<div>Глава 04. Записи ответного удара талантливого пушечного мяса (04)</div><div> </div><div>Инцидент с плагиатом – лишь начало трагической судьбы Чэн Юаня. </div><div> </div><div>После того, как Ян Байхуа вернулся домой и закончил слушать отчаянные рыдания Чэн Юаня, он положил руки юноше на плечи и сказал: </div><div>– Сяо Чэн, успокойся.</div><div> </div><div>Глаза Чэн Юаня покраснели. </div><div>– Лао Ян, поверь мне, ты должен мне поверить.</div><div> </div><div>Ян Байхуа сказал: </div><div>– Конечно, я верю тебе. </div><div> </div><div>Чэн Юань дергал Ян Байхуа за одежду, неоднократно пытаясь доказать ему, что он не виноват, и просил о помощи: </div><div>– Ты же видел, как я писал эти песни, верно? Я даже дал тебе их послушать, я даже…</div><div> </div><div>Ян Байхуа аккуратно взял его руку и прижал юношу к груди: </div><div>– Я знаю.</div><div> </div><div>Чэн Юань дрожал, опираясь на эту тёплую и твёрдую грудь, как человек, который, наконец, нашёл поддержку в постоянно меняющемся мире.</div><div> </div><div>Когда он прислушивался к столь близкому сердцебиению, его уши становились горячими и онемевшими, и он чувствовал себя так, будто во всем мире – это его единственная безопасная гавань.</div><div> </div><div>Теперь с ободряющей поддержкой, налитые кровью глаза Чэн Юаня наполнились жестоким пламенем. Он слабо скрежетал зубами, говоря: </div><div>– Я не могу просто отпустить это. Я хочу подать в суд на Тан Хуань, я хочу…</div><div> </div><div>Ян Байхуа замер.</div><div> </div><div>Он погладил Чэн Юаня по спине. </div><div>– Сяо Чэн, ты слишком импульсивен. Тебе не следует принимать решения прямо сейчас. </div><div> </div><div>Но сейчас Чэн Юаню было наплевать.</div><div> </div><div>Он страдал от сильной головной боли. Перед тем, как Ян Байхуа вернулся, он принял две таблетки обезболивающего, но они не подействовали. Сочетание головной боли и гнева мучило его до такой степени, что всё его тело дрожало, и он был залит холодным потом. </div><div>– Почему? Это мои песни, я не могу позволить ей украсть их и выдавать себя за меня.</div><div> </div><div>Ян Байхуа нахмурился и оттолкнул его, слегка повысив голос: </div><div>– Сяо Чэн, успокойся и послушай меня. Ты не можешь подать на неё в суд.</div><div> </div><div>Чэн Юань безмолвно отстранился и закрыл рот. Он уставился на него, ожидая объяснения. </div><div> </div><div>Ян Байхуа глубоко вздохнул: </div><div>– … Сяоянь виновата в этом.</div><div> </div><div>Младшую двоюродную сестру Ян Байхуа, Ян Сяоянь, доверил ему его третий дядя, когда её полтора года назад приняли по бакалавриату второй очереди в педагогическое училище.</div><div> </div><div>Она часто приходила в дом Ян Байхуа поесть. И стала первой в семье Ян, кто узнал о сексуальной ориентации своего двоюродного брата, и часто использовала предлог «хранить секрет», чтобы уговорить Ян Байхуа угостить её несколькими шикарными обедами. </div><div> </div><div>У всех членов семьи Ян хорошая внешность. Ян Сяоянь тоже не могла считаться уродливой с белым аккуратным лицом овальной формы. Ей нравилась музыка, и ей также нравилось сочинять небольшие мелодии для публикации в интернете, так как тексты, которые она добавляла, могли вызвать сочувствие красивых и несчастных молодых девушек. У неё даже накопилось почти десять тысяч поклонников. Это побудило её довольно сильно гордиться собой, выставляя себя напоказ талантливой женщиной.</div><div> </div><div>Но на самом деле она не очень нравилась Чэн Юаню.</div><div> </div><div>Каждый раз, навещая их, девушка не отрывалась от Чэн Юаня, спрашивая его, за сколько можно продать одну из его песен и есть ли у него какие-либо связи в музыкальном бизнесе. Чэн Юань не любил слушать о таких вещах, и каждый раз просто отмахивался от этого. Однако Ян Сяоянь никогда не понимала намёков и даже повела себя избалованно, пожаловавшись Ян Байхуа: </div><div>– Брат, послушай, у семьи брата Сяо Чэна есть связи, но он не хочет даже немного помочь мне. Я такая беспомощная.</div><div> </div><div>Сяоянь жила в общежитии в комнате на четырёх человек, и всё три её соседки были из города. Она отказывалась им проигрывать и постоянно тратилась на качественный макияж и фирменную одежду. </div><div> </div><div>Учитывая её привычки к расходам, денег, конечно, никогда не хватало. Она могла только каждый раз искать Ян Байхуа, чтобы занять ещё, и тот действительно давал ей денег каждый раз, когда она просила. Он ни разу не отказал, ни разу. Из-за этого однажды он даже не осмеливался заказывать в столовой компании ничего, кроме простого риса, в течение целого месяца.</div><div> </div><div>У заметившего это Чэн Юаня сильно заболело сердце. Именно тогда он начал учиться готовить.</div><div> </div><div>Чэн Юань тупо уставился на Ян Байхуа. Он в замешательстве спросил: </div><div>– Что ты сказал?</div><div> </div><div>Ян Байхуа терпеливо объяснил: </div><div>– Только что, сразу после того, как ты повесил трубку, позвонила Сяоянь. Ты помнишь? В прошлый раз, когда мама, папа и третья сестра приезжали в гости, ты уехал в другое место, чтобы пожить там. В её телефоне разрядился аккумулятор, поэтому она одолжила мой, чтобы просмотреть Taobao. Листая магазины, она случайно включила написанную тобой демоверсию. Ей очень понравилось то, что она услышала, и она спросила меня, написал ли это ты, постоянно хваля тебя. </div><div> </div><div>Глаза Чэн Юаня слегка расширились.</div><div> </div><div>Ян Байхуа набрался храбрости и продолжил: </div><div>– В то время я не думал об этом слишком много. Я сказал ей, что это написал ты и что тебе нравится время от времени писать песни. Она просто поддакнула и вернулась к просмотру. Я не мог подумать, что она…</div><div> </div><div>Чэн Юань понял. Не смея поверить своим словам, он спросил: </div><div>– Она украла мои песни и продала их? И ты просто позволишь ей украсть их?</div><div> </div><div>– Не говори так, – беспомощно сказал Ян Байхуа, – я не знал, а Сяоянь… ей просто очень нравятся твои песни. Она сказала мне, что у неё недостаточно денег, и она хочет заработать сама. Однако песни, которые она написала, не принимались ни одной звукозаписывающей компанией, поэтому она просто захотела попробовать смешать твои песни со своими и отправить их в качестве теста. Она никогда не думала, что, как только она пришлёт их, все они будут приняты, и все шесть песен будут куплены в одно мгновение. «Сокровенные чувства» и «Осеннее настроение»… были выбраны Тан Хуань.</div><div> </div><div>– Ей «просто очень нравятся мои песни»? – Чэн Юань вспыхнул от ярости. – Однажды она спросила меня, как я собираюсь назвать свои песни. Я сказал ей, что придумал название для одной песни, и она будет называться «Сокровенные чувства».</div><div> </div><div>Он схватил свой телефон, включил его и показал Ян Байхуа строчку с обложки альбома Тан Хуань. </div><div>– … Лао Ян, я спрашиваю тебя, что это?! Она скопировала даже название? Это И это ты называешь непреднамеренным?</div><div> </div><div>– … Ты написал так много беспорядочных песен и никогда их не рассылал. Она никогда не думала, что всё закончится так, – тон Ян Байхуа стал необычно тяжёлым. Он протянул руку и схватил запястье Чэн Юаня: – Она никогда не думала, что дело станет таким значительным. Когда она позвонила мне, то очень испугалась и даже плакала.</div><div> </div><div>Чэн Юань оцепенело подумал – кого волнует, что она плакала?</div><div> </div><div>Ян Байхуа старательно убеждал: </div><div>– Она уже знает, что ошибалась. Но она ещё молода, и ты должен её простить. Если ты подашь на неё в суд, и ситуация усугубится, как она будет учиться? Как я объясню это своей семье?</div><div> </div><div>Чэн Юань почувствовал себя так, словно его окатили ведром холодной воды. Он схватил Ян Байхуа и только прошептал от гложущей его боли: </div><div>– … А как же я? Что делать мне? Как я буду жить после этого?</div><div> </div><div>Ян Байхуа нежно погладил лицо Чэн Юаня. </div><div>– Всё будет хорошо, я верю в тебя. Эти люди в интернете не знают истинной истории и просто говорят глупости. Если ты проигнорируешь то, что они говорят, они не смогут причинить тебе вреда.</div><div> </div><div>До этого момента вся жизнь Чэн Юаня шла гладко, и он никогда не сталкивался с какими-либо серьёзными кризисами. Этот инцидент похож на внезапный обвал. Его разум полностью запутался, и твёрдый тон Ян Байхуа убедил его. </div><div>– … В самом деле?</div><div> </div><div>– Да, – терпеливо наставлял его Ян Байхуа. – Подумай об этом. С тех пор как она была маленькой, мои родители относились к Сяоянь, как к своему собственному ребёнку. Если наши отношения откроются для них из-за дела Сяоянь, а её репутация будет испорчена, разве они смогут принять тебя, считая главным преступником?</div><div> </div><div>Чэн Юань свернулся клубком, обняв голову.</div><div> </div><div>– … Почему? – Чэн Юань пробормотал: – Почему…</div><div> </div><div>Его жизненные идеалы, его мечта заниматься музыкой были разрушены. </div><div> </div><div>Более того, его возлюбленный твёрдо стоял на стороне собственной семьи. Если он не согласится взять на себя ответственность за Сяоянь, его совместное будущее с Ян Байхуа закончится.</div><div> </div><div>Его возлюбленный или его мечта, кого он должен выбрать?</div><div> </div><div>Чэн Юань был очень послушным с детства, и кроме музыки, у него почти нет никаких увлечений. Ян Байхуа так же был первым человеком, которого полюбил Чэн Юань.</div><div> </div><div>Любить человека означало бережно вложить его в своё сердце, и бояться, что ваше сердце не будет достаточно мягким для него. </div><div> </div><div>Ян Байхуа был с ним очень добр и нежен. Он уговаривал его, когда вспыхивал его темперамент артиста, он был практичным и прилежным, и они хорошо совместимы в постели.</div><div> </div><div>Чэн Юань просто не мог разорвать свою окровавленную грудь сразу после того, как испытал сильнейший шторм, взорвавший его сухожилия и кости, и силой выкопать оттуда человека, которого любил три года.</div><div> </div><div>Он не мог этого сделать. </div><div> </div><div>Чэн Юань схватил Ян Байхуа за рубашку и потянул за неё. Он тихо спросил: </div><div>– С такой репутацией, как я смогу писать песни? Найдётся ли хоть кто-нибудь ещё, кто захочет меня?</div><div> </div><div>Ян Байхуа, услышав, как он сдался, бессознательно вздохнул с облегчением.</div><div> </div><div>Он заключил Чэн Юаня в свои объятия. </div><div>– Я хочу тебя.</div><div> </div><div>… На самом деле – это не тот ответ, которого ждал Чэн Юань. </div><div> </div><div>Но это также лучший и единственный ответ, который он мог получить на данном этапе.</div><div> </div><div>Компания Чэн Юаня быстро выступила с заявлением, в котором резко осудила такие гнусные акты плагиата, и даже решительно расторгла контракт Чэн Юаня, потребовав компенсации за нарушение контракта. </div><div> </div><div>В этот критический момент старший брат Чэн Юаня Чэн Цзянь в ярости прибежал к нему, указывая на нос младшего брата и резко ругая: </div><div>– Чэн Юань, ты сможешь вынести это? Что-то подобное случилось, но ты всё ещё не связался со своей семьей? Если ты не считаешь себя членом семьи Чэн, тебе следовало сказать об этом раньше!</div><div> </div><div>Чэн Юань не ответил.</div><div> </div><div>Его репутация уже разрушена. Поскольку он уже решил скрыть правду, ему пришлось скрывать всё даже от своей семьи.</div><div> </div><div>Отругав его, брат помог ему оплатить компенсацию, а затем потратил деньги на удаление сообщений в интернете. Всё ещё разочарованный, он даже начал лично ругаться в сети с людьми, которые ругали его брата. </div><div> </div><div>Пользователи сети, заметив, что их комментарии удаляются, сопротивлялись ещё сильнее. Ситуация становилась всё более накалённой. Компания Тан Хуань также не отказалась от всей этой бесплатной рекламы и начала бессмысленно покупать «водные армии» в интернете и публиковала маркетинговые сообщения, разжигая огонь из-за кулис. Среди них один из онлайн-певцов с более чем полумиллионом поклонников был самым жестоким. Он был известным фанатом Тан Хуань, который отправлял от шести до семи сообщений Weibo в день в погоне за Чэн Юанем, чтобы высмеять его. </div><div> </div><div>В конкретном сообщении говорилось: «Воровской собаке, вероятно, теперь следует прятаться под простынями и дрожать от страха [собачья голова] [собачья голова] [собачья голова]».</div><div> </div><div>Внизу был сумасшедший карнавал фанатов Тан Хуань, их комментарии полны непристойностей, достаточно ужасных, чтобы людям стало плохо.</div><div> </div><div>Чэн Юань действительно испугался. Он отключил личные сообщения, выключил телефон и заперся в доме. Ян Байхуа был терпелив с ним, но он только начал работать, и у него было не так много времени, чтобы оставаться с ним каждый день.</div><div> </div><div>Чэн Юань думал, что после этого всё придёт в порядок. Если он просто продержится сейчас, он всё ещё сможет вернуться.</div><div> </div><div>Но впоследствии Чэн Юань обнаружил, что больше не может не только писать песни, но даже прикасаться к пианино. Нажимая клавишу, он сразу начинал думать о «Сокровенных чувствах», фортепианной прелюдии, которую так тщательно сочинил, и его сердце билось так быстро, что руки дрожали от тошноты. Он даже не мог сыграть одну песню целиком.</div><div> </div><div>После многих-многих попыток он внезапно поднял руки и ударил кулаками по фортепиано. </div><div> </div><div>Фортепиано издало стоны, один высокий, другой низкий.</div><div> </div><div>Чэн Юань, гений, который в колледже в одиночку поддерживал целый оркестр, больше не мог играть даже «Оду к радости».</div><div> </div><div>В тот день он рухнул на пол и очень долго плакал.</div><div> </div><div>Когда Ян Байхуа вернулся, он обнял его и успокоил: </div><div>– Если ты не можешь писать, ничего страшного. Я позабочусь о тебе. </div><div> </div><div>Ян Байхуа оставался таким же нежным, как и всегда, как будто всё, через что сейчас пришлось проходить Чэн Юаню, не было чем-то серьёзным, и что он останется с ним и выживет вместе.</div><div> </div><div>Но Чэн Юань становился всё более ненормальным.</div><div> </div><div>Он часто проводил целые дни, просто сидя у кровати, не зная, что делать. Даже небольшое количество солнечного света могло испугать его. Он долгое время отказывался от еды, а затем переедал. Он часто забывал, куда кладёт ключи и бумажник, а записи в блокноте долгое время не обновлялись. </div><div> </div><div>Он знал, что болен, но когда рассказал всё Ян Байхуа, мужчина просто ответил: </div><div>– У тебя просто плохое настроение, если ты будешь чаще выходить на улицу, всё будет в порядке.</div><div> </div><div>По прошествии более чем трёх месяцев Чэн Цзянь, который сильно поссорился со своим братом, не смог больше сдерживаться и украдкой приехал к нему.</div><div> </div><div>Увидев младшего брата, который похудел до такой степени, что стал почти неузнаваемым, Чэн Цзянь был потрясён и поволок его к психиатру.</div><div> </div><div>Когда Чэн Цзянь показал родителям диагноз умеренной депрессии Чэн Юаня, их мать тут же расплакалась.</div><div> </div><div>Таким стал их здоровый сын. Отец немедленно попытался связаться с родителями Ян Байхуа, планируя спросить, что они думают.</div><div> </div><div>Только увидев шокированные лица родителей Ян Байхуа, родители Чэн Юаня осознали, что с самого начала и до сих пор тот никогда не упоминал своей семье о том, что он состоял в отношениях с мужчиной в течение последних трёх лет.</div><div> </div><div>Отношение родителей Чэн Юаня было очень ясным: окружающая среда в стране была плохой, поэтому они хотели отправить Сяо Юаня на отдых в небольшой тихий заграничный городок, где есть больница, специализирующаяся на лечении депрессии. </div><div> </div><div>Учитывая, насколько сильно заболел Сяо Юань, он не мог оставить Ян Байхуа, поэтому Ян Байхуа разрешили отправиться вместе с ним. Его рабочая виза и иммиграционные документы все обрабатывались семьёй Чэн.</div><div> </div><div>Этот городок находился в Европе, где однополые браки были легализованы более десяти лет назад.</div><div> </div><div>Судя по действиям родителей Чэн Юаня, можно сказать, что они сделали большую уступку своему сыну.</div><div> </div><div>Родители Чэн Юаня изначально думали, что родители Ян Байхуа будут противиться этому, и уже подготовили целый ряд аргументов, чтобы убедить их, но, вернувшись домой, чтобы обсудить это вечером, родители Ян Байхуа согласились уже на следующий день.</div><div> </div><div>Чэн Юань и Ян Байхуа иммигрировали вместе.</div><div> </div><div>На втором году их жизни за границей течение болезни Чэн Юаня улучшилось. Он снова мог играть на пианино. Когда он снова сел на скамейку пианино, его улыбка была такой же, как у маленького ребёнка. </div><div>– Лао Ян, какую песню ты хочешь послушать? Я сыграю для тебя. </div><div> </div><div>В том году они получили свидетельство о браке и сыграли простую свадьбу в церкви.</div><div> </div><div>На третьем году Ян Байхуа добился больших успехов в карьере. Он предложил перевезти своих родителей. Чэн Юань согласился.</div><div> </div><div>На четвертом году Ян Байхуа становился всё более занятым. Однажды, когда он пришёл домой, Чэн Юань обнаружил, что его рубашка была не той, в которой он уходил. </div><div> </div><div>Чэн Юань снова начал принимать лекарства.</div><div> </div><div>Он не знал, как спросить об этом Ян Байхуа, и, что более важно, он не хотел знать ответ. Что касается родителей Ян Байхуа, то они всегда относились к нему равнодушно. Их отношение к нему нельзя назвать плохим, но и хорошим оно тоже не было. Несмотря на то, что все они жили под одной крышей, они, как правило, не говорили друг другу более пары фраз в день.</div><div> </div><div>Ян Байхуа был слишком занят, поэтому Чэн Юань просто проводил дни дома с двумя пожилыми людьми, с которыми не мог даже поговорить. Он был отчаянно одинок. </div><div> </div><div>Однако он не хотел, чтобы родители беспокоились о нём, поэтому каждый раз, когда звонили его родители, он всегда выдавал свою самую блестящую улыбку и говорил им: </div><div>– У меня всё отлично, вам не о чем беспокоиться.</div><div> </div><div>На самом деле дела у него шли не очень хорошо.</div><div> </div><div>После рецидива у него снова появились мысли о смерти, но в то же время он не осмеливался умереть. Он боялся обидеть своих родителей и обидеть Ян Байхуа, поэтому ради них он изо всех сил старался выжить и изо всех сил старался выбраться из трясины. </div><div> </div><div>Сам он не боялся оказаться в мутной воде. Он только боялся случайно испачкать близких ему людей. </div><div> </div><div>Так продолжалось до тех пор, пока однажды Ян Байхуа не взял выходной на работе. Чэн Юань планировал поехать на машине в супермаркет, расположенный в двух километрах, чтобы купить продукты, но вернулся, потому что забыл свой бумажник и случайно услышал у кухонной двери разговор между Ян Байхуа и его матерью.</div><div> </div><div>Мать Ян Байхуа жаловалась: </div><div>– Ты не понимаешь, Сяо Чэн похож на «тыкву, которой зашили рот», это чудо, если он произносит более пяти слов за два дня.</div><div> </div><div>Даже спустя столько лет тон Ян Байхуа был таким же мягким: </div><div>– Сяо Чэн не любит говорить. Мама, не сердись на него. </div><div> </div><div>Чэн Юань смущённо опустил голову.</div><div> </div><div>… Вообще-то он любил разговаривать.</div><div> </div><div>Подумав об этом, он на цыпочках подошёл к столу за бумажником. Когда он повернулся, чтобы уйти, он услышал, как мать Ян Байхуа сказала позади него: </div><div>– Мы все уже получили иммиграционные визы, когда ты собираешься его покинуть?</div><div> </div><div>Чэн Юань: «……» </div><div> </div><div>Его шея затекла. Он опустил голову, тупо глядя в пол под ногами, ожидая ответа Ян Байхуа.</div><div> </div><div>Ян Байхуа молчал.</div><div> </div><div>Чэн Юань почувствовал, что тишина, как тиски, сжимает его горло, душит его так сильно, что он не может дышать.</div><div> </div><div>Мать Ян Байхуа продолжила: </div><div>– Быть вместе с мужчиной и не иметь ребёнка – это ненормально. Нам с твоим отцом приходилось лгать нашим родственникам, говоря, что ты работаешь за границей, и все хвалят тебя за перспективы. Два дня назад позвонил твой дядя и попросил отца привезти западный табак и вино. Он даже спросил о тебе, спрашивая, есть ли у тебя жена-иностранка и ребёнок. Скажи мне, что я должна на это ответить?!</div><div> </div><div>Её слова были подобны ножам, один за другим вонзающимся в Чэн Юаня. Всё его тело начало бесконтрольно дрожать, а живот скрутило от боли.</div><div> </div><div>Он слегка наклонился, обнимая себя за талию, которая уже уменьшилась до длины листа бумаги, и надавливал как можно сильнее.</div><div> </div><div>– Вы бы смогли принять невестку-иностранку? – через полминуты снова раздался тёплый голос Ян Байхуа. – Некоторое время назад в нашу компанию пришла новая женщина, китаянка. Мы с ней очень хорошо ладим. </div><div> </div><div>В разгар своего довольства мать Ян Байхуа подумала о другой проблеме. </div><div>– Что ты собираешься сказать Сяо Чэну?</div><div> </div><div>На этот раз молчание Ян Байхуа длилось ещё дольше.</div><div> </div><div>Чэн Юань не стал ждать ответа Ян Байхуа, но он также не заставил Ян Байхуа слишком долго беспокоиться.</div><div> </div><div>Той ночью в фортепианной комнате он перерезал себе запястья канцелярским ножом. </div><div> </div><div>Поэтому, вначале, когда Чи Сяочи хотел переехать Ян Байхуа на машине, он был полностью искренен.</div><div> </div><div>Ян Байхуа любил Чэн Юаня, но, в конце концов, это была просто симпатия.</div><div> </div><div>Его уровень доброжелательности в 72 очка всего в 13 очках от проходного знака безразличия. Его симпатия в конечном итоге стоила только карты и фейерверка. </div><div> </div><div>Чи Сяочи вернулся домой с Ян Байхуа.</div><div> </div><div>Стол в гостиной был завален газетами. Время от времени из другой комнаты доносился разговор Ян Байхуа по телефону.</div><div> </div><div>Чи Сяочи переоделся в повседневную одежду. Затем он пошёл на кухню, засучил рукава и принялся за немытую посуду, которая копилась там два дня. </div><div> </div><div>Когда он расслаблялся, на лице Чи Сяочи обычно возникало рассеянное выражение. Он стоял перед раковиной, забитой остатками овощей, прикрыв глаза. Юноша позволил воде стекать по длинным тонким белым пальцам, его поза была томной и мирной, излучала благородный вид и идеально дополняла личность молодого мастера Чэн.</div><div> </div><div>Но его техника мытья посуды была необычайно хорошо отработанной, совсем не как у человека, «десять пальцев которого никогда не были окрашены солнцем или не касались родниковой воды» [1].</div><div> </div><div>Система спросил его: «Вы умеете мыть посуду?»</div><div> </div><div>Чи Сяочи ответил смертельно серьёзно: «Я даже умею готовить». </div><div> </div><div>Система ему не поверил. В конце концов, когда Чи Сяочи казался серьёзным, обычно на самом деле это оказывалось не так.</div><div> </div><div>Потому что в следующую секунду он спросил с тем же серьёзным выражением лица: «Верно, а в магазине продается крысиный яд?»</div><div> </div><div>«Нет», – рявкнул система.</div><div> </div><div>Теперь у него возникло подозрение, что Чи Сяочи с таким энтузиазмом выполнял домашнюю работу только для того, чтобы разведать место своего будущего преступления. </div><div> </div><div>Чи Сяочи сказал: «Я хочу кое-что спросить».</div><div> </div><div>Система был невыразительным: «……О».</div><div> </div><div>Чи Сяочи предложил: «Не мог бы ты провести инвентаризацию? Твоему клиенту это нужно».</div><div> </div><div>Система сказал: «Нет». </div><div> </div><div>Чи Сяочи сказал: «Крысиный яд».</div><div> </div><div>Система: «……» Осмелюсь ли я спросить, действительно ли эта крыса весит 70 килограмм, а также её зовут Ян?</div><div> </div><div>Система больше не мог этого выносить: «Господин Чи, у вас нет менее жестоких решений?»</div><div> </div><div>«У меня есть одно», – Чи Сяочи неторопливо вытер чистую посуду сухим полотенцем и положил её полку. Наконец, он сказал что-то нормальное. – «Завтра я собираюсь навестить старшего брата Чэн Юаня».</div><div>______________________</div><div> </div><div>[1] 十指不沾阳春水 [shízhǐ bùzhān yángchūn shuǐ] – «десять пальцев которого никогда не были окрашены солнцем или не касались родниковой воды». Образно: не иметь нужды заботиться о себе, вести беззаботную жизнь.</div>
