<div>Глава 20. Срезать траву<br><br>– Мастер Цин-Цин Тун… – совершенствующийся на стадии Золотого ядра побледнел от страха и отступил на несколько шагов, подняв обе руки.<br><br>В наши дни природная Ци континента Тайсюань становилась все более и более нечистой. Даже с помощью Духовного зверя было очень трудно достичь высокого уровня. Даже совершенствующийся Зарождающейся души в это время может стать старейшиной секты. Между тем, Мастер обители секты Воюнь был настоящим Полубогом!<br><br>Хотя Золотое ядро являлось высоким рангом, оно все еще было просто червем по сравнению с великой силой стадии Полубога.<br><br>Совершенствующийся Очищения Ци также был ошеломлен. Он присутствовал на Собрании сект со Старшим своей секты. Естественно, он встречал Цин Туна. Он знал, что у бессмертного прекрасного Старейшины был очень плохой характер. <br><br>«Аауууууу…» Когда все еще ошеломленный маленький леопард увидел красавца, зависшего в воздухе, он был так взволнован, что сразу же вскрикнул.<br><br>Крики детеныша вернули их в чувство. Совершенствующийся на стадии Очищения Ци секты Цинюнь глубоко вздохнул и сложил руки в приветствии Цин Туну.<br><br>– Приветствую Мастера Цин Туна. Младшего зовут Хэ Сицзю, внук старейшины секты Цинюнь, Юнь Суна. Сегодня я прибыл посетить секту Воюнь. Вот мои бумаги [1].<br><br>На праведном пути существовало неписаное правило: те, кто находился под покровительством своих старейшин или учителей, упоминали имена своих благодетелей в случае опасности. Это, с одной стороны, служило способом обозначить их как порядочных людей, а с другой было сдерживающим фактором. Если вы настаивали на их убийстве, вы должны стать врагами. Именно из-за этого Мо Тяньляо сразу раскрыл свою личность. <br><br>Это лицемерное отношение праведного пути, которое в конечном итоге воспитало группу высокомерных молодых мастеров. Мо Тяньляо скрытно поджал губы. Демонический путь, с другой стороны, чистый закон джунглей. Сила была самой важной вещью, а слабые или неквалифицированные не могли делать то, что хотели, да и не все выживали.<br><br>Цин Тун медленно спустился на землю, его холодные глаза остановились на пыльном Мо Тяньляо.<br><br>– Подойди сюда.<br><br>Мо Тяньляо быстро стряхнул со своего тела грязь, прошел несколько шагов, поклонился и выполнил приветствие: «Мастер». Его взгляд блуждал в поисках котенка, которого он только что бросил. <br><br>– Оказалось, что это ученик Мастера, какое недоразумение, – отреагировал совершенствующийся Золотого ядра, коснувшись уголков своего окровавленного рта и улыбнувшись. – Мы увидели этого товарища по совершенствованию с не подписавшим контракт Демоническим зверем, и нам стало просто любопытно…<br><br>Это замечание превратило недавнюю попытку грабежа и убийства в недоразумение, перевернув все с ног на голову и представляя ситуацию так, будто Мо Тяньляо не назвался им. Мало того, это также подразумевало, что Мо Тяньляо нашел Демонического зверя за спиной своего Учителя – возможно, он даже украл его из секты.<br><br>Цин Тун перевел глаза, взглянул на энергично говорящего совершенствующегося Золотого ядра, а затем слегка поднял руку, чтобы показать клочок белого меха внутри рукава.<br><br>Совершенствующийся Золотого ядра немедленно замолчал. Демонический зверь принадлежал Мастеру этого человека. Что еще тут можно было сказать? <br><br>Мо Тяньляо вздохнул с облегчением. Если его кошка в руках Мастера, это, естественно, безопасно. Только… его взгляд был устремлен на белые и стройные руки и кусочек белого меха. Его Превосходительство, его котенок, был на самом деле рядом с кем-то еще! Может ли быть так, что Учитель приглядывает за Сяочжао и собирается сам его вырастить?<br><br>– Ты хочешь решить дело самостоятельно или хочешь, чтобы Мое Превосходительство сделал это? – медленно произнес ясным и сладким голосом Цин Тун и положил руку ему на плечо.<br><br>Хэ Сицзю был удивлен, он упомянул своего старшего, но Цин Тун все еще намеревался убить их!<br><br>– Мастер, Сицзю является единственным внуком старейшины Юнь Сун нашей секты. Мы только что оскорбили вашего ученика, пожалуйста… ах… – совершенствующийся Золотого ядра не закончил говорить, когда Цин Тун двинул рукой, создав сильный удар, словно гигантской невидимой ладонью. Столкновение отбросило того на десять метров и сильно ударило о склон горы. <br><br>– Многословный, – выплюнули бледные тонкие губы. Цин Тун с некоторым отвращением сжал руку.<br><br>Мо Тяньляо проглотил немного слюны и решил быть кратким, когда будет говорить со своим Учителем в будущем.<br><br>В противном случае, он бы врезался в стену… Это выглядело очень болезненно.<br><br>– Мастер, пощади меня, я признаю свои ошибки, я… Я хотел бы предложить все эти сокровища Мастеру! – видя, что Цин Тун не собирался уважать имя старейшины Юнь Суна, Хэ Сицзю дрожал от страха. Он достал амулет для хранения, вытащил изнутри все вещи и в панике даже бросил маленького леопарда.<br><br>– О? – длинные ресницы задрожали, прохладные, красивые глаза медленно переместились к дрожащему маленькому шарику. – Хорошо, но он уже сформировал договор. <br><br>Услышав это, Хэ Сицзю слегка похлопал себя: <br>– Младший в замешательстве.<br><br>Духовный зверь, заключивший договор на крови, больше не мог подписывать соглашение с кем-либо еще. И как только владелец умирает, зверь умирает вместе с ним. Вот почему, когда Мо Тяньляо умер, он был рад, что не заключил договора крови с Мо Сяочжао.<br><br>Внезапно Цин Тун вытянул руку, схватил шею Хэ Сицзю мертвой хваткой и посмотрел ему в глаза.<br><br>«Ааааааа», – мужчина издал пронзительный крик. В то же время глаза маленького леопарда начали закатываться.<br><br>У Мо Тяньляо была сильная божественная душа, поэтому он мог видеть струйку кровавого тумана, летящего из бровей Хэ Сицзю в маленького леопарда. <br><br>Как только его отпустили, Хэ Сицзю сразу же без сознания упал на землю. Маленький леопард лежал тихо, затем дважды слабо крикнул и закрыл глаза.<br><br>– Подними это, – Цин Тун указал на пыльную связку меха.<br><br>– Да, – Мо Тяньляо бросился вперед и поднял маленького леопарда. Малыш был слаб, а его душа оказалась очень неустойчивой. Мо Тяньляо дотронулся до лба маленького леопарда и отчетливо почувствовал, что между ним и Хэ Сицзю нет никаких душевных связей – он снова был свободным Демоническим зверем!<br><br>Был ли разорван кровавый договор? <br><br>Мо Тяньляо был шокирован. Триста лет назад, когда он был очень беден, от нечего делать он думал о создании специального предмета, который мог бы расторгнуть кровные контракты. Теоретически это было выполнимо, но договоры на крови были частичным обменом душами между демоническими зверями и людьми. Чтобы его разорвать, нужно было отрезать душу одной из сторон договора. Это, однако, привело бы к тому, что они сойдут с ума. В то время он сделал прототип, но не успел его усовершенствовать. Кто бы знал, что через триста лет будет существовать заклинание, отменяющее договор крови?<br><br>Ошеломленный Мо Тяньляо внезапно получил шлепок по затылку. Он поднял голову и увидел, что его Учитель холодно смотрит на него. Красивые, как кристаллы Люли, глаза выражали небольшое отвращение.<br><br>– Мастер?<br><br>– Отвратительно грязно, – чистый и мелодичный голос был безразличным и правильным. Как только он закончил говорить, то щелкнул пальцами, посылая ледяной клинок к совершенствующемуся Золотого ядра, который только что был вбит в горную стену, разрезая его пополам. <br><br>Глаза Мо Тяньляо изогнулись в легкой улыбке. Он высоко оценил быстрое и решительное поведение Цин Туна. Он ненавидел так называемую мораль праведного пути. Бесконечное ворчание о доброжелательности и доброте, хвастовство своими собственными моральными принципами, и все же отказ от них, когда наступила их очередь убивать и красть сокровища. Если бы его Мастер пришел чуть позже, он сам уже лишился бы Демонического зверя и оказался разрезан пополам.<br><br>Мо Тяньляо взглянул на Хэ Сицзю, который, как он полагал, теперь повредился умом, и решительно использовал меч демонического совершенствующегося, чтобы покончить с ним. Оставь они его в живых, это только привлечет ненависть старейшины Юнь Суна. Лучше было срезать траву и уничтожать корни [2]. Затем он хлопнул в ладоши, забрал маленького леопарда и быстро последовал за своим прекрасным Учителем.<br><br>– Мастер, подожди меня!<br><br>– Брось это Главе секты, – остановился Цин Тун и взглянул на маленького леопарда в руках Мо Тяньляо. – Потом приходи ко мне во Дворец Циннин. <br><br>«Бросить это Главе секты?»<br><br>Мо Тяньляо слегка нахмурился.<br><br>– Если Глава спросит…<br><br>– Скажи правду, – Цин Тун бросил эту фразу, осторожно переступил ногами и превратился в луч сверкающего белого света. Так же, как когда появился впервые, он ступил в воздух и, словно ветер, исчез в одно мгновение. <br><br>– Мастер… – Мо Тяньляо посмотрел на десятки Ли горных дорог, его рот бесцельно открывался и закрывался.<br><br>«По крайней мере, забрали бы меня с собой! Пройдя такую большую дистанцию, я снова приду к закату!»<br><br>Находясь в воздухе, Цин Тун достал из рукава белую нефритовую бутылку, вытряхнул Небесную пилюлю Конденсации души и быстро проглотил ее.<br><br>___________________<br><br>Когда Мо Тяньляо подошел к воротам секты, уже наступили, как и ожидалось, сумерки. <br><br>– Ты говоришь, что Цин Тун расторг договор крови этого леопарда? – Глава секты Мастер Тянь Лан размышлял, касаясь неподвижного беспамятного леопарда.<br><br>– Да, – честно ответил Мо Тяньляо, послушно следуя указаниям Учителя. Он рассказал всю историю, не упоминая о продаже магического оружия, и объяснил Мо Сяочжао котенком, которого встретил на заднем склоне горы. Он не знал, что это был Демонический зверь.<br><br>Он только начал совершенствоваться, поэтому было бы нормально, что он не узнал Демонического зверя. В конце концов, у него был очень ненадежный Мастер.<br><br>Глава секты ничего не сказал, позволил ему оставить детеныша и вернуться самостоятельно. <br><br>– Мастер, не должны ли мы передать этого маленького леопарда Обители Воцин? – Янь Ле вошел и с улыбкой ткнул в грязного маленького парня.<br><br>– Где бы Цин Тун нашел время, чтобы заботиться о нем? – Мастер Тянь Лан коснулся бороды и поднял руку, чтобы бросить маленького леопарда в объятия Янь Ле. – Кроме того, избавься от беспорядка в предместьях горы.<br><br>Как старший ученик, который всегда помогал Главе секты во всем, Янь Ле проглотил слова: «Почему ты снова бросаешь это мне?», и лишь молча улыбнулся.<br><br>___________________<br><br>Мо Тяньляо вспомнил, что Учитель попросил его прийти во Дворец Циннин. Припомнив презрительный взгляд Цин Туна на молодого леопарда, молодой человек принял тщательную ванну и переоделся в чистую одежду перед тем, как идти в главный зал. <br><br>Было уже слишком поздно, и все лампы Люли во Дворце Циннин были зажжены, отчего тот выглядел как хрустальный дворец.<br><br>Когда он медленно вошел в зал, служанка, одетая в белое, жестом показала ему не шуметь. Мо Тяньляо поднял голову. Учитель, который должно быть сидел на мягкой кушетке в ожидании его, лежал на большой подушке с закрытыми глазами и крепко спал.<br><br>– Вы пришли в нужное время, – служанка указала на дверь внутренней комнаты. – Эта слуга не смела разбудить Мастера, но в зале слишком холодно.<br>Смысл был очевиден: помогите, пожалуйста, разбудить Мастера и заставьте его вернуться в свою комнату, чтобы лечь спать.<br><br>Взглянув сначала на дремлющего на кушетке красавца, а затем в глаза умоляющей слуги, Мо Тяньляо медленно подошел к краю дивана и опустился на колени. Свет ламп Люли сиял на прекрасном нефритовом лице, длинные и густые ресницы отбрасывали небольшую тень. <br><br>Он осторожно поднял руки, окружил ими красавца, и под шокированным взглядом слуги обнял своего Учителя.<br><br>Пять чувств совершенствующегося были острыми. Мо Тяньляо вначале только притворялся, что обнимает его. Он был готов к тому, что тот внезапно проснется и изобьет его до полусмерти. Однако, когда мужчина не проснулся, он закончил тем, что поднял того. Цин Тун прислонился к его груди совершенно естественно и неосознанно прижался к ней.<br><br>Сердце Мо Тяньляо внезапно яростно застучало. Он судорожно сглотнул и повторил себе: «Это Учитель. Это Учитель». Он сделал шаг и направился к внутренней комнате.<br><br>___________________<br><br>[1] 拜帖 [bàitiē] – полноразмерная бумага с именем, которое раньше использовалось как визитная карточка. <br>[2] 斩草除根 [zhǎncǎo chúgēn] – «срезать траву и вырвать корни», образно в значении: вырвать с корнем, уничтожить решительно и бесповоротно; искоренение.</div>
