<div> - Говорят, - дряхлый подслеповатый старик поднял палец и выдержал эффектную паузу. - Говорят, что сам Сол наведался в наши края. <br> - Да как же, - фыркнула молодая женщина. - Жирный наместник просто помер, а все и раздули из мухи слона. <br> - Справедливость, Нана, это справедливость! Сол покарал проклятого борова за его злодеяния. Даст небо, он и сюда придёт. <br> - Поменьше болтай, побольше работай, - строго прикрикнула женщина. <br> Старик махнул на неё рукой и вернулся к своему занятию - лепке кувшина. Но не успел он вновь коснуться глины, как измазанные детские пальчики потянули его за драный рукав. <br> - Дедуль, а дедуль? <br> - Чего тебе, Бо? <br> Маленькая девочка, которая едва могла управляться с кружалом, но все равно старательно работала уже несколько дней, пытаясь слепить горшок, посмотрела на старика ясными искрящимися глазами. <br> - А кто такой Сол? <br> - Кто такой Сол! - всплеснул руками тот. - Тебе уже пять, а ты ничегошеньки не знаешь! Сол - это бог, сошедший на землю. Он странствует по миру, защищая обездоленных и карая тиранов и скупцов. Он первый из богов, кто заступился за низшие сословия, пойдя против воли всего Небесного Пантеона. Он могуч, справедлив, добр к несчастным и беспощаден к бесчестным... <br> - А ещё он не существует, - перебила Нана. - Бездельники вроде твоего деда сочинили красивую сказку и утешают ею себя. <br> Маленькая девочка разочаровано вздохнула. <br> - Как жаль... <br> Старик толкнул её локтем и заговорщецки подмигнул, заставив Бо немного повеселеть. <br> - Не верь Нане, - шепнул он. - Я своими глазами видел Сола несколько лет назад. Он существует, готов поклясться всеми десятью пальцами! <br> <br><br>***<br><br>Солнце палило так, будто вознамерилось выжечь все живое, что осмелится выползти под его лучи. Сухая трава неприятно хрустела под ногами, когда Тао брел к бочке с горькой водой, чтобы утолить жажду. Сделав несколько крупных глотков, он позволил себе постоять в тени раскидистого дерева несколько минут, прежде чем вернуться под жгучее солнце.<br>Поле не было прополото и на четверть.<br>Тао хотелось лечь и умереть, но он только глубоко вздохнул, откинул со вспотевшего лба спутанные волосы, которые благодаря пыли из чёрных превратились в серые, и поплелся к борозде, на которой остановился.<br>Тао ненавидел свою жизнь. <br>Две кукурузные лепешки - вот что он получал за день непосильной работы. Ему хотелось есть и спать - и, желательно, никогда больше не просыпаться.<br>"Ничего, - утешил он себя. - Вот будет урожай, тогда я получу три или четыре лепешки и даже немного денег".<br>Огрубешие руки уже не чувствовали уколов сорняков, которые чуть ли не каждый день заново вырастали на поле. Тао вырывал их с корнем и бросал в огромную корзину, заполненную уже наполовину. От тяжёлой и монотонной работы кружилась голова, а усталость неуклонно нарастала. <br> - Приветствую, добрый человек, - раздался вдруг голос. Это оказалось внезапным, потому что ближайшая работница сейчас горбилась над неподтатливым корнем метрах в двадцати, а до дороги, огибающей угодье, было в пять раз дальше. <br> Тао вздрогнул от неожиданности и обернулся.<br>Перед ним стоял калека, невесть как забравшийся на середину поля. Его внешность внушала только отвращение: огромный горб, кривые короткие ноги, на которых едва можно было передвигаться, непропорционально массивные руки, сжимающие клюку. Лицо скрывалось под капюшоном и, вероятно, было настолько уродливо, что калека не осмеливался его показывать.<br> - Не найдётся ли у тебя куска хлеба и глотка воды для измученного бродяги?<br> - Мне бы кто дал кусок хлеба, - огрызнулся Тао. - Катись отсюда!<br> - Дай хотя бы воды, - нищий умоляще протянул к нему руку. - Я шёл весь день и умираю от жажды.<br> - Умирай где-нибудь в другом месте! - рявкнул на него Тао, грубо толкая локтем. <br> Бродяга выронил клюку и повалился на землю, не устояв на ногах. Тао поспешил отойти от него, потому что заметил, что надсмотрщик, до сих пор дремавший в тени, проснулся и направился к нему, угрожающе подбрасывая плеть в руке.<br> Нищий схватил Тао за штанину - тот даже почувствовал, как сильно он дрожит. От страха или от слабости - это не имело значения. Он все равно не мог, да и не стремился помочь калеке. <br> - Прошу, всего лишь кружку воды...<br> - Если ты не уберешься, мы оба получим плетей!<br> Его разум ещё хранил ясные воспоминания об адской боли, причинённой плетью. Десяти ударов хватило, чтобы кровь с его спины ручьями потекла на землю. А невыносимое жжение от попадающего в раны пота при невозможности отдохнуть продлевало мучения на ещё несколько дней. Нет уж, Тао точно не собирался подставляться под руку надсмотрщика из-за какого-то бродяги!<br> - Как же выжить таким, как мы, если не заботиться друг о друге? - прохрипел нищий.<br> - Никак, - сплюнул Тао, вырываясь из слабой хватки. - Мне нет до тебя дела.<br> Тем временем надсмотрщик - здоровенный громила под два метра ростом - уже приблизился к ним.<br> - Что тут происходит? - закричал он визгливым, совершенно неподходящим к суровой внешности голосом. - Отрабатывай свой хлеб, скот! Даром господа кормят вас, бездельников?<br> Тао бросился к прочно засевшему кусту, над которым бился уже не менее получаса. К счастью, надсмотрщик не стал его бить и устремился к бродяге.<br> - Ты ещё кто такой?<br> Раздался звук пинка и стон, перешедший в кашель.<br>Тао обернулся через плечо и увидел, что нищий съежился на земле, закрывая голову, а громила вновь заносит над ним ногу в тяжёлом сапоге. Он торопливо отвернулся, не желая смотреть на избиение. Сердце кольнуло жалостью.<br>"А дал бы я ему воды, схлопотали бы оба", - подумал Тао, то ли успокаивая совесть, то ли радуясь тому, что избежал очередного наказания.<br> - А-а-а-а-а! Проклятье!<br> Громкий вопль надсмотрщика заставил всех на поле побросать орудия. Громила нелепо махал руками и скакал на месте, крича во всю глотку. Тао сумел разглядеть, как серая молния несколько раз метнулась к нему с земли, целясь поверх толстого голенища.<br> - Гадюка! Это чёртова гадюка! Убейте её! - орал надсмотрщик.<br> Но никто не спешил ему на помощь. Все люди - человек двадцать - что работали на поле, сгрудились на расстоянии, перешептываясь и топчась на месте.<br> - Молодец змейка, - долетали голоса.<br> - Давно пора!<br> - Так его, ублюдка!<br> Громила не слышал, слишком перепуганный нападением.<br>Нищий отполз от него и с трудом поднялся на ноги.<br> - Небеса тебя покарали за жестокость! - вскричал он, наставляя дрожащий палец на надсмотрщика, а затем повернулся и насколько мог быстро похромал к дороге.<br> "А как же вода?" - пронеслось в голове у Тао. Но эта мысль тут же была заглушена отчаянным воем громилы. На его руках алело несколько укусов, а уж сколько раз зубы змеи вонзились в его ноги, страшно было подумать. Одного взгляда хватало, чтобы понять: этот человек не доживёт до ночи.<br>На лицах столпившихся вокруг людей играли злорадные улыбки.<br><br><br>***<br><br>Тао вернулся домой на закате, получив свою жалкую оплату за труд. Жил он в полуразвалившемся домике, который и домом-то нельзя было назвать. Одна стена была полностью разрушена, другая сохранилась наполовину, а две оставшиеся кое-как поддерживали местами обвалившуюся крышу. Он был не одним таким - жилые ряды самых дальних окраин города все сплошь состояли из подобных домов. В трущобах ютилась чернь вперемешку с тощими собаками, которые иногда могли послужить обедом, если не успевали увернуться.<br>Жители дальних рядов, как и Тао, стекались домой к закату. Большинство с раннего утра работало на полях за гроши, где с ними обращались хуже, чем с рабами. Жизнь раба имела хоть какую-то ценность для господ, а жизни представителей чёрного сословия, как их называли, не стоила ни гроша.<br>Тао хотелось повалиться на соломенную подстилку и уснуть, но он не мог позволить себе отказаться от ежедневного ритуала. Он вынул из-за пазухи половину лепешки, отряхнул её от налипшей пыли и завернул в чистую тряпочку. Затем он сорвал несколько цветков, распустившихся на обочине дороги, и направился в лес, что начинался почти прямо за последним жилым рядом.<br>Чуть поодаль в лесу находился заброшенный храм, куда Тао приходил каждый вечер. Его стены заросли лианами и мхом, между треснутых плит пробивалась довольно густая трава, а где-то под потолком до темноты чирикали птицы.<br>В просторных залах храма стояли статуи многих богов: тут были и верховные правители небес, и властелины стихий, и повелители времен года, и множество низших богов, чьи имена знал не каждый человек. Но Тао прошёл мимо всех и остановился в дальнем углу перед небольшой статуэткой, вылепленной слишком коряво, чтобы быть достойной святилища. Тао опустился перед ней на колени и аккуратно положил к её ногам сбереженный кусок лепешки и цветы.<br> - Здравствуй, Сол, - тихо проговорил он, сложив руки в молитвенном жесте. </div>
