<div>- Даже узнать, что я не из этого мира? – замираю в ожидании ответа. <br><br>Арахнид не отвечает и не двигается. Неудобно, что глаза закрыты, я не вижу его реакции. Убираю руку и смотрю на лицо паука, тот выглядит слишком спокойным, разве что немного недоумевающим. И всё же непривычно смотреть на человека с серой кожей и шестью глазами, хоть и четыре из них закрыты.<br><br></div><div>- Но я уже это знаю, - вот теперь из нас двоих выгляжу удивленным только я, причем именно таким, каким я представлял паука.<br><br></div><div>- В смысле знаешь? – может он не понял, может думает, что я «не от мира сего»? – я совсем из другого мира понимаешь? Я родился не как вы, я жил не как вы, я другой, вот совсем.<br><br></div><div>- Знаю, мне Михаил рассказал об этом ещё в первый день нашей встречи, пока ты лежал без сознания.<br><br></div><div>Тупо хлопаю глазами. Чувствую себя школьником, которого вызвал к доске учитель по физике и ждет ответа на задачку. Миша, сколько ещё ты натворил дел, о которых я не знаю?<br><br></div><div>- Что ещё он тебе сказал? – стараюсь говорить спокойно и заинтересовано, но сдерживаемая злость заставляет голос сорваться на какой-то писклявый и противный, на мой взгляд.<br><br></div><div>- Что ты не любишь, когда к тебе ломятся в дом, потому что в вашем мире это не принято, - добавил уверено паук, и это прозвучало так, словно он заучивал эту фразу дословно. <br><br></div><div>- Вот молодец, - смеюсь, по-моему, слишком громко, чтобы смех был адекватным, но в принципе не поржать здесь сложно. Из всего многообразия того, что можно было бы посоветовать пауку «не делать», он выбрал это. Ну да, если паук просто не будет ломиться ко мне в дверь, мне будет легче, да. Так, с этим шкетом уже ничего не сделаешь, от него просто надо ждать, откуда в очередной раз вылетит проблема, - ну ладно, что было, то прошло. Но я пару советов тоже дам. Не надо так гоняться за мной, особенно прыгать. У меня уже нервы расшатались с вами.<br><br></div><div>- Хорошо, я буду знать, - улыбаясь, отвечает паук, смотря нечеловеческими и жуткими глазами. Хотя нет, как может быть жутким этот добросердечный радушный взгляд? У некоторых людей взгляд куда противнее. У них они холодные страшные, смотря в них, ты понимаешь, что человек, не моргнув глазом, может уничтожить тебя, если ты встанешь у него на дороге. С такими людьми противно разговаривать, да и даже находиться рядом. А у Дукана глаза теплые, наполненные светом. Золотистая радужка ярко выделяется на фоне черного «белка» и зрачка, и кажется, будто она сияет изнутри. Это определенно глаза хищника, но в них нет той холодной пустоты убийцы и лицемера. И, несмотря на то, что я относился к пауку как к глупцу, его глаза смотрят так спокойно, как могут только мудрецы. Хотя, я же не видел до этого мудрецов, откуда мне знать? А ещё они полны какой-то нежности и … обожания? <br><br></div><div>От последнего передернуло все тело, и я отвернулся. Паук видимо решил, что я дошел до своего «предела», а поэтому посторонился, чтобы быть более незамеченным. Как только он отошел, моё внимание привлек совершенно разбитый сарай. Он выглядел так, словно какой-то зверь попытался разорвать его на кусочки как живую тушу. Из стены были выдраны доски, причем я даже представить себе не могу, чем их можно было так выдрать. <br><br></div><div>- Что это? – говорю, приближаясь к сараю и поднимая остатки преступления, - вчера же всё нормально было.<br><br></div><div>- Разве? Я не обратил внимания, - следует за мной арахнид и осматривает многострадальное творение рук моих, - разве оно не было таким?<br><br></div><div>- Конечно нет, эти доски были стеной, сено лежало внутри, грабли тоже. Кто-то явно постарался с особенной злобой это сделать, - беру грабли и осматриваюсь в надежде найти улики.<br><br></div><div>За всё время нахождения здесь я не видел ни зверей, ни ураганов. Да и какая природная стихия может такое сотворить? Она бы сотворила похлеще и ночью бы я точно заметил. Да и арахнид был долгое время на улице, он бы вряд ли такое проглядел. Остается только зверь и недоброжелатель. Но люди здесь думают только о пауках, и я теперь знаю почему. До меня им дела нет, даже соседи ко мне равнодушны. Может это из-за Дукана? Кто-то ещё не исцелился и решил, что я слишком плохо отношусь к «своему пауку» да и всеми любимому арахниду в целом? Да нет, это привилегия фанатов, а не фанатиков. <br><br></div><div>- Дукан, а здесь сумасшедшие ещё не водятся? – оборачиваюсь, чтобы обратиться к другу, но того уже и след простыл.<br><br></div><div>Куда это он пропал? Несколько дней мне покоя не давал, а теперь смотался? Может быть этот хищник опасен для пауков, а не людей? Вот тебе блин и герой, бросил на произвол судьбы, как только проблема у друга замерещила. Ладно, с ним потом по душам поговорим, сейчас мне надо что-то придумать, чтобы обезопасить свой дом…<br><br></div><div>***<br><br></div><div>Такого подвоха я признаться не ожидал. Мастерю я значит заново сарай, а тут ко мне заявляется процессия со старостой заповедника во главе и заявляет, что паук выбрал меня для супружества, да возрадуюсь я. Я решил подробно этот момент не показывать, ибо возмущения и мата от меня шло слишком много, чтобы оставить чистый рассказ без цензуры. Пришлось зацензурить всё. Но кто же знал, что эти сумасшедшие фанатики сильны не по статусу? Арахнид превыше всего, а потому все решили разом забыть про мою фобию. И нет, это не смешно, они связали меня в два счета, словно я необученный ребенок, не умеющий совершенно драться. Это больше похоже на жертвоприношение. Ночь, граница заповедника. По одну сторону арахниды и впереди которых стоит кто, как вы думаете? Дукан, со странно довольным выражением лица. <br><br></div><div>- Дукан, что ты творишь?! – кричу ему, потому что это всё что я могу сделать, будучи связанный по рукам, как какая-то чертова гусеница. Меня нарядили в какие-то странные золотые украшения и белую тунику, другой одежды здесь просто не придумали ещё. Неудобно, всё сжимает до удушья. Но самое противное, что я ничего не могу сделать. Даже мою фобию сейчас перекрывает этот страх невозможности противостоять тому, что творят остальные. Я готов звать Мишу на помощь, как единственного, кто сейчас способен что-то сделать, но не успеваю, мне на лицо надевают золотую маску кляп, похожую на клюв какой-то хищной птицы. <br><br></div><div>Люди поют странный мотив, больше похожий ритуальный клич к бою, чем «свадебный» как они его назвали. Пауки со всех сторон глядят хищными золотыми глазами, почти растворившись в темноте, а потому только золотая радужка и горит во тьме жуткими кольцами. Дукан ничего не говорит, он тоже принарядился, но он одет в черную одежду, а украшения на нем серебряные и больше напоминают доспех. Всё превратилось в какой-то жуткий ритуальный мотив, в котором растворяется даже моё сознание, оглушенное пением и мельканием существ вокруг. Страшно, мне впервые по-настоящему до чертиков страшно. Это не тот страх как при фобии, когда противно и неуютно, когда падаешь в обморок, потому что тело так реагирует на предмет твоего страха. Это какой-то животный внутренний страх. Меня оглушает стук собственного сердца, я вспоминаю жуткие картины с армии, когда нас отправляли в горячие точки, а там всё было таким же угольно черным. Из-за этого страха перестаю соображать, просто, как зверь, мечусь, стараясь бороться за свою жизнь и свою свободу. А меня тащат под эти жуткие ритмы к границе. Люди смотрят на меня с довольными улыбками, нет, они не безумцы, но от этого страшнее. Они делают всё это безумие осознано. <br><br></div><div>Я только отвлекся и, посмотрев вновь перед собой, обнаруживаю рядом Дукана. Сейчас всё его глаза открыты, и я чувствую, как тело пробивает ледяной дрожью. Забудьте всё, что я говорил утром, я его боюсь. Очень. Две руки выхватывают меня из рук «провожатых», обнимают, другие две держат мою голову прямо, не давая пошевельнуться. Дукан приближается и целует, пылко, не как раньше. Может это не он? Может это всё обман? Но после поцелуя он закрывает мне глаза, привычно как всегда и ведет куда-то. Не могу ни вырваться, ни сопротивляться. Что, черт возьми, происходит?<br><br></div><div>Стало холодно, ночь уже окутала этот мир. Слышу эхо шагов, мы в кой-то пещере? Мне не дают ничего увидеть, но я уже не слышу больше никого кроме нас.<br><br></div><div>- Дукан, - грозно зову, но мне не отзываются, - что ты творишь?! Что происходит? <br><br></div><div>- Мы пара, я выбрал тебя, - коротко отвечает он, слишком довольным голосом.<br><br></div><div>- Ах, выбрал, - рычу, - я не соглашался!<br><br></div><div>- Тебе плохо со мной? – удивляется паук, - ты выглядел вполне спокойным.<br><br></div><div>- Я думал, что мы подружились, - пытаюсь вырваться, но все тщетно.<br><br></div><div>- Мы пара, - коротко отвечает паук и резко притягивает к себе, чтобы снова поцеловать. Но я его кусаю и сильно, до крови. Ну а что? Тоже защита. <br><br></div><div>Дукан взвывает и выпускает меня. Отпрыгиваю, наконец-то открыв глаза, и вижу недоумевающего паука перед собой. Так же осознаю, что мы в доме похожем на каменную пещеру, с входами дырами и почти полностью отсутствующей мебелью. <br><br></div><div>- Лёша, - говорит паук, поднимаясь и приближаясь ко мне. Его взгляд всё так же полон обожания, но теперь в нём вместо нежности затаилось желание, делая паука пугающим хищником.<br><br></div><div>- Алексей, - рычу, отступая, - не приближайся. <br><br></div><div>- Почему? – непонимающе склоняет голову арахнид, продолжая приближаться, - всё по законам, мы пара.<br><br></div><div>- По вашим законам, по моим нет, - продолжаю отступать, - я сказал не приближайся, - говорю холодно, присаживаюсь готовясь на случай чего убегать и уворачиваться, ибо драться с связанными руками надо ещё постараться.<br><br></div><div>- Но ты в нашем мире, - спокойно говорит арахнид, - и теперь ты мой. <br><br></div><div>Да что с ним такое? Это не может быть Дукан, он хороший добрый паучок, к которому я почти привык. Сначала Миша, теперь он. О скольких ещё я создал ошибочное мнение? Паук приближается, но не резко и не наскакивая как раньше, словно соблюдая то, о чём я ему сказал, но от этого не легче, ведь мне некуда отступать, везде стены. Паук притесняет меня к стене, и я теперь чувствую его паучью часть тела, которую в темноте было не разглядеть. Чувствую, как на фоне всего фобия напоминает о себе, и начинает скрестись как в былые времена. Но сейчас у меня есть проблема посерьезнее – паук, нависший рядом и отрезавший мне пути отступления руками. Одной он провел по моей скуле. Плохо, фобия берет верх, уже не могу контролировать организм. Ощущаю дыхание паука у уха, все тело прошибает мелкой дрожью, но я уже не знаю от чего.<br><br></div><div>- Ты мой, смирись, - коротко говорит он, а дальше, как будто кто-то выключил рубильник, я отключаюсь. <br><br></div><div>Да, Лёша, как же ты на войне то не помер со своими обмороками? Но на фоне слышу последние слова, произнесенные знакомым, но холодным голосом.<br><br></div><div>- Ты перестарался.<br><br></div>
