<div>Я проснулся ранним утром. Первые лучики весело пробегали через открытое окно по комнате в поисках новых развлечений, поэтому, завидев меня, баловники весело кинулись играться с моим лицом. Конечно же, я открыл глаза.<br><br></div><div>В комнате продолжала витать аура Ричи. Ласково обволакивая своим теплом, она больше не атаковала, как ранее, а только трепетно касалась моей кожи, как перышком, будто наслаждаясь ею.<br><br></div><div>Почувствовав жар позади себя, я попытался отстраниться, но вдруг осознал: Ричи уснул рядом со мной, так и не высунув свой член из меня. Неудивительно, что тянул живот. Мало того, что внутри было полно его спермы, так еще она никак не могла меня покинуть, затычка мешала.<br><br></div><div>Я даже не мог выругаться. Что поделать, это была наша первая сцепка!<br><br></div><div>Аккуратненько вытянув член из себя, встал с кровати. Густые струйки белесой жидкости тут же побежали по моим ногам.<br><br></div><div>Я зашипел: «Ничего себе надюрил! Целый пруд! Ну, правильно, какой член, такой и выброс! Не член, а настоящий танк, выбросивший боеприпасы, которые собирал со дня своего создания. Я что для него, поле для учений?»<br><br></div><div>Так бурча себе под нос все, что накипело, я отправился в ванную. Самым удивительным было то, что у меня ничего не болело. Я чувствовал себя превосходно. Не было тех болевых ощущений как раньше после секса, наоборот, казалось, во мне появились новые, ранее не испытываемые силы. <br><br></div><div>Мне хотелось творить. И я, вымывшись, быстренько отправился в свою лабораторию. Мать Ричи, госпожа Руслана, уже стала принимать мое лекарство. Когда оно начнет действовать, и вообще, подействует ли, это был вопрос времени. Поэтому мне оставалось только одно – продолжать кормить эту упрямую львицу своим творением и… ждать.<br><br></div><div>Честно говоря, ее болезнь сама по себе оставалась для меня загадкой, которая не давала покоя. Все, начиная от несчастного случая до текущего момента, было странным. Вроде все и на поверхности, да только корни спрятаны глубоко от чужих глаз. Но вот кем? И зачем? Болезнь можно было излечить, тогда почему женщина до сих пор оставалась прикованной к постели? Даже будучи студентом-первокурсником, я это понимал. Почему же гении медицины, которых неоднократно приглашал отец Ричи, ничего не сделали? <br><br></div><div>Эти мысли выжигали меня изнутри, несмотря на то, что чувствовал, рано или поздно я размотаю созданный чужой рукой злосчастный клубок.<br><br></div><div>Внезапно мои мысли прервали громкие стуки, словно кто-то ломился в дом. Кого принесло в такую рань? Я напрягся, наблюдая через свою стеклянную дверь за происходящим в холле. <br><br></div><div>Странным была реакция Генри. Он, открыв входную дверь, как-то испуганно замер, а потом послушно отодвинулся в сторону и низко склонил голову: «Господин?»<br><br></div><div>В холл вошел высокий мужчина средних лет. Элегантный, в красивом классическом черном костюме, он царской походкой продвигался по помещению, с пренебрежением осматриваясь по сторонам. Казалось, что для него даже дышать воздухом этого дома было неприятно и мерзко. Из-за глубоко посаженных глаз взгляд казался особенно холодным и надменным, а узкие губы в дерзкой полуулыбке явно показывали свое высокомерное отношение ко всему и ко всем.<br><br></div><div>Вдруг мужчина остановился. Его взгляд был направлен вперед, и то, куда он смотрел, заметно смягчили его лицо: «Рад видеть тебя, сынок!»<br><br></div><div>Я сделал несколько шагов вперед, чтобы лучше видеть всю картину за дверью.<br><br></div><div>Лицо Ричи было мрачным. Явно, он был не очень рад встрече.<br><br></div><div>«Да-а, не сомневался, что твоя служба охраны работает на все 100 процентов. Быстро же ты меня нашел, - язвительно проговорил Ричи. - Отец!»<br><br></div><div>Отец? Отец? Так этот мужчина отец Ричи, господин Вилен? Но что он здесь делает? Я догадывался, что рыжевласка не из простой семьи, но судя по одежде его отца и двух мужланов в черных костюмах, занявших наблюдательную позицию в пороге, скорее всего телохранителей, Ричи явно был благородных кровей. <br><br></div><div>Господин Вилен прошел мимо сына и уселся на диван, закинув ногу на ногу.<br><br></div><div>«Рад, что ты не забыл, кто твой отец, – мелодичным голосом произнес мужчина. – Но поговорим о другом, более важном…».<br><br></div><div>«Если ты все по тому же вопросу, то мне нечего сказать», - перебил его Ричи. <br><br></div><div> Вилен усмехнулся: «Ты говоришь о семейной доминанте, Мариэлле, которую убил? Признаюсь, я очень злился на тебя за это. Ты уничтожил не просто доминантную омегу – козырную карту нашего семейства, ты поставил точку в нашей родословной. Мариэлла многие десятилетия помогала нашему роду. Ты же знаешь это! Будь то гон, зачатие ребенка или любое мероприятие с высокопоставленными доминантами. Мариэлла была цепью, связывающая нашу семью и не дающая ей развалиться. Омегам нашего семейства не нужно было волноваться, что их альфа-самец пойдет на сторону, ведь роль любовницы выполняла на все сто процентов семейная доминанта, заранее одобренная игрушка Мариэлла. Да и ни одна из омег нашего дома не могла перенести гона своих доминантов. С этим могла только справиться опять же Мариэлла. И наши женщины были счастливы, ведь через их постель не проходили сотни течных омег. Только она!<br><br></div><div>Думаешь, я просто так запер тебя с ней? И что с того, что Мариэлла была уже в возрасте? Благодаря этой омеге на свет появились твои братья. А они, если ты не забыл, уже с рождения являлись доминантами. Мариэлла могла помочь тебе перевоплотиться или, в конце концов, родить тебе дитя. <br><br></div><div>Ты в один миг лишил семью лакомого кусочка. Конечно, я был зол, слишком зол! Но немного успокоившись, осознал, что наша доминанта давно изжила свой срок. И, честно говоря, понимаю, почему ты поступил именно так.<br><br></div><div>В любом случае, что было, то было. Мариэлла – не последняя доминантная омега в этом мире. Мои люди уже начали поиски новой доминанты, поэтому рано или поздно мы найдем ее. <br><br></div><div>Сейчас разговор не об этом. Ты ведь как обычно покинул клинику, не дождавшись результатов. Вот поэтому я здесь. Спешу сообщить, анализы показали, что ты стал… доминантом!»<br><br></div><div>«Что?» - тихо переспросил Ричи.<br><br></div><div>«Сынок! Теперь ты – доминантный альфа! Теперь все будет по-другому. Ты был рожден от любимой женщины в отличие от своих братьев, женщины, которая для меня дороже всего на свете. Ты – истинное дитя любви! Поэтому то, что ты стал доминантом, для меня – настоящий подарок небес».<br><br></div><div>Ричи стоял ошарашенный, нагнув голову и смотря в пол. Я не мог понять, рад он услышанному, али нет. Когда рыжевласка ранее заводил разговор о том, что не является доминантом, чувствовалась в нем какая-то грусть, словно он ощущал боль от самого этого слова. Наверное, сейчас, узнав, что стал, наконец, таковым, Ричи до конца не понимал, как это принять.<br><br></div><div>А Вилен продолжил: «Ты возвращаешься со мной домой, хватит шляться по паршивым местам. Я хочу отправить тебя за границу. Ты будешь учиться в знаменитой лондонской школе для доминантных альф».<br><br></div><div>«Я никуда не поеду и домой не вернусь!» – сказал, как отрезал, Ричи.<br><br></div><div>«Еще как поедешь! А в противном случае, я перестану содержать твою мать»<br><br></div><div>Рыжевласка взревел: «Ты не посмеешь!»<br><br></div><div>«Еще как посмею! – засмеялся Вилен. – А теперь подумай, что станет с ней? Не будет личной палаты, отдельного персонала, первоклассного лечения. А виной всему будешь ты – родной сын, вернее, твоя гордыня. Ну, так что?» <br><br></div><div>Я видел, как Ричи весь сжался, его глаза покрылись кровавой сеткой. Он был в ярости. Отец зашел с козырей, заранее зная, каким будет ответ сына.<br><br></div><div>«Вот и правильно! Кстати, с кем ты провел последний гон, после которого перевоплотился в доминанта? Ты хорошо конспирировался. Мои люди, наблюдавшие за тобой, не смогли обнаружить никого достойного. Единственный, кто ошивался около тебя все это время, был внук хозяина этого дома. Как же его там зовут? А, вспомнил, Милен Харт. Никчемная бета, серое, вечно закрывающееся в темных одеждах, уродливое существо! И я понимаю, почему он терся около тебя. Уродливых и слабых всегда тянет к силе прекрасного! Скорее всего, ты уже привык к таким чмошникам, которые тебя окружают, и будут всегда окружать, пытаясь завоевать твое внимание. <br><br></div><div>Однако доктор Семфиров донес до меня интересную информацию: твой гон сократился до двух с половиной дней. Скажи, кто эта омежка, которая так повлияла на тебя? Сынок – это настоящая жемчужина, ведь даже Мариэлла не могла такого сотворить за всю свою жизнь. А она, как ты помнишь, была доминантой. Мы перешерстили всех людей, с которыми ты общался, но это были или беты, или альфы. Скажи своему папе, кто этот таинственный человек?» <br><br></div><div>Я задрожал. Мне стало не по себе. Неужели, все доминанты имеют такое представление об окружающих их людях? Бедная Мариэлла! Я мог только догадываться, что творила сумасшедшая семейка Эллинстонов с несчастной доминантой. Сколько же ей пришлось вытерпеть! <br><br></div><div>Рукописи не лгали. Это была не жизнь, даже не существование. Это был ад, каждый гребанный день на протяжении многих десятилетий! Заточенная в стенах чужого дома, она не могла даже покончить с собой. У Мариэллы был один исход: после своей ненужности господа, в большинстве случаев, передавали «израсходованный материал на утилизацию» военным. Те же, в свою очередь, не могли не воспользоваться бесплатным подарком. Вместо того чтобы дать спокойно встретить старость истерзанной за долгие годы доминанте, они отправляли ее в места, где женщина была слаще куска сахара, а именно, либо в военные поселения, либо в тюрьму. Даже не знаю, что было страшнее в жизни доминанты: проживание в заточении или процесс утилизации.<br><br></div><div>Просто умереть от рук альфы на финишном этапе жизни! Для доминантной омеги о таком можно только мечтать! Могу лишь представить благодарные глаза Мариэллы, впервые наполненные истинной жизнью и счастьем, в последние минуты перед исполнением настолько желанной мечты – собственной смерти. <br><br></div><div>Только вот почему Ричи ее убил? Как непробудившийся альфа смог справиться с феромонами напичканной наркотиками неконтролируемой доминанты? <br><br></div><div>Да, рукописи ярко описывали подобные сцены. Доминантные омеги могли с легкостью свести с ума альфу, если не желали его. Поэтому для усмирения доминанту обкалывали специальными наркотиками, подавляющими их волю и вызывающими желание. Долгие десятилетия такие препараты усовершенствовались, ведь постоянное их применение имело для потомства, рожденного обдолбленными омегами, негативные последствия. Вскоре были созданы пилюли. Эффект тот же, без осложнений, но только для будущего потомства. Омегу же они со временем превращали в безвольный овощ. Нет, разум не слабел, слабело тело. Лучше бы наоборот! Тогда бы не было так больно осознавать несчастной доминанте, что с ней творят, и при этом не иметь возможности сопротивления.<br><br></div><div>А может, Ричи, занимаясь с ней сексом, в момент перевозбуждения не смог справиться с собственной силой? Сколько подобных ситуаций было у меня с ним. И душил, и набрасывался с кулаками, и даже один раз я чуть не отбросил кони, когда тот пихал мне в рот свой член. Кроме того, в сексе я был новичком, а Ричи действовал, как опытный пользователь. Да и в доме я не находился постоянно. А как появлялся, он относился ко мне холодно и безразлично, словно как к ненужной игрушке, с которой уже вдоволь наигрался. От таких мыслей, что рыжевласка мог заниматься сексом с кем-то другим, кроме меня, что я был для него всего лишь мимолётным явлением, мое тело задрожало еще сильнее. А слова, которые я услышал потом, убедили меня в этом окончательно.<br><br></div><div>«Ты прав, отец, - равнодушно ответил Ричи. – Милен Харт – бета. Разве способна никчемная, без денег и положения, ничем не приметная бета, похожая на серую мышь, покорить сердце сына знаменитого рода Эллинстонов? Ну, передернул я с ним пару раз, ну, поигрался в свое удовольствие. И что с того? Ты же знаешь, отец, как это бывает у альф: сегодня – бета, завтра – омега, послезавтра – бета и омега вместе, а в гон мы можем прогнать через себя десятки омег. Мне глубоко наплевать на всех, кто ложиться под меня, тем более, когда они сами, не стесняясь, прыгают ко мне в койку. Стараясь удовлетворить мои сексуальные желания, они хотят тем самым подняться или закрепиться в обществе, поэтому с легкостью раздвигают передо мной ноги. За это время я сменил множество партнеров, и во время гона, и в обычной жизни, и не могу точно сказать, кто из них повлиял на мое перевоплощение. Тем более, у меня были нестабильные циклы все это время, можешь спросить у доктора Семфирова, он подтвердит это. В конечном счете, может, просто пришло мое время, и я стал доминантом».<br><br></div><div>Вилен удовлетворенно качнул головой: «Теперь я вижу, сынок, что ты действительно вырос до нужного уровня! Да и твоя наречённая невеста готова уже к браку. Ее отец уже неоднократно напоминал мне о вашей помолвке. Если бы ты видел, какой красавицей она выросла! Кровь с молоком! А новую доминанту для нашей семьи я найду, можешь не волноваться. Итак, пришло время стать истиной гордостью семьи Эллинстонов, Ричард!»<br><br></div><div>Мужчина встал с дивана, подошел к сыну и довольно похлопал того по плечу: «Добро пожаловать обратно в семью, сынок!»<br><br></div><div>Затем оба покинули дом, а за ними вышли Генри и два шкафа-телохранителя.<br><br></div><div>Дом вмиг опустел. Меня так трясло, что зубы застучали, словно ледяной водой окатили. Я был так ослеплен своими чувствами, что совсем не заметил, как мной игрались. Боялся сгореть в пламени красивых огненных глаз любимого мужчины, а в итоге на моем сердце остались одни шрамы. <br><br></div><div>Мне было так больно, казалось, меня разрывает изнутри на тысячу осколков. Ноги подкосились, и я упал на колени. Боли было так много, что, ухватившись руками за голову, я завыл. Чувствовал, как вены на шее напряглись от моего крика, крика, который за шумоизоляционными стенами мог слышать и понять только я один. В какой-то момент меня затошнило и вскоре вырвало.<br><br></div><div>Семья Эллинстонов! Опять это семейство! Кто мог подумать, что Ричи окажется сыном этой гребанной семьи. Значит, Кирр и Эвон - его родные братья? Три сына и три доминанта!<br><br></div><div>Господи, почему? За что? <br><br></div><div>Эвона я знал из своего ужасного увиденного будущего. Доминантный альфа, безнаказанно использующий наивных омег, в большинстве случаев девственников, для сексуальных утех, и не только собственных, но и чеканутых дружбанов. <br><br></div><div>Кирр. Сначала он показался мне порядочным человеком. В какой-то момент я даже стал испытывать к нему теплые чувства. Пока в один момент не раскрыл глаза. Имея невесту и готовясь к свадьбе, этот человек хотел использовать меня для собственного удовлетворения, в качестве личной послушной игрушки.<br><br></div><div>И, наконец, Ричард. Человек, которому я впервые в жизни открыл свое сердце, и который в один момент это сердце растоптал. Ситуация чем-то была похожа с Киррой. Только один хитростью хотел держать меня подле себя, а второй просто наигрался и с легкостью выкинул. <br><br></div><div>А я ведь влюбился. Господи, я полюбил впервые в жизни!<br><br></div><div>Много раз видел, как тяжело людям, когда их чувства, насмехаясь, размазывают по асфальту. Видел, но почувствовал сам впервые! Это больно! Не передать словами, как больно!<br><br></div><div>Чего можно ждать от этого семейства хорошего? Ничего! И я больше ничего не хочу с ними иметь. Не хочу этой боли, предательства, не хочу больше быть игрушкой в чужих руках. С меня хватит! Баста!<br><br></div><div>Это была грань! Мне показалось даже, что когда я кричал, моя боль выжгла во мне все внутренности. Я словно опустел.<br><br></div><div>Рука потянулась к телефону, и пальцы набрали сами по инерции номер. На том конце провода послышался знакомый, родной голос: «Алло, Милен».<br><br></div><div>Мой голос прозвучал опустошенно: «Дядя…».<br><br></div><div>Доктор Айк не стал больше меня слушать. Он лишь произнес: «Я скоро буду», и в трубке раздались короткие гудки.<br><br></div><div>Сколько времени я просидел на коленях, перекручивая мобильный телефон в ослабевших руках, не знаю. Но увидев в дверях дорогое сердцу лицо, мне показалось, что я заново задышал. Дядя, ворвавшись в мою лабораторию, сразу кинулся ко мне. Подняв меня с пола, он крепко прижал мое обессиленное тело к себе, что-то ласково нашептывая успокаивающее.<br><br></div><div>И я, наконец, согрелся в его объятиях: «Дядя… спасибо!»<br><br></div>
