<div>На следующее утро, закончив готовить завтрак, Лу Жун позвал Фан Цин. Та просто лежала на кровати, не желая вставать. Лу Жун поставил будильник, напомнив ей, что сегодня придет Цзи Тун. Затем он оставил на кухне записку, в которой сообщил ей, что оставил кашу в кастрюле, а яичницу – на электрической сковороде. После этого юноша взял школьную сумку и вышел из дома.<br><br></div><div>Старый Ван курил у их двери. Лу Жун вытащил сигарету у него изо рта и наступил на окурок, сказав: «Не курите в присутствии несовершеннолетних, — затем он поднял окурок и вернул ему. — Пожалуйста, не бросайте мусор у моей двери».<br><br></div><div>«Почему ты постоянно ко всему придираешься?!» — сказал Старый Ван, пытаясь заглянуть внутрь.<br><br></div><div>Лу Жун повернулся, чтобы запереть дверь, закрывая ему обзор, а затем пошел вниз по лестнице.<br><br></div><div>Старый Ван следовал за ним всю дорогу, осторожно спрашивая: «Вчера к вам кто-то приходил? У твоей матери действительно проблемы?»<br><br></div><div>Лу Жун посмотрел на часы и начал рассказ тоном из «Китая на кончике языка»*: «Каждый день в это время Чэнь Юйлянь начинала свой рабочий день. В час пик ученики старшей школы Чэннань один за другим подходили к школьным воротам. Они обычно подходят к ее прилавку, чтобы купить завернутый в вырезку онигири, жареные колбаски, вяленую свинину соломкой или хлопьями и шашлычки из куриной грудки, политые соусом хойсин** – вместе с пакетом теплого и сладкого соевого молока они составляли завтрак учеников. Чэнь Юйлянь своими руками заполняла пустые желудки более трех тысяч учеников старшей школы Чэннань, а также обеспечивала стабильный поток богатства своей маленькой семье».<br><br></div><div><em>[Примечание: *Программа для китайских гурманов.<br><br></em><br><br></div><div><em>** Хойсин </em>–<em> китайский соус (кантонская кухня), имеющий сладковатый пряный вкус; приправа для блюд китайской кухни, также используется во вьетнамской и американской кухне. Приготовляется из ферментированных соевых бобов (соевой пасты) с добавлением сахара, уксуса, кунжутного масла, красного риса (который придаёт соусу характерный цвет тёмного красного дерева), чеснока, мёда, а также смеси «Пять специй». Также из приправ могут добавляться гвоздика, бадьян, зёрна фенхеля и др. Хойсин используется в маринадах, для глазирования запекаемой птицы и шашлычков, в качестве соуса для различных традиционных блюд из мяса и птицы, наиболее известным из которых является утка по-пекински.]<br><br></em><br><br></div><div>Старый Ван: «…»<br><br></div><div>Лу Жун: «Но никто не знает, что это напряженное время – далеко не вся работа Чэнь Юйлянь. Чтобы подготовить ингредиенты, она проснулась в 3 часа ночи и купила продукты на фермерском рынке, а затем сварила клейкий рис в большой деревянной бочке. После она потянула свою тележку с угольной печью и деревянной бочкой к школьным воротам. Так она жила одиннадцать лет».<br><br></div><div>Старый Ван: «…»<br><br></div><div>Лу Жун прошел по коридору, заполненному разными вещами. Он взял ключ, чтобы открыть общее хранилище. Хотя комната в два-три квадратных метра была забита всякой всячиной, все хранилось аккуратно. Возле правой стены было место шириной в один метр, которого было достаточно, чтобы поставить его женский велосипед в стиле Цзи'ань и ярко-красный крутой горный велосипед Фан Цин.<br><br></div><div>Лу Жун вытолкнул свой велосипед. Он поднял его над головой, не изменившись в лице, тщательно прикрывая свой велосипед во время движения по коридору. Когда он поставил велосипед, тот подпрыгнул пару раз на бетонном тротуаре. Лу Жун вытянул ногу, естественно сел на свой велосипед и приготовился уехать одним толчком.<br><br></div><div>Старый Ван поспешно схватился за заднее сиденье и сказал: «Есть причина, по которой я плохо работаю, прямо сейчас я столкнулся с эмоциональным кризисом! Я видел вчера вечером. Ты спустился вниз с мужчиной, этим владельцем Бентли».<br><br></div><div>Лу Жун сказал: «Это был вечер, половина восьмого».<br><br></div><div>У старого Вана было плохое предчувствие.<br><br></div><div>Конечно же, Лу Жун снова рассказывал неторопливым тоном «Китая на кончике языка»: «К половине восьмого в городе С уже темно. Тысячи окон домов освещены, и из них доносятся манящие запахи. Это время, когда можно посидеть с семьей после напряженного рабочего дня. В это время Чэнь Юйлянь все еще стоит в темноте с небольшой угольной печью перед ней. В среду вечером два класса учеников сидят в теплых классах, изучают математику и биологию. Эти первоклассные олимпиадные занятия заканчиваются на час позже. Чэнь Юйлянь решает подождать. Она знает, что через час будет небольшой час пик, и рядом с ней не будет других продавцов…»<br><br></div><div>Старый Ван: «…Черт возьми, я знаю! Я знаю! Я сделаю шашлыки как следует в будущем! Хорошо?! Вся ваша семья презирает бедных и любит богатых?!»<br><br></div><div>Фан Цин с тем владельцем Бентли подорвали его самооценку.<br><br></div><div>Лу Жун легко рассмеялся: «Мы не только презираем бедных и любим богатых, мы также презираем ленивых и любим прилежных, презираем грязных и любим чистых, презираем гордых и любим скромных, презираем уродливых и любим красивых, презираем лысых и любим людей с густыми волосами. Это человеческая природа».<br><br></div><div>Старый Ван был подавлен и хотел снова вынуть сигарету, но Лу Жун косо взглянул на него – и тот поспешно прикрыл портсигар. Он уныло последовал за Лу Жуном, а затем с надеждой посмотрел на него.<br><br></div><div>«Значит, твоя мать все решила? Не может быть. Твоя мать и этот Бентли подходят друг другу?<br><br></div><div>Лу Жун величественно ответил: «Это любовь».<br><br></div><div>Старый Ван поник. Лу Жун похлопал его по плечу.<br><br></div><div>«В море много рыбы. Я видел, что в вашей комнате было наклеено много плакатов Линь Чилин*, это не обязательно должна быть моя мать. Если вы будете учиться у Чэнь Юйлянь, то в конце концов, сможете жениться».<br><br></div><div><em>[Примечание: Линь Чилин, 1974 г.р., тайваньская актриса и модель.]<br><br></em><br><br></div><div>Старый Ван: «…»<br><br></div><div>Лу Жун: «Вы убиты горем, я дам вам несколько дней выходных. Через два дня будем продавать новый товар, вы заработаете много денег. Такой взрослый – о какой великой любви вы говорите?»<br><br></div><div>Расстроенный старый Ван остановился и засунул руки в карманы брюк, позволяя Лу Жуну пройти к воротам старшей школы Чэннань. Он стоял на месте, наблюдая за Чэнь Юйлянь, понимая, что эта женщина средних лет довольно захватывающе готовила на гриле. Образ Чэнь Юйлянь, ждущей в темноте, Чэнь Юйлянь, делавшей покупки ранним утром, Чэнь Юйлянь в бикини на Мальдивах промелькнули в его голове...<br><br></div><div>Чен Юйлянь положила руки на бедра и закричала: «На что ты смотришь?!»<br><br></div><div>Старый Ван был так напуган, что больше не осмеливался думать и смотреть, он быстро ускользнул. Все равно сегодня он не будет работать, Лу Жун дал ему несколько дней выходных.<br><br></div><div>***<br><br></div><div>После двух уроков, во время зарядки Лу Жун сказал Ли Наньбяню: «Я собираюсь кое-что сделать, поэтому не пойду на следующий урок. Если учитель спросит, помоги мне придумать оправдание».<br><br></div><div>Ли Наньбянь часто делал это для него и сказал: «Нет проблем. — Затем он спросил: — Куда ты идешь?»<br><br></div><div>«В столовую».<br><br></div><div>«Что ты собираешься там делать?»<br><br></div><div>У Ли Наньбяня был тяжелый случай мачизма: несмотря на то что провалился по китайскому языку и литературе, он глубоко запомнил фразу «благородный муж держится подальше от кухни*».<br><br></div><div><em>[Примечание: 君子远庖厨 / jūnzǐ yuàn páochú. Благородный муж держится подальше от [бойни и] кухни. Т.е. обладает жэнь 仁, добротой сердца; фраза из Мэн-цзы 孟子. Благородный муж, увидевший живое животное, не может спокойно смотреть, как оно умирает, поэтому держится подальше от кухни.]<br><br></em><br><br></div><div>Лу Жун небрежно ответил: «Вчера, полдня простояв в очереди, мы со стариной Янем так и не получили рыбный пирог».<br><br></div><div>Ли Наньбянь преисполнился негодования: «Как такое могло случиться!»<br><br></div><div>Лу Жун объяснил, как Цзи Вэньфэн работал вместе с завучем, чтобы встать перед ними в очереди, и как беспринципный ученик впереди купил четыре пирога.<br><br></div><div>Ли Наньбянь сердито сказал: «Как он может быть таким подлым?»<br><br></div><div>Лу Жун не был так зол, как тогда, когда это только случилось, сейчас он был немного взволнован и воодушевлен: «У этого пирога есть потенциальный рынок сбыта».<br><br></div><div>Ли Наньбянь так долго следовал за Лу Жуном, что сразу понял смысл его предложения: «Как? Путем перепродажи?»<br><br></div><div>Он мог думать только о посредничестве – перепродавать рыбный пирог, как билеты на поезд в китайский Новый год.<br><br></div><div>Лу Жун бросил на него быстрый взгляд. Ли Наньбянь показал редкое смущенное выражение лица, почесывая в затылке.<br><br></div><div>«Если бы я был там в тот день, то предложил бы 10 юаней за штуку, спросив студента впереди, продаст он или нет!»<br><br></div><div>«10 юаней за штуку – даже я бы не захотел», — ответил Лу Жун.<br><br></div><div>Ли Наньбянь взял его за руку.<br><br></div><div>«Я купил бы его для тебя!»<br><br></div><div>Лу Жун: «...»<br><br></div><div>Ли Наньбянь приставал к Лу Жуну по поводу рыбных пирогов, но тот небрежно ответил: «Когда придет время, ты узнаешь… Что там происходит впереди?»<br><br></div><div>Рядом с их восьмым классом была удобная лестница учебного корпуса №2: спускаться было очень легко, через некоторое время ты уже стоял на площадке для упражнений. Но сейчас учебный корпус № 1 был многолюден и особенно перегружен. Ученики, которые явно могли свободно передвигаться по пустому пространству, не торопились выстраивать в колонны. Все они стояли под лестницей, суетясь, еще более оживленные, чем на рынке, как будто ожидая посмотреть интересное шоу.<br><br></div><div>«Что там происходит?» — спросил Лу Жун.<br><br></div><div>Ли Наньбянь поднял брови и сказал: «Это тот Музыкальный фонтан».<br><br></div><div>Лу Жун: «Что?»<br><br></div><div>Ли Наньбянь не сразу отозвался, а затем с улыбкой объяснил: «Это мажор*, о котором ты только что говорил, он перевелся в первый класс. Помнишь музыкальный фонтан открылся в тот день, когда он пришел? Между собой мы называем его „музыкальный фонтан“».<br><br></div><div><em>[Примечание: 二世祖 / èrshìzǔ – мажор, испорченный ребёнок из богатой семьи, золотая молодёжь. Или как многие уже читали – второе поколение богатых.]<br><br></em><br><br></div><div>Лу Жун: «...»<br><br></div><div>Он посмотрел на толпу перед ним.<br><br></div><div>«Нужно ли так преувеличено реагировать?»<br><br></div><div>Ли Наньбянь ответил: «Еще бы! Я слышал, что его выбрали старостой класса».<br><br></div><div>Обстоятельства в первом классе были особенными. Выражаясь словами, они были «богатыми и благородными*». В такую знаменитую среднюю школу, как Чэннань, учеников можно было принимать с помощью связей и денег, но это было дороже, чем в обычных средних школах. Люди, которые могли воспользоваться связями, чтобы попасть в первый класс, должны были быть очень влиятельными в городе С.<br><br></div><div><em>[Примечание: 非富即贵 / fēi fù jí guì – богатые и благородные. Сказано о высших социальных слоях. Богатые и респектабельные люди.]<br><br></em><br><br></div><div>Чтобы обеспечить уровень первого класса и уровень поступления, школа поместила всех своих лучших учеников в первый класс, чтобы те были товарищами по учебе наследного принца. Лян Вэньдао учился в первом классе – это доказало, что ученики первого класса не были простыми, у них либо есть деньги, либо связи, либо они должны быть гениями.<br><br></div><div>В этой сложной иерархии учащихся было нелегко выбрать старосту класса. После полугодия учебы в первом классе все еще не было старосты.<br><br></div><div>Наконец, вчера внезапно прибыл мажор, пожертвовавший 100 миллионов юаней. Так совпало, что в среду днем было собрание класса. В этом случае учитель, отвечающий за первый класс, решил выбрать старосту класса для замены предыдущего временного старосты.<br><br></div><div>Классный руководитель: «Сначала выдвиньте кандидатуру, а затем проголосуйте, как обычно».<br><br></div><div>Лян Вэньдао: «Я выдвигаю свою кандидатуру».<br><br></div><div>Чжао Ихэн: «Чжао Ихэн».<br><br></div><div>Студент А: «Я выдвигаю кандидатуру Цзи Вэньфэна!»<br><br></div><div>Студент Б: «Я выдвигаю кандидатуру Цзи Вэньфэна!»<br><br></div><div>Студент С: «Цзи Вэньфэн!»<br><br></div><div>……<br><br></div><div>Услышав это, Лу Жун прищелкнул языком.<br><br></div><div>Ли Наньбянь: «Товарищи в первом классе были таким разочарованием! Это был полный бардак. Более того, дай мне закончить, когда они проголосовали, это был еще больший беспорядок!»<br><br></div><div>……<br><br></div><div>После выдвижения кандидатуры классный руководитель позволил всем кандидатам выступить с речью на трибуне. Другие студенты, независимо от того, были ли они добровольцами или были выдвинуты, даже если бы притворялись, все равно произнесли бы речь о том, как будут стараться изо всех сил ради класса. Лян Вэньдао даже использовал такую кровавую идиому о жестокой смерти, как «печень и мозг, разбрызганные по земле»*.<br><br></div><div><em>[Примечание: gānnǎotúdì. Отдать жизнь; не пощадить живота своего (в высших целях). Первоначально оно относилось к трагической гибели на войне, но позже использовалось для обозначения жертвоприношения жизни. Это также можно описать как делать все возможное, чтобы быть лояльным, и любая жертва </em>– <em>любой ценой.]<br><br></em><br><br></div><div>Затем Цзи Вэньфэн выступил с речью на тему: «Я не хочу быть старостой».<br><br></div><div>Лу Жун: «...Сумасшедший».<br><br></div><div>Ли наньбянь: «Что еще хуже, у него было больше всего голосов».<br><br></div><div>Лу Жун: «Почему первый класс такой бесхребетный?»<br><br></div><div>Как будто отвечая на его вопрос, сразу после того, как он закончил говорить, с лестницы первого учебного корпуса раздался крик.<br><br></div><div>Цзи Вэньфэн появился на углу лестницы, засунув руки в карманы. Лицо бесстрастное, но его черты лица прекрасно интерпретировали слова «безупречное и без изъянов». Их ужасно уродливая, ненавидимая всеми учениками школьная форма на его теле выглядела великолепно, и могла бы продаваться на Таобао как модная модель за 2599 юаней при тысячах продаж в месяц.<br><br></div><div>Ли Наньбянь тихо сказал на ухо Лу Жуну: «Потому что он – красавчик*».<br><br></div><div><em>[Примечание: Здесь используется иероглиф 帅 / shuài - красивый, привлекательный (о мужчине); представительный, видный; солидный, статный; мужественный. В то время как в «Три раза замужем за соленой рыбой» для описания Линь Цинюя используются иероглифы, в большинстве случаев идут для описания красивых женщин. А вот Цзи Вэньфэн мужественно красив.]<br><br></em><br><br></div><div>Лу Жун покачал головой, убитый горем из-за непостоянства учеников.<br><br></div><div>«Все девочки голосовали за него, а как насчет мальчиков?»<br><br></div><div>Ли Наньбянь: «Разве ты не видел, что в толпе было довольно много мальчиков?»<br><br></div><div>Лу Жун: «Гей привлекает геев».<br><br></div><div><strong><em>Переводчику есть что сказать:<br><br></em></strong><br><br></div><div><strong><em>ессо:</em></strong><em> «Китай на кончике языка» – отличный документальный сериал, всем советую посмотреть!<br><br></em><br><br></div>
