<div>Су Сяочжан почувствовал, будто бы внезапно увидел солнечный свет после шторма. Он думал, что сегодня его младшая невестка будет драться с ним насмерть из-за дворянского титула, но после этих её слов, казалось, они могли договориться.<br><br></div><div>— Как женщина, которая всё время проводит дома, я мало что знаю о дворянском титуле. Поначалу я думала, что не имеет значения, кто его унаследует — деверь или мой сын, поскольку мы все одна семья, но... — госпожа Чжао достала из рукава платок, промокнула глаза и тут же заплакала. — Я уже много лет веду домашние дела, и для меня финансовое положение, в которым находится семья, ясна как день, но независимо от того, насколько мы бедны, точно не было никакой причины заставлять Юй-эра идти продавать рыбу! Вы злонамеренные люди, вы пытаетесь уморить нас голодом!<br><br></div><div>Пока она говорила, госпожа Чжао начала плакать ещё сильнее, ругая госпожу Ли за то, что та была злой и не давала Су Юю никакой еды, а ей самой — лекарств, если они не предоставляли ей достаточно серебряных монет. Бедный ребёнок, в котором еле душа держится, в холодные дни был вынужден выходить и продавать рыбу, из-за чего все его конечности сильно замёрзли. Любому было бы грустно видеть это, и они бы плакали, если бы услышали об этом.<br><br></div><div>Не только Су Сяочжан и его жена были ошеломлены, но Су Юй тоже. Только когда комок шерсти на его спине выполз из-под воротника, он смог выйти из оцепенения, и тайком уткнулся носом в котёнка. Если бы его мама не описала это так, Су Юй и представить бы себе не мог, что он, оказывается, живёт так несчастно.<br><br></div><div>Услышав это, двое старейшин клана тоже нахмурились. Семья Су, в конце концов, когда-то была процветающей, а сейчас…во что она превратилась. Стыдно сказать!<br><br></div><div>— Сяочжан, твой брат умер не так давно, а ты уже так обращаешься с его вдовой… Да как клан вообще может передать дворянский титул тебе?<br><br></div><div>Су Сяочжан пристально посмотрел на свою жену. Они пока ни в чём не преуспели, но и не потерпели неудачу, и, по крайней мере, сейчас было бы уже хорошо, если бы им удалось «сбросить госпожу Чжао со скалы». Было крайне неприятно, что когда они довели её до крайности, она начала мстить.<br><br></div><div>— Чжао Юйхуа, перестань дурно отзываться о людях, я последние несколько дней давала тебе лекарство, ни каплей меньше требуемого, — прорычала тётя, выпучив глаза.<br><br></div><div>Но даже это было прекрасно. Вспомнив о лекарстве, госпожа Чжао немедленно приказала Чунь Цао принести осадок от лекарства, которое она ежедневно употребляла, чтобы показать старейшинам клана. Любой человек с хорошим зрением мог бы сказать, что эти сильно разведённые лекарственные осадки кипятили более пяти раз, что в итоге превратило их в жидкость, ничем не отличающуюся от обычной воды. Ими точно нельзя никого вылечить.<br><br></div><div>— Денег, которые Юй-эр давал тебе ежедневно, было достаточно, чтобы купить три дозы лекарств, но ты давала мне только одну дозу каждые два дня. Если бы мне так не повезло, я бы уже давно отправилась в преисподнюю. — пока госпожа Чжао говорила, она прикрывала рот носовым платком и непрерывно кашляла, выглядя очень слабой, но другой рукой всё ещё крепко держалась за жёлтую скатерть на столе. — Если ты меня так до смерти залечишь, то как же мой Юй-эр выживет? Я никогда не позволю тебе получить дворянский титул!<br><br></div><div>Отец Су Юя был генералом-советником второго ранга*. Независимо от того, унаследует ли Юй или его дядя Сяочжан дворянский титул, они должны быть понижены в звании сначала до генерала-завоевателя второго ранга, а затем непосредственно до генерала обороны третьего ранга. Хотя они не имели бы больших прав и были бы вынуждены принимать участие в военных действиях, генерал обороны третьего ранга получал жалованье в размере тридцати дан* риса и ста тридцати тысяч монет каждый год. Этого было бы уже достаточно, чтобы прокормить семью.<br><br></div><div><em>П.п.: Вообще полная неразбериха с этими званиями, но Анлейт «попытался придумать как это перевести, чтобы звания имели смысл». Я в военных званиях и стратегиях не разбираюсь, поэтому мне это всё равно ни о чём не говорит…<br><br></em><br><br></div><div><em>П.п.: К сожалению, у разных китайских династий были совершенно разные определения понятия «Дан», и я не имею ни малейшего представления о том, на какой династии основан этот мир. Но есть два примера (в династия Сун):<br><br></em><br><br></div><div><em>1 дан = 92,5. Катти = 59,2 килограмма.<br><br></em><br><br></div><div><em>Однако, в гораздо более ранней династии Хань:<br><br></em><br><br></div><div><em>1 дан = 120 катти = 31 кг (тогда катти тоже были другими </em>—<em> 1 катти равнялся 258,24 граммам) что сделало бы один Хань династии дан примерно 31 килограмм сегодня.<br><br></em><br><br></div><div><em>Мы без понятия, какой дан имеет в виду автор, поэтому оставим просто абстрактным «дан».<br><br></em><br><br></div><div>В воздухе повисла тишина. Помолчав какое-то время с мрачным выражением лица, Су Сяочжан холодно рассмеялся:<br><br></div><div>— Если неофициальный сын унаследует дворянский титул, то генеалогическое управление напрямую отнимет дворянский ранг семьи Су, и это точно не пойдёт на пользу никому из нас!<br><br></div><div>Существовали очень строгие правила наследования дворянских чинов. При обычных обстоятельствах это должен был быть старший сын чиновника. Если бы не было официальных сыновей, то генеалогическое управление могло бы объявить его бездетным и лишить дворянского звания. Хотя Су Сяочжан был сыном наложницы, его мать позже стала официальной женой, поэтому он был записан как официальный сын в родословной семьи. У него было больше шансов унаследовать дворянский титул, чем у Су Юя.<br><br></div><div>Но роль генеалогического управления заключалась в управлении знатью и устранении её негодных представителей, и если бы у них было много времени, они могли бы и подумать, чтобы сделать выбор. Если госпожа Чжао поднимет шум, и генеалогическое управление сочтёт, что у Су Сяочжана есть недостатки в характере, то титул дворянина не будет принадлежать ему.<br><br></div><div>Седобородый старейшина клана огляделся, кашлянул и сказал:<br><br></div><div>— Вторая невестка, ты не должна быть опрометчивой. Семья Су никогда не должна потерять этот дворянский титул, и это не будет хорошо в первую очередь для Юй-эра, если о наших делах станет известно снаружи.<br><br></div><div>С этим знатным рангом семья Су всё ещё была знатью. Без него боковые ветви семьи также потеряли бы свою славу, и тогда семья полностью пришла бы в упадок.<br><br></div><div>Ань Хунчэ лежал на плече Су Юя и зевал.<br><br></div><div>«Семья Су дошла до такого плачевного состояния, почему им вообще нужно бороться за эту благородную позицию? А вот если вы хорошо послужите мне, то вам может быть дарована даже должность гуна*».<br><br></div><div><em>П.п.: Гун (公) — один из древнейших титулов в Китае, появившийся ещё во времена правления легендарного императора Яо. Существовал до последней монархической династии Цин. Приблизительно соответствует европейскому титулу «герцог». Во времена династии Чжоу был высшим рангом знатности из пяти: гун, хоу, бо, цзы, нань.<br><br></em><br><br></div><div>— Если семья лишится титула, то мы получим пятьсот таэлей серебра. На эти деньги мы сможем получить поместье, и будем жить вдвоём, — госпожа Чжао перестала плакать и вытерла слёзы насухо, затем спокойно сложила жёлтую ткань Завета и положила её в коробку.<br><br></div><div>Только тогда Су Сяочжан занервничал. Следуя обычаям, семье действительно давали немного серебра после того, как она лишалась дворянского звания — это считалось последним проявлением милосердия со стороны императорской семьи. Это не обязательно были пятьсот таэлей серебра, но там было бы по меньшей мере двести или триста таэлей.<br><br></div><div>Брови Су Юя поднялись. Казалось, он, наконец, понял, чего хочет его мать.<br><br></div><div>— Невестка, мы семья, нет никакой необходимости заходить так далеко, — Су Сяочжан заставил себя улыбнуться: — Когда любой из нас зарабатывает славу, он прославляет всю семью Су. У нас будет ежегодное жалованье, если мы сохраним дворянский ранг, может быть, тогда мы увеличим количество еды, которую вы получите?<br><br></div><div>Если бы это было сказано раньше, это могло бы немного улучшить ситуацию, но теперь, когда госпожа Чжао и её сын явно голодали, никто не поверил бы этому, даже если бы он сказал, что будет относиться к ним лучше в будущем. Сморозив это, даже Су Сяочжан почувствовал, что не может продолжать говорить.<br><br></div><div>— Это твоё жалованье, да скорее на западе начнёт всходить солнце, чем ты нам хоть медяк отстегнёшь! — тут из-за двери высунулась чья-то голова. Он был чем-то похож на Су Сяочжана, но был мрачен и казался менее энергичным. — Голосую за то, чтобы лишиться дворянского титула, но тогда пусть три десятых из этих пятисот таэлей серебра будут отданы мне!<br><br></div><div>— Ты... — увидев человека, который пришёл, Су Сяочжан чуть не упал. — У тебя ещё хватает наглости болтать! А ведь именно из-за тебя семья стала такой бедной сейчас!<br><br></div>
