится. Он мягко улыбнулся в привычной своей манере, пожалуй, Ний еще ни разу не видел его без улыбки и жестом пригласил войти. Нияслав так растерялся, что не смог понять этого жеста сразу, а потому Шу Лан его легонько подтолкнула.<br><br></div><div>- Мы ждали тебя, - произнес император, отпивая чай из крохотной чашечки, - Тебе уже лучше? Ты обеспокоил Нас своим состоянием днем.<br><br></div><div>- Да…Уже лучше, - неловко ответил Ний. По правде сказать, лучше ему действительно стало, но лишь потому что странный голос его отвлек. Он замолчал, задумавшись над этим, но на этот раз голос императора вырвал его из глубин раздумий.<br><br></div><div>- Мы рады, присаживайся, Мы хотим поговорить с тобой, - сказал император, не отводя привычно своего взгляда от загадочного и такого необычного юноши.<br><br></div><div>- По правде, я пришел только попросить кое о чем, - сразу затараторил юноша, - простите за столь поздний визит.<br><br></div><div>- Но это важно? – играючи подловил его император, - успеешь спросить, а пока присядь.<br><br></div><div>Нияслав вздохнул, но повеление императора нельзя было не выполнить. Он осторожно присел на подушки. Сидеть на них он так и не привык, а потому привычно не знал, куда ему деть ноги, чтобы те не заболели в последствие.<br><br></div><div>- Мы будем откровенны, - начал император, - ты ценен для Нас. Мы не можем отпустить тебя. И тебе некуда идти. Мы не будем лукавить, о неожиданно возникших чувствах и не будем играть красивыми словами. Твой талант, как и ты сам, все, что связано с тобой, уникально. Мы бы никогда не поверили в твой рассказ, если бы сами не узрели чудеса, что творятся рядом с тобой. <br><br></div><div>- Нет во мне ничего уникального, - с горечью произнес Нияслав, - я лишь юноша, над которым жестоко пошутила судьба. Если бы я только знал, как опасно для меня будет море, никогда бы к нему не подошел ближе, чем на шаг.<br><br></div><div>- Сейчас ты горько убиваешься по потерянному, но не думаешь о приобретенном. Рано или поздно детям приходится покинуть родные гнезда, они намерено теряют все, чтобы обрести целый мир. Тебе же явно уготована важная судьба, раз сами Боги перенесли тебя сквозь время к нам. <br><br></div><div>- «Посланник» перенес, - с горькой усмешкой произнес Ний, - Светозар был прав, название корабля и, правда, оказалось говорящее. Так значит, я нужен вам? Но я не диковинная зверушка, я же человек…<br><br></div><div>- Мы помним наше обещание, - осек его император, сразу уловив суть речи того, - и не нарушим его. Но гостем вечно ты быть не сможешь. Однако, мы не позволим стать тебе рабом или зверушкой и в гарем я тебя не направлю, разве что лишь для одного дела.<br><br></div><div>- Какого же? – лишь спросил Ний, не поднимая глаз от чая, переливающегося искрами огня.<br><br></div><div>- Побудь с моими детьми. Твои таланты уникальны, я не прошу тебя, их обучать им, но я уверен рядом с тобой они многому научатся. А после, мы подберем тебе подходящее место.<br><br></div><div>- Вы все еще думаете, что я глуп, - сам себе кивнул Ний, - я хочу разочаровать вас, в корабельном искусстве я не силен. Да, вы нашли мои чертежи, но они лишь копии чужих, и «Посланника» не я строил, а Светозар, я лишь мешался ему на стройке этого великолепия, может потому и произошла та ошибка.<br><br></div><div>- В таком случае глупцом ты считаешь Нас, - строго вдруг произнес император, прекратив улыбаться, Ний вздрогнул, он еще не видел такого императора и совершенно не понимал, что это значит, - Мы не осыпаем комплиментами и не будем. И Мы видели тот кораблик. Копия «Посланника», один в один, и лишь одна деталь их различает, - произнес император, и вдруг он приподнялся и навис на Нияславом, точно грозовое небо, отчего юноша забыл, как дышать. Не видал он ранее подобной мощи, когда один лишь взгляд говорит о многом, наверное, только такие люди, могут быть истинными царями. Император же приблизился еще, всматриваясь в ясные синие глаза, - твой не потонул, - с этими словами он вновь отстранился и поднялся на ноги.<br><br></div><div>Нияслав забыл, как дышать. Пусть император уже отстранился, но его грозный дух, будто так и продолжал нависать над юношей.<br><br></div><div>- Достаточно на сегодня, мы устали, - произнес он, отвернувшись от юноши.<br><br></div><div>- Но, Ваше Величество, просьба, - опомнился в сей же миг молодец.<br><br></div><div>- Говори, - твердо произнес император, улыбка на его лицо так и не вернулась.<br><br></div><div>- Можно ли мне на заре к морю спуститься? – со страхом спросил Ний и спрятал лицо, опустив голову. Очень он боялся отказа.<br><br></div><div>- Что? – тут же развернулся император. Его мысли, очевидно, были слишком смешаны.<br><br></div><div>- Оно все…что у меня осталось родного. Прошу Вас, не отнимайте у меня его. Бежать мне некуда, а жизнью своей я дорожу.<br><br></div><div>Император молчал и молчание затягивалось. Нияслав уже и испугаться успел, что не согласится император на его просьбу.<br><br></div><div>- Мы позволяем. Но ты должен успеть на завтрак к нам. Иначе Мы отправимся вслед за тобой. А теперь ступай.<br><br></div><div>С этими словами он вновь отвернулся, а Нияслав тут же на ноги поднялся. Испугался он таких перемен в настроении императора, уйти поторопился. А потому как торопился, он не заметил встревоженный и тоскующий взгляд, устремленный ему вслед. Да и не позволено ему было увидеть это. И все же, что-то совершенно новое зародилось в этом взгляде, но разве мог это кто-нибудь из них понять?<br><br></div>
