<div>Проснувшись и обнаружив полупустую кровать, Чжансунь Цзыцзюнь на мгновение замер и почувствовал себя немного неуютно. Прошлой ночью они с И Сичэнем провели немало раундов и по логике вещей тот не должен быть в состоянии подняться с постели в течении трех дней и трех ночей. Поясница его должна ныть, а сам капризный парень ожидать, когда Цзыцзюнь проснется и сделает ему массаж.<br><br>И это опять же приведет к бурному продолжению умелых касаний, из-за которых И Сичэнь не сможет подняться с кровати на протяжении заявленных трех дней.<br><br>Только вот Цзыцзюню всегда было любопытно, как И Сичэнь в принципе с нее поднимался? Разве не должен он всю жизнь провести в передышках от их любовных затей, а не ходить по улице, играя с цветами и вызывая слюноотделение у всяких там волков да тигров?<br><br>Когда сюжет работы не буксует и автор знает о чем писать дальше, проклятие о «трех днях и трех ночах» автоматически снимается с И Сичэня, но если сюжет застопорился и всесильный автор теряет вдохновение, проклятие возвращается к несчастному с удвоенной силой.<br><br>Чжансунь Цзыцзюнь не мог понять этой логики, но никогда не придавал той значения. Да что там, рядом с И Сичэнем он всегда становился невероятно глуп и наивен. Поэтому странно, что крамольные мысли пришли в голову именно сейчас. Что-то изменилось? Вроде нет, все та же комната, все то же тело, но странное чувство не покидало молодого человека.<br><br>Бедный Чжансунь Цзыцзюнь еще не знал, что странная сила втянула его в иное, не имеющее гнилых настроек измерение. И только он остался прежним, со своей памятью и всеми, заложенными автором-фудзиёси характеристиками тела.<br><br>Умывшись и переодевшись в форму ученика Зала Медицины, молодой человек вышел на улицу. На дворе раннее утро и большинство учеников горы Небесного меча еще спали. Только самые усердные успели промыть глаза и отправиться на тренировку. А таковыми на всю школу были только он и И Сичэнь. Только они упорно взращивали свои таланты и проявляли настойчивость на пути совершенствования. И нет ничего удивительного в том, что Дао вознаграждало молодых людей за труды.<br><br>Пройдя чуть дальше и встав близ полного набухших почек персикового дерева, Цзыцзюнь увидел ученика в зеленых одеждах. Оттачивая приемы фехтования, тот совершал серию легких, грациозных шагов и напоминал дрейфующего на потоках ветра дракона.<br><br>Цзыцзюнь не видел его лица, но хорошо знал, кто сейчас тренируется на поляне. Так уж вышло, что гнилой автор придал его телу одну интересную особенность — если И Сичэнь будет находиться в зоне видимости или в пределах ста метров, нижняя, отвечающая за страстную любовь часть тела Цзыцзюня станет твёрже бальзатового стержня.<br><br>Отчасти поэтому молодой человек не полагался на зрение, слух или обоняние. Были ли в тех смысл, когда его тело недвусмысленно реагировало на И Сичэня без его же участия? Серебряное копье всегда безошибочно определяло приближение еще одного ученика Зала Медицины.<br><br>Прислонившись к персиковому дереву, Чжансунь Цзыцзюнь нахмурился. И Сичэнь носит его ребенка, но продолжает вести себя словно беспокойная девица. Вчера за ужином он, казалось, нарочно облизал палец партнера, тем самым обеспечив себе неспокойную ночь с тремястами раундами в постели. А сегодня ни свет ни заря вышел на улицу для тренировки. Какое пренебрежение здоровьем! Какая безответственность!<br><br>И в то же время парень немного озадачился. Откуда на место недовольства пришло восхищение настойчивостью и прекрасным телом И Сичэня? Разве он не собирался его отругать и отправить в дом? Так почему сейчас невольно любуется чужой тренировкой? Откуда черт возьми взялась эта реакция? С каких пор он превратился охотящегося за телом возлюбленного зверем?<br><br>Покинув полный извращений и неумолимой любви мир, Чжансунь Цзыцзюнь вдруг начал задумываться о разном, о том, что ранее никогда не приходило ему в голову.<br><br>Фигура в зеленом, выполнив упражнение, остановилась и обернулась к задумавшемуся под деревом молодому человеку:<br><br>— Цзыцзюнь, ты пришел! — весело махнул рукой И Сичэнь.<br><br>— Ну как, успел отдохнуть после вчерашнего веселья? — подходя ближе, отчасти издеваясь, злобно усмехнулся Цзыцзюнь. Его взгляд невольно остановился на изгибе бедра молодого совершенствующегося. — Задница больше не болит?<br><br>В недоумении хлопнув себя по бедру, И Сичень неуверенно усмехнулся:<br><br>— Почему у меня должна болеть задница?<br><br>Цзыцзюнь приподнял бровь. Неужели И Сичэнь пытается намекнуть на его несостоятельность и неспособность удовлетворить мужчину?<br><br>— Ну так что? — проигнорировав подтекст странных вопросов, прокрутил в руке меч И Сичэнь. — Идем тренироваться? Я надеюсь на твою компанию.<br><br>Цзыцзюнь закатил глаза. Ежедневная тренировка с И Сичэнем давно превратилась в скучнейшую на свете рутину. Ведь она никогда не доводилась до конца. И упражнения с мечом заменялись упражнениями в постели. В принципе чем бы они вместе ни занимались, все заканчивалось безудержным сексом. И Чжансунь Цзыцзюнь порядком устал от однообразия, но почему-то никогда не мог повлиять на ситуацию и изменить заложенный богами сценарий.<br><br>Естественно отказавшись от затеи, Цзыцзюнь поставил И Сичэня в неловкое положение. Юноша в зеленых одеждах еще никогда не получал отказа от лучшего друга и верного товарища по тренировкам.<br><br>— Что такое? — едва заметно нахмурившись, принялся дразнить ученика Зала Медицины парень. — Великий и непобедимый Цзыцзюнь боится сделать мне больно? Ах, твое сердце будет разбито?<br><br>«Он ведь знает, что прыжки и развороты могут повредить ребенку?! Какого черта?!» — раздражение Цзыцзюня вышло на новый уровень. Только опасаясь расстроить или даже довести И Сичэня до слез, молодой человек не стал кричать.<br><br>— Разве ты не знаешь, каково твое положение? Почему ты продолжаешь дурачиться?<br><br>— А? — застыла улыбка И Сичэня.<br><br>«Какое еще положение? Что за ерунду он несет? Цзыцзюнь сегодня какой-то странный…»<br><br>Махнув на партнера и соученика рукой, Цзыцзюнь развернулся и уже хотел направиться в дом, но вдруг услышал: «Берегись меча!», — поэтому резко развернулся.<br><br>Напав в полную силу, И Сичэнь не волновался о друге. Он не понаслышке знал о чужих способностях и с абсолютной уверенностью двигался на противника. Его атаку отобьют даже с закрытыми глазами, так есть ли смысл сдерживаться?<br><br>Также он всегда хотел одолеть товарища, выйти на честный поединок, и лучшего кандидата для сего мероприятия было не найти во всей секте!<br><br>Маленький трюк не удался и Цзыцзюнь с ловкостью заблокировал атаку. И Сичень все-таки втянул его в спарринг. Но сегодня это произошло не так, как всегда. Глаза юноши в зеленом ханьфу горели неподдельным азартом, а меч в руке Цзыцзюня начал вибрировать. Даже рука его почувствовала характерный для серьезной битвы жар.<br><br>Кто бы мог подумать, что И Сичэнь приклеит на меч огненный талисман и с такой ловкостью провернет очередной, дразнящий Цзыцзюня, трюк.<br><br>Когда выбить меч из чужой руки так и не удалось, И Сичэнь отпрыгнул и встал в стойку. Черта с два он упустит возможность улучшить навыки за чужой счет!<br><br>Принимая правила игры, Чжансунь Цзыцзюнь не убрал меч и принялся обмениваться ударами с товарищем. На этот раз ему пришлось быть аккуратнее и внимательнее с возлюбленным, ведь тот с особенным усердием и серьезностью ввязался пусть в дружественную, но все же драку. Что стало очередной странностью нового дня!<br><br>По обыкновению, в спарринге И Сичэнь вел себя куда женственнее, крутил бедрами и ягодицами. Будто танцевал, а не сражался. Всяческий отвлекал противника и только тогда нападал или охотно принимал внимание Цзыцзюня. Но если честно, Цзыцзюню никогда это не нравилось.<br><br>Для него путь меча обладал особой святостью. Сердце практикующего не должно быть смущено подобного рода вещами. И если уж ты взялся за меч, будь добр веди себя достойно.<br><br>Парень не знает, что произошло с И Сичэнем, но сегодня он избавился от своей раздражающей манеры и действительно порадовал партнера. Движения его были резки, точны и полны соревновательного азарта!<br><br>— Ты редко когда ведешь себя, как мужчина, — отбивая атаку, сделал комплимент Чжансунь Цзыцзюнь.<br><br>— В смысле? — уголки губ юноши нервно дернулись. — Я ведь и есть мужчина!<br><br>«Что не так с Цзыцзюнем?! Он намеренно произносит обидные слова, чтобы одержать победу? Нет, это не в его характере…»<br><br>Импульс Ци оказался резким и неожиданным. И Сичэнь едва сумел увернуться, но вот часть его рукава оказалась отрезана и спланировала на землю.<br><br>Все произошло в доли секунды и Чжансунь Цзыцзюнь, испугавшись, поспешил убрать меч. Шаг назад выражал его твердое решение прекратить бой. Как он вообще мог поддаться на провокацию, когда в животе у И Сичэня растет его ребенок? Как мог вести спарринг в полную силу, когда парню в положении нельзя перенапрягаться?!<br><br>Только вот И Сичэнь не посчитал это ранением и словно молния ринулся в атаку. Молния, собираясь на лезвии его меча, выстрелила в ноги запутавшегося Цзыцзюня, заставляя отступить. Жаль, что стопа попала на недавно брошенный И Сичэнем камень.<br><br>Прежде чем парень сумел удержать равновесие, камень стал мягким и, выпустив какую-то жижу, не дал Цзыцзюню опомниться. Молодой человек с недоверием во взгляде упал навзничь.<br><br>Бам!<br><br>Противная, скользкая коричневая слизь перепачкала подошвы сапог Цзыцзюня. Теперь, сколько бы парень не старался, подняться без посторонней помощи ему вряд ли удастся.<br><br>Вид повержено друга, немало насмешил И Сичэня. Даже жаль, что столь жизнерадостный и находчивый человек считался самым бесперспективным адептом секты Небесного меча. Все дело в псевдо-огненном атрибуте его духовного корня. Если бы не старейшина Зала Медицины, юноша никогда бы не ступил на территорию школы. Да и его нынешний учитель скорее просто пожалел маленького сироту, не позволив без дела слоняться на улице.<br><br>Прекрасно понимая свое положение, И Сичэнь старался усерднее остальных. Практиковался в фехтовании и изготовлении пилюль, но отсутствие природного таланта все равно не позволяло несчастному выбраться из положения низшего. Сколько бы юноша ни старался, ему никогда не достичь бессмертия и не побороть не обделенных благословениями богов учащихся.<br><br>Отчасти поэтому И Сичэнь начал прибегать к разного рода грязным и одновременно смешным трюкам. Никто не принимал путь обмана всерьез, особенно когда юноша с его помощью добивался очередной победы.<br><br>Плачевное положение Цзыцзюня заставило хитрого негодника немного смутиться и пойти воину навстречу. Кем он будет, если не подаст товарищу руку помощи? Жаль, что и сам он попался в ловушку, неловко поскальзываясь на каплях росы густой травы пика.<br><br>Не успел И Сичэнь выставить руки, дабы облегчить падение, как Цзыцзюнь, выскользнув из сапог бросился того ловить. Перепугавшись сильнее возлюбленного, на этот раз парень не сдержал полного волнения, гневного выкрика:<br><br>— Ты не можешь быть осторожнее?! Что если наш ребенок пострадает?!<br><br>— Чего?! — испугался Сичэнь.<br><br>Только крепко обняв талию возлюбленного, Цзыцзюнь позволил им упасть в траву:<br><br>— Мне плевать, если ты вновь поранишься. Но этот ребенок не только твой! Хватит быть настолько своенравным! — все крепче обнимая юношу, ругался Цзыцзюнь.<br><br>— Мой…наш…Наш ребенок?! — мировоззрение И Сичэня пошатнулось. Сейчас он хотел как можно скорее отодвинуться от проглотившего что-то не то товарища.<br><br>— Если хочешь мне насолить, то используй другой метод! Наш ребенок ни в чем не виноват! — с серьезным выражением лица кладя ладонь на чужой плоский живот, Цзыцзюнь неожиданно округлил глаза. — И Сичэнь… В чем дело? У тебя вновь случился выкидыш?<br><br>И без того растерянный И Сичэнь не знал, как реагировать или ответить на вопрос.<br><br></div>
