<div>Высунувшаяся из окна голова Бай Сяочуня тут же привлекла внимание юноши с землистым лицом. В гневе он прокричал:<br><br> — Значит это ты занял моё место!<br><br>Для Бай Сяочуня теперь было слишком поздно прятать голову обратно. Он тут же изобразил невинное выражение лица и произнёс:<br><br>— Нет, это не я.<br><br>— Врёшь! Ты такой тощий и мелкий, очевидно, что ты здесь новенький!<br><br>Сюй Баоцай сжал руки в кулаки и гневно уставился на Бай Сяочуня. Он был так рассержен, что, казалось, его могло в любую минуту разорвать от злости.<br><br>Чувствуя, что он несправедливо попал под раздачу, Бай Сяочунь пропищал:<br><br>— Я не виноват!<br><br>— Мне всё равно! Через три дня на южном склоне секты ты и я будем сражаться до смерти! Если ты победишь, то у меня не останется никакого выбора, кроме как смириться с этим. Если же ты проиграешь, то я получу своё место обратно.<br><br>Сюй Баоцай запустил руку за пазуху и вынул кровавый вызов, который он затем кинул на подоконник Бай Сяочуню. Вызов был весь исписан различными версиями написания слова «умри», все они были сделаны кровью. Бай Сяочунь посмотрел на все эти «умри» и не мог не заметить, что от них исходил дух смертельной угрозы. Его сердце похолодело. Потом он вспомнил, что Сюй Баоцай упомянул «бой до смерти» и ужаснулся.<br><br>— Старший брат, это не такое уж большое дело! Зачем нужно было тратить свою собственную кровь для написания кучи слов? Разве это не… больно?<br><br>— Не большое дело?! — прорычал Сюй Баоцай, заскрежетав зубами. — Ха! Я так долго экономил. Я копил духовные камни целых семь лет! Семь лет, слышишь меня?! Только тогда я смог собрать достаточно, чтобы подкупить почётного стража и заполучить место на Кухнях! И теперь на всё готовое заявился ты? Нашу вражду нельзя разрешить миром! Через три дня, начиная с этого момента, ты умрёшь!<br><br>— Думаю, что я — пас, — ответил Бай Сяочунь, осторожно приподнимая кровавый вызов двумя пальцами и выбрасывая его в окно.<br><br>— Да ты!!! — взревел Сюй Баоцай.<br><br>Вдруг он почувствовал, что земля задрожала, и осознал, что рядом с ним стоит гора плоти. Сложно было сказать, как долго Большой толстяк Чжан стоял неподалёку, но сейчас он стоял там и оценивающе смотрел на Сюй Баоцая холодным взглядом.<br><br>— Девятый толстяк, — сказал он, обращаясь к Бай Сяочуню, — тебе пора мыть посуду со Вторым братом, — затем он снова посмотрел на Сюй Баоцая. — Что же до тебя, то перестань шуметь! И уноси свой зад подальше отсюда!<br><br>Он угрожающе махнул своей поварёшкой, вызывая порыв ветра. Сюй Баоцай изменился в лице и отступил на несколько шагов. Он хотел продолжить спор, но видя нетерпение на лице Большого толстяка Чжана, злобно зыркнул на Бай Сяочуня и зашагал восвояси.<br><br>Поразмыслив немного, Бай Сяочунь решил, что, судя по полным ненависти взглядам Сюй Баоцая, которые тот бросал на него, тот несомненно рано или поздно ещё вернётся. Значит лучшее, что можно было пока сделать, это не высовываться из Кухонь. Скорее всего, Сюй Баоцай не посмеет прийти сюда и вызывать неприятности.<br><br>День шёл за днём. Понемногу Бай Сяочунь привык работать на Кухнях днём и культивировать Искусство Контроля Котла Пурпурной Ци по ночам. Однако прогресс был медленным. В конце концов он добился того, что мог выдержать четыре вдоха-выдоха, но никак не больше, чем был очень расстроен.<br><br>Однажды посреди ночи во время занятий культивацией он услышал, как во дворе толстые старшие братья подняли большой шум.<br><br>— Закрывайте ворота, ворота закройте! Поспеши, Второй толстяк Хуан, закрой ворота! Третий толстяк Хэй, проверь-ка, не шпионит ли кто за нами. Поскорей!<br><br>Бай Сяочунь моргнул от удивления. Он извлёк урок из своей предыдущей ошибки и не стал выглядывать в окно, вместо этого, он заглянул в щель в двери. Он увидел кучку толстяков, которые носились по двору так быстро, что почти отрывались от земли.<br><br>Чуть погодя главные ворота на Кухни были плотно закрыты. К тому же отчего-то появился небольшой туман, в котором толстяки смотрелись ещё более загадочно. Бай Сяочунь внимательно за всем наблюдал. Все толстячки теперь спешили к одной из лачуг с соломенной крышей. Несмотря на туман, Бай Сяочунь хорошо различал мощную фигуру Большого толстяка Чжана и, казалось, что он что-то говорил остальным. Всё это выглядело настолько странно, что Бай Сяочунь начал пятиться от двери, пытаясь притвориться, что вообще ничего не видел. Однако как раз в этот момент раздался голос Большого толстяка Чжана:<br><br>— Девятый толстяк, я знаю, что ты смотришь. Иди-ка сюда! — хотя он говорил не слишком громко, но тяжесть его слов мгновенно обрушилась на Бай Сяочуня.<br><br>Юноша моргнул пару раз, потом медленно побрёл к двери, притворяясь настолько невинным, будто не способен обидеть даже муху. Как только он подошёл достаточно близко к группе толстяков, Большой толстяк Чжан схватил его и притянул в круг. Почти сразу Бай Сяочунь уловил нотку необыкновенного аромата, который заставил приятное тепло распространиться по всему телу.<br><br>Он посмотрел на остальных и увидел, что они все в эйфории. По какой-то причине он тоже почувствовал прилив сил. И тогда он заметил, что Большой толстяк Чжан держал в руке волшебный гриб. Он был размером с руку младенца, весь прозрачный и хрустальный, достаточно одного взгляда, чтобы понять, что это экстраординарная вещь. Большой толстяк Чжан посмотрел на Бай Сяочуня, затем протянул гриб и хрипло сказал:<br><br>— Давай, девятый брат, кусай.<br><br>— Ох, — ответил Бай Сяочунь, разглядывая волшебный гриб.<br><br>Он посмотрел вокруг на толстяков и заколебался. Большой толстяк Чжан тут же начал раздражаться. По его лицу было ясно, что если Бай Сяочунь не попробует гриб, то они станут врагами. И не только с ним. Второй толстяк Хуан, Третий толстяк Хэй и все остальные тоже враждебно смотрели на Бай Сяочуня. Бай Сяочунь сглотнул. Даже в своих самых диких мечтах, он не мог представить такую ситуацию. Люди злились на то, что он не хочет откусить от бесценного волшебного гриба, будто это что-то вроде куриной ножки. Однако именно это происходило прямо на его глазах.<br><br>Сердце Бай Сяочунь громко стучало, он сжал зубы и взял в руки гриб. Наконец он раскрыл рот и откусил большой кусок. Гриб тут же растворился во рту, наполняя его тело приятным чувством. Оно во много раз превосходило по силе то, что он почувствовал немного раньше, учуяв запах гриба. Почти сразу его лицо стало ярко-красным.<br><br>— Отлично. старейшина Сунь потребовал, чтобы мы добавили этот столетний гриб в суп. Если мы все откусим по кусочку, то все будем в одной лодке!<br><br>Довольный Большой толстяк Чжан раскрыл рот и немножко отщипнул от гриба. Затем он передал гриб толстяку, стоящему рядом, и скоро все они жевали кусочки гриба. Теперь, когда у всех был занят рот, толстяки улыбались Бай Сяочуню так, как будто он теперь один из них. Бай Сяочунь хихикнул, понимая, что все они теперь соучастники преступления. А учитывая, что толстяки, скорее всего, разжирели подобным образом, присоединиться к ним было не опасно. Ничего удивительного, что Сюй Баоцай бросил ему вызов на дуэль со словом «умри», написанным так много раз…<br><br>— Старший брат, — сказал Бай Сяочунь, — этот гриб был просто восхитительным! Такое чувство, что всё тело горит! — он облизнулся и нетерпеливо посмотрел на Большого толстяка Чжана.<br><br>В ответ глаза Большого толстяка Чжана ярко засияли. От души рассмеявшись, он широким жестом вынул цветок купены и протянул его Бай Сяочуню.<br><br>— Теперь ты понимаешь, как замечательно на Кухнях? Я не врал! Хорошо, жуй, давай. Ешь до отвала!<br><br>Глаза Бай Сяочуня засияли и он откусил большой кусок. Затем Большой толстяк Чжан вытащил какой-то природный драгоценный материал, который выглядел как золотистый самоцвет и источал приятный аромат. Бай Сяочунь уже не нуждался в подсказке. Он тут же откусил кусок и проглотил его. Острый вкус наполнил его замечательным ощущением. После этого Большой толстяк Чжан вынул неописуемо сладкий духовный фрукт.<br><br>Всё больше сокровищ появлялось на свет. Волшебные грибы, различные лекарственные ингредиенты, духовные фрукты, и другие бесценные вещи. Вместе с остальными толстяками Бай Сяочунь отведал их все. Он так наелся, что скоро у него начала кружиться голова. Он почти опьянел, его бросило в жар так, что струйка пара поднялась над его головой. Он уже чувствовал, что стал круглым как мячик.<br><br>Чем больше он ел, тем с большим одобрением Большой толстяк Чжан и остальные смотрели на него. В конце они похлопали себя по животу и от души рассмеялись, они и вправду выглядели, как соучастники преступления. Бай Сяочунь вытянул руки и ноги, чувствуя, что «поплыл». Рукой он угодил Большому толстяку Чжану по огромному животу, а нога приземлилась в сторонке. Он засмеялся вместе со всеми.<br><br>— Другие департаменты слуг готовы убить, чтобы кто-то из них попал во внешнюю секту. Но мы готовы убить, только чтобы туда не попасть! Да кому это нужно? Что хорошего во внешней секте, а?<br><br>Большой толстяк Чжан очень уж гордился своим положением. Как только он договорил, он вынул корень женьшеня. На корне было бессчётное множество возрастных кругов, и он весь был покрыт мелкими корешками. Очевидно, что корню женьшеня было очень много лет.<br><br>— Девятый младший брат, наши основы культивации достаточно высоки, мы могли стать учениками внешней секты уже давным-давно. Однако мы предпочитаем скрывать наш истинный уровень. Знаешь, есть ученики внешней секты, готовые убить за возможность укусить один разочек от столетнего корня женьшеня такого, как этот. А мы разве выглядим испугавшимися?<br><br>Тут Большой толстяк Чжан оторвал маленький корешок и положил себе в рот, пережевал и проглотил. Затем он протянул корень женьшеня Бай Сяочуню. Бай Сяочунь уже окосел от обжорства.<br><br>— Старший брат, я наелся… Я правда не могу больше съесть ни кусо…<br><br>Прежде чем он смог договорить до конца, Большой толстяк Чжан отщипнул корешок и засунул ему в рот.<br><br>— Девятый младший брат, ты слишком худой, такой худой, что девушки в секте даже не посмотрят в твою сторону. В нашей секте им нравятся такие парни, как мы — рослые и пухлые! Давай, ешь…<br><br>Большой толстяк Чжан душевно рыгнул. Потом он приподнял груду пустых чашек, одновременно указывая на два свитка на двух сторонах ближней хижины. На них было написано двустишие.<br><br>— Смотри, у нас тут даже есть поговорка: «На Кухнях лучше с голоду помрём, чем во внешнюю секту пойдём».<br><br>Бай Сяочунь посмотрел на стих и продолжил:<br><br>— Без сомнения лучше голодная смерть, чем внешней секты твердь.<br><br>Потом он хлопнул себя по животу и рыгнул.<br><br>Слыша это, Большой толстяк Чжан и остальные рассмеялись. Они всё больше очаровывались Бай Сяочунем.<br><br>— Сегодня великий день, — сказал Большой толстяк Чжан. — Девятый младший брат, я хочу сказать тебе что-то важное. У нас есть свой подход к работе на Кухнях и, чтобы влиться в коллектив, тебе нужно запомнить рифмованное правило. Слушай внимательно:<br><br>«У магических трав и плодов<br><br>Ты про стебли забудь, а кусай лишь с краев.<br><br>Когда есть что отрезать от мяса куска,<br><br>Тонким слоем нарежь, да не дрогнет рука.<br><br>Не забудь и про мякоть на свежих костях:<br><br>Оставляй лишь чуть-чуть, будто пыль на жердях.<br><br>Встретишь прекрасные вина — поспеши, забирай половину.<br><br>Духовный отвар разбавляй, но лишнего — не позволяй».<br><br>— Эти восемь строчек были составлены после многих лет страданий предыдущими поколениями. Если ты будешь следовать этим принципам, то ты останешься цел и невредим. Ну ладно, пора закругляться. Пойдёмте спать, сегодняшний ночной перекус окончен. Нужно будет ещё сварить суп для учеников внешней секты.<br><br>Пока Большой толстяк Чжан говорил, он начал наполнять миски рисовой кашей. У Бай Сяочуня кружилась голова, и он не мог перестать думать о восьми строках правды, которые ему поведали. Он посмотрел на то, как Большой толстяк Чжан и остальные наполняют миски, рыгнул, потом присел, чтобы рассмотреть сами миски. Затем на его губах заиграла улыбка.<br><br>— Старшие братья, эти миски слишком хороши.<br><br>Большой толстяк Чжан и остальные посмотрели на него с непонятным выражением лица. Весь само очарование он хихикнул и сказал:<br><br>— На первый взгляд они не слишком большие, но туда помещается много еды. Почему бы нам не сделать их на вид большими, но чтобы они вмещали поменьше пищи? Например, мы можем сделать донышки мисок… толще!<br><br>Большой толстяк Чжан уставился на него в шоке, будто его ударило молнией. Его слои жира начали содрогаться, а глаза ярко засветились. Остальные толстяки начали учащённо дышать и их жир тоже задрожал. Вдруг раздался звонкий звук шлепка, это Большой толстяк Чжан хлопнул себя по ляжкам. Потом он запрокинул голову и громко рассмеялся.<br><br>— Да, да. Да! Эту идею нужно увековечить! Будущие поколения на Кухнях получат от этого выгоду! Девятый младший брат, я никогда не думал, что кто-то настолько очаровательный, как ты, может быть настолько коварным! Ха-ха-ха! Ты был рождён, чтобы стать частью Кухонь!<br><br>Примечание к части1. Перевод «восьми строчек правды» весьма условный, т.к. с китайского был переведен в английский стих с шестью строчками правды, а потом анонимный доброжелатель помог зарифмовать их на русском, но уже в количестве 8 штук. За что ему полагается большая благодарность и орден. <br>
<br><br></div>
