<div> Мяо Гуан печально задала встречный вопрос: <br><br> — А что мне ещё остаётся? Кроме старшего брата-императора больше нет никого, кто бы мог одновременно справиться и с коварным Лун Тянем, и с многочисленным войском Силэй. Вместо того, чтобы быть опозоренной и убитой, лучше уж сохраню достоинство, предав себя самосожжению. Помимо того, в царствующем доме Ли по-прежнему много доблестных и великих полководцев. Наша смерть наверняка сможет пробудить остатки боевой мощи страны, заставив вас, даже если вы победите, также заплатить большую цену. <br><br> Договорив, девушка повернулась, дошла до больших дверей, приостановилась и, не оборачиваясь, прошептала: <br><br> — Правда, не хочется верить, что князь Мин может быть таким жестоким. — Принцесса тихо вздохнула, открыла дверь и вышла. <br><br> Фэн Мин, оставшись в гостиной, чувствовал себя несколько растерянным. <br><br> Он внезапно понял ситуацию, в которой оказалась Мяо Гуан, кроме этого, он осознал положение всех людей, включая Жун Тяня и своё собственное. Война безжалостна, она вынуждает людей не останавливаться ни перед чем в достижении цели, заражая порядочных людей чувством жестокости. Не только недруги безжалостны, также сам становишься таким. <br><br> Если Силэй потеряет власть, то, возможно, они станут теми, кто захочет прибегнуть к самосожжению. <br><br> В будущем в Силэй может возникнуть такое положение? <br><br> Раздался звук шагов. Подошедший сзади Жун Тянь мягко погладил плечи юноши, говоря: <br><br> — Я приказал людям, что прибыли с Мяо Гуан, идти отдыхать. Жун Ху отвечает за их охрану и слежку. Ты плохо выглядишь. Мяо Гуан, эта женщина, старательно использовала план, когда выпрашивала милостыню, и наверняка сказала тебе что-то, что обеспокоило тебя? <br><br> Фэн Мин с трудом воодушевился и жестом приказал слугам подойти. Жун Тянь присел рядом с юношей и, взяв чашечку, из которой тот пил, позволил князю говорить.<br><br> — Только что, беседуя с Мяо Гуан, я понял несколько вещей. Некоторые новости были предугаданы, а некоторые я получил от принцессы. — Фэн Мин вздохнул полной грудью и, держа себя в руках, продолжил: — Во-первых, Лун Тянь из Фаньцзя действительно был подослан Жо Янем. К тому же Жо Янь контролировал его с помощью яда. <br><br> О них Жун Тянь уже давно догадался, но, не проронив ни слова, ожидал, что же Фэн Мин скажет дальше. <br><br> — Во-вторых, Жо Янь действительно тяжело ранен и находится без сознания. И поскольку он в обмороке и вот-вот умрёт, у Лун Тяня хватило смелости выйти из-под контроля императора Ли. <br><br> Ле-эр спросил:<br><br> — Неужели из-за Лун Тяня Мяо Гуан, рискуя жизнью, приехала в Си Лэй?<br><br> — Именно, — кивнул Фэн Мин и продолжил делать выводы: — В-третьих, Лун Тянь уже с успехом нейтрализовал яд, схватив Ижэня в Фаньцзя. Как только яд выйдет из его тела, он отправится в Ли и, дав волю рукам, воспользуется бессознательным состоянием Жо Яня и убьёт его, не дожидаясь, пока тот очнётся. По-моему, единственный, кого Лун Тянь боится, — это Жо Янь. <br><br> Жун Тянь наконец-то открыл рот и, понизив тон, сказал:<br><br> — Мяо Гуан лишь требовала, чтобы Силэй не нападал на Ли, а, справившись с Фаньцзя, пойдёт атакой на нас. <br><br> Фэн Мин посмотрел на него, словно говоря «считаешь себя самым умным», и кивнул: <br><br> — Мяо Гуан требовала дать ей три года. К тому же, если мы поднимем войска, она может тотчас же предать членов императорской семьи самосожжению. <br><br> — Что? — пронзительно вскрикнул Ле-эр, как и Фэн Мин, когда впервые это услышал, и, покачав головой, сказал: — Князю Мину ни в коем случае нельзя смягчать сердце и верить этой женщине. Как она может так легко предать себя и членов императорской семьи самосожжению? <br><br> Фэн Мин повернул голову и посмотрел на Жун Тяня: <br><br> — Ты являешься государем, и сейчас, кажется, выпал шанс напасть на Ли. Решение за тобой.<br><br> Мужчина молчал с мгновение и затем спросил юношу: <br><br> — Если из-за нас с царствующим домом Ли такое произойдёт, ты огорчишься? <br><br> — Не нужно заботиться обо мне. Когда дело касается страны, нельзя смотреть на личные чувства.<br><br> Жун Тянь, пристально глядя на юношу, сказал: <br><br> — Ты всё же можешь огорчиться. <br><br> Окинув его острым взглядом, который ввергал всех в страх, мужчина встал и со вздохом произнёс: <br><br> — Умница, Мяо Гуан, достойная младшая сестра Жо Яня. — Довольно длительное время смотря в даль, что простиралась за окном, Жун Тянь спокойно произнёс: — Действительно, хорошая возможность, чтобы стереть с лица земли государство Ли. Досадно, что этот обмазанный ядом жирный кусок мяса не вызывает аппетита. Цю Лань, назови причину. <br><br> Девушка никогда не обсуждала с Его Величеством государственные дела, и, неожиданно подвергшись проверке Жун Тяня, от испуга отступила назад. Насилу успокоив бешено бьющееся сердце в груди, служанка, нахмурив брови, глубоко задумалась: <br><br> — Поскольку Силэй совсем недавно пережил великую битву, не следует поднимать войска. <br><br> Жун Тянь с лёгкой улыбкой посмотрел на неё и легонько покачал головой: <br><br> — Если сделаем наоборот, то тоже годится. Нашей стране хоть и требуется отдых, и нужно набраться сил, однако мы с неохотой можем провести один бой, а после, когда захватим Ли, тогда отдохнём. Цю Юэ, твоя очередь говорить. <br><br> Поскольку Цю Лань уже проверили, Цю Юэ догадалась, что тоже примет участие в общей беседе, однако, в отличие от первой, девушка немного подготовилась и, подумав, сказала: <br><br> — Когда Фаньцзя и Ли будут биться до полусмерти, Силэй может поднять войска и тогда получит больше выгоды, устроив войну. <br><br> Жун Тянь всё также с усмешкой покачал головой: <br><br> — Не атаковать и нельзя атаковать — совершенно разные вещи. Есть причина не атаковать, и нет причины, по которой нельзя атаковать. — Взгляд упал на Цю Син.<br><br> Служанка, встретившись со взглядом императора, взволнованно изо всех сил скрутила рукав Цю Юэ и робко пожаловалась: <br><br> — Как быть, ведь всё, что можно было сказать, Цю Юэ и Цю Лань уже сказали?<br><br> Неизвестно почему, но Жун Тянь пребывал в хорошем расположении духа, поэтому мягко улыбнулся Цю Син и утешающе проговорил: <br><br> — Вы лишь служанки, не стану вас винить за то, что вы не в состоянии ответить. Предлагаю послушать, что же скажет наш князь Мин. <br><br> Фэн Мин рассмеялся: <br><br> — Хорошо, моя очередь сдавать экзамен. — Юноша всерьёз задумался и, нахмурив брови, проговорил: — Должно быть, здесь не единственная причина. Во-первых, Ли всеми силами хочет победить Лун Тяня из Фаньцзя. Если все члены царствующего дома Ли из-за поднятия войск Силэй предадут себя самосожжению, то позволим врагам воспользоваться уязвимым положением Ли. Не только народ Ли будет отчаянно сопротивляться, отчего Силэй понесёт тяжёлые потери, но и к тому же остальные государства могут предположить, что император Силэй безжалостный и бесчеловечный, и это создаст огромные трудности для Силэй в объединении одиннадцати государств. <br><br> — Хорошо! — тихо рыча, одобрил Жун Тянь и радостно спросил: — А во-вторых?<br><br> Фэн Мин помрачнел и со вздохом произнёс: <br><br> — А вторая причина — это, естественно, я. Поскольку если все люди Мяо Гуан предадут себя самосожжению, то я в душе буду очень страдать от этого. Ты выступишь в военный поход и покинешь Силэй, я также последую за тобой. От моего скорбного настроения твоё душевное равновесие тоже пошатнётся. Государь, потерявший внутренний покой, сразу же приведёт свой боевой дух в смятение. Как тогда воевать? <br><br> Жун Тянь, откинув голову, засмеялся и, обнажив высокомерный дух героизма, приглушённо проговорил: <br><br> — Не нужно падать духом. Даже без тебя я посчитаю недостойным делом бросать камни в упавшего в колодец. Объединение всех государств — масштабное и грандиозное дело, хоть война и заставляет не брезговать ничем, однако я всё же предпочту действовать открыто. Без Жо Яня страна Ли в моих глазах вообще выглядит не особенно героической. Нет необходимости, испытывая тысячи невзгод и лишений, торопиться погрузить её во мрак. Я, наоборот, надеюсь, что император Ли очнётся, и я буду рад вновь побороться с ним. <br><br> От услышанного у Фэн Мина загорелись глаза, а сам юноша, сложив руки в знак почтения, сказал: <br><br> — Достойный император Силэй. В моих глазах государь, объединивший Поднебесную, должен быть именно таким. <br><br> Жун Тянь многозначительно посмотрел на юношу и, приблизившись к его ушку, проговорил: <br><br> — Если князь Мин искренне восхищается мной, тогда пусть побольше проявит содействия, когда мы в постели. <br><br> Фэн Мин, не ожидав, что мужчина внезапно при всех во время обсуждения государственных дел станет просить о подобном, тотчас же покраснел, словно охваченный жаром. Юноша уже было хотел тайком наступить Жун Тяню на ногу, чтобы сделать предупреждение, однако мужчина внезапно убрал улыбку с лица и, вернув выражение серьёзности, с которым только что обсуждал важное дело, спокойно проговорил: <br><br> — Фэн Мин назвал лишь две причины, а третью назовёт Ле-эр. <br><br> Толпа, услышав его строгий тон, слегка испугалась и устремила взгляд на юношу. <br><br> Ле-эр вздрогнул всем телом и, внезапно упав на колени, с бледностью на лице ответил: <br><br> — Между Ли и Силэй зажато государство Юнъинь, и государь беспокоится, что утомит войска долгим походом, к тому же на границе нашего государства численность войск минимальна. На случай если Юнъинь воспользуется возможностью и отправит войска оккупировать Силэй, то императору вместе с армией будет отрезан обратный путь. Ваше Величество, Ле-эр жизнью ручается, что Юнъинь категорически не станет как-либо вредить Силэй. <br><br> Фэн Мин и остальные наконец-то поняли. <br><br> Жун Тянь начал сомневаться, что Юнъинь предан Силэй, а про отношения Ле-эра и наследного принца Юн И, как оказалось, знали все. <br><br></div>
