<div>Вэньжэнь Хэн лично и с особой тщательностью забинтовал голову Е Ю, оставив на виду лишь глаза, рот и нос. Все остальное скрывала белоснежная ткань, из-за чего издалека юноша напоминал белый китайский фонарь. Вот почему как только они вошли, тут же привлекли к себе всеобщее внимание.<br><br>Множество пристальных взглядов ничуть не смутили Е Ю. Наоборот, юноша нашел эту ситуацию довольно знакомой и с невозмутимым спокойствием наблюдал за шисюном.<br><br>Хозяин постоялого двора стоял к ним ближе всех и отчетливо расслышал, как «фонарь» пригрозил посягнуть на честь и достоинство изысканного молодого человека, столь же прекрасного, как драгоценный нефрит, к тому же на полголовы выше своего спутника. Хозяин волей-неволей нашел образ мыслей инвалида трогательным и умильным. Он молча отвернулся и постарался выбросить из головы лишние мысли.<br><br>– Хозяин, – неизменно мягким сердечным голосом Вэньжэнь Хэн повторил сказанное, – дай нам одну комнату наверху.<br><br>– …Хорошо, – с каменным лицом согласился хозяин, в то время как его фантазия уже расцвела буйным цветом. Он передал ключ и жестом повелел слуге отвести гостей наверх. Проводив взглядом путником, мужчина глухо усмехнулся и занялся своими делами.<br><br>Каждый шаг по темным, почти черным деревянным ступеням сопровождался протяжным скрипом. Вэньжэнь Хэн шел впереди. Он задумчиво прослеживал взглядом золотистую кайму по краям ступеней, в то время как на устах у него играла легкая улыбка.<br><br>Хотел вызвать отвращение?<br><br>А в придачу попытался выяснить мое отношение к этому вопросу. Он что-то подозревает?<br><br>В сознании Вэньжэнь Хэна крутился ворох разнообразных мыслей, пока они неспешно шли по коридору. Наконец слуга распахнул перед путниками двери комнаты. Окинув взглядом планировку и найдя помещение вполне пригодным для проживания, молодой человек приказал слуге принести еду, а сам тем временем вынул повязки и Байцаолу.<br><br>Заметив его действия, Е Ю быстро развязал пояс и распахнул воротник, ожидая смены повязок.<br><br>Вэньжэнь Хэн сел рядом и как обычно нанес лекарство. Почувствовав на себе пристальный взгляд, он посмотрел Е Ю в глаза и произнес:<br><br>– Ты будешь спать внутри, а я снаружи.<br><br>– Шисюн может сделать вид, будто никогда не слышал тех моих слов, – рассмеялся Е Ю.<br><br>В глазах Вэньжэнь Хэна промелькнули сложные неоднозначные эмоции, но они были тотчас подавлены.<br><br>– Ты сказал, что тебе нравятся мужчины. Это правда? – совершенно спокойно спросил молодой человек.<br><br>– Конечно.<br><br>– «Конечно да» или «конечно нет»? – продолжал допытываться Вэньжэнь Хэн.<br><br>Е Ю слегка приподнял брови:<br><br>– А какой ответ устроит шисюна?<br><br>– Без разницы, – твердо заверил Вэньжэнь Хэн. – Так или иначе, ты был и будешь моим шиди. Не забивай голову и спокойно отдыхай.<br><br>Казалось, молодой человек хотел сказать что-то еще, но лишь взглянул на собеседника, еле слышно вздохнул и похлопал того по плечу, словно успокаивая «непослушного» ребенка, после чего доброжелательно добавил:<br><br>– Не волнуйся, боевые навыки шисюна лучше твоих. Ты не сможешь меня победить. В случае чего я просто надавлю на акупунктурную точку сна.<br><br>Е Ю: «…»<br><br>В Вэньжэнь Хэне взыграла сущность «образцового шисюна».<br><br>– Ты все еще ранен, поэтому никакого разврата и вина. Есть следует только легкую пищу, – на полном серьезе поучал молодой человек, – а как только поправишься, там и поговорим.<br><br>Е Ю вел себя как умный и послушный ребенок, даже его голос прозвучал слаще, чем обычно:<br><br>– Я понял, шисюн.<br><br>Вэньжэнь Хэн выразил удовлетворение одобряющим «Угу», закончил перевязку ран и произнес:<br><br>– Переоденься, а я пока попрошу слугу принести горячую воду.<br><br>Он поднялся, вышел из комнаты, спустился по лестнице, завернул за угол и лишь тогда рассмеялся, приложив руку ко лбу.<br><br>Завидев его, слуга с подносом в руках невольно остановился.<br><br>Услышав шаги, Вэньжэнь Хэн успокоился и с готовностью забрал поднос. Слуга хотел было объясниться, почему ненадолго задержался, но неожиданно благородный господин с легкой руки дал ему денег. Слуга тут же застыл в оцепенении, не веря своим глазам. Этот гость не только внешне хорош, у него прекрасный характер и он к тому же довольно щедр, в отличие от остальных скряг-постояльцев!<br><br>Вэньжэнь Хэн не спеша вернулся в комнату, чтобы пообедать вместе с шиди. Глядя на вполне обыденное поведение юноши, не замечавшего и половины его провокаций, он даже не знал, сможет ли сдержать смех.<br><br>Небо быстро потускнело. Колыхавшееся пламя свечей отбрасывало на оконную бумагу мягкий золотистый свет. Окрестности постепенно стихли. Раздеваясь, Вэньжэнь Хэн ухватил взглядом яшмовую подвеску и тотчас протянул ее шиди.<br><br>Белоснежную подвеску на черной ленте украшал цветочный орнамент. Украшение в изящной и утонченной руке Вэньжэнь Хэн сияло сдержанной, но в то же время роскошной красотой. Е Ю уже давно хотел взглянуть на подвеску, которая по слухам была с ним в тот злополучный день, поэтому спокойно взял украшение:<br><br>– Зачем?<br><br>– Прими ее, – негромко сказал Вэньжэнь Хэн. – В конце концов, она была вырезана для тебя.<br><br>– Разве тебе не кажется, что мое появление не сулит ничего хорошего?<br><br>Конечно, этот вопрос был задан неожиданно. Но Вэньжэнь Хэн не мог бы зваться Вэньжэнь Хэном, если бы был поставлен в тупик.<br><br>Уже в следующий миг он не изменившись в лице поведал, как в давние времена встретил братьев, поддерживавших прекрасные отношения друг с другом. Он сразу же вспомнил о своем шиди и вырезал эту подвеску, а в следующем году собирался взобраться на гору во время Цинмин*, чтобы положить подвеску в могилу шиди.<br><br>[П/п: традиционный китайский праздник поминовения усопших. Как правило, выпадает на 5 апреля]<br><br>...Е Ю насилу сдержал вздох. Он во второй раз ощутил, что его явно подводит удача: сперва амнезия, а теперь еще и знакомство с подобной личностью. Но с другой стороны, если бы все складывалось слишком гладко, жить было бы скучно.<br><br>Юноша не стал задавать лишних вопросов и уточнять, где именно шисюн установил его кенотаф*. Вместо этого он внимательно осмотрел яшмовую подвеску. От вида странного цветочного узора что-то шелохнулось в его памяти. Но Е Ю не помнил, чтобы видел такой же узор на других подвесках. Непроизвольно проследив искусно выгравированный цветок, он предположил:<br><br>– Цветок Ангелики?<br><br>[П/п: 衣冠冢 – надгробный памятник в месте, которое не содержит останков покойного, своего рода символическая могила]<br><br>Глаза Вэньжэнь Хэна изогнулись в полумесяцы из-за улыбки, а сияющая в них сердечность казалась такой же теплой, как пламя свечи. Его привлекательная элегантность даровала истинное эстетическое наслаждение, однако Е Ю не покидало ощущение, что его взгляд таит в себе какой-то неясный намек. Не успел он ничего добавить, а Вэньжэнь Хэн уже с улыбкой ответил:<br><br>– Да, цветок Ангелики*.<br><br>[П/п: он же дудник – травянистое растение из семейства зонтичных]<br><br>Но Е Ю совершенно не планировал углубляться в суть дела, у него уже веки слипались. Он убрал подвеску и спокойно лег спать.</div>
