Прожив слишком много лет, эти старые монстры неизбежно имеют одну и ту же проблему — их жилища всегда представляют собой смесь разных стилей. Либо снаружи дом был в старинном стиле, но внутри чрезвычайно современным, либо снаружи дом был сделан из железобетона и с окнами от пола до потолка, но внутри было полно антиквариата. Нынешняя секта Тайсюань относилась к первому случаю.
Не осталось ничего из прошлого, что было бы знакомо Се Баю. Все это было полностью заменено черным, белым и серым в современном стиле. Холодное чувство пронизывало простоту, но она также казалась чрезвычайно чистой… Вероятно, это было предпочтение Инь Ушу, человека, который был одновременно чрезвычайно придирчивым и мизофобом.
Се Бай огляделся с этими мыслями в своем сердце.
Небольшая речка за домом давно высохла и стала ровной землей. Наверху Инь Ушу построил лоджию с большими, от пола до потолка, окнами со всех сторон взамен сада на заднем дворе. Там были аккуратно выращенные вечнозеленые растения, пышные и зеленые, кажущиеся яркими и чистыми. Единственная привычка, которую он, вероятно, сохранил, заключалась в том, что он ставил стол и стулья в саду.
Хотя раньше они были из камня, а теперь из дерева.
Инь Ушу привел Се Бая и Лоу Сяньюэ в стеклянную комнату. Все трое сели вокруг деревянного стола.
Лучи солнечного света проникали сквозь прозрачное стекло в комнату. Вдобавок к существующему отоплению в комнате было тепло, уютно и как раз так, как нужно. В тот момент, когда Лоу Сяньюэ села, она очень удобно устроилась в круглом кресле и вздохнула:
— Ай-о, твое место намного удобнее, чем мое, красивое и теплое!
На самом деле яо и духов редко беспокоили обычный холод или жара. Если было слишком холодно или слишком жарко, то они могли регулировать это самостоятельно, и в основном на них не влияла внешняя температура. Однако за исключением существ из Царства Цзюцюй Хуанцюань, вероятно, не было обычного живого существа, которому бы не нравилось мягкое теплое солнце в зимний день.
Но в отличие от Лоу Сяньюэ, Се Бай вовсе не выглядел расслабленным. Выражение его лица было равнодушным, а глаза слегка опущены. Его кожа казалась такой же бледной и бескровной, как и прежде, и напоминала снег.
— Тебе очень холодно? — Инь Ушу несколько секунд смотрел на Се Бая, прежде чем открыть рот. Это был вопрос, но его тон ничуть не повысился и звучал очень уверенно.
Лоу Сяньюэ некоторое время смотрела на него, а затем на Се Бая с необъяснимым выражением лица. Похоже, она не могла понять, как он может по лицу определить, холодно человеку или нет. В конце концов, Се Бай всегда выглядел так с самого детства. Но учитывая, что Инь Ушу воспитывал Се Бая почти сто лет, она тактично не перебивала, делая вид, что Инь Ушу развил особые способности.
Се Бай даже не взглянул на него, когда ответил:
— Не холодно.
Затем он повернулся и извинился перед Лоу Сяньюэ.
— А? Почему ты извиняешься? — Лоу Сяньюэ на мгновение была потрясена, совершенно не в силах понять, что происходит.
Се Бай взмахнул черным туманом и превратил его в повязку. Аккуратно завязав его на руках, он объяснил ей:
— Я спешил и забыл, что мои руки не прикрыты. Я схватил тебя за запястье, так что...
Лоу Сяньюэ посмотрела на свою окровавленную, изуродованную плоть и издала «о». Она покачала головой и ответила:
— Эй, я думала, что это что-то серьезное — все в порядке! Я уже почти догадалась, я вдруг вспомнила, когда только что вошла в дверь. Когда ты был молодым, всякий раз, когда я похищала тебя в винный магазин, твои руки были во что-то завернуты. Раньше я думала, что это из-за того, что в холодную погоду может быть холодно, но теперь я понимаю. Но чем это вызвано?
— Проблема физической конституции.
Се Бай не стал вдаваться в подробности, ответив просто одним предложением.
— У кого будет такая реакция, когда ты прикоснешься к ним? — Лоу Сяньюэ было очень любопытно.
— Почти у всех в Трех Царствах, — Инь Ушу ответил вместо него. — Хотя некоторые случаи легкие, а другие тяжелые. У некоторых людей реакция будет только после длительного контакта, а другие начнут гнить как только он к ним прикоснется. Например, ты.
Лоу Сяньюэ: «…»
Се Бай: «…»
— Вот почему я говорил тебе раньше, чтобы ты была немного сдержанней, не полагайся на его легковерие, чтобы похитить его.
Инь Ушу не мог не добавить, как будто непрекращающиеся похищения Се Бая было постоянной занозой в его боку.
Лоу Сяньюэ сказала:
— Эй, это неправильно. Ты держал его за руку с тех пор, как он был ребенком, и я никогда не видела, чтобы что-то обвивалось вокруг его рук. Почему ты не сгнил?
Инь Ушу бросил на нее взгляд, выражение его лица ясно говорило: «Ты притворяешься глупой или действительно глупая», и ответил:
— Я не принадлежу к Трем Царствам.
— О, я забыла, я забыла. Ты незарегистрированный житель.
Лоу Сяньюэ сразу отреагировала, он не был ни человеком, ни богом, ни бессмертным, ни призраком. Его не принимали нигде в Трех Царствах, поскольку он занимал первое место в их черных списках.
Когда они так смотрели на Се Бая и небрежно вспоминали времена, когда он был маленьким, Се Бай нахмурился, почувствовав укол раздражения в своем сердце.
К счастью, Фэн Ли и Ли Дун поприветствовали их и один за другим вышли на задний двор, прервав на время их разговор. Ли Дун нес маленькую миску из селадона* и перемешивал ее содержимое по часовой стрелке с помощью деревянного пестика с закругленной головкой. Он подошел к Лоу Сяньюэ и наклонился, чтобы нанести лекарство на ее запястье.
П.р.: Селадон — особый вид керамики бледного серо-зелёного цвета.
Было бы трудно найти лекарство для лечения ее травмы в другом месте, но в секте Тайсюань был неограниченный запас. В прошлом Инь Ушу боялся, что Се Бай непреднамеренно навредит людям, поэтому он собирал сырые лекарственные ингредиенты и варил их три дня и три ночи, наполнив в качестве запаса две большие фарфоровые бутылки. Но на самом деле, хотя Се Бай был молод в то время, он уже был очень осторожен. Лекарство в двух больших фарфоровых бутылках почти не использовалось последние восемьдесят лет, и оно сохранилось до наших дней, запертое в аптечке секты Тайсюань на втором этаже.
Затем Фэн Ли поспешно разложил небольшое количество опавших листьев по четырем углам двора и прилепил заранее приготовленные бумажные талисманы. Листья внезапно превратились в пятерых очень способных мужчин и женщин, выстроились в один ряд и последовали за Фэн Ли, чтобы разобраться с последствиями того, что произошло в ресторане Сяньюэ. Вероятно, из-за того, что он был до полусмерти напуган Се Баем раньше, Фэн Ли молча избегал его, когда входил и выходил, делая довольно большой крюк.
Пока Лоу Сяньюэ помогала Ли Дуну намотать повязку на запястье, она сказала:
— Я просто не понимаю. Уважаемая секта Тайсюань, ясно, что вы можете иметь столько людей, сколько хотите, почему вы держите дверь закрытой и никого не принимаете? Весь день ты разыгрываешь трюки, превращая бобы в армию, это интересно?
Инь Ушу перевел взгляд на Фэн Ли и остальных и легко ответил:
— Слишком много людей, слишком много шума, я думаю, что двое — уже слишком много.
Как один из двоих, которых «слишком много», Ли Дун слегка кашлянул, чтобы продемонстрировать свое существование.
Лоу Сяньюэ задумалась — до сих пор она действительно не слышала ничего, с чем секта Тайсюань не могла справиться. Она почувствовала, что действительно слишком сильно волновалась и перестала об этом заботиться:
— Вещи, которые я использую для гадания, все под развалинами ресторана. Есть ли что-нибудь, что я могу здесь использовать? Кстати говоря, ситуация с Сяо Баем очень странная…
— У меня не так много вещей для гадания. Ведь я не могу ими пользоваться. Посмотри и выбери, — ответил Инь Ушу, резко махнув запястьем. Два предмета появились из ниоткуда и приземлились на стол. Один был связкой из шести старинных бронзовых монет, соединенных красной нитью, другой — футляром для пластинок с предсказаниями, до краев наполненным деревянными пластинками*.
П.п.а.: 竹签 — деревянные пластинки с написанными на них такими вещами, как удача/неудача. Вы вытягиваете из коробки пластинку для своего состояния.
П.р.: В конце главы есть изображение подобных пластинок для гадания.
Лоу Сяньюэ: «…»
Глядя на эти предметы она изо всех сил пыталась найти, что сказать:
— Ты играл с ребенком?
Услышав это, Се Бай немного побледнел. В конце концов, Инь Ушу довольно часто дразнил его этими двумя вещами в прошлом.
— Даже футляр для пластинок… — Лоу Сяньюэ с пренебрежением наклонилась и ощупала неповрежденной рукой шкатулку, подняла деревянную пластинку и помахала им:
— Послушай, если хочешь гадать, то делай это как следует, — она тряхнула деревянной пластинкой. — Позволь мне увидеть, что говорит это гадание — «стоять в одиночестве, в сопровождении только своей тени».
Она издала «шипение», улыбка с ее лица постепенно исчезла, как будто она обнаружила что-то особенно озадачивающее.
Инь Ушу поднял веки и, взглянув на нее, взял у нее деревянную палочку, ответив:
— Приступай к гаданию. Когда ты сказала, что положение Сяо Бая было странным, что ты имела в виду? — говоря это, он бросил деревянную пластинку в коробку и несколько раз встряхнул ее.
Глаза Се Бая проследили за его движениями и на какое-то время остановились на деревянных пластинках.
Лоу Сяньюэ увидела, что он не хочет упоминать пластинки с предсказаниями, поэтому сменила тему и повторила Инь Ушу то, что сказала Се Баю ранее на маленьком чердаке. В конце она потерла руки, покрывшиеся мурашками, и сказала:
— Как такая ситуация могла случиться с телом Сяо Бая? В конце концов, он даже улыбнулся мне и сказал, что все сходится. Как, черт возьми, это сходится!
Инь Ушу издал «о», на его лице не было ни тени удивления. Он кивнул головой:
— Тогда это действительно так.
