<div>Когда он почувствовал, что вот-вот потеряет контроль над собой, он, наконец, нашел способ уменьшить искажение – разделив свою душу на две части и направив загрязнение в другую половину души. Это был красноволосый Ао Жунь, которого видел Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Разделение души – непростая задача для драконов, даже Ао Жунь иногда терял контроль над своим телом. Однако, когда у него была ясная голова, он мог тайно проникнуть в мир людей, чтобы увидеть свою возлюбленную, не опасаясь, что причинит ей боль.<br><br></div><div>Ао Жунь был свидетелем рождения своей дочери, ее взросления, наконец, он увидел, как по настоянию матери дочь покинула деревню Шуйфу. Хотя в глубине души ему было немного не по себе, он мог понять мысли возлюбленной – быть нормальным человеком намного безопаснее жизни хранителя. Мать не хотела, чтобы ее дочь повторяла те же ошибки, поэтому даже не рассказала ей о Бай Юэху, держа это в секрете до самой смерти.<br><br></div><div>Дойдя до этого места, Ао Жунь сделал паузу. Лу Цинцзю не стал давить на него, продолжая молча ждать. Раньше у него не было такой возможности, но при внимательном рассмотрении он понял, что глаза и брови Ао Жунь были похожи на глаза его матери. Однако от этих чрезвычайно красивых глаз остались лишь пустые глазницы.<br><br></div><div>Воспользовавшись этой паузой, Лу Цинцзю огляделся. Он заметил, что на плечах и спине Ао Жуня сидело несколько бабочек. Одной из этих необыкновенно красивых бабочек была голубая бабочка, которая привела его к Ао Жуню.<br><br></div><div>Лу Цинцзю мягко спросил: «Устал? Если так, то мы можем продолжить в следующий раз».<br><br></div><div>Ао Жунь улыбнулся и покачал головой, показывая, что совсем не устал.<br><br></div><div>«Но я действительно беспокоюсь за тебя...» - Он все еще чувствовал металлический запах крови от тела Ао Жуня.<br><br></div><div>Ао Жунь мягко вздохнул, используя свою единственную оставшуюся левую руку, чтобы погладить макушку Лу Цинцзю, прежде чем продолжить писать.<br><br></div><div>«Такая жизнь продолжалась до одного летнего дня. К тому времени ты уже достаточно повзрослел. Я видел тебя, когда ты был совсем маленьким, но у меня даже не было возможности обнять тебя».<br><br></div><div>Лу Цинцзю стало грустно, он протянул руку, чтобы обнять дедушку. Он крепко обнял Ао Жуня, как когда-то обнимал бабушку. У него больше нет родителей и бабушки, Ао Жунь – его единственный старший родственник.<br><br></div><div>«Погода в тот летний день была очень жаркой. Я слышал, что твоя мать подумывает о возвращении в Шуйфу, поэтому я хотел переместиться в человеческий мир и взглянуть на нее, - медленно писал Ао Жунь, - я и представить себе не мог… что может произойти что-то подобное».<br><br></div><div>Происхождение его матери была уникально. Она не была человеком, но и не была драконом; она – дитя со смешанной кровью двух рас. Если бы обычный человек был заражен, их души были бы подавлены в Шуйфу, и они никогда не смогли бы покинуть деревню. Именно для этого в доме Инь Сюня стояли мемориальные таблички с их именами.<br><br></div><div>Однако, половина ее крови - от отца-дракона, к сожалению, во время одного из визитов в деревню Шуйфу она подверглась искажению. Ао Жунь не стал подробно рассказывать, почему его мать была заражена. Лу Цинцзю не стал расспрашивать, потому что в голосе старика чувствовалась сильная боль.<br><br></div><div>«Кто-то управлял всем из теней, - продолжал писать Ао Жунь. - Это коснулось и меня, и твоей матери».<br><br></div><div>Услышав это, Лу Цинцзю сосредоточился.<br><br></div><div>«Твоя мать не избежала бедствия, и ее суть была искажена. Однако из-за ее драконьего происхождения, она не оказалась в ловушке в деревне Шуйфу и смогла уехать. Твоя бабушка не хотела, чтобы твоя мать повторила ее ошибки. Поэтому она не рассказывала об этом другим драконам. Кроме Бай Юэху, никто из драконов не знал об этом...»<br><br></div><div>Итак, Бай Юэху действительно знал о его матери. Возможно, он не сказал Лу Цинцзю из-за обещания бабушке.<br><br></div><div>«Позже, тем летом. – Рука Ао Жуня слегка задрожала, хотя выражение его лица почти не изменилось, тело выражало сильное горе. – Твоя мать собиралась навестить тебя… Я хотел увидеть ее, прошло уже много времени...»<br><br></div><div>После этих слов глаза Лу Цинцзю начали слезиться. Он потер лицо одной рукой, подавляя бурлящие в сердце эмоции, а другой похлопал Ао Жуня по тыльной стороне ладони, утешая его: «Дедушка...»<br><br></div><div>Ао Жунь просто молча похлопал его по руке, продолжая писать: «Но произошел несчастный случай».<br><br></div><div>Драконьи гены в матери Лу Цинцзю внезапно вспыхнули, и она съела своего возлюбленного – отца Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Когда Ао Жунь записал эту часть истории, Лу Цинцзю почувствовал, как от кончиков пальцев ног до макушки пробежал холодок. Он думал о многих возможностях, но никогда бы не догадывался об истине. Оглядываясь назад, можно сказать, что в период времени до инцидента его мать была гораздо более раздражительной. В то время он не придавал этому особого значения, полагая, что в отношениях его родителей наметились трещины. Только сейчас он понял, что означает такая раздражительность.<br><br></div><div>У людей не было привычки пожирать своих любимых, так что даже после заражения они не причинили бы большого вреда тем, кого любили. Самое большее, они постоянно будут в плохом настроении.<br><br></div><div>Драконы были другими, они изначально были жадными существами. Драконы должны сдерживать желание спрятать все вещи, которые они любили, в своих желудках, чтобы никто другой не мог бросить свой жадный взгляд на любимое ими.<br><br></div><div>Когда в матери Лу Цинцзю внезапно вспыхнули драконьи гены, она превратилась в дракона и без колебаний проглотила своего возлюбленного.<br><br></div><div>Ао Жунь, который хотел увидеть свою дочь и только что прибыл в мир людей, стал свидетелем этой сцены.<br><br></div><div>Лу Цинцзю не мог ничего сказать. Он тонул в этом огромном море горя, не в силах представить себе подобную ситуацию. Еще труднее было представить, что чувствовал тогда Ао Жунь, которому приходилось наблюдать все это собственными глазами.<br><br></div><div>Ао Жунь писал: «После этого она отправилась в старый дом. Я знал, что она хочет сделать: она хотела съесть свою любимую мать, мою любимую».<br><br></div><div>В этот момент на его лице появилась грустная, но ласковая улыбка.<br><br></div><div>«Я не мог допустить этого, моя любимая могла быть съедена только мной».<br><br></div><div>«Так... так ты съел мою мать?» - дрожащим голосом спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Ао Жунь кивнул, выглядя немного обеспокоенным тем, что Лу Цинцзю возненавидит его, и, немного неуверенно держась за руку внука, продолжил свой рассказ: «Сначала я хотел только остановить ее, но, когда я применил силу, искаженная часть моей души захватила мое тело. Как только я восстановил контроль над своим телом, она уже исчезла...»<br><br></div><div>Единственным, что осталось, была залитая свежей крови земля и многочисленные сломанные чешуйки - этого было достаточно, чтобы сказать Ао Жуню, что он сделал.<br><br></div><div>Что было дальше, Лу Цинцзю уже знал.<br><br></div><div>Ао Жунь, съевший свою дочь, получил суровое наказание от драконов. Он не протестовал, поскольку действительно сделал это. Просто он не стал объяснять причину, а может, решил, что в этом нет необходимости. В конце концов, позволить бабушке Лу Цинцзю узнать, что ее дочь съела своего возлюбленного, было бы еще одним ударом, а не утешением.<br><br></div><div>В этот момент Лу Цинцзю полностью понял, что означает «неведение – благо». Теперь он выяснил причину смерти своих родителей, но не смог найти ни малейшего утешения. Глядя на дедушку, чье тело было покрыто бесчисленными ранами, он решительно схватил его за запястье. Запястье Ао Жуня было ледяным, как будто он потерял все тепло своего тела.<br><br></div><div>«Дедушка, почему бы тебе не вернуться и не прояснить этот вопрос?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю не мог видеть, как дедушка продолжает страдать, он не мог оставить своего единственного живого родственника терпеть такую боль.<br><br></div><div>«Не надо больше молчать, я - твой внук, я могу поручиться за тебя...»<br><br></div><div>Ао Жунь мягко улыбнулся и покачал головой, продолжая выводить слова: «На этот раз у моего побега есть цель. Я не вернусь, не достигнув своей цели».<br><br></div><div>«Что за цель?» - нетерпеливо спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Ао Жунь писал: «Я уже говорил тебе раньше, что был заражен, потому что попал в ловушку, а затем, после несчастного случая и твоя мать была заражена...»<br><br></div><div>Лу Цинцзю сразу понял: «Ты хочешь найти виновника этих событий?!»<br><br></div><div>Ао Жунь кивнул.<br><br></div><div>«Кто этот человек, почему он так поступил? - Лу Цинцзю вспомнил короткую историю, которую Бай Юэху рассказывал ему раньше, и поспешно добавил: - Это кто-то со стороны Чжулунов… Дедушка…»<br><br></div><div>Его фразу прервал тихий кашель Ао Жуня. Он закашлялся очень сильно, и, наконец, у него началась рвота, как будто он собирался откашлять все свои внутренние органы.<br><br></div><div>Лу Цинцзю немедленно похлопал деда по спине, чтобы он почувствовал себя лучше. Но, поглаживая, он чувствовал, что что-то не так. Присмотревшись, он понял, что число ледяных синих бабочек на спине Ао Жуня увеличивается. Лу Цинцзю все это время думал, что бабочками командовал дедушка. Однако, присмотревшись повнимательнее, он обнаружил, что на самом деле бабочки питались свежей кровью на одежде Ао Жуня. Их не удавалось прогнать, и их численность продолжала увеличиваться.<br><br></div><div>«Дедушка, дедушка! Ты в порядке? - Лу Цинцзю начал паниковать, явно чувствуя, что что-то не так. - Почему этих бабочек все больше?»<br><br></div><div>Ао Жунь все еще сильно кашлял. Когда он услышал слова Лу Цинцзю, на его лице отразилось некоторое подозрение, как будто он собирался что-то сказать, но затем его прервала сильная рвота.<br><br></div><div>Стоя рядом, Лу Цинцзю мог только наблюдать, как Ао Жунь продолжал сухо кашлять. Пока он смотрел, волосы Ао Жуня начали краснеть, а его мягкий темперамент сменился безумием – искаженная часть его души выходила наружу.<br><br></div><div>Хотя Лу Цинцзю знал, что это опасно, он не смог покинуть деда. Когда Ао Жунь поднял голову после сухого кашля, на его лице появилась дикая ухмылка. Он открыл рот, и оттуда вырвался тот хриплый голос, который Лу Цинцзю слышал раньше: «Давно не виделись, мой дорогой внук».<br><br></div><div>Лу Цинцзю нахмурил брови, глядя на него: «Ты...»<br><br></div><div>«Я - тоже твой дед, - он выпрямил спину, подходя ближе к Лу Цинцзю, - ты что, не узнаешь меня?»<br><br></div><div>Лу Цинцзю хотел встать, но тот удержал его за плечи и сказал: «Значит, он все тебе рассказал?»<br><br></div><div>«К чему все это? Что ты хочешь знать?» - спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>Красноволосый Ао Жунь фыркнул, как будто недовольный реакцией Лу Цинцзю.<br><br></div><div>«Скажи ему, чтобы он перестал мучить это тело. Если эти пытки продолжатся, он действительно умрет и никогда не узнает того, что хочет узнать».<br><br></div><div>«Ты знаешь, кто стоит за всем этим?» - настороженно спросил Лу Цинцзю.<br><br></div><div>«Конечно, я знаю, - рассмеялся Ао Жунь. Он протянул руку, и на нее опустилась голубая бабочка. - Если нет его, то нет и меня. Я создан им, конечно, я знаю его». - Он взмахнул рукой, поймав бабочку ладонью. В его руках эта бабочка превратилась в водяной шар, излучающий ледяной воздух.<br><br></div><div>Лу Цинцзю хотел что-то сказать, но Ао Жунь протянул руку, чтобы погладить его по голове. При этом Лу Цинцзю почувствовал, как холод просачивается глубоко в его череп, после чего небо и земля начали вращаться, в его глазах потемнело, и он потерял сознание.<br><br></div><div> <br><strong><em>Переводчику есть что сказать:<br></em></strong><br></div><div><strong><em>ессо:</em></strong><em> Вот она, правда… Но зачем все это сделали? Кто-то хочет, чтобы миры совсем разошлись, или чтобы миры слились?<br></em><br></div>
