<h1><strong>Инь Сюнь и ворон в поле</strong></h1><div><strong><br></strong><br></div><div>Когда они вернулись домой, Лу Цинцзю приготовил для Бай Юэху жареную курицу. Курица была покрыта слоем меда, поэтому после жарки кожица стала золотистой и соблазнительной. Кожица была хрустящей, а мясо – нежным, ароматные мясные соки разливались во рту с каждым укусом. В доме витал неповторимый аромат цыпленка, отчего людям невольно хотелось вдыхать его снова и снова.<br><br></div><div>Бай Юэху все еще сохранял привычку есть кости вместе с мясом. Уничтожив всю курицу, он сел обратно в свое кресло-качалку. Из соседней комнаты вышел Ли Сяоюй, чтобы найти Сяо Хуа и попросить о помощи с некоторыми практическими задачами. Лу Цинцзю достал из морозилки замороженный виноград, положил его в миску и передал Ли Сяоюю. Мякоть и сок внутри винограда замерзли; сладкий, кислый и идеально подходит для облегчения летней жары. И Ли Сяоюю, и Сяо Хуа он очень понравился. Один человек и одна свинья лежали на столе, решая практические задачи, которые Лу Цинцзю совершенно не понимал.<br><br></div><div>После инцидента с Шуй Фэном Бай Юэху много дней не разговаривал, вернувшись в ленивое состояние, как в момент своего появления здесь. Он практически полностью слился со своим креслом-качалкой, за исключением времени на еду и работу на ферме.<br><br></div><div>Лу Цинцзю беспокоился о его плохом настроении, и чтобы сделать Бай Юэху счастливым, он решил сделать вкусной еды. Летом все любили есть холодные блюда. Как правило, особенно быстро расходовалось масло чили, и запас у них дома почти израсходован. Лу Цинцзю посмотрел на садящееся за горы солнце и решил пойти на поле, чтобы собрать свежего перца чили для масла чили.<br><br></div><div>Их масло чили было домашнего приготовления. Они разбирали перцы чили, измельчали их в мелкий порошок, затем в порошок добавляли различные специи, и, наконец, после быстрого обжаривания в масле – горячее, пряное масло чили готово. Основное назначение этого вида масла чили быть не пряным, а ароматным. Оно улучшало вкус холодных блюд.<br><br></div><div>С корзиной за спиной Лу Цинцзю отправился на поле. Погода была очень жаркой, солнце уже село, но жар от земли все еще обжигал его лодыжки. Лу Цинцзю добрался до полей и увидел чили, посаженный Бай Юэху.<br><br></div><div>Чили, выращенный лисьим духом его семьи, как и следовало ожидать, отличался от других. Каждый перец чили был большим и полным. Лу Цинцзю сорвал один и лизнул, он сразу же почувствовал жгучую боль. Перец чили во рту не имел вкуса, он обжигал болью, но такая боль стимулировала мозг производить химические вещества, заставляющие человека чувствовать себя счастливым... Он ушел от темы. Чем острее перец, тем лучше его качество.<br><br></div><div>Лу Цинцзю сорвал примерно два-три цзиня перца чили, а небо уже потемнело. Ночи в горах отличались от ночей в городе. Без светового загрязнения и при ясной погоде, можно было увидеть очаровательное звездное небо. Сегодня ночью Луны не было, но звезды были очень яркими – такими яркими, что если внимательно смотреть, то можно увидеть чистые белые звезды Млечного Пути.<br><br></div><div>Ночной ветер приносил с собой прохладу и, когда обдувал кожу, это было какое-то необъяснимое удовольствие.<br><br></div><div>Лу Цинцзю положил собранные на поле перцы чили в бамбуковую корзину на спине. Закончив сборы, он направился домой. Он сделал несколько шагов вперед и неожиданно наступил на что-то. Лу Цинцзю посмотрел вниз и увидел лежащую у ног купюру в сто юаней. На фоне темной земли она сильно бросалась в глаза.<br><br></div><div>«Чьи это деньги?» – Лу Цинцзю наклонился и поднял купюру. В деревне нет богачей, и сто юаней – немалая сумма. Если бы какая-нибудь тетушка потеряла их, это навредило бы их семье на целый месяц. Его удача заметно улучшилась, с тех пор как он получил мешочек от Тай Фэна. Для него стало обычным делом находить деньги на обочине дороги. Самый необыкновенный случай везения был, когда он купил лотерейный билет и через несколько дней выиграл третий приз. Но Лу Цинцзю не пошел обналичить приз, он всегда считал, что на деньги, заработанные удачей, нельзя рассчитывать.<br><br></div><div>Лу Цинцзю решил найти завтра владельца потерянных денег, но вдруг снова на что-то наступил. Эта штука была твердой и слегка болезненно давила ему на ногу. Лу Цинцзю выковырял из грязи монету со странным рисунком. Монета была размером с его большой палец и казалась темно-желтой. Лу Цинцзю поднял и рассмотрел ее, это была не настоящая монета, а скорее игровая. Он хотел рассмотреть рисунок на монете поближе, но было слишком темно, а он не взял с собой телефон, поэтому он отложил осмотр. Лу Цинцзю небрежно сунул монету в карман, но его рука необъяснимо дрогнула. Монета упала на землю и покатилась в траву рядом. Лу Цинцзю рефлекторно попытался поймать монету. Он бросился вслед за ней в траву, но в тот же миг пожалел об этом. Он был в шортах, а у большей части травы на этом пятачке были шипы, колющие его икры и заставившие их гореть от боли.<br><br></div><div>«Ах...» – прошипел Лу Цинцзю, он наклонился и увидел свежую красную кровь, стекающую по его икрам. Он хотел повернуть назад, но оглянувшись на тропинку, по которой шел, с удивлением обнаружил, что прежняя дорога исчезла – он был на совершенно незнакомом, бесплодном поле.<br><br></div><div>Лу Цинцзю был ошеломлен до глубины души, какое-то время он не знал, как реагировать. Он огляделся вокруг – нет никаких тропинок, по которым он мог бы идти, только бесконечная дикая местность. Вокруг только заросли сорняков, эти сорняки покрыты маленькими шипами и высотой доходили до талии Лу Цинцзю. Он заставил себя сделать несколько шагов вперед, но на его икрах появилось еще больше кровавых ран. У него не было другого выбора, кроме как остановиться и оглядеться.<br><br></div><div>Вскоре Лу Цинцзю обнаружил кое-что особенное на этом клочке дикой природы – возвышающееся высохшее дерево в центре поля. Увядшее дерево было не слишком далеко от Лу Цинцзю, в бесконечном поле травы оно неуместно выделялось. На его ветвях тихо сидела похожая на ворону птица.<br><br></div><div>Лу Цинцзю рванулся вперед, глядя на свои красные от свежей крови ноги, он не смог удержаться от горького смеха. Он самоуничижительно говорил сам с собой: «Вот, наверное, что чувствовала русалочка, когда у нее выросли ножки…»<br><br></div><div>К счастью, когда он приблизился к дереву, сорняки начали редеть, а у подножия дерева осталась уже только земля. Ворон на ветвях дерева, напуганный приближением Лу Цинцзю, хлопая крыльями, взлетел. Ночью птичьи крики заставляли весь мир казаться еще тише, Лу Цинцзю почувствовал себя покинутым всем миром.<br><br></div><div>Вскоре кое-что привлекло его внимание. Это была каменная плита, стоявшая за увядшим деревом. Со стороны Лу Цинцзю ее было не видно, и только зайдя за увядшее дерево, он заметил эту каменную плиту. Присмотревшись к ее внешнему виду, Лу Цинцзю решил, что она больше походила на надгробие.<br><br></div><div>Одинокий надгробный камень, забытый всем миром.<br><br></div><div>Было слишком темно, и Лу Цинцзю не смог разглядеть написанные на нем слова. Он задумался на мгновение, затем подошел ближе и положил руку на надгробие, осторожно ощупывая его. Надгробие было грубым и холодным, на нем было написано не так уж много слов – около шести. Сперва Лу Цинцзю обвел их контуры, а на втором подходе начал попытку прочитать их.<br><br></div><div>Первое слово было «здесь», написанное на традиционном китайском языке. Второе слово было «лежать», очень легко узнаваемое. Но когда Лу Цинцзю на ощупь добрался до третьего слова, его лицо застыло, а рука задрожала. Он тщательно ощупывал каждую черточку. Только проверив все около трех-четырех раз, Лу Цинцзю подтвердил, что это именно то слово, о котором он подумал. Лу Цинцзю замер, словно все силы покинули его тело. Он прислонился к надгробию и несколько раз тяжело вздохнул, чтобы набраться храбрости и нащупать четвертое слово.<br><br></div><div>Перевернутая «гора», вертикальный «дюйм», это был «Сюнь».<br><br></div><div>По телу Лу Цинцзю прокатилась волна мурашек, он молча открывал и закрывал рот, не зная, что сказать. Проверив еще раз, он убедился, что эти шесть слов на надгробии были.<br><br></div><div><em>Здесь лежит Инь Сюнь, любимый сын.<br></em><br></div><div>Здесь лежит... Инь Сюнь... Любимый сын.<br><br></div><div>Его как будто ударило током, рука Лу Цинцзю отдернулась от надгробия. Он уставился на надгробие как на злобного призрака.<br><br></div><div>Почему здесь могила Инь Сюня? Это шутка? Но кто в этом мире мог так зло пошутить? Перед глазами Лу Цинцзю появилась улыбка его лучшего друга. Он мог так ясно увидеть яркую улыбку Инь Сюня, и этот милый тигриный зуб, торчащий из его губ.<br><br></div><div>«Лу Цинцзю, Лу Цинцзю. – Улыбающийся Инь Сюнь помахал ему рукой. – Добро пожаловать обратно в деревню Шуйфу».<br><br></div><div> Лу Цинцзю сел на землю и горько улыбнулся.<br><br></div><div>Улетевший ворон снова вернулся, он уселся на могильную плиту перед ним и каркнул. Склонив голову набок, он уставился на Лу Цинцзю. В этой темноте, где ничего не видно на пять футов <em>(1,5 метра)</em> вперед, в паре черных птичьих глаз он неожиданно увидел звезды.<br><br></div><div>Оправившись от шока, Лу Цинцзю хотел снова приблизиться к надгробному камню, но нечетко услышал, как кто-то зовет его по имени.<br><br></div><div>«Лу Цинцзю, Лу Цинцзю», – голос был очень тихий. Поначалу он принял его за плод своего воображения, но голос становился все громче. Лу Цинцзю посмотрел в направлении голоса и увидел его источник – черного ворона. Тот парил в небе далеко от Лу Цинцзю, из его рта раздавался человеческий голос: «Лу Цинцзю, Лу Цинцзю…»<br><br></div><div>Он осторожно пошел к ворону и обнаружил, что сорняки с обеих сторон от него начали исчезать. Как перед Моисеем расступалось Красное море.<br><br></div><div>Видимо, это правильное направление. Он и не знал, кто ведет его, но у этого человека явно не было злых намерений.<br><br></div><div>Ворон звал его по имени, и Лу Цинцзю продолжал идти на его голос, он не знал, как долго шел. Только когда рядом раздался звон падающей на землю монеты, от которого все его тело вздрогнуло, он вдруг понял, что вернулся в свой родной мир. <br><br></div><div>Здесь не было ни сорняков, ни засохших деревьев, ни надгробий. Земля вокруг была знакома, и слабый звездный свет сиял над головой. Монета каталась по кругу у ног Лу Цинцзю, он наклонился и поднял ее. На этот раз монета была надежно спрятана в карман и не укатилась в траву, как раньше.<br><br></div><div>Найдя монету, Лу Цинцзю продолжил свой путь домой. Если бы на его икрах не было ран, он подумал бы, что ему просто приснился нелепый сон.<br><br></div><div>Лу Цинцзю вошел во внутренний двор, и дремавший Бай Юэху внезапно открыл глаза и посмотрел в его сторону: «Ты ранен?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Угу. Я случайно поцарапался о колючие сорняки, когда спускался к полю».<br><br></div><div>Взгляд Бай Юэху упал на икры Лу Цинцзю, он спросил: «Колючие сорняки в поле?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю кивнул.<br><br></div><div>Бай Юэху сказал: «Иди сюда, я помогу тебе нанести лекарство».<br><br></div><div>Лу Цинцзю хотел отказаться, но, видя решимость Бай Юэху, он уступил и согласился. Он взял первый попавшийся стул и сел, Юэху присел на корточки рядом с ним. Сначала он смыл уже запекшуюся кровь на его ногах, а затем нанес специальную мазь, выданную ему Лу Цинцзю раньше. Раны были поверхностные и не слишком серьезные. Мазь имела охлаждающий эффект и давала ощущение скорого заживления ран.<br><br></div><div>«Я... я нашел монету. – Лу Цинцзю опустил голову, глядя вниз на Бай Юэху, с серьезным выражением лица обрабатывающего его раны. Он вытащил монету из кармана рубашки. – Взгляни, в ней есть что-нибудь особенное?»<br><br></div><div>Бай Юэху посмотрел на монету и покачал головой: «Нет, в ней нет ничего особенного».<br><br></div><div>«Это не проклятие или что-то в этом роде?» – Лу Цинцзю нашел это немного странным.<br><br></div><div>«Нет, – сказал Бай Юэху, – в ней вообще нет энергии, это просто обычный предмет из мира смертных». <br><br></div><div>Лу Цинцзю угукнул, он сполоснул монету чистой водой и стал внимательнее рассматривать рисунок на ее поверхности. Странно, кажется, он уже где-то видел эту монету, но не мог вспомнить, где именно.<br><br></div><div>«Эта монета затянула меня в странное место, – голос Лу Цинцзю прозвучал неуверенно. – Я видел пустырь, и там был надгробный камень…»<br><br></div><div>Услышав слово «надгробный камень», Бай Юэху поднял голову и посмотрел на Лу Цинцзю. Цинцзю подумал, что тот собирается что-то объяснить, но он сказал: «Если есть что-то, что ты хочешь знать, то тебе лучше поговорить с ним с глазу на глаз».<br><br></div><div>Лу Цинпу был ошеломлен его ответом: «С ним?? Ты знаешь, что я видел?»<br><br></div><div>Бай Юэху кивнул.<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Тогда что происходит? Инь Сюнь – человек?»<br><br></div><div>Бай Юэху покачал головой: «Думаю, будет лучше, если он сам ответит на этот вопрос».<br><br></div><div>Лу Цинцзю поджал губы. С самого возвращения сюда у него было смутное ощущение, что с Инь Сюнем что-то немного не так. Но Инь Сюнь не собирался причинять ему вред, и он решил не копать глубже. Но, даже чувствуя что-то странное в Инь Сюне, Лу Цинцзю не ожидал, что его друг детства больше не был человеком.<br><br></div><div>Бай Юэху знал, кто Инь Сюнь теперь, но не собирался говорить. Он хотел, чтобы Лу Цинцзю нашел Инь Сюня и задал ему свои вопросы.<br><br></div><div>Лу Цинцзю потер монету в кармане и подумал: «Так и быть, завтра я пойду и спрошу Инь Сюня».<br><br></div><div>В ту ночь поглощенный своими мыслями Лу Цинцзю плохо спал. Еще не было и 5 часов, как он встал с кровати и начал готовить завтрак. Сегодня они с Инь Сюнем выложат свои карты на стол, и он должен сделать немного более роскошный завтрак.<br><br></div><div>Лу Цинцзю специально приготовил кастрюлю куриного супа, решив сделать несколько чашек вкусной лапши с измельченной курицей в курином супе.<br><br></div><div>Но, к удивлению Лу Цинцзю, даже когда солнце почти полностью взошло, от Инь Сюня не было ни слуха, ни духа.<br><br></div><div>Лу Цинцзю нетерпеливо сидел в доме и ждал, он достал свой мобильный телефон и позвонил Инь Сюню, но никто не взял трубку.<br><br></div><div>«Юэху, ты можешь начинать есть. Я схожу к Инь Сюню домой и поищу его», – сказал Лу Цинцзю. Бай Юэху кивнул и взял свои палочки для еды.<br><br></div><div>Покинув дом, Лу Цинцзю направился прямиком к дому Инь Сюня. Подойдя к дому Инь Сюня, он долго стучал в дверь, но никто не ответил. Лу Цинцзю на мгновение задумался и пошел искать соседку Инь Сюня – тетю Лю, которая любила дарить Инь Сюню разные вещи.<br><br></div><div>«Тетя Лю, вы не видели Инь Сюня?» – спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Тетя Лю сушила на улице свои простыни, услышав вопрос Лу Цинцзю, она ответила: «Я не... Я не думаю, что он возвращался домой прошлой ночью».<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «А в какое время он обычно возвращается?»<br><br></div><div>«Думаю, чуть позже десяти, – ответила тетушка Лю. – Каждый раз, когда он приходит домой, я слышу, как он закрывает дверь. Что случилось, маленький Лу? Что-то случилось с младшим сыном семьи Инь?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Нет, я искал его по делу. Тетя Лю, если вы его увидите, скажите ему, чтобы он нашел меня, и еще скажите, что я не виню его».<br><br></div><div>Тетя Лю немного насторожилась, но ничего не спросила, только кивнула в знак согласия.<br><br></div><div>Не найдя Инь Сюня, Лу Цинцзю вернулся домой. Кажется, Бай Юэху предсказал неудачу в поисках Инь Сюня и не слишком удивился его исчезновению.<br><br></div><div>Инь Сюнь не брал трубку, и его не было дома. Лу Цинцзю не смог поймать его, придя домой, он сердито присел на корточки у двери, жевал семена дыни и жаловался Баю Юэху: «Может быть, с ним что-то случилось? Зачем он сбежал, это я должен был сбежать... Он не боится, что, поймав, я превращу его в фарш и съем?»<br><br></div><div>Бай Юэху: «Он, наверно, немного боится».<br><br></div><div>«А? – Лу Цинцзю повернул голову. – Что ты сказал?»<br><br></div><div>«Я сказал, – тихо повторил Бай Юэху, – что он действительно может бояться, что его съедят, если ты найдешь его».<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «...Кто съест?»<br><br></div><div>Бай Юэху указал на себя.<br><br></div><div>Лу Цинцзю был ошеломлен: «Ты съешь? Он боится, что я приготовлю его и подам тебе на блюде?»<br><br></div><div>Бай Юэху молчал, но выражение его лица дало Лу Цинцзю нужный ответ.<br><br></div><div>Да, в прошлом Инь Сюнь был другом Лу Цинцзю. Но теперь, когда его личность как не-человека раскрыта, обманутый Лу Цинцзю должен был разозлиться, верно? Поддерживая Лу Цинцзю, Бай Юэху, не колеблясь, поможет ему избавиться от этого неприятного вопроса – звучит логично, не придраться.<br><br></div><div>Но Лу Цинцзю, понявший эту странную логику, был так зол, что ему хотелось кого-нибудь ударить.<br><br></div><div>«Неужели я такой человек, который убьет своего друга и съест его мясо? – бушевал Лу Цинцзю. – Он меня совсем не понимает!»<br><br></div><div>«Да, – сказал Бай Юэху, – только я понимаю».<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «…»<br><br></div><div>Оценив слишком зловещее выражение лица Лу Цинцзю, Бай Юэху снова заговорил, и в его голосе звучала надежда: «Мясо Инь Сюня должно быть довольно хорошего качества...»<br><br></div><div>«Нет! Не допустимо! Даже не думай об этом!» – Лу Цинцзю безжалостно отказался.<br><br></div><div>Бай Юэху вздохнул, на его лице отразилось разочарование. Похоже, он был не против того, чтобы съесть Инь Сюня. Если бы Лу Цинцзю разрешил, он бы с радостью открывал свой большой рот и одним глотком проглотил Инь Сюня.<br><br></div><div>Лу Цинцзю: «Ты не знаешь, где сейчас Инь Сюнь?»<br><br></div><div>«Я не знаю». – Бай Юэху не интересовался тем, что ему не разрешалось есть. И если Инь Сюнь действительно никогда не появится, он будет очень счастлив – в этом доме станет на один лишний рот меньше, так что поиски Инь Сюня его совсем не интересовали.<br><br></div><div>«Та монета, которую ты подобрал вчера, должна иметь какое-то другое применение, – сказал Бай Юэху. – Ты должен вспомнить, где видел эту монету раньше».<br><br></div><div>Лу Цинцзю нахмурился. Он вернулся в свою комнату с монетой в руке, положил ее на стол и внимательно осмотрел.<br><br></div><div>С какой стороны ни посмотри, это была самая обыкновенная монета, она не широко распространена в их стране, в ней нет ничего особенного. На лицевой стороне монеты изображен бык, а на обороте – корона. Лу Цинцзю смотрел на нее, и в его сердце возникло смутное чувство узнавания. Он видел эту монету раньше, но где, когда и в какой ситуации... И что эта монета значила для Инь Сюня?<br><br></div><div>Лу Цинцзю не мог придумать ответа.<br><br></div><div>Настал полдень, и пора было снова готовить еду. Задумчивый Лу Цинцзю небрежно приготовил немного еды для себя и Бай Юэху.<br><br></div><div>Бай Юэху смотрел на тарелки на столе и погрузился в глубокую задумчивость. Обычно всегда было четыре блюда и один суп, но сегодня Инь Сюнь отсутствовал, и у них была только тарелка жареного риса и немного маринованных овощей. Жареный рис был вкусным, но Бай Юэху начал менять свое мнение о его исчезновении…<br><br></div><div>Еда во рту Лу Цинцзю была безвкусной, он думал о своем лучшем друге. Инь Сюнь определенно все еще существовал. Если нет, то люди в деревне не узнавали бы его. Но с ним произошли какие-то странные изменения, он больше не был человеком и склонялся к нечеловеческой стороне.<br><br></div><div>«Лу-гэ». – Ли Сяоюй из соседнего дома был на летних каникулах. Пообедав, он, как обычно, пришел поиграть с Сяо Хуа. Он позвал Лу Цинцзю от двери.<br><br></div><div>«Входи, – вяло откликнулся Лу Цинцзю и спросил: – Ты уже поел?»<br><br></div><div>«Я уже поел. – Ли Сяоюй счастливо улыбался. – Я пришел, чтобы сообщить Сяо Хуа, что сегодня я не буду учиться у него».<br><br></div><div>«Собираешься пойти куда-нибудь поиграть?» – спросил Лу Цинцзю. <br><br></div><div>«Угу, – сказал Ли Сяоюй, – мы с Сяолуном и остальными поедем играть в город на грузовике дяди Чэня».<br><br></div><div>Сяолун был товарищем Ли Сяоюя по играм. В деревне было три-четыре ребенка возраста Ли Сяоюя, иногда они встречались и ездили в город играть. У них не было много денег, но они могли очень весело провести время: поиграть в аркады, съесть холодное фруктовое мороженое и сходить за покупками в единственный супермаркет в городе...<br><br></div><div>Взгляд Лу Цинцзю прошел сквозь Ли Сяоюй, он смотрел в их с Инь Сюнем прошлое. Они были товарищами, обменялись многими мечтами и стремлениями и дали друг другу много обещаний.<br><br></div><div>Лу Цинцзю отложил палочки для еды и посмотрел вниз на едва различимый контур монеты в кармане своей рубашки. Лу Сяоюй спросил: «Лу-гэ?» И Лу Цинцзю наконец вспомнил, что это была за монета.<br><br></div><div>Это была не обычная монета. Это была одна из игровых монет, в детстве Лу Цинцзю и Инь Сюнь изо всех сил старались накопить денег, чтобы купить их. Денег, накопленных за месяц, хватало максимум на два-три дополнительных раунда игры. Для маленького Лу Цинцзю это было самое лучшее время.<br><br></div><div>Когда Лу Цинцзю собирался покинуть деревню Шуйфу, еще подросток Инь Сюнь со слезами на глазах хотел отдать другу все свои с трудом заработанные монеты. Но Лу Цинцзю уже сидел в вагоне уходящего поезда и мог только смотреть сквозь толстое стекло, как его товарищ по детским играм бежит рядом с движущимся поездом и, наконец, исчезает из его поля зрения. С тех пор их разделило большое расстояние, в следующий раз они встретились уже много лет спустя. Инь Сюнь больше не был тем маленьким тощим подростком из воспоминаний Лу Цинцзю, но его улыбка была такой же, и этот тигриный зуб, торчащий из его губ, был таким же озорным и милым, как и тогда.<br><br></div><div>«Я... – Лу Цинцзю погладил монету и слегка охрипшим голосом сказал: – теперь я вспомнил».<br><br></div><div>Теперь он вспомнил, что означает эта монета.<br> <br><br></div><div><strong><em>Автору есть что сказать:<br></em></strong><br></div><div><em>Бай Юэху: «Знаешь, я кое-что заметил. Если вы возьмете дикого Инь Сюня и отрубите ему голову, он будет содержать в пять раз больше белка, чем курица».<br></em><br></div><div><em>Инь Сюнь: «Цзю-эр, спаси меня, а–а–а–а–а–а!»<br></em><br></div><div><em>Лу Цинцзю: «Бай Юэху, сейчас же прекрати!!!»<br></em><br></div><div><br></div><div><strong><em>Переводчику есть что сказать:<br></em></strong><br></div><div><em>Следующие 3 главы раскрывают тайну Инь Сюня!<br></em><br></div>
