<div> Погода стояла морозная, не говоря уже о том, как холодно было в мрачной пещере. Фэн Мин, пробыв полдня в тюрьме, вообще не увидел и тени чьего-либо присутствия, кроме того, никто не приносил еды, а сейчас юноша особенно скучал по аппетитным кулинарным шедеврам Цю Лань. Потирая живот, князь поднял взгляд и, смотря на висевшую снаружи покачивающуюся тусклую масляную лампу, не сумел понять, который сейчас час. <br><br> В таком мерзком месте, которое словно было отрезано от мира, даже время и то словно остановилось. <br><br> На ужин не стоило рассчитывать, так как он, Фэн Мин, наглец, «оскорбивший духов и проклявший святой дворец», раз не подвергся избиению, уже должен был считать, что ему посчастливилось. В животе урчало, беспорядочно и громко бунтуя, а от чувства голода становилось тягостно, ведь он с того момента, как попал в этот мир, всегда был окружён богатой одеждой и изысканной пищей. Даже будучи в руках Жо Яня и Лу Даня, он не подвергался таким бесчеловечным и мучительным мерам, как голод. Жаль, что в данную минуту князь, кроме слов проклятия в сторону «старых ведьм», ничего не мог сделать, и всё, что ему оставалось, — завалиться спать. <br><br> От лежащей на земле рисовой соломы исходил отвратительный тухлый запах, поэтому Фэн Мин совершенно не хотел приближаться к ней. Хоть он и дрожал от холода, но, тем не менее, забившись рядом в угол стены, крепко обхватил себя. <br><br> «Где сейчас Жун Тянь — неизвестно?» <br><br> «Силэй поменял государя. В конце концов, что произошло? Тун Цзяньмин в сговоре с Тун-эром?» <br><br> «Увидел ли Жун Тянь подлинное лицо Цай Цин? Цай Цян — сын Ань Хэ, малыш, появившийся из спермы этого тела, что сейчас принадлежит мне. Как разобраться в этой путанице?» <br><br> Пока князь с осторожностью прокручивал в голове вопросы, которые оставались без ответа, воспоминания, когда он, как обычно, безобразничал с Жун Тянем, ворвались, создавая путаницу в мыслях. Фэн Мин улыбнулся и, потерев горячие от нахлынувших слёз глаза, вновь глупо захихикал, в итоге сонливость нахлынула на разум юноши, и хоть везде царил холод, Фэн Мин всё же медленно закрыл глаза, засыпая. <br><br> На следующее утро господин советник, сидя в специальном малом паланкине, незаметно прибыл к воротам небесно-земного дворца. <br><br> Храм цзиши и господин советник всегда были как вода и огонь [1]. Лу Дань с безучастным выражением лица передал указ императора: <br><br> — Император приказал мне повидаться с князем Мином. — Пройдя в небесно-земной дворец, мужчина опустился благоговейно на колени перед небесно-земным кольцом, что лежало в середине озера, после чего слегка поклонился главе цзиши, приветствуя. <br><br> Женщина неторопливо посмотрела на указ императора:<br><br> — Этот человек оскорбил святой дворец и теперь закрыт в подземной тюрьме, чтобы покаяться. Господин советник, имея при себе императорский указ, прошу, взгляните сами. <br><br> Лу Дань, убрав за пазуху императорский указ, прошёл мимо мрачных цзиши. <br><br> Следуя за факелом охранника храма цзиши, Лу Дань вошёл в коридор. Сегодня небеса были холодными, и уже чувствовалось, что скоро пойдёт снег, однако мужчина совершенно не ощущал сильного холода в противоположность Фэн Мину, сидящему в мрачной пещере. <br><br> Этот небесно-земной дворец являлся в глазах простого народа Дунфань священным местом, только знатные персоны либо те красивые люди, которые подвергались небесному наказанию, могли войти в него. Каждый в Дунфань, увидев прекрасное святое озеро и тёмно-зелёное, поглотившее множество древних душ, небесно-земное кольцо, мог подвергнуться духовному озарению. <br><br> Всю дорогу, пока они шли, Лу Дань ни разу не свёл тонкие брови к переносице, сохраняя хладнокровие. В небесно-земном дворце было два уровня, в которых размещались подземные тюрьмы, идущий впереди охранник прошёл уже первый уровень, но так и не остановился. Неужели Фэн Мина заточили в самой омерзительной камере на втором уровне?<br><br> — Господин советник, это здесь. — И действительно, охранник проводил Лу Даня к самой дальней и маленькой камере, что была на втором уровне. <br><br> Душу Лу Даня охватил гнев, а сам мужчина, едва сдерживаясь, легко приказал: <br><br> — Князь Мин, Лу Дань пришёл проведать Вас. <br><br> Но не получил никакого ответа. <br><br> Лу Дань сильнее нахмурил брови и, взяв горящий факел, через деревянное ограждение заглянул внутрь. Внезапно испугавшись, господин советник вскрикнул: <br><br> — Князь Мин, что с Вами? <br><br> Фэн Мин, опираясь на стену и обняв колени, словно забылся мёртвым сном. <br><br> — Откройте дверь. <br><br> — Господин советник, согласно приказу главы цзиши, этот человек оскорбил святой… — но, встретившись со взглядом Лу Даня, охранник ошеломлённо сглотнул слюну, не смея продолжать. <br><br> Лу Дань сверкающими глазами уставился на мужчину и, подчёркивая каждое слово, проговорил: <br><br> — Я хочу, чтобы ты открыл дверь. — Красивое лицо помрачнело, в глазах сверкнуло желание убивать, и хоть на лице была вуаль, вид советника по-прежнему пугал. <br><br> Привыкший к мрачным стенам небесно-земного дворца, охранник, твёрдо стоявший на своём, сейчас невольно задрожал. И даже глава цзиши не смела конфликтовать с любимым советником императора, а у него — маленького охранника — откуда возьмётся смелость противостоять разгневанному господину Лу Даню?<br><br> — Слушаюсь-слушаюсь! — Торопливо достав из-за пояса связку ключей и также спешно найдя среди них нужный ключ, стражник поместил его в скважину большого дверного замка. Раздался металлический лязг, после чего послышался ясный «щёлк». <br><br> Лу Дань, толкнув решётчатую дверь, широким шагом приблизился к Фэн Мину и, преклонив одно колено, позвал: <br><br> — Князь Мин? — Юноша тяжело дышал, а его лицо заливал тёмно-красный румянец. Лу Дань коснулся лба, который был пугающе-горячим, спешно отдёрнул руку и, обернувшись, крикнул: — Скорее проводите князя Мина отсюда и прикажите подготовить лекарства от простуды. — В итоге, не заставляя охранника прикоснуться к юноше, мужчина лично взвалил Фэн Мина себе на спину и, сделав несколько шагов вперёд, вышел из камеры. <br><br> — Господин советник, ни в коем случае нельзя, по приказу главы цзиши… <br><br> На вид женственный Лу Дань оказался довольно сильным. Держа Фэн Мина на спине, господин советник нисколько не утомился, наоборот, вытянув руку, отвесил охраннику оплеуху. Раздалась звонкая пощёчина, а сам охранник от этого удара даже отступил на пару шагов назад. Лу Дань же, в свою очередь, с холодной усмешкой сказал: <br><br> — Я выдающийся советник, а ты — маленький охранник — посмеешь преграждать мне путь? — И, развернувшись, ушёл прочь. <br><br> После этого охранник вставать на пути и даже уговаривать не осмелился и, спешно взяв факел, зашагал сзади. <br><br> Стоило пройти первый уровень и подняться наверх, как в глазах внезапно потемнело, а со всех сторон спешно и незаметно скользнули тени и возникли перед Лу Данем, преграждая путь. <br><br> Стоявшая впереди глава цзиши смерила взглядом господина советника, несущего на спине Фэн Мина, и осипшим голосом обрывисто проронила: <br><br> — Куда господин советник хочет увести преступника из храма цзиши? <br><br> Лу Дань, увидев главу цзиши, остановился и, обведя взглядом пространство, беззлобно улыбнулся. Его улыбка, словно весенний ветерок, тронула взгляд каждой цзиши, а сам мужчина громко проговорил: <br><br> — Князь Мин является достопочтенным гостем, которого Лу Дань привёз из Силэй, а нынче он тяжело болен, конечно же, Лу Дань забирает его, чтобы вылечить. <br><br> — Этот человек — серьёзный преступник, оскорбивший святой дворец, сейчас тяжёлая болезнь, ниспосланная ему, — кара Небес. <br><br> — Разве глава цзиши не говорила, что только через три дня накажет его? Если князь Мин умрёт сейчас и если по чистой случайности духи подадут небольшой знак, разве тогда не будет означать, что глава цзиши оскорбила духов? <br><br> На что женщина с холодной усмешкой сказала: <br><br> — Если он умрёт от болезни, значит, это желание Небес. Зачем же обвинять нас? <br><br> Стоящая в стороне другая набожная цзиши тихонько фыркнула, и несколько приближённых охранников храма цзиши неспеша окружили их. <br><br> — Советник является любимым и преданным императорским слугой, который имеет право самовольно открыть дверь тюрьмы без серьёзного наказания. Советнику лишь придётся простоять перед святым озером с час, прося покаяния, не более. Что же касается князя Мина, если советник попросит, то мы, цзиши храма, естественно, позволим, — слева отозвалась одна из окружения цзиши. <br><br> Взваленный на спину Лу Даня Фэн Мин всё так же ни на волос не отреагировал, лёжа ничком, юноша спал глубоким сном, а исходящий от князя жар передавался Лу Даню. Его здоровье изначально было хилым, и юноша на протяжении всего пути так или иначе подвергся страданиям, а после попал к этим бесчеловечным старым девам в руки. Разве был у него путь к спасению?! <br><br> Лу Дань, посмотрев на окружавшую их охрану, перевёл взгляд на главу цзиши, в его глазах промелькнула шелковинка решительности, а сам господин советник, держа высоко голову, спросил:<br><br> — Мы можем договориться? <br><br>Примечания:<br>[1] Обр. в знач.: не терпеть друг друга, быть на ножах.</div>
