<div>Бал во дворце Его Величества:<br><br></div><div>Дамы в бархатных платьях, украшенных золотом и серебром, мужчины в ярких пурпуэнах. Вальс живет в сердце каждого и задает единый ритм танца, в котором кружатся пары и тройки, создавая на полу прекрасные узоры. Даже король станцевал со своими подданными не один танец. Праздник был организован по очень важному поводу, дню рождению Его Величества, и сейчас на нем собрались все знатные особы. Среди них, разумеется, была и семья Л'Домран и все внимание было отдано их прекрасным сыновьям. Девицы застенчиво поглядывали на молодых особ, в сердце надеясь, что в быстром танце они хотя бы мимолетно встретятся друг с другом. А молодые графы то и дело заинтересовано изучали хрупкого Вернеса, что мог бы сравниться в изящности с самой прекрасной графиней. Были у него длинные волнистые волосы, белые как снег, кожа как у мраморной статуэтке, что казалось, у юноши нет ни капли крови в жилах. Лишь нежные губы имели легкий розовато-сиреневый оттенок, словно кто специально их подкрасил красным вином. И конечно голубые, словно прозрачные глаза, как хрусталь переливающиеся от света тысячи свечей. Но и старший брат красотой не был обделен. Светлые пшеничные волосы были собраны в высокий хвост и открывали тонкое и элегантное, но при всем этом мужественное лицо и выразительно подчеркивали высокие скулы и аристократичный нос. Серые глаза казались неземными, но имели легкий голубой оттенок.<br><br></div><div>- Ох, такие быстрые танцы не для меня, - засмеялся юноша, обращаясь к старшему брату.<br><br></div><div>- А говорил, что на этом балу станцуешь не меньше дюжины раз, - с издевкой ответил ему Берам.<br><br></div><div>- Говорил - значит станцую, но дай мне передохнуть, - с вызовом ответил Вернес.<br><br></div><div>- Тогда может, следующий станцуешь со мной? – послышался голос за спиной юноши и тот скривился, ведь он был ему хорошо знаком.<br><br></div><div>- За кого ты в очередной раз принял меня, Люций? Разве я похож на миледи? – хмуря брови, спросил юноша, оборачиваясь к негодяю.<br><br></div><div>- Честно сказать даже в мужской одежде не отличишь, - с усмешкой сказал черноволосый граф и, приблизившись к Вернесу ближе шепотом произнес, - Может докажешь, что ты мужчина, показав мне главное отличие?<br><br></div><div>Вернес, не сдержав такого похотливого намека, отвесил звонкую пощечину графу. Тот опешил, смотря на Вернеса, как на раба, недостойного коснуться лица божества.<br><br></div><div>- Как ты посмел?! – взвыл граф и сжал хрупкое запястье юноши.<br><br></div><div>- Позвольте граф, - перехватил его руку старший брат, - соглашусь, мой брат несколько не сдержан и все же я бы тоже не стерпел столь унизительных предложений. Я как его старший брат мог бы вызвать вас на дуэль, если вы, конечно, не выпили лишнего и потому не можете сделать достойного предложения.<br><br></div><div>Граф проскрипел зубами, сверля гневным взглядом Берама. И все же, согласится на дуэль с ним, было равносильно смертной казни.<br><br></div><div>- Прошу простить. Этот бокал был лишним, - прошипел он и, отдернув руку, ушел прочь.<br><br></div><div>Как только граф удалился, старший брат строго посмотрел на младшего.<br><br></div><div>- Вернес, ты ведешь себя неразумно. Конечно, граф, прогнивший до самого нутра, негодяй, но лишь болтун. Умей достойно ответить, а рукоприкладство однажды может стоить тебе жизни, - с этими словами он вернулся к торжеству, а Вернес так и остался стоять и прожигать гневным взглядом мраморный пол, не в силах возразить.<br><br></div><div>***<br><br></div><div>Прошли месяцы с того злосчастного бала. К счастью братьев, коварный Люций не подготовил им никакой подлянки. Либо они о ней еще не догадались. В северных угодьях время тянулось в своем привычном ритме, но близился день рождения Берама и потому дворец стал собирать гостей. Отец души не чаял в умном и талантливом старшем сыне, младшего же либо игнорировал, либо был слишком строг к нему. Вернес так привык к такому отношению отца, что старался и сам его игнорировать насколько это возможно и уж тем более не обращаться к нему за помощью. Вот и в очередной праздник, отец ходил мимо него, словно тот являлся призраком его жены, которого он никогда не увидит, а вот старшему сыну он строил поистине богатое и роскошное празднество. Вот только не знал он, что на деле же этот праздник был один на двоих, ведь старший брат очень любил младшего и делился с ним всей своей радостью и подарками поровну, ведь на день рождение младшего не организовывалось даже простого семейного ужина. Но Вернеса это не обижало, он привык к этому с рождения. Главным для него было внимание от брата, единственного человека, кто заменил ему умершую мать и потерянного отца.<br><br></div><div>- Дорогой мой брат, сегодняшний вечер обещает быть шумным, - с улыбкой произнес Берам проходящий в комнату младшего брата.<br><br></div><div>Тот в свою очередь подбирал наряд на вечерний бал и потому был полностью в подчинении шустрого портного, который подобно грациозной лани вертелся вокруг, дорабатывая последние штрихи наряда.<br><br></div><div>- Бал маскарад — это замечательная идея, - воодушевленно ответил ему Вернес, - я так ждал этого события и уверен, что и многие другие дворяне ждали его!<br><br></div><div>- Верно, об этом я и хотел тебе сказать, - сменил веселье на строгость старший брат, - под маской не разглядишь, кто там: друг или недруг. Я буду занят гостями и потому не смогу следить за тобою. Будь осторожнее дорогой брат, - сказал он, серьезно смотря в серебряные прозрачные омуты глаз излишне расслабленного младшего брата.<br><br></div><div>- Ты всегда так тревожишься обо мне, но что может случиться? Кто посмеет обидеть меня в твоем доме? Но если тебе будет легче от моих слов, то хорошо, я буду осторожен, - с улыбкой ответил ему Вернес и вздрогнул, когда тонкая иголка кольнула бледную кожу.<br><br></div><div>Берам вздохнул и, покачав головой, ушел из комнаты младшего брат. Оставшаяся подготовка требовала его внимания, но тревога за брата никак не унималась и давила на разум, шепча проклятия. Старший брат и во время бала никак не мог найти себе места, но начавшие съезжаться гости отвлекли его от раздумий.<br><br></div><div>Танцы сменяли один за другим и все были в масках. Впрочем, когда это придворные снимали маски улыбок и дружелюбия? Искусственные маски лишь помогали тем показать себя во всей своей черной красе, и никто бы не узнал, кто под этой чернотой скрывается. Вернес кружился в танце среди этих черных фальшивых лиц, совершенно позабыв о наставлениях брата. Он танцевал снова и снова, сменяя партнерш и даже иногда партнеров. И совершенно не видел, как на него уже давно устремился голодный похотливый взгляд лишь ожидающий, когда юноша оступится и это станет для него роковым шагом. И этот опасный шаг был сделан. Вскоре утомленный столь быстрыми танцами Вернес вышел на балкон, чтобы вдохнуть полной грудью свежего северного воздуха, и обладатель взгляда вышел за ним следом. Вернес желал уединиться от шума и просто полюбоваться красотами родного края, а потому отошел подальше от шумного места. Прислонившись к каменной стене спиной, он устремил уставший взгляд на снежную долину.<br><br></div><div>- Ох, и закружили меня, - устало озвучил молодой человек свои мысли.<br><br></div><div>- Ты всегда любил танцевать, а теперь я вижу, что ты уставший спрятался от всех. Взрослеет прекрасный бриллиант графа, - услышал юноша знакомый противный голос, в каждом слове которого чувствовался яд.<br><br></div><div>- Не век же оставаться ребенком, - насторожился Вернес, тут же становясь более уверено на ноги и смотря на человека в пышно украшенной красной маске.<br><br></div><div>- Верно, такой красоте не гоже оставаться ребенком, - усмехнувшись, сказал мужчина приближаясь. Вернес хотел бы отойти, но сейчас он был загнан в угол балкона. Точнее он сам загнал себя в него, так наивно пожелав уединения.<br><br></div><div>- Пожалуй я уже готов танцевать дальше. Поэтому позвольте откланяться, - с вежливой улыбкой заявил Вернес и попытался уйти, но человек в маске резко и грубо вжал его в каменную стену за плечи.<br><br></div><div>- К чему спешить Вернес? Я научу тебя танцу поинтереснее, - ядовито прошептал незнакомец и попытался поцеловать юношу, но тот тут же отвернулся, сморщившись, и губы попали на светлую скулу.<br><br></div><div>- Как вы смеете! – возмутился Вернес и начал сопротивляться, пытаясь улизнуть от насильника, но тот посчитал это игрой и начал разгуливать рукой по телу юноши с новым рвением.<br><br></div><div>- К чему это все? Ты же сам пришел сюда, - говорил отуманенный страстью голос, - или ты хочешь поиграть в строптивца?<br><br></div><div>- Проваливай! – закричал юноша и что было мочи ударил насильнику между ног, от чего тот болезненно взвыл.<br><br></div><div>Вернес, ощутив слабость противника, тут же вырвался из цепких рук и побежал в сторону бального зала. Но насильник не планировал так легко отпускать свою жертву. Он схватил Вернеса за длинные белоснежные волосы, из-за чего молодой человек вскрикнул от боли и чуть не упал.<br><br></div><div>- Не так быстро, Вернес, – прошипел граф Люций, с лица которого уже слетела маска, - ты мне задолжал.<br><br></div><div>Он снова грубо вжал юношу в холодную стену и на это раз без церемоний начал кусать и жадно целовать нежную шею. От каждого нового поцелуя юношу воротило все больше и казалось вот-вот вывернет наизнанку прямо на графа. Он пытался увернуться от противной ласки, но насильник был настойчив. Рука Люция уже разобралась с досадными застежками и нашла путь к нежной коже, чем сразу и воспользовалась, огладив тело.<br><br></div><div>- Пусти, - прошипел не хуже змеи Вернес.<br><br></div><div>- Это твоя вина, - шептал опьяненный страстью граф, - твоя красота пленила меня, когда ты еще был ребенком, - он впился в шею юноши и тот взвыл от бессилия, в очередной раз попытавшись сопротивляться, - я наблюдал как ты рос, как расцветал с каждым мигом и каждым часом. Ты околдовал меня... демон, - Люций грубо сжал белоснежные волосы, поворачивая юношу к себе и жадно смотря в ледяные глаза.<br><br></div><div>- Ты сам в этом виноват, - прорычал Вернес, который все это время нащупывал рукой изящный, но тяжелый подсвечник, служивший освещением на балконе.<br><br></div><div>Как только тот оказался в руке юноши, тот со всей своей силы ударил по косой линии насильника. Мужчина закричал, схватившись за лицо, и тут же отстранился, падая на колени перед своей жертвой. Вернес продолжал сжимать подсвечник в руке, смотря на корчившегося от боли и кричащего насильника и пытаясь осознать происходящее. На подсвечнике было много тонкий деталей, которые стали острием не хуже нескольких кинжалов, и потому те разворотили пол лица Люция, превратив в кровавое месиво. Воск с огнем же оставили яркий ядовитый ожог на, и без того уродливой, ране. На такой звериный крик из бального зала выбежали люди, включая Берама и отца. Женщины тут же попадали в обморок от ужасного зрелища, а мужчины в ужасе смотрели на корчившегося от боли графа.<br><br></div><div>- Он! – закричал граф, показывая на Вернеса трясущейся рукой, - он колдун! Порожденье снежной ведьмы! Он околдовал меня, а затем попытался убить! В нем возродился Люцифер! Колдун! Он всех околдовал своей красотой!<br><br></div><div>Кричал в ненависти граф, прижимая окровавленную руку к развороченному лицу, которое больше напоминало кровавое месиво, и не сулило благополучного выздоровления.<br><br></div><div>- Что за гнусная ложь! – закричал Берам, желая заступится за брата.<br><br></div><div>- Это правда! Он слишком прекрасен для человека! – закричала одна из дам, - он колдун, он всех очаровал!<br><br></div><div>- Колдун!<br><br></div><div>- Люцифер в обличии ангела!<br><br></div><div>- Сын ведьмы! Она посмертно передала ему свою колдовскую силу!<br><br></div><div>Начали подхватывать завистники и «доброжелатели». Вмиг ангел, коим все восхищались, стал демоном, и все желали одного, глядя на него с триумфальными улыбками, под лживыми масками.<br><br></div><div>- В темницу. Через три дня состоится казнь, - эти жестокие слова, сказанные леденящим душу тоном, Вернес не забудет никогда.<br><br></div><div>Юноша поднял ледяные глаза и увидел перед собой отца. Он смотрел на своего сына пустыми серыми глазами, в которых не было ничего, ни любви к сыну, ни ненависти.<br><br></div><div>- Отец, – дрожащим голос сказал Берам, впервые растерявший свою неподкупную мужественность и силу, - ты не можешь...<br><br></div><div>Но тот лишь приказал страже схватить «колдуна», который не смог вымолвить и слова, и запереть его в башне, до наступления третьего дня, по итогу которого его сын должен был публично распят и сожжен на правосудном костре. Вернес кричал и сопротивлялся, звал на помощь и клялся в своей невинности, но никто кроме брата его не услышал. Никто, кроме старшего брата, который так же пытался образумить отца, не пытался за него вступиться.<br><br></div><div>Три дня. Это много? Для человека, приговоренного к казни, они пролетают мгновенно, вопреки желанию, чтобы они длились вечно. И за что приговорен? За то, что красив? Красота стала проклятием для Вернеса, хоть она и была единственной его гордостью. Как же был прав Берам, во всем прав, а Вернес его не послушал. И теперь завтра его казнят за колдовство, которого он не совершал. Три дня без еды и воды. Три дня без сна, окутанный мрачными мыслями. Вернес сидел у единственного окна, через решетку которого не пролетел бы даже голубь, символ мира и свободы. Силы начали покидать тело, привыкшее к комфорту и роскоши. Прекрасный бальный наряд, стал для него саваном. Но нет юноша не плакал, не молил о спасении. Отец, единственный кто мог вытащить его отсюда, сам же его и отправил за решетку. Конечно, Вернес знал о том, что тот его не любит. Но даже если ты не любишь собственное дитя, неужели ты отправишь его собственными руками на костер? Неужели сам приговоришь его к прилюдным пыткам? Нет, отцом такого человека назвать никак нельзя, и нет оправдания такому его поступку. И все равно все мысли Вернеса сходились к тому, что ему все равно на отца. Он не зол, не полон ненависти. Ему уже все равно, ведь за три дня он все обдумал и был готов предстать перед людьми на казни с чистой совестью. И пускай они его считают колдуном, но он знает, что чист, и Бог знает. А остальное теперь не важно. Луна с издевкой смотрела в окно на Вернеса, что был похож на прекрасный призрак, спрятанного в высокой башне. Впрочем, может оно так и будет, как знать.<br><br></div><div>Из глубоких мыслей Вернеса вырвал неожиданный поворот ключа в замке тяжелый дубовой двери. Молодой человек встал, непонимающе смотря на нее. Тяжелая дверь открылась и в комнату вошел мужчина, спрятанный под черной мантией, но Вернес сразу узнал его.<br><br></div><div>- Берам, что ты делаешь? – испуганно спросил младший брат. Он был готов к смерти, но сейчас сам подтолкнул себя к смерти и его старший брат.<br><br></div><div>Берам рукой попросил Вернеса замолчать и кинул молодому человеку еще один черный плащ.<br><br></div><div>- Внизу нас ждут два коня. Мы бежим, - сказал коротко Берам.<br><br></div><div>- Ты с ума сошел? Теперь и тебя казнят!<br><br></div><div>- Не казнят, мы будет прятаться вместе. Давай скорее. Время не ждет.<br><br></div><div>Вернес не стал спорить. Теперь они либо вдвоем пойдут на костер, либо вдвоем сбегут. Он быстро накинул черный плащ и вместе они побежали по темной винтовой каменной лестнице в недра замка. Куда подевалась основная часть стражи, Вернес понять никак не мог, а задавать лишние вопросы времени не было. Они пробирались все быстрее тенями к выходу из замка, как раздался сигнальный рев.<br><br></div><div>- Колдун сбежал! – раздался крик с башни.<br><br></div><div>- Быстро, - цокнул Берам и схватив младшего брата за руку со всех ног побежал к коням. Сейчас каждый миг был на счету.<br><br></div><div>Позади послышались крики и шум погони. В один миг весь дворец ожил и вскипел. Вернес услышал, как бьется его собственное сердце от погони. Как впервые в его жилах закипает холодная кровь. Страх бил в голову, затмевая разум снова и снова. В мыслях было лишь одно единственное слово «Бежать!». Беженцы выбежали на улицу и ледяной воздух ударил под черную мантию, заставляя молодых людей опомнится и взглянуть на ситуацию. Весь двор оживился с побегом колдуна. Все пытались применить меры против побега и стать героем, схватившего пленника. Прямо перед входом два белых коня встали на дыбы, завидев своих хозяев.<br><br></div><div>- Вот они! – закричал грубый мужской голос.<br><br></div><div>Горн взвывал, вновь и вновь возвещая о тревоге. Погоня ринулась к беглецам, но те, уже вскочив на скакунов, помчались к воротам.<br><br></div><div>- Закрыть ворота! – прокричал командир погони, и железная решетка начала опускаться, но слишком медленно, чтобы остановить беглецов, - стрелять! Не дать им уйти!<br><br></div><div>Продолжал командовать чей-то голос, но братья уже вырвались на мост, который был единственным путем через заледеневший от холода ров. Вернес смотрел лишь вперед в лес, желая скрыться и спрятаться от врагов. Страх бился тяжелым ритмом в венах, заставляя адреналин поступать в кровь.<br><br></div><div><em>Лишь бы добраться до леса, лишь бы убежать.<br></em><br></div><div>Но вдруг Берам взвыл. Молодой человек увидел плотно засевшую в спину брата стрелу, и сердце перестало биться.<br><br></div><div>- Берам! – закричал он, видя, как старший брат свалился с лошади и рухнул в ров.<br><br></div><div>Вернес ведомый чем-то потянулся в его сторону и тут же его конь взвыл от боли и встал на дыбы с диким ржанием. Он увидел в теле коня такую же стрелу, а в следующий миг ощутил, что падает вслед за братом. Мир словно замер и стал двигаться чертовски медленно. Вернес увидел, как на мост выбежали стражники, но за ним никто не потянулся. Главнокомандующий кричал и ругался на всех, но те знали, что что-то делать бесполезно. Никто не мог выжить от падения в ледяную воду. Резкий удар. Вернес проломил своим телом лед и теперь опускался на дно скованный холодом и под тяжестью намокшей одежды. Голубые холодные глаза устремились за пределы воды, но в следующий миг все погрузилось во мрак.<br><br></div><div><br><br><br></div>
