<div>На улице.<br><br>Когда Шэнь Юй вместе с дядей Чжаном прибыл к зданию суда, улица оказалась переполнена журналистами, услышавшими новости о судебном иске.<br><br>Увидев молодого человека в инвалидной коляске, которую толкал вперед управляющий, репортеры бросились вперед как оголодавшая стая.<br><br>К счастью, дядя Чжан заранее вызвал охрану. Прежде чем толпа приблизилась к молодому хозяину, охранники вышли вперед для его защиты, сформировав высокий и прочный барьер вокруг Шэнь Юй.<br><br>Репортеров это не смутило. Изо всех сил пытаясь пробиться сквозь стену телохранителей, они протягивали микрофоны в сторону Шэнь Юй.<br><br>– Господин Шэнь, вы решили усыновить ребенка из семьи Тан? В настоящее время ходят слухи, что мальчик является центром борьбы между вами и старейшиной Шэнь. Что из этого правда? Пожалуйста, дайте нам ответ.<br><br>Вопрос был задан журналисткой с острыми зубами [1]. Ее рука была протянута над плечом телохранителя и почти ткнула беспроводным микрофоном в лицо Шэнь Юй.<br><br>С потемневшим лицом дядя Чжан схватил ее за руку. Женщина почувствовала боль, но не смогла даже вскрикнуть, только ее лицо исказилось.<br><br>«Бум» – раздался звук.<br><br>Беспроводной микрофон, находившийся в руках журналистки, упал на землю и был тут же затоптан.<br><br>Люди толкались вокруг, и никто не мог с уверенностью сказать, кто именно на него наступил. Выглядевший таким прочным, микрофон развалился на части.<br><br>Журналистка посмотрела вниз на обломки и покраснела от возмущения. Боль в ее сердце, казалось, сгустилась и перетекла в глаза.<br><br>В следующий момент она вскинула голову и повернулась к управляющему. Но увидев его опасные глаза, сначала застыла, а потом молча вздрогнула от страха.<br><br>– Репортеры должны сообщать правду, искать факты, а не слухи и сплетни. Более того, вы не вправе провоцировать разногласия между господином и старейшиной Шэнь.<br><br>Дядя Чжан не понижал голос, поэтому многие люди, собравшиеся вокруг них, прекрасно услышали эти слова.<br><br>Казалось, они немного боятся его гнева. Первоначальная шумная атмосфера постепенно стихла.<br><br>– Я хочу дать разъяснение по двум вопросам, – неожиданно произнес молчавший до сих пор Шэнь Юй.<br><br>Услышав это, журналисты сразу же направили объективы и микрофоны на молодого человека.<br><br>Дядя Чжан, управлявший инвалидным креслом, тоже остановился.<br><br>После небольшой паузы Шэнь Юй продолжил:<br>– Во-первых, я добровольно принял Тан Ли, и мальчик не имеет никакого отношения к моему деду. К тому же у нас с дедушкой очень хорошие взаимоотношения. Извините, что вынужден разочаровать вас этой новостью. А во-вторых, я пока не собираюсь усыновлять Тан Ли. Опека над ним все еще принадлежит семье Тан. Возможно, сегодня опекуном мальчика станет его дедушка.<br><br>Как только позвучали эти слова, пресс-группа снова подняла шум.<br><br>– Раз вы решили принять ребенка, почему вы не планируете его усыновление? – спросил один из репортеров.<br><br>– Родственники Тан Ли живы и могут сами воспитывать ребенка. С юридической точки зрения, я не могу получить опеку над ним, – сказал Шэнь Юй чистую правду.<br><br>– Получается, то, что вы делаете сейчас, напрасно? Или вы преследуете другую цель? – быстро спросил другой репортер.<br><br>Шэнь Юй повернул голову к журналисту, приподняв уголки губ в улыбке. Тем не менее, в этих красивых персиковых глазах она не отразилась.<br><br>Мужчина почувствовал себя неловко, когда Шэнь Юй так на него посмотрел, и попытался сменить тему, чтобы ослабить напряженную атмосферу. Но услышал вопрос Шэнь Юй.<br>– Вы знаете, что я сегодня здесь делаю?<br><br>Такой прямой вопрос ошеломил журналиста, и он неосознанно ответил:<br>– Разве вы здесь не для того, чтобы подать иск против родственников ребенка?<br><br>– А дальше? – глаза Шэнь Юй стали холоднее, а уголки рта искривились в сарказме. – Почему мы судимся?<br><br>Столкнувшись с жестким обращением со стороны Шэнь Юй, журналист почувствовал, что с ним играют, и в нем разгорелся гнев.<br><br>Но он не посмел огрызаться.<br><br>Причина, по которой они осмеливаются задавать всевозможные неприятные вопросы таким важным людям, как Шэнь Юй, заключается в том, что они чувствуют поддержку толпы.<br><br>Однако в этот момент острие взгляда Шэнь Юй направлено только на него одного.<br><br>Репортер нервничал так, что холодный пот медленно стекал с его лба. Он замечал сочувствующие взгляды со всех сторон, но даже спустя время, он так и не придумал, как ответить на слова молодого человека.<br><br>Он понятия не имел, какой иск подал Шэнь Юй.<br><br>Можно смело утверждать, что не только он, но и более двух третей журналистов, собравшихся здесь, не озаботились даже ознакомиться с содержанием иска.<br><br>Они пришли только за Шэнь Юй, и исход судебного процесса их вовсе не волновал.<br><br>– Итак, вы даже не знаете, что я здесь делаю. Просто полагаясь на свои домыслы, вы решили, что я здесь для какой-то личной выгоды.<br><br>Шэнь Юй был очень зол и горько рассмеялся. Его светло-карие глаза заледенели. В этот момент казалось, что даже его дыхание стало холодным.<br><br>Через мгновение он продолжил:<br>– Как представитель средств массовой информации, вы должны раскрывать несправедливость, находить искаженную или намеренно скрытую правду этого общества. Сейчас перед вами дело о жестоком обращении с детьми, но вы даже не обратили на него внимание. Вместо этого вы пытаетесь вытащить из меня какую-то незначительную сплетню о личной жизни. Достойны ли вы носить бейдж журналиста?<br><br>Шэнь Юй редко выходил из себя.<br><br>Но сейчас…<br><br>Он был действительно несчастен.<br><br>Он может понять, что журналисты добывают у него сплетни, чтобы увеличить свои продажи, но он не может вынести того, что они задают ему вопросы под видом заботы о Тан Ли. Со стороны кажется, что они сообщают о ходе судебного процесса, хотя на самом деле даже не представляют, о чем идет речь.<br><br>Шэнь Юй чувствовал крайнюю раздражительность при мысли, что эти репортеры извлекают выгоду из страданий Тан Ли [2].<br><br>Ему казалось, что в теле образовался всплеск огненной ярости, который никак не может найти выхода.<br><br>Журналист и другие представители СМИ были шокированы суровой отповедью Шэнь Юй. Долгое время улица была настолько тихой, что можно было бы услышать падение булавки. Через некоторое время репортер раскраснелся и заикаясь произнес:<br>– Простите, господин Шэнь. Я признаю, что был небрежен. Хочу извиниться перед вами.<br><br>Шэнь Юй быстро успокоился и улыбнулся:<br>– Простите, но я не могу принять ваши извинения.<br><br>Мужчина застыл на месте, его лицо позеленело. Перед своими коллегами он чувствовал себя так, словно его отхлестали по щекам.<br><br>Остальные журналисты в молчании застыли вокруг.<br><br>Никто не думал, что Шэнь Юй, который по слухам сейчас ничего из себя не представлял, был настолько ужасен, когда злился. Несмотря на то, что он сидел в инвалидной коляске, тяжелая аура вокруг него не давала даже нормально вздохнуть.<br><br>______________<br><br>Только во время судебного заседания Шэнь Юй встретился с Тан Цзя и Юань Юньпином, а также с еще восемью мужчинами и женщинами, являющимися родственниками матери Тан Ли.<br><br>Все они сидели на месте ответчика, бледные и отчаявшиеся.<br><br>Когда они только вошли, их сразу окружила группа журналистов, находившихся ранее снаружи, поэтому зал суда оказался переполнен [3].<br><br>Возможно, что настолько широкое освещение в СМИ события в суде получили из-за только что произнесенных слов Шэнь Юй. Что касается родственников Тан Ли, репортеры приложили все усилия, чтобы раскрыть весь смысл слов «жестокий и подлый». Журналист, с которым лично говорил Шэнь Юй, даже вырвал у Юань Юньпина признание в издевательстве над собственной племянницей.<br><br>Их слова и поступки без каких-либо упущений были четко зафиксированы многочисленными камерами.<br><br>Все закончено.<br><br>Теперь все полностью закончено.<br><br>Юань Юньпин пребывал в трансе, чувствуя себя, будто во сне.<br><br>Он ничего не мог понять. Не так давно он жил завидной жизнью рисового червя [4]. Ему не нужно было работать. Все что нужно было делать, это найти шурина и попросить у него денег. Однако в мгновение ока тот погиб в автомобильной аварии, а он сам и жена сидели на скамье подсудимых по делу о жестоком обращении с детьми.<br><br>Все это случилось из-за Шэнь Юй!<br><br>Если бы он внезапно не забрал Тан Ли, не случилось бы всего этого кошмара.<br><br>Юань Юньпин пал духом, но его глаза стали похожи на острые иглы с ядом. Он с яростью уставился на Шэнь Юй. Свирепая ненависть почти выплеснулась из его груди.<br><br>Но все было бесполезно.<br><br>Стеклянные камни не могут разбить валуны [5]. И даже если все они объединятся, то все равно не смогут повредить и волоса на голове Шэнь Юй.<br><br>Двухчасовое слушание пролетело в считанные секунды для Тан Цзя и Юань Юньпина. Несмотря на кондиционер в зале суда, с их лиц все время стекал пот, пропитывая их одежду.<br><br>Чем дальше тебя загоняют в угол, тем большее отчаяние ты чувствуешь.<br><br>Пока, наконец, одна из женщин на скамье подсудимых не выдержала психологического давления, ее глаза закатились, и она рухнула со стула прямо на пол.<br><br>Шэнь Юй посмотрел на реакцию людей, сидящих на противоположной стороне. Презрение и насмешка в уголках его рта не исчезали.<br><br>Это родственники, которые воспитывали злодея в первоначальном сюжете.<br><br>Они издевались над маленьким злодеем, в результате исказив его три взгляда на мир, превратив ребенка в проблемного подростка, страдающего депрессией и маниакальностью.<br><br>Шэнь Юй вспомнил послушного маленького злодея. На его сердце сразу же потеплело при воспоминании о Тан Ли, а обида на родственников мальчика стала только сильнее.<br><br>К счастью, перейдя в роман, он встретил маленького злодея до его «почернения».<br><br>Даже если Тан Ли – маленький злодей, все еще есть надежда на исправление.<br><br>После окончания судебного заседания судья приговорил Тан Цзя и Юань Юньпина к трем годам тюремного заключения и лишил их опеки над Тан Ли.<br><br>Хотя судья сказал, что обвиняемые могут подать апелляцию, все понимали, что совершенно бесполезно бороться с такими неоспоримыми доказательствами.<br><br>Когда служитель закона вышел из комнаты, Тан Цзя и Юань Юньпин обнялись и горько зарыдали.<br><br>Шэнь Юй больше не смотрел на них и уехал с дядей Чжан и телохранителями.<br><br>Как только он сел в машину, зазвонил мобильный телефон управляющего.<br><br>Все это время сотовый был у Шэнь Юй. Молодой человек вынул телефон и посмотрел на экран. Это оказался старейшина Шэнь.<br><br>Приняв вызов и не успев еще ничего произнести, он услышал громкий смех дедушки:<br>– Ты в новостях, Сяо Юй. Я только что видел твое интервью. Замечательно! Ты заслуживаешь право называться внуком Шэнь Куй, в такой агрессивной манере не дал этим людям лишнего раза даже вздохнуть.<br><br>Шэнь Юй не спросил старейшину Шэнь, откуда тот знает, что именно он должен ответить на звонок с телефона управляющего.<br>– Я думал, что ты меня похвалишь.<br><br>– Что ты такое говоришь? Я и хвалю тебя.<br><br>Даже по телефону Шэнь Юй мог представить живое выражение лица дедушки, когда тот произносил это.<br><br>– Хорошо… – не мог он удержаться от смеха.<br><br>– Кстати, я забыл тебе сказать, – старейшина Шэнь дважды кашлянул и серьезно продолжил. – Приезжай, когда у тебя будет время, и возьми с собой Тан Ли. Я еще не видел сына Тан Цзянь.<br><br>_______________<br><br>[1] 牙 尖嘴 利, что означает «острый зуб» – красноречивый или умный в разговоре человек.<br>[2] В оригинале: «получайте выгоду от употребления в пищу паровых булочек Тан Ли», то есть, что нужно извлечь из него выгоду.<br>[3] 三层 外 三层, что означает «три слоя за пределами трех слоев».<br>[4] Имеется в виду человек, который только ест и спит. Ухоженный и ленивый.<br>[5] 胳膊 掰 不过 大腿, что буквально означает «руки не могут сломать бедра».</div>
