<div>[<strong>Премьера нового сезона Симфонического оркестра города Б. Зрительский зал переполнен!</strong>]<br><br></div><div>[<strong>Вздох столетней давности, Симфоническая ночь Брукнера</strong>]<br><br></div><div>[<strong>Ци Му: восходящая звезда! Самая уникальная интерпретация Брукнера!</strong>]<br><br></div><div>После концерта в городе Б по всей стране распространился широкий спектр новостей.<br><br></div><div>Всего за одну ночь напряженной работы профессиональные газеты и журналы освещали концерт с разных точек зрения. Даже газеты, не посвященные музыке, затрагивали это в своем музыкальном разделе, публикуя специальные статьи.<br><br></div><div>Это представление было аудиовизуальным праздником для всех присутствующих. Грандиозная сцена, великолепная симфония и великолепное звуковое оборудование Национального Большого театра Хуася доставляли каждую ноту этой впечатляющей музыки до ушей слушателей, трогая их души.<br><br></div><div>Тань Чжэнхуэй выбрал для финала пьесу из репертуара Антона Бакнера. Этот знаменитый австрийский композитор столетней давности был великолепен в создании торжественной церковной музыки. Его симфонии были серьезны, очень традиционны и романтичны. Это было фактически последним испытанием лао Таня для Ци Му. До этого Ци Му обычно играл симфонии, которые были очень квалифицированными или очень эмоциональными, такими как произведения Паганини или даже «Лян Чжу».<br><br></div><div>Однако симфонии Брукнера имели особую сложность и требовали эмоционального осмысления. Это была музыка, которую Ци Му никогда раньше не исполнял.<br><br></div><div>Конечно, на такой великолепной сцене, эту задачу Ци Му выполнил идеально. Восторженные аплодисменты были огромным благословением и достаточной похвалой.<br><br></div><div>После концерта лао Тань долго смотрел на него и не мог удержаться, чтобы не сказать: <br><br></div><div>— Не забудь повидаться со мной, если будет время, когда мы поедем с концертами по Европе. Не уподобляйся этим маленьким заразам, которые уходят и никогда не возвращаются... Звони почаще.<br><br></div><div>Две дочери лао Таня отправились в Соединенные Штаты учиться, когда были молоды. Одна вернулась в город работать, а другая осталась у океана. Ни одна из них не интересовалась классической музыкой, и лао Тань не часто с ними связывался. Отношения между отцом и дочерьми были, в лучшем случае, прохладными.<br><br></div><div>Ци Му знал это и естественно улыбнулся, соглашаясь на его просьбу.<br><br></div><div>На следующий день, когда он собрал чемодан и спустился вниз, ему не пришлось вызывать такси, вместо этого он увидел человека, который стоял, уставившись в землю.<br><br></div><div>Ци Му посмотрел на него и сказал: <br><br></div><div>—Брат Чжэн, как ты здесь оказался? Почему ты не сказал мне, что стоишь внизу, я бы спустился пораньше.<br><br></div><div>Чжэн Вэйцяо был одет в толстую серую куртку и знакомые серебряные очки, но глаза за этими линзами были налиты кровью. Он казался изможденным по сравнению со своей прежней нежной красотой.<br><br></div><div>Когда они были в метре друг от друга, Ци Му остановился и улыбнулся ему. Он ничего не сказал, просто смотрел.<br><br></div><div>Чжэн Вэйцяо сглотнул при виде его улыбки. Спустя некоторое время он вытащил чемодан Ци Му и запихнул его на заднее сиденье: <br><br></div><div>— Сяо Ци, ты действительно нечто. Ты не позвонил, чтобы кто-то отвез тебя в аэропорт. Ты собирался взять такси?<br><br></div><div>Ци Му положил скрипичный футляр на заднее сиденье и занял место рядом с ним.<br><br></div><div>Ци Му: <br><br></div><div>— Брат Чжэн, мой рейс рано. Я не хотел беспокоить тебя и невестку.<br><br></div><div>— Ерунда, кому ты мешаешь?! Ты уходишь вот так... Я не знаю, когда увижу тебя снова. Разве тебе не придется ждать конца семестра для отпуска? Может быть, этот профессор не позволит тебе вернуться в Хуася. Ты действительно хочешь уехать без предупреждения. Как повзрослел! Твои крылья уже такие большие, ах!<br><br></div><div>Хотя слова были обвиняющими, тон Чжэн Вэйцяо не был ругательным. Ци Му понимал его настроение... Чтобы учиться за границей.. Это было важно для Чжэн Вэйцяо. Однако он не знал, что ответить, и мягко хмыкнул и больше ничего не сказал. Чжэн Вэйцяо вел машину, вцепившись пальцами в руль. Через некоторое время он вздохнул: <br><br></div><div>— Сяо Ци, когда ты впервые приехал в город Б, мне было интересно, когда ты немного взбодришься и перестанешь жить в роскоши? Пьянство, развлечения — все это бессмысленно, как можно заниматься этим каждый день? Я уже начал сдаваться.<br><br></div><div>— Затем... Тебе удалось измениться. Ты повзрослел и стал таким хорошим. Теперь ты уезжаешь в Париж, но я должен задать вопрос, не лучше ли остаться в Хуася? Многие люди...<br><br></div><div>Чжэн Вэйцяо остановился, но через некоторое время он сказал: <br><br></div><div>— Некоторые люди, как только уезжают, они больше никогда не возвращаются. Даже если они и приезжают, но уже с другой национальностью. Они больше не хуасийцы.<br><br></div><div>Ци Му понимал, что Чжэн Вэйцяо имел в виду музыкантов, которые ушли на Запад и стали частью симфонические оркестры. Те, кому не терпелось сменить национальность. Среди этих людей он уже знал одного. Это был Ло Юйсэнь. Вначале он не понимал, почему Ло Юйсэнь изменил свою национальность. Это было чем-то, чего он не понял даже после полугода попыток, но Ло Юйсэнь просто отказался от всего этого. Это сбивало с толку.<br><br></div><div>Однако он знал одно: <br><br></div><div>— Брат Чжэн, что ты обо мне думаешь?<br><br></div><div> Он внезапно сузил глаза, и его лицо побледнело, когда он добавил: <br><br></div><div>— Если я осмелюсь сделать это, не только ты, но и лао Тань должны будете сломать мне ногу!<br><br></div><div>— Эй...<br><br></div><div>Когда Ци Му сказал, он намеренно подражал выражению лица лао Таня, что заставило Чжэн Вэйцяо смеяться и молить о пощаде: <br><br></div><div>— Да, да, Сяо Ци, ах. Ты уезжаешь в Париж, но прекрати это. Я слышал, у профессора Аккада странный характер. Ты должен обратить на это внимание.<br><br></div><div>Ци Му кивнул, но прежде чем он успел открыть рот, Чжэн Вэйцяо подтолкнул его: <br><br></div><div>— Ты был непослушным. С профессором так нельзя. Если ты разозлишь его, то будешь только страдать.<br><br></div><div>Он все еще не давал Ци Му вставить ни слова: <br><br></div><div>— Да, я помню, что профессор Аккад из Турина, столицы шоколада. Ты хочешь передать немного для него? Мне нравятся люди из Турина, любящие шоколад, поэтому ты должен сделать подарок...<br><br></div><div>Ци Му: <br><br></div><div>— Чжэн...<br><br></div><div>— Может быть, и не стоит привозить шоколад, профессор Аккад все-таки мужчина. Возможно, он не очень любит сладкое.<br><br></div><div>— Брат Чжэн...<br><br></div><div>— В любом случае, если возникнут трудности, просто позвони мне. Моя работа обычно легка, и мне нужно всего десять часов, чтобы добраться до Парижа. Я определенно могу тебе помочь...<br><br></div><div> — Брат Чжэн!<br><br></div><div>На внезапный крик Ци Му Чжэн Вэйцяо закрыл рот. Он повернулся и спросил:<br><br></div><div>— Ну, в чем дело, сяо Ци?<br><br></div><div>Красивое лицо молодого человека выглядело ошеломленным, и он беспомощно смотрел на дорогу: <br><br></div><div>— Брат Чжэн, ты только что проехал дорогу в аэропорт. Нам придется развернуться…<br><br></div><div>Чжэн Вэйцяо: «…»<br><br></div><div>К счастью, они выехали на два часа раньше. Даже с разворотом, когда они достигли контрольно-пропускного пункта, у Ци Му все еще был час до взлета самолета. Чжэн Вэйцяо подозвал Ци Му и обнял его. Через час серебристый международный самолет взлетел, ворвался в белые облака и исчез.<br><br></div><div>Париж, раннее утро.<br><br></div><div>Германия и Франция имеют общую границу. Эти «маленькие» европейские страны занимают мало географической поверхности. От столицы Германии Берлина до Парижа поездом можно было доехать всего за семь-восемь часов.<br><br></div><div>Станция находилась примерно в центре города. Многие туристы едут на поезде, а не на самолете.<br><br></div><div>Европа не большая, так что потребовалось бы всего несколько дней, чтобы объехать ее. <br><br></div><div>Кто знает, может быть, милый и глупый агент Берлинского филармонического оркестра принимал не то лекарство, которое называлось «Есть единственный в своем роде отель всего в двух кварталах от железнодорожного вокзала»: <br><br></div><div>— Итак, первоначальный рейс господина дирижера был изменен... поезд на семь-восемь часов.<br><br></div><div>Есть даже пересадка в середине!!!<br><br></div><div>Даниэль, неужели ты не понимаешь, как это тяжело!!!<br><br></div><div>Господин дирижер был таким же хладнокровным как Чжан Цзюнь. Он не хотел говорить даже слово своему агенту, так как тот достаточно скуп, чтобы не хотеть видеть его даже периферическим зрением.<br><br></div><div>Конечно, Даниэль праздновал! Стоило того, чтобы сидеть с этим айсбергом, который мало что говорил! <br><br></div><div>Давайте вздремнем? Но это же Париж! Потрясающе!<br><br></div><div>Конечно, когда бушующий весенний шторм задержал поезд от Берлина до вечера, даже Даниэль раскаялся. Они прибыли в Париж до смешного рано! Как можно было спать в такой момент?! <br><br></div><div>В такую холодную ночь даже прекрасный город, называемый мировой столицей романтики, был пуст. Только члены Берлинского филармонического оркестра промчались по улице и вошли в гостиницу, где смогли наконец принять горячий душ!<br><br></div><div>Зачем они приехали в Париж? Это была первая остановка тура Bai Ai в этом году!<br><br></div><div>Разве это не должен быть Лондон? Это было инновационно! Креативно! Каждый год ездить в Лондон слишком скучно. Да и шанс увидеть своего соседа — это тоже хорошо, ах. В рамках европейского турне оркестр Bai Ai останется в Париже на пять дней.<br><br></div>
