<div>П/п: в китайском языке нет привычного нам женского и мужского рода — глаголы или прилагательные не изменяются по родам. Но в переводе, согласно правилам русского языка, в зависимости от ситуации Ши Цзеи будет говорить о себе в женском или мужском роде].<br><br><br>Впервые прибыв в Гуаньвай, Ши Цзеи испытал что-то вроде тревоги перед незнакомым миром.<br><br>Когда он смотрел в окно повозки, все, что он мог видеть — это безграничные просторы с пышными, благоухающими травами. Время от времени он выхватывал взглядом протекающие ручьи и деревянные постройки. Было очевидно, что это пастбища для коров или лошадей.<br><br>Небеса! Он ведь не мог попасть в такое место, где животных больше, чем людей, верно? Сможет ли он жить в таком суровом месте?<br><br>Какой злой дух вселился в него тогда, что он согласился переодеться в одежду молодой госпожи? Если его выгонят из семьи Юнь — это определенно может произойти — у него нет даже немного денег на дорожные расходы. Сможет ли он проделать долгий путь обратно в Цзяннань? Единственное, что у него было при себе, это браслет, который ему дала молодая госпожа, но он не знал, сколько денег он стоит, достаточно ли их будет, чтобы вернуться в Цзяннань?<br><br>На самом деле, Ши Цзеи имел слабую надежду в своем сердце: если мастер семьи Юнь окажется достаточно доброжелательным, возможно, он сможет понять, что ему как слуге пришлось пойти на это, и позволит ему остаться.<br><br>Ведь он был сиротой, как и прежде, ему не на кого было опереться. Где бы он ни остановился, везде ждет одно и то же. Даже если его прогонят обратно в Цзяннань, семья Лин точно не примет его. А пока он мог только надеяться на благосклонность семьи Юнь!<br><br>Вскоре он был устроен на ночлег в гостинице, где ожидал прибытия будущего мужа из семьи Юнь. Ему сообщили, что эта гостиница была единственной в этом маленьком городке, и до усадьбы семьи Юнь было еще довольно далеко.<br><br>Ши Цзеи нервно переплетал пальцы, часто дотрагивался до браслета на левом запястье, подбадривая себя. По крайней мере, у него оставался браслет — не так, что бы ему совсем не на что положиться.<br><br>Однако прошло много времени! Жених не должен был забыть прийти за ним! Он ждал уже два часа. На нем был красный головной убор, поэтому он не осмеливался безрассудно двигаться. Пока он ждал жениха, от беспокойства и нервозности он чувствовал себя так, будто стоял перед лицом смерти от тысячи порезов.<br><br>Наконец послышался звук приближающихся шагов и скрип, когда распахнулась деревянная дверь. Ши Цзеи суетливо выпрямился в своей сидячей позе, не осмеливаясь громко дышать.<br><br>Через край красной вуали он увидел человека в черных сапогах, медленно приближающегося к нему.<br><br>Мужчина, помолчав некоторое время, наконец, протянул руку и медленно приподнял красную ткань на его голове.<br><br>Юнь Тяньян полагал, что после того, как он поднимет вуаль, он увидит пару сердитых, полных негодования глаз, от того, что он опоздал на два часа, и девушке в долгом ожидании пришлось держать тяжелый головной убор невесты. Конечно, он сделал это нарочно, чтобы разжечь ее гнев.<br><br>Однако он никогда бы не подумал, что то, что он увидит, будет не надутое от ярости лицо, а пара робких, глядящих на него в тревоге глаз, словно у животного, попавшего в капкан. От этого у чрезвычайно любящего животных Юнь Тяньяна кольнуло сердце.<br><br>Возмущенный тем, что эта Лин Шуан смогла вызвать у него такую реакцию, Юнь Тяньян нахмурился.<br><br>Ши Цзеи робко поднял глаза, чтобы взглянуть на Юнь Тяньяна, и, поняв, что тот молча хмурится, нервно опустил голову. Почему он ничего не говорит, ведь жених не знал, что он фальшивка! Почему он сердится?<br><br>Или потому, что его лицо было слишком уродливым? Ши Цзеи с тревогой в душе сделал такое предположение.<br><br>Хотя он кинул всего лишь краткий взгляд, он уже понял, что жених, на самом деле, был очень хорош собой. Его внешность была красивее всех людей, которых он когда-либо видел, он был высоким, как божество, и намного лучше, чем молодой мастер Сяо.<br><br>Если бы юная госпожа знала, что ее будущий муж такой привлекательный, она бы точно пожалела, что не вышла за него замуж!<br><br>Юнь Тяньян совершенно не знал, какие мысли были у Ши Цзеи в его голове, он только молча изучал его.<br><br>Эта маленькая штучка была совсем неплоха. Откровенно говоря, она действительно была очень хороша собой. Он не мог не заподозрить такое красивое существо: неужели ей нужно выходить замуж в незнакомом месте с недружелюбными людьми? Он должен был восхищаться смелостью этой маленькой девочки или удивляться ее глупости?<br><br>Более того... она... действительно маленькая! Он невольно назвал ее малышкой. Она же едва доходила до его плеча! По сравнению с женщинами севера она была намного меньше и, похоже, обладала какой-то грацией.<br><br>Возможно, отец восхищался женщинами из Цзяннани именно по этой причине. В этот момент Юнь Тяньян не мог не согласиться с его мнением. Особенно трогало робкое выражение глаз этого маленького существа, которое он действительно нечасто видел.<br><br>Честно говоря, он привык решительному и непринужденному поведению северных дам, даже всем известная красавица номер один Гуаньвая Линь Цянь также не обладала такими очаровательными и мягкими манерами и могла только прямо выдвигать свои требования.<br><br>Он видел, что она украдкой смотрела на него, ее ресницы часто и мило дрожали. Красный рот открывался и закрывался, но не выдал ни звука, белые и нежные руки дрожали и переплетались — казалось, она нервничала до крайности! Какая интересная реакция.<br><br>Чтобы усилить ощущение своего присутствия, Юнь Тяньян неприятно придвинул стул, а затем сел напротив Ши Цзеи, глядя ему в глаза.<br><br>Это действие, конечно же, дало желаемый результат. Он видел, как Ши Цзеи тревожно расширил глаза, резко выдохнул, и все его лицо густо покраснело.<br><br>— Я твой муж, которого ты никогда не встречала, ты знаешь это?<br><br>— Я… я знаю… — Ши Цзеи рефлекторно отпрянул назад, тихо бормоча в ответ.<br><br>— Тебя зовут Лин Шуан?<br><br>Ши Цзеи не знал, следует ли ему отвечать или нет, но через некоторое время он нерешительно кивнул головой.<br><br>— Я Юнь Тяньян.<br><br>— Я… — Ши Цзеи глубоко вздохнул, наконец, решившись рассказать как можно быстрее: — Я вовсе не...<br><br>Не дав ему возможности закончить фразу, Юнь Тяньян внезапно поднялся, чтобы возвышаться над ним, и свирепо посмотрел на него.<br><br>— Наше знакомство на этом заканчивается! — откровенно сказал Юнь Тяньян. — Я не знаю, почему ты согласилась на этот брак, но, как видишь, я не отношусь к заботливым людям, и не буду хорошим мужем. Если ты ожидаешь, что я буду подобен талантливому ученому, утонченному и культурному человеку из Цзяннани, то тебе, вероятно, придется сильно разочароваться, тебе не повезло.<br><br>— Я ничего такого не ожидаю... — Ши Цзеи ответил слабым голосом.<br><br>Как и прежде, Юнь Тяньян не дал ему возможности закончить, просто следя за своей собственной речью.<br><br>— Из-за старика я согласился на тебе жениться. Но для твоего же блага будет лучше, если ты вернешься домой, чтобы не вступать в нежелательный брак. Конечно, после возвращения в Цзяннань ты можешь говорить все, что хочешь, говорить, что я жестокий дикарь, только не оставайся здесь.<br><br>На лице Ши Цзеи отразилось замешательство, Юнь Тяньян продолжал напирать.<br><br>— Я предупреждаю тебя сразу, что здесь у тебя не будет служанки, которая будет следовать за тобой, как облако, ты все должна будешь делать сама. Такой хрупкий человек, как ты, никогда не сможет выполнить такую тяжелую работу своими руками.<br><br>— Это не имеет значения! Но я не…<br><br>— Самое главное, — прервал его Юнь Тяньян, — даже если я женюсь на тебе, я не буду тебе верен. У меня уже есть девушка!<br><br>— Наложница? — странно спросил Ши Цзеи.<br><br>— Эта неважно, — заявил Юнь Тяньян с нечистой совестью. — Мы очень довольны друг другом, тебе здесь не место.<br><br>Так вот оно как. Ши Цзеи понимающе кивнул головой. Когда он уже собрался открыть рот, чтобы гарантировать, что он никогда не станет препятствием между ними, Юнь Тяньян снова продолжил:<br><br>— Итак, если ты захочешь остаться, ты сможешь получить мужа только номинально, я решительно никогда не прикоснусь к тебе.<br><br>— Совсем никогда? — Ши Цзеи широко раскрыл глаза.<br><br>— Верно, ты всего лишь средство, чтобы утешить тяжелобольного старика, для меня же ты не имеешь никакого значения.<br><br>— А если я уйду, что будет со старым мастером?<br><br>— Я придумаю, как это устроить... — сказал Юнь Тяньян безо всякой уверенности.<br><br>На самом деле у него не было никакого выхода! Ши Цзеи посмотрел на него с жалостью. В душе Ши Цзеи Юнь Тяньян превратился в жалкого, безумно влюбленного человека, чье нежное чувство было разбито.<br><br>— Ты... неужели ты меня не тронешь?<br><br>— Правильно!<br><br>— Ты уверен?<br><br>— Несомненно! — Юнь Тяньян был недоволен. Что на уме у этой женщины? Она выглядела так, словно была счастлива до крайности, услышав, что он не прикоснется к ней, но, конечно же, это была всего лишь иллюзия, верно?<br><br>Он вел такой оскорбительный разговор — как она может быть счастлива?<br><br>— Вот это здорово! — сказал Ши Цзеи, будто освободившись от камня на сердце. — Тогда я могу остаться.<br><br>Это решение значительно превзошло ожидания Юнь Тяньяна.<br><br>— Ты, должно быть, плохо расслышала, что я говорю...<br><br>— Я действительно понимаю! — Ши Цзеи прервал его. — У тебя есть любимая, но ты вынужден жениться на мне только потому, что старик тяжело болен. Но ты ведь никогда в жизни не прикоснешься ко мне, не так ли?<br><br>Он сказал никогда в жизни? В этот момент Юнь Тяньян, как в тумане, кивнул головой.<br><br>— Если так, то я просто останусь и хорошо позабочусь о старике, так что ты можешь отчитаться перед своим отцом.<br><br>— Я думаю, ты не понимаешь…<br><br>— Я действительно все понимаю, — Ши Цзеи радостно улыбнулся.<br><br>— Нет, ты не понимаешь, а? — Юнь Тяньян начал поспешно лгать: — Наша семья Юнь вовсе небогата. Не имеет значения, что написал старик в своем письме, все это было неправдой: дело в том, что семья Юнь только внешне сильна, но внутренне слаба. Оставшись здесь, ты будешь только терпеть лишения и выполнять тяжелую работу — ничего хорошего в этом нет.<br><br>— Это не проблема, — Ши Цзеи посмотрел на него с ослепительной улыбкой.<br><br>Притворяясь молодой леди, Ши Цзеи испытывал глубокое чувство вины. При нормальном развитии событий он должен был рассказать правду обо всем, а затем отправиться восвояси. Но... в Цзяннани его никто не ждал, а здесь его ждала семья, ждал умирающий старик, чтобы он мог утешить его.<br><br>Семья! Одному богу известно, как сильно он тосковал по семье. Иметь людей, которые бы заботились о нем, иметь людей, о которых он мог бы заботиться.<br><br>Хотя муж и не любил его, но если он останется, то, по крайней мере, сможет позаботиться о старике, и это будет не напрасно. До тех пор, пока он будет осторожен, не позволяя людям узнать его настоящую личность, у него будет семья!<br><br>Брак — это долгосрочная гарантия! В конце концов, мужу нужна только номинальная жена, а если так, то он вполне может ею быть, не доставляя ему лишних неудобств и хлопот.<br><br>Если есть такая возможность... в любом случае, когда раскроют, что он мужчина, он просто уйдет и определенно не доставит семье Юнь никаких дополнительных проблем. А пока пусть он хоть немного побудет эгоистом, побалует себя в эти радостные дни ощущением, что у него есть семья!<br><br>----------<br><br>— Ээ… Это...<br><br>— Тяньян! — видя, что Ши Цзеи колеблется, не зная, как к нему обратиться, Юнь Тяньян нетерпеливо подсказал ему. Почему, несмотря ни на что, эта маленькая штучка такая хрупкая, даже имя не может произнести.<br><br>— Тяньян! — Ши Цзеи позвал его. — А теперь мы отправляемся в усадьбу? Так ведь?<br><br>Переодевшись в легкую и удобную одежду, Ши Цзеи сразу же почувствовал себя намного лучше. Несмотря на то, что в его нынешней личине нельзя было выглядеть небрежно, когда он удалил тяжелый макияж с лица, он позволил волосам свисать естественно, лишь подвязав их лентой. Одежда молодой госпожи была сшита из материала хорошего качества, но была простой и легкой. Когда он переоделся в эту удобную для перемещения одежду, Тяньян не высказал никакого мнения.<br><br>Таким образом, Ши Цзеи почувствовал себя более непринужденно. Казалось, что слова Тяньяна о том, что он хочет быть мужем и женой только для вида, были правдой.<br><br>— Нет. Отец сказал, что мы как муж и жена должны провести некоторое время самостоятельно, словно маленькая семья, поэтому мы сначала поедем погостить на новую ферму, — Юнь Тяньян намеренно запугивал. — В этом месте вообще ничего нет. Нет никого, кто мог бы прислуживать тебе. Так что, если ты не хочешь пожалеть о чем-то, у тебя еще есть время, чтобы избежать ситуации, когда ты будешь взывать к Небесам безответно, просить Землю безрезультатно.<br><br>На самом деле в речи Юнь Тяньяна было сто лазеек*. Если бы Ши Цзеи был немного сообразительным, он заметил бы что-то неправильное в его словах. Но Ши Цзеи так нервничал по поводу самой первой большой лжи в своей жизни, что у него не было сил замечать чужие ошибки.<br><br>[*"сто лазеек" — полно ошибок].<br><br>— Я ни о чем не пожалею.<br><br>"Эта женщина! Действительно непонятливая", — яростно подумал про себя Юнь Тяньян.<br><br>На самом деле, ни за что не подумаешь. Она была такая маленькая, но характер у нее был поистине упрямый. Вынудила его всеми возможными способами уговаривать ее и все равно не соглашалась. "Ладно, просто подождем до прибытия на ферму, посмотрим, как она отреагирует".<br><br>Ферма Тяньфэн была его гордостью. Все там было сделано его собственными руками. Совсем скоро она станет великой. Но в настоящее время она еще ничего из себя не представляла. Скорее всего, для Лин Шуан с высоким статусом, все будет просто и грубо. Однако эта Лин Шуан немного превзошла его ожидания. По его мнению, все люди из богатых и влиятельных семей, чтобы показать свое высокое положение, как только выходят из дома, окружают себя слугами, которые следуют за ними, как облако. Что с ней не так, раз она осмелилась приехать одна, чтобы выйти замуж в Гуаньвае. Она даже не привела с собой ни одного личного слуги, чтобы прислуживать ей.<br><br>"Вот видишь! Глупый мотылек получил по заслугам!" Никто не помогал ей управляться с внешним видом: красивые волосы могли только свободно свисать, просто небрежно перевязанные на конце лентой. Когда дул ветер, волосы пытались вырваться из пут, волей-неволей развеваясь на ветру. При взгляде на нее это было поистине... черт возьми, это радует сердце и глаз.<br><br>После того, как был смыт густой макияж, появилось нежное и миловидное лицо. Без толстого слоя пудры оно было не такое белое, как в образе невесты, но изящное, хоть и менее женственное, но явно демонстрирующее свою утонченность. Хм! Юнь Тяньян не хотел признаваться в этом, он подумал про себя, что она сделала это определенно для того, чтобы подчеркнуть свою врожденную красоту, ей не нужно было украшать себя никакими румянами и макияжем — без них она уже могла быть красавицей.<br><br>Но жаль, хоть девушка без косметики и была нежна и красива, но она была намного хуже, чем прекрасная, похожая на персики и сливы Линь Цянь, и не соответствовала его стандартам... Только, Юнь Тяньян крайне не желал признавать, что он, кажется, испытывал особую слабость изящному и нежному типу женщин. Черт возьми!<br><br>Видя, что Ши Цзеи прирос к месту, все его лицо встревожено, как будто он не знал, как поступить, он нетерпеливо крикнул:<br><br>— Чего ты мешкаешь?<br><br>— А?— Ши Цзеи деловито поднял голову, чтобы посмотреть на него. Юнь Тяньян с самого начала забрался в повозку, руки уже держали поводья. — Я уже готова, — поспешно сказал он в ответ.<br><br>— Раз готова, почему ты до сих пор не поднялась в повозку?— закричал Юнь Тяньян. — Только не говори, что ждешь от меня помощи, ладно? Я не сторонник такого рода условностей.<br><br>— Ах! — Ши Цзеи, словно очнувшись ото сна, суетливо взобрался на свое место. — Я совсем забыла, что могу сесть в повозку.<br><br>Ему всегда приходилось следовать за повозкой пешком. За исключением того короткого промежутка времени, когда он был переодет в невесту, он никогда раньше не сидел в повозке.<br><br>Юнь Тяньян подозрительно взглянул на него, а затем по привычке протянул руку, чтобы помочь. Раньше-то какая у нее была жизнь? Даже можно было забыть о поездке в повозке?<br><br>Ши Цзеи молча и напряженно сидел рядом с Юнь Тяньяном. В глубине души из-за притворства он чувствовал себя виноватым в этом проступке. Если бы юная госпожа была здесь, то это место принадлежало бы ей. Может быть, он был слишком нехорошим, раз скрывал правду от Тяньяна?<br><br>Тяньян, несмотря на злые слова, не был плохим человеком. Ши Цзеи заметил, что он только что демонстрировал по отношению к нему дурной язык и грубый характер, но все же протянул руку, чтобы поднять его в повозку. Он уже знал, что это внимательный и хороший человек.<br><br>Цзеи украдкой посмотрел в сторону Тяньяна. Видя, что тот поджал губы, погруженный в свои мысли, Цзеи тоже напрягся, не зная, что сказать. У семнадцатилетнего юноши никогда не было друга такого же возраста. Хотя Юнь Тяньян был близок ему по возрасту — на вид ему было около двадцати, — но Цзеи все еще не мог найти тему для разговора.<br><br>Экипаж отъехал уже довольно далеко, и Юнь Тяньян наконец нарушил молчание.<br><br>— Ты знаешь, отец болен!<br><br>— Да, — изначально он не знал, но понял это из слов Тяньяна . — Жаль, что... отец... — эта фраза, которую он произнес искреннее. Наконец-то у него появился отец. — Надеюсь, твой отец скоро поправится.<br><br>"По крайней мере, она не желает, чтобы он скорее умер, чтобы свободно тратить много денег", — подумал про себя Юнь Тяньян.<br><br>— Знаешь, видеть меня женатым — это его заветное желание, — Юнь Тяньян прочистил горло. — Даже если мы уже пришли к соглашению, но раз ты хочешь остаться, то надо поставить спектакль перед отцом. В конце концов, он хочет, чтобы у меня была жена благородного происхождения.<br><br>— Поставить спектакль? — смущенно спросил Цзеи. — А что это за представление?<br><br>— Перед отцом мы должны играть роль счастливых мужа и жены.<br><br>По оценке Юнь Тяньяна отец с нетерпением ждал прибытия невесты, даже сильнее, чем он как жених. Тяньхао определенно не сможет долго тянуть время, к тому же уровень упрямства этой женщины превзошел все его ожидания. Его план сейчас, вероятно, мог провалиться. Нельзя было не оговорить условия.<br><br>— Ты же знаешь, как отец ждет твоего приезда, если он случайно узнает, что наш брак всего лишь притворство, для него это будет немаленький удар. Итак, перед ним ты играешь свою ожидаемую роль, а я — свою. Мы в присутствии отца будем парой счастливых мужа и жены, ты согласна?<br><br>— М-гм! — Цзеи кивнул головой. — Но... как же это счастливыми мужем и женой? — спросил он в замешательстве.<br><br>Поскольку Тяньян обещал не прикасаться к нему, он мог смело продолжать притворяться, но в случае, если он будет немного "счастлив" с Тяньяном, сможет ли он играть эту роль, будучи фальшивой невестой?<br><br>— А как ты думаешь? Какие вещи могут делать счастливые молодожены?<br><br>— Это... — Цзеи на какое-то время побледнел, совершенно ничего не понимая. — Тогда... ты можешь сказать что-нибудь приятное в присутствии отца.<br><br>— Только это? — видя, как она ломает голову, но может придумать только эту малость, Тяньян не смог удержаться от смеха. Его невеста все еще была совершенно чиста и невинна. Действительно непонятно, что задумали эти люди из Цзяннани, чтобы позволить такой женщине выйти замуж в Гуаньвае.<br><br>— Этого недостаточно? — Цзеи удивился и занервничал, он не мог успокоить забившееся в быстром темпе сердца.<br><br>Может быть, ему лучше стоит сказать правду, оставив свою пустую мечту.<br><br>Увидев выражение ее лица, Тяньян одновременно развеселился и рассердился. Неужели он был настолько ужасен? Он, Юнь Тяньян, был известным красавцем Гуаньвая! Видите ли, она была напугана таким идеальным человеком.<br><br>И еще, это не было его придирчивостью, но у этой женщины не было возможности стать его женой — ее фигура была довольно бедной. В районе груди две круглые плоти довольно плоские, почти невидимые. Она была физически неразвита — так что у него жалоб должно быть больше!<br><br>— Мне кажется... — Тяньян вернулся к главной теме разговора. — Иногда телесный контакт просто необходим.<br><br>— Но… Ты сказал...<br><br>— Я знаю, что сказал, — Тяньян пристально посмотрел на нее, прервав. Он все еще ясно помнил ее счастливую реакцию на эти слова. — Не волнуйся. Все это просто притворство. О своем целомудрии до конца жизни можешь не беспокоиться.<br><br>— Тогда все в порядке! — Цзеи за это может быть спокоен.<br><br>Достигнув согласия, оба собеседника снова погрузились в молчание.<br><br>Он не знал, что она скажет, когда увидит земли Тяньфэн. Тяньян тайно наблюдал за сидящим прямо и неподвижно рядом с ним человеком, который тоже время от времени украдкой поглядывал на него. Только она не знала, что он ловит каждое малейшее ее движение.<br><br>Ферма Тяньфэн находилась недалеко от усадьбы семьи Юнь, однако в настоящее время там не было ничего красивого: дом был только местом для отдыха, складом травы и грязи, где громоздились предметы, не имеющие никакой ценности, и имелись рабочие постройки, сделанные из каких-то бревен. Это все определенно не соответствовало воображению этой высоко привилегированной молодой госпожи. Но чем быстрее она потеряет свои надежды, тем лучше для нее.<br><br>"Вот видишь! Она такая тихая, наверное, уже раздумывает, ехать ей домой или нет".<br><br>— Послушай, Лин Шуан ... ..<br><br>— Зови меня И’эр.<br><br>— И’эр?<br><br>— Эх… что... Это мое детское имя, — поскольку он решил остаться, Цзеи подумал, что лучше не позволять людям обращаться к нему как к Лин Шуан, чтобы избежать своей запоздалой реакции.<br><br>— Ну, ладно! И’эр, — Юнь Тяньян грубо назвал его. Что это было за странное детское имя, полностью не совпадающее с ее именем.<br><br>— Значит, я родилась на берегу реки Ишуй*.<br><br>[*имя героя состоит из двух иероглифов 玠 (Цзе) 沂 (И), второй иероглиф 沂 совпадает с иероглифом в названии реки Ишуй].<br><br>Тяньян кивнул головой, по-видимому, принимая это объяснение.<br><br>— Потому… Потому что ты сказал, что мы должны быть немного близки, так что… так мне кажется... если называть мое детское имя, то это должно быть более убедительно, — Цзеи покрутил пальцами, нервно давая объяснение.<br><br>— И’эр, — Тяньян намеревался сделать последнюю попытку. — Ты уже проделала весь этот путь в Гуаньвай и должна быть готова к трудностям, особенно после прибытия на ферму. Я полагаю, ты сама уже могла убедиться, что в этих местах редко где встретишь признаки человеческого жилья. Единственное место, которое можно назвать шумным — это тот город, где ты была. Однако этот так называемый небольшой город, на самом деле, представляет собой не более чем одну улицу. В грядущие дни то, с чем тебе придется столкнуться — это не шумное место, где собираются выдающиеся люди и кругом изысканные предметы, не сцена, где люди поднимают шум и развлекают. Не будет никого, кто придет в гости, не будет никаких забавных вещей, чтобы развлечь тебя.<br><br>— Я все понимаю.<br><br>— Ты не понимаешь! — Тяньян строго оборвал его. — Может быть, сейчас тебя тронул этот великолепный пейзаж, но в течение следующих долгих дней ты определенно будешь сыта по горло, не сможешь вынести одиночества, к тому же здесь нет совсем никого, кто бы позволил тебе выплеснуть свое недовольство.<br><br>— Я не буду сыта по горло, — всего этого, о чём беспокоился Тяньян, никогда не было в его жизни.<br><br>— Так и будет, — Тяньян чуть не вышел из себя. Эта маленькая штучка до сих пор была неожиданно такой упрямой. — Ты должна знать, что дни в Гуаньвае не будут такими же, как в Цзяннани. Мы живем настоящей жизнью, а не наслаждаемся, как в Цзяннани.<br><br>— Я тоже просто хочу жить, — твердо прошептал Цзеи. До тех пор, пока ему не придется быть одному, это будет прекрасно. Он совсем не возражал против того, чтобы пройти через трудности.<br><br>— Когда у твоего мужа есть кто-то еще, как ты справишься с этим? — Тяньян ненавидел себя за то, что был так жесток, чтобы разрушить ее уверенность в том, что она здесь останется. — Не забывай, что муж — это бог для женщины. Если твой бог — это не тот, на кого ты можешь положиться, есть ли у тебя причина оставаться?<br><br>Ши Цзеи поднял голову, чтобы посмотреть на него.<br><br>— Мне не нужен тот, на кого можно положиться, я сама могу позаботиться о себе, — он просто не хотел быть одиноким, не было ли это чрезмерно безрассудным желанием? Он и Тяньян могли бы оставаться вместе как друзья, до тех пор, пока Тяньян готов дать ему шанс.<br><br>Нет. Он ни за что не пойдет на компромисс.<br><br>— Тяньян, я хочу иметь дом, чтобы был отец, члены семьи. Что касается того, хочешь ты быть моей семьей или нет, я не буду просить тебя. Если только играя роль твоей жены, я могу иметь семью, тогда я стану твоей женой.<br><br>Проклятье! Такая твердая и непоколебимая манера поведения — Юнь Тяньян чуть не ослеп от изумления! Эта мелочь на самом деле обладала такой напористостью. Но сейчас было не время для восхищения.<br><br>Вот чего она хочет. Юнь Тяньян все еще колебался, следует ли ему воплощать свой план или нет. А теперь, он просто не может не осуществить его!<br><br>Хм! Подождем, пока она не столкнется с трудностями жизни на пастбище, тогда пусть не винит его за то, что он ее не предупреждал.<br><br><br>*****<br>От переводчика:<br><br>牧场, mùchǎng — ранчо, пастбища, пастбищные угодья, луг, ферма.<br>По своей организации этот вид сельского хозяйства похож на ранчо: пастбища для выпаса животных с хозяйственными постройками и усадьбой в центре (не обязательно географическом), где жили хозяева. Либо на таких землях могли стоять маленькие дома для временного отдыха. Но ранчо ассоциируется с американской культурой, поэтому я выбрала слово ферма.</div>
