<div>Через пять дней болезнь Лю Синя немного отступила, и тогда же закончился снегопад. Старик Чэнь не переставал сетовать на то, что придётся заплатить большие деньги, чтобы снег между домов кто-нибудь убрал. Огромные сугробы, заполонившие весь двор, были радостью для местных детей, которые повыскакивая на улицу, только и делали, что играли с самого утра.<br><br></div><div>В тот день Лю Синь упомянул, что рос на юге и никогда до этого года не видел такого снега, и тем более никогда не играл в нём.<br><br></div><div>– Я всегда мечтал слепить пару снеговиков, – тихо сказал он с улыбкой глядя в окно на детей.<br><br></div><div>Лю Синь никак не ожидал, что после этих слов Тан Цзэмин вознамерится выйти во двор.<br><br></div><div>И вот, сидя на лавочке под грушевым деревом завёрнутый в теплую белую мантию, Лю Синь смотрел, как Тан Цзэмин лепит снеговиков.<br><br></div><div>Другие дети, пораскрывав рты, уставились на огромные ровные шары с восхищением. Побросав свои фигуры, они то и дело приносили Тан Цзэмину ветки и камни для украшения очередного снеговика, выполняя роли подручных. Довольный старик Чэнь, которому только в радость было детское веселье – в котором они также убирали и снег со двора, скатывая его в большие фигуры, – даже выделил им стремянку и пару лопаток.<br><br></div><div>Лю Синь зачерпнул немного снега и слепил три шара разных размеров на скамье возле себя, не желая обходить стороной всё веселье.<br><br></div><div>Снеговик его был немного уродливым и покосившимся – с кривыми ручками-веточками и двумя грушевыми семечками вместо глаз, но мысль о том, что он наконец-то осуществил давнее детское желание – грела его душу.<br><br></div><div>Лю Синь плотнее закутался в плащ и развернулся в другую сторону, чтобы избежать холодного ветра в лицо. Большой двор буквально искрил от снега, поэтому фигуру, одетую в светлый плащ, он заметил не сразу.<br><br></div><div>Дун Чжунши медленной поступью приближался к нему. Вокруг него не было ни его свиты, ни даже прислужника, который помог бы господину на столь скользкой дороге.<br><br></div><div>Лю Синь вдруг подумал, что если мужчина сейчас упадёт, поскользнувшись, то сам он будет смеяться до конца своей жизни. Для него было весьма забавным увидеть, как холодное и высокомерное лицо главы гильдии пойдёт трещинами под смешками всех во дворе. Но, увы, – мужчина шел уверенной поступью, развеивая все мысли о своём падении.<br><br></div><div>Лю Синь, сжав рукоять трости, хотел подняться, чтобы поприветствовать главу, но был остановлен взмахом руки мужчины.<br><br></div><div>– Вижу, вам лучше, господин Лю, – с бледной улыбкой произнёс мужчина.<br><br></div><div>Лю Синь усмехнулся, выдыхая:<br><br></div><div>– Мы сидели в соседних камерах, и вы пытались меня убить. Ни к чему быть таким вежливым наедине. Садитесь, – похлопал парень по лавке рядом с собой.<br><br></div><div>Дун Чжунши окинул взглядом другую сторону, где сидел покосившийся маленький снеговичок, и, неловко кашлянув, сел справа от парня.<br><br></div><div>Обсуждая восстановление города, они долго смотрели, как играют дети. Иногда оборачиваясь, мужчина ловил на себе хмурый взгляд Тан Цзэмина, который, разобрав несколько снеговиков, начал переделывать их во что-то иное.<br><br></div><div>С очередным порывом мягкого ветра, что снёс с крыш кружащийся снег, Дун Чжунши сказал:<br><br></div><div>– Сегодня было найдено тело бывшей судьи гильдии, – увидев, что юноша никак не отреагировал на эту новость, он продолжил: – Охотники наткнулись на неё утром. Тело разодрано зверьми, орудие преступлений не опознать, но это совершенно точно дело рук человека… Ты не удивлен?<br><br></div><div>Лю Синь сложил обе руки на трость, чуть поворачивая голову к мужчине и смотря в снег перед собой:<br><br></div><div>– А вы – да? Она практически разрушила этот город. Её смерть не такая уж неожиданность. Но вот, что странно… Человек, осужденный и приговоренный к каторге в ссылке, должен прибыть на место отбывания своего наказания под конвоем. Разве вы отпустили бывшую судью не для того, чтобы после выяснить, кто убьёт её? Ведь совершенно очевидно, что план провалился, как бы она ни старалась.<br><br></div><div>Дун Чжунши втянул в себя воздух и расправил плечи, глядя перед собой. Лю Синь продолжил:<br><br></div><div>– Я и Вэнь-гэ были обвинены не просто так, вы ведь тоже это понимаете? Мы единственные, кто мог помочь вам с вашим недугом, и если бы всё прошло в соответствии с планами судьи, то вы были бы уже мертвы.<br><br></div><div>– Покушение на мою жизнь также не является чем-то неожиданным. Тысячи людей спят и видят, когда я отойду в мир иной. Полагаю, даже Его Величество во сне просыпается в холодном поту и дрожащими руками, – усмехнулся мужчина.<br><br></div><div>– Если бы вы умерли, то последний, кто получил бы с этого выгоду, – Император. Из того, что мне известно, он позволил создание вольных городов именно по причине того, чтобы избежать кровопролития. Если бы вы умерли, то все вольные города постигла участь Яотина.<br><br></div><div>Дун Чжунши задумчиво нахмурился, обдумывая его слова. По-хорошему, ему бы сейчас стоило медитировать в уединении для усвоения снадобья, а не разбираться с делами. Но что поделать – в данный момент он не мог никому доверять. Он был вымотан чередой неразберих, поэтому, наступив на горло гордости, пришёл в единственное место, где мог получить совет и немного отдохнуть душой. Но Лю Синь, казалось, и вовсе не обращал внимания на нервозность и усталость своего собеседника; он вообще мало на что обращал внимания, глядя на чистый снег усыпанный лепестками зимней груши под своими изувеченными ногами.<br><br></div><div>Смотря на его мягкие белые сапоги, Дун Чжунши сказал:<br><br></div><div>– И всё же, под подозрением слишком многие, чтобы можно было строить конкретные предположения.<br><br></div><div>Погладив упавший на его пальцы цветок груши, Лю Синь произнёс:<br><br></div><div>– На Сиюн.<br><br></div><div>– Что?<br><br></div><div>– На Сюин была той, кто первой обвинила Вэнь-гэ в соучастии в преступлении ещё тогда, на горячих источниках.<br><br></div><div>Глава гильдии повернул голову к Лю Синю, внимательно оглядывая его профиль. Он долго смотрел на него, прежде чем спросить:<br><br></div><div>– Даже если она что-то знает, то единственный способ выяснить это – единение душ. Ты просишь меня об этом?<br><br></div><div>Лю Синь растёр нежный цветок в кашицу между пальцами. Приятный свежий аромат тонкой струйкой достиг его носа.<br><br></div><div>– Меня не волнует то, как вы будете с этим разбираться. Однако помимо единения душ существуют иные способы вызнать правду. Некоторые отвары и снадобья способны развязать язык любому.<br><br></div><div>Дун Чжунши мерно отстукивал ритм о колено некоторое время. В конце концов одобрительно кивнув, он сказал:<br><br></div><div>– Будь осторожен. Об этом разговоре никто не должен узнать.<br><br></div><div>– И вы, господин Дун, – посмотрев ему в глаза, Лю Синь продолжил: – Сдаётся мне, что ваше искажение ци что-то спровоцировало.<br><br></div><div>Дун Чжунши медленно покачал головой, выдыхая и прищуриваясь, смотря в небо:<br><br></div><div>– Возможно, мои люди правы и ты действительно достоин занять место среди нас. Ты уже подумал над предложением занять пост судьи?<br><br></div><div>Лю Синь два раза стукнул тростью о снег и ответил с улыбкой:<br><br></div><div>– Я слишком ленив для такой должности.<br><br></div><div>– И ты же слишком умен, – усмехнулся Дун Чжунши, внимательно глядя на него.<br><br></div><div>– Не быть идиотом – не значит быть умным, – с этими словами Лю Синь поднялся, опираясь на трость. Вечерело и им с Тан Цзэмином нужно было возвращаться. Юноша раздумывал о том, что неплохо было бы выпить горячего чаю или вина и погреться у камина за парочкой книг.<br><br></div><div>– Я пришлю тебе несколько редких трав для лекарства. Они вмиг поставят тебя на ноги, – уже развернувшись к выходу, сказал Дун Чжунши. Поразмыслив несколько мгновений, он снова обернулся, чуть щуря глаза: – Не выбрасывай их, а используй с толком. По отдельности эти ингредиенты весьма опасны. Ты же не хочешь, чтобы кто-то из горожан случайно подобрал их?<br><br></div><div>Лю Синь закатил глаза и усмехнулся, принимая предложение.<br><br></div><div>Одернув рукава своей светлой мантии, мужчина кивнул на прощание со словами:<br><br></div><div>– И… спасибо. Я поговорю с лекарем Сяо насчёт того, что ты предложил.<br><br></div><div>Проводив взглядом всё также уверенно ступающую по льду фигуру, Лю Синь плотнее закутался в свою мантию. Обернувшись на двор, чтобы позвать Тан Цзэмина, он распахнул глаза в удивлении.<br><br></div><div>Снеговики, слепленные из больших ровных шаров, стояли полукругом перед фигурой. Это был мечник в белоснежных одеждах и с таким же мечом, который остриём был направлен в небо. Словно живая и светящаяся, статуя возвышалась над всеми снеговиками, стоя на одной босой ноге в развевающихся широких одеждах. Снег на ней выглядел таким ровным, что невозможно было заметить ни одного изъяна, как на её одеждах, так и на прекрасном лице, которое всем своим видом несло воодушевление и покой в сердца всех, кто смотрел на него. Фигура выглядела столь изящной и величественной, что невозможно было оторвать глаз. Люди повыскакивали из домов, чтобы посмотреть на эту картину. Дети то и дело носились меж большими снеговиками, играя в снежки, и сражаясь друг с другом палками. Отовсюду слышался смех и восхищенные выкрики.<br><br></div><div>В следующий миг по периметру всего двора зажглись цепи духовных фонарей, освещая всё пространство, сосредоточение которых было над этой самой фигурой. Теперь остриё меча касалось золотистых нитей, вспышками разносящихся по всем зданиям, словно именно мечник освещал их и нес свет в каждый дом.<br><br></div><div>Лю Синь упустил момент, когда все люди стали оборачиваться к нему, проводя между ним и статуей руками и о чём-то шепчась.<br><br></div><div>Опираясь на трость, Лю Синь, хромая, подошел ближе, широко распахнутыми глазами смотря на статую, возвышающуюся перед ним. Заметив движение впереди, он опустил голову, тут же встречаясь взглядом с Тан Цзэмином, на лице которого сверкала улыбка.<br><br></div><div>– А’Мин, это потрясающе! Это Сюань У¹? – Лю Синь вновь задрал голову, восхищаясь фигурой.<br><br></div><div>Тан Цзэмин испустил тихий вздох. Приподняв уголок губ в меланхоличной улыбке, он смотрел на него потеплевшими глазами.<br><br></div><div>Его ифу даже не заметил, что все люди вокруг них давно всё уже поняли, оттого и обступили его со всех сторон, восхищаясь не столько фигурой, как самим юношей. Лю Синь и в самом деле иногда вёл себя глупо, словно не замечая многих очевидных вещей. Он мог всерьёз раздумывать и спорить с Сяо Вэнем о догмах и учениях, мог находить лазейки даже в самых беспросветных местах и в большинстве случаях вёл себя аккуратно и уважительно ко всем людям, совсем не замечая, как они смотрят в ответ на него. В его разуме словно было что-то, что не пропускало и не давало ему разглядеть некоторый спектр чувств в чужих глазах, оттого он иногда выглядел разиней и невежей. Его разум действительно отличался от всех людей, которых Тан Цзэмин встречал ранее. И чем больше мальчик думал об этом сейчас, тем смешнее ему становилось.<br><br></div><div>Смотря на Лю Синя, он тихо рассмеялся, прикрывая глаза. Ресницы его трепетали.<br><br></div><div>Однажды я покажу тебе то, что другие не в силах позволить тебе рассмотреть.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>В тот же вечер Сяо Вэнь с улыбкой на лице шел по городской площади, прижимая к себе два кувшина с вином. За последние дни дела наконец-то наладились. Даже те горожане, что раньше поддавшись влиянию слухов были настроены против лекаря, теперь узнав всю правду, то и дело выказывали ему уважения в виде визитов и подарков.<br><br></div><div>Сяо Вэнь даже не успевал разбирать свою почту, занятый и больными и посетителями. Холод ударил по многим. Работы по восстановлению города не утихали даже ночами, чтобы скорее восстановить дома для людей, оставшихся на заснеженных улицах. А пока были созданы общины, в которых эти люди и проживали. Узнав, от кого поступает золото, народ благодарил лекаря и его помощника, опуская тот факт, что золото принадлежало вовсе не им. Сяо Вэнь и Лю Синь не скрывали этого, а людям было попросту всё равно на первоначальных владельцев.<br><br></div><div>Видя, как город словно оживает и расцветает новыми красками, Сяо Вэнь чувствовал в душе покой столь умиротворённый, что ему казалось будто он не идёт, а плывёт по улицам. Байлинь, цокающий рядом с ним, радостно клекотал и от предстоящей встречи с большой зелёной черепахой, и от настроения своего хозяина.<br><br></div><div>Сяо Вэнь зашел во двор на улице Инхуа и тут же открыл рот, видя фигуры снеговиков и изящного мечника. Тут же распознав в силуэте Лю Синя и даже признав его меч, Сяо Вэнь просиял восхищенной улыбкой. Прибавляя шаг, и крепче прижимая к себе сливовое вино, он поднялся по внешней лестнице на второй этаж. Замерев почти у самых дверей в дом друга, он снова обернулся, желая рассмотреть статую со всех сторон.<br><br></div><div>Он стоял так некоторое время, пока вдруг не был прерван голосом:<br><br></div><div>– Ты ещё кто такой и почему трёшься у дверей нашего друга?<br><br></div><div>Мигом развернувшись, Сяо Вэнь уставился на высокого мужчину, за спиной которого стоял ещё один парень. Оба смотрели на него с холодными выражениями на лицах, сложив руки на груди и возвышаясь над лекарем.<br><br></div><div>– Что за хамский тон! – нахмурился Сяо Вэнь, окидывая их взглядом и прижимая кувшины к груди. – Я вообще-то старше вас как минимум на пару лет.<br><br></div><div>Сяо Вэнь был не из тех людей, которые требуют к себе лизоблюдского почтения и восхвалений, однако он терпеть не мог, когда кто-то пытался унизить его или зарывался в общении с ним без явных на то причин.<br><br></div><div>– Х-а-а… – медленно выдохнул Шуя Ганъюн, закатывая глаза. Он лениво повернул голову, обращаясь к парню позади себя: – Походу это и есть тот знаменитый лекарь Сяо из-за которого Лю Синь сейчас лежит переломанный и даже в город выйти не может.<br><br></div><div>Сяо Вэня словно ошпарило изнутри. Не успел он сказать ни слова, как его перебили:<br><br></div><div>– Его можно распознать не только по его чопорному виду, но и занудству, которое он источает, – Го Тайцюн окинул лекаря взглядом и растянул губы в провоцирующей улыбке.<br><br></div><div>– Я не зануда! – сделал шаг вперед Сяо Вэнь. Тут же почувствовав неловкость, словно он спорит с детьми, он сухо прокашлялся. Снова принимая возвышенный вид, он сказал, вскидывая подбородок: – И вообще, прочь с дороги, я пришел навесить своего друга.<br><br></div><div>Все эти дни Шуя Ганъюн был занят в таверне, приводя дела в порядок, а Го Тайцюн то и дело муштровал стражников со своими наставниками в починке разрушенных улиц и домов. Только сегодня вечером они наконец-то смогли вырваться к другу, прихватив с собой лучшее вино из личных запасов Шуя Ганъюна, не ожидая встретить здесь кого-то ещё. Сы Мянь и Ма Цайтянь с дочерью, решившие прогуляться по площади и прикупить пару любимых закусок Лю Синя, должны были вот-вот их нагнать.<br><br></div><div>Все они знали, благодаря кому пытали Лю Синя, который пробрался в тюрьму, чтобы всех вызволить. Шуя Ганъюн кипел от злости все эти дни, успокаиваясь только под теплыми руками Ма Цайтянь, которая иной раз таскала его за ухо, когда он не слушался или бесился.<br><br></div><div>– Что у тебя там, – принюхался Го Тайцюн, смотря на кувшины в руках лекаря. – Сливовое вино? Пффф… – парень прикрыл глаза и покачал головой, всё также стоя со сложенными на груди руками. – Синь-гэ любит вишневое.<br><br></div><div>– Нет, он любит сливовое! – запротестовал лекарь.<br><br></div><div>Он никогда не спрашивал Лю Синя о предпочтениях в выпивке, однако давно уже заметил, что сливовое ему нравится больше всего – парень всегда тянулся к нему, когда оно оказывалось на столе.<br><br></div><div>Шуя Ганъюн тоже сделал шаг вперед, смотря во все глаза на лекаря сверху вниз:<br><br></div><div>– Мы пришли к своему другу. Так что свали с дороги, лекарь Сяо.<br><br></div><div>Сяо Вэнь взбеленился и рванулся вперед, как и мужчина напротив.<br><br></div><div>– Слушай сюда б… – рявкнул Сяо Вэнь, вмиг теряя всю благочестивость.<br><br></div><div>В следующую секунду их осветил яркий свет от распахнувшейся двери.<br><br></div><div>Лю Синь, опираясь на трость, провёл между ними молчаливый непонимающий взгляд. Оба мужчины враз отпустили воротники друг друга, натягивая на лица приветливые улыбки.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Лю Синь полулежал на расписной журавлями софе, мирно попивая белое грушевое вино, купленное Тан Цзэмином, и наслаждаясь каждым глотком. Стол ломился от острых закусок и сладкой снеди, источая приятные запахи, витающие над столом.<br><br></div><div>Тан Цзэмин сидел рядом с ним, окидывая всех взглядом. Он надеялся провести этот вечер с Лю Синем и уговорить его почитать пару легенд. И теперь, сидя в гостиной, набитой гостями, Тан Цзэмин источал гнетущую ауру, вынуждающую Го Тайцюна отсесть от него подальше за другой край стола.<br><br></div><div>Шуя Ганъюн и Сяо Вэнь сидели напротив, сверля друг друга взбешенными глазами. Перед каждым стояло по два нетронутых кувшина сливового и вишневого вина.<br><br></div><div>Лю Синь вновь провёл между ними взгляд и поболтал остатками белого вина в чарке, опуская на ту глаза.<br><br></div><div>– Что ж… – начал он.<br><br></div><div>– У тебя закончилось вино? Давай подолью! – потянулся к его чарке Сяо Вэнь.<br><br></div><div>– Нет, это я подолью! – Шуя Ганъюн шлёпнул его по руке и сам потянулся к Лю Синю.<br><br></div><div>– Не утруждайся, молодой господин. Позволь старшему брату позаботиться о вас! – ворчал Сяо Вэнь, отпихивая от себя мужчину, упираясь ладонью в его лицо.<br><br></div><div>– Твоё дело разливать лекарство по мискам, а моё – вино по чаркам!<br><br></div><div>Глаз Лю Синя дёрнулся, смотря на перепалку развернувшуюся прямо перед ним. Кинув взгляд в сторону Го Тайцюна, который ни на что не обращая внимания с набитыми щеками жевал приготовленную Тан Цзэмином маринованную говядину под соусом чили, Лю Синь вновь посмотрел на двух спорящих мужчин.<br><br></div><div>Допив грушевое вино одним глотком, он что-то зашептал Тан Цзэмину на ухо. Отстранившись, мальчик вскинул бровь и понятливо кивнул. В следующее мгновение они оба встали и скрылись на кухне. Мужчины, что продолжали собачиться друг с другом, даже не заметили этого.<br><br></div><div>Лишь через некоторое время, когда сытый Го Тайцюн выдохнул и откинулся на подушки, поглаживая живот, он, обведя всю комнату взглядом и не найдя в ней Лю Синя, вскочил. Не прерывая двух грызущихся мужчин, он прошелся по дому, заворачивая на кухню, ведомый сладким запахом.<br><br></div><div>Лю Синь стоял у котелка, опираясь на трость и что-то помешивая, а Тан Цзэмин нарезал фрукты на дощечке, после скидывая те в кипящее варево.<br><br></div><div>По всей кухне витал приятный аромат цитрусовых фруктов, разбавленный алкогольными парами.<br><br></div><div>Проведя носом, Го Тайцюн подобрался ближе, выныривая из-за плеча Лю Синя. Увидев бурлящие кусочки фруктов на дне котелка, он спросил:<br><br></div><div>– Что ты тут делаешь?<br><br></div><div>Лю Синь улыбнулся, слыша приближающееся к кухне ворчание:<br><br></div><div>– Увидишь. Подай мне кувшины, – указал он в сторону пузатых сосудов, которые они с Тан Цзэмином незаметно прихватили с собой.<br><br></div><div>Шуя Ганъюн и Сяо Вэнь толкались в дверях, переругиваясь и споря, кто первым имеет право войти, до тех пор, пока владелец таверны не вцепился в свои волосы с криком:<br><br></div><div>– Лю Синь, что ты делаешь! Это вино из тысячелетней вишни! Вытяжку из семян лотоса настаивали двадцать лет для создания…этого… – мужчина чуть не потерял сознание, цепляясь за плечо Сяо Вэня.<br><br></div><div>– Лю Синь, это же западное вино! Мне присылают его всего раз в году! – Сяо Вэнь приложил руку ко лбу, цепляясь в ответ за мужчину.<br><br></div><div>Оба смотрели на Лю Синя, который с улыбкой опустошал сливовое и вишневое вино, выливая их в котелок.<br><br></div><div>Клубы алкогольного пара с новой силой ринулись вверх, окутывая всех находящихся в кухне. Тан Цзэмин понюхал кувшин и слизнул последнюю каплю, смакуя ту на языке.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Шуя Ганъюн с посеревшим выражением лица сидел в гостиной и жевал нефритовый розовый пряник. Даже пришедшие совсем недавно Ма Цайтянь, Ма Жуши и Сы Мянь не могли привести его в чувства.<br><br></div><div>Сяо Вэнь, сидя напротив него со скрещенными на груди руками, источал ауру человека, только что проигравшего в жизненно важной гонке.<br><br></div><div>Один только Го Тайцюн нетерпеливо ёрзал на подушках, глядя на то, как Лю Синь разливает горячий напиток по чаркам.<br><br></div><div>Расставив бронзовые пиалы для каждого и сок для детей, которому обрадовалась только Ма Жуши, Лю Синь посмотрел на всех друзей.<br><br></div><div>– Пейте, – сказал он.<br><br></div><div>Удрученные Шуя Ганъюн и Сяо Вэнь переглянулись и подняли чарки, отпив лишь из уважения, чтобы не оскорбить хозяина дома. Едва пригубив вино, в следующее мгновение они отстранили от себя пиалы, уставившись в горячее варево, после чего опрокинули то в себя одним глотком.<br><br></div><div>– Что это?! – враз спросили они, смотря на Лю Синя во все глаза.<br><br></div><div>Юноша обнажил ряд зубов в широкой улыбке:<br><br></div><div>– Глинтвейн. Осторожней он очень… – глядя на то, как недавно спорящие мужчины вновь наполняют свои чарки и одним махом выпивают, Лю Синь кашлянул, потирая висок: – крепкий.<br><br></div><div>– Может, поиграем во что-нибудь? – предложил Го Тайцюн, облизывающий красные от глинтвейна губы, после того, как рассыпался в благодарностях. – Например, в угадайку!<br><br></div><div>Сяо Вэнь хмыкнул, вздёргивая подбородок и прикрывая глаза:<br><br></div><div>– Ещё чего! Благочестивые господа никогда не опустятся до столь низменных развлечений!<br><br></div><div>Лю Синь вскинул брови и склонил голову набок, подливая ему глинтвейн.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Старик Чэнь, который мирно спал в своей постели, проснулся от жуткого грохота.<br><br></div><div>– Что такое? – вскинулся он, сонно моргая и поправляя ночной колпак на голове.<br><br></div><div>Живший в покоях на первом этаже, аккурат под домом, который арендовал у него тихий юноша с ребёнком, сейчас старик смотрел в потолок, который ходил ходуном.<br><br></div><div>Кряхтя, он сунул ноги в свой башмаки и, подхватив лампу, шаркающими шагами побрёл выяснять в чём же дело. Не хватало ещё, чтобы в дом этого доброго юноши проникли воры… Да как такое возможно!<br><br></div><div>Распахнув двери на втором этаже, он замер в пороге.<br><br></div><div>Стоящий в странной позе на одной ноге на столе знаменитый лекарь Сяо сейчас осоловело моргал, сдувая ленты красного платка, что был повязан кривым бантом на его лбу.<br><br></div><div>Все остальные, что ещё мгновение назад кричали наперебой, вжали головы в плечи. Посреди этой внезапной тишины только маленькая А’Ши не переставая прыгала пытаясь дотянуться до тангулу, который Тан Цзэмин держал высоко над головой. Лю Синь, убравший от лица подушку, в которую зарылся, неловко кашлянул, и уже было открыл рот, как был прерван:<br><br></div><div>– О! Так это ж Шилю И, – указал пальцем старик Чэнь на всё ещё стоящего на столе Сяо Вэня. – Знаменитая южная куртизанка, которая прославилась своими танцами фламинго на одной ноге!<br><br></div><div>Вся компания широко раскрыла рты, выглядя, как стайка голодных цыплят, смотря во все глаза на старика.<br><br></div><div>– А что такого? – уставился на них хозяин дома, покачивая головой. – Я тоже когда-то молодым был… давно правда… очень, – нахмурившись, он уставился в пол и молчал несколько мгновений, словно вспоминая, сколько ему лет. Тряхнув седыми волосами и поправив колпак, он ощерился в улыбке и, оглядев напоследок всё также не отмирающую компанию, закрыл за собой дверь.<br><br></div><div>– Дети… – выдохнул старик, слыша взрыв хохота за спиной, и пошаркал обратно, освещая себе путь фонарём.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Во внутренних комнатах главного управления городской гвардии стояло несколько человек. На Жуин, поднеся факел ближе, медленно провела им над телом, осматривая труп на столе.<br><br></div><div>Спустя долгое время она нарушила тишину:<br><br></div><div>– Я вряд ли смогу сказать больше, чем ко́ронер², однако… – прищурилась главнокомандующая.<br><br></div><div>– Что там? – подошел к ней Дун Чжунши, со сложенными на груди руками.<br><br></div><div>Переведя факел, женщина указала на рваные раны на груди бывшей судьи:<br><br></div><div>– Когда тело доставили, оно было обледеневшим, но вот эти следы кровоточили ещё тогда и не прекращают до сих пор, – она опустила огонь чуть ниже, давая обзор на лужи темной крови на полу под столом.<br><br></div><div>Дун Чжунши сморщился и прикрыл нос душистым платком. Стражники, стоящие за его спиной переглянулись и подошли ближе, вытягивая шеи, пытаясь рассмотреть труп.<br><br></div><div>– Ну и что это значит? – с недовольством спросил глава.<br><br></div><div>На Жуин нахмурилась и принялась сосредоточенно рыскать глазами по телу. Она никогда не была даже близко схожа по уровню подготовки со своей старшей сестрой, которая в юные годы бросала все силы на обучение. Однако даже она могла с точностью сказать, что что-то было не так. Кровь не может течь столь сильным потоком из мертвого тела, словно…<br><br></div><div>На Жуин ринулась ближе, вглядываясь в лицо бывшей судьи. Низко склонившись над её головой, женщина протянула руку, желая дотронуться до её век, как те вдруг широко распахнулись, являя белёсые мутные глаза, поддёрнутые поволокой смерти.<br><br></div><div>– Назад! – только и успела крикнуть главнокомандующая, когда труп внезапно вскочил на стол, низко приседая и упираясь руками перед собой.<br><br></div><div>– Какого хрена! – взревел Дун Чжунши, отшатываясь и давая стражникам дорогу, которые вмиг выступили по бокам от него, наводя на тварь свои копья.<br><br></div><div>Внезапно оживший труп, подергивая головой, склонил ту к плечу и немигающими мёртвыми глазами уставился на главу гильдии.<br><br></div><div>Восставшая тварь представляла собой отвратительную картину: с всклоченными длинными волосами, свисающими по бокам от бледного испещрённого трупными пятнами лица, и в белом окровавленном изодранном нижнем халате, она источала зловоние разложившегося наполовину тела, всё ещё подрагивающего, словно от холода.<br><br></div><div>Дун Чжунши, повидавший за свою жизнь и не такое, быстро утихомирил грохотавшее сердце в груди. Сжимая в руках свой меч, он приказал, прошипев сквозь зубы:<br><br></div><div>– Разрубите её на куски.<br><br></div><div>Через несколько мгновений все наконечники копий, что ринулись к трупу, со звоном попадали на пол, перерубленные взмахом бледной руки.<br><br></div><div>Вновь дёрнув головой, словно дикий зверь, тварь вдруг заговорила, потусторонним хрипящим голосом:<br><br></div><div>– За всё нужно платить, господин Дун… за всё нужно платить…<br><br></div><div>В следующее мгновение она обхватила себя руками.<br><br></div><div>– Все на пол! – скомандовала На Жуин, бросаясь к главе и накрывая его тело собой. Громкий звук рвущийся плоти, подобный разрывающемуся переполненному шару, разнёсся по комнате. Черная кровь брызнула на стены, принявшись с шипением прожигать камни и дерево.<br><br></div><div>Болезненные крики заполонили всё помещение.<br><br></div><div>На Жуин, на которую пришелся основной удар, со стоном перекатилась на спину, извиваясь на полу от кипящей боли. Дун Чжунши, подскочивший следом, принялся срывать с неё верхний халат, на ходу приказывая всем стражникам следовать за ним.<br><br></div><div>Верхние цзиньчжуаны стражников были защищены заклинаниями и бронёй. Будь на них надета такая же обычная одежда, как и на главе, они тотчас бы умерли, как и он сам, если бы не На Жуин. Утирая пот со лба, мужчина обхватил лицо бессознательной стражницы. Поняв, что та жива, он подхватил её на руки, вылетая из помещения и раздавая приказы запечатать комнату заклятьями.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Вся неутихающая компания разошлась только глубокой ночью, оставляя в доме двух клюющих носами владельцев.<br><br></div><div>Сяо Вэнь брёл домой в одиночестве, оставив раскинувшего крылья спящего Байлиня на полу в главном зале. Наотрез отказавшись от сопровождения и тепло распрощавшись со всеми на площади, слыша крики Шуя Ганъюна вслед, который приглашал его выпить на днях, Сяо Вэнь никак не мог перестать смеяться. На глазах то и дело выступали слёзы то ли радости, то ли тянущей тоски оттого, что уже долгие годы он не проводил свои вечера в окружении друзей, когда можно было не притворяться и просто расслабиться, отдыхая душой и телом. Последний раз, когда он выпивал в шумной компании, веселясь, был много лет назад, когда он и другие генералы, ещё не обременённые титулами и званиями, могли позволить себе быть просто людьми, ни о чём не заботясь.<br><br></div><div>Утирая слёзы рукавом, он никак не мог остановить желание начать бежать без оглядки, чтобы убежать от того, кем он был. Просто сбежать от всего – разве это так сложно?<br><br></div><div>Смотря перед собой едва сфокусированными глазами на обледеневшую пустую дорогу, он вдруг растянул губы в широкой улыбке и побежал, оставляя за спиной развевающуюся алую мантию.<br><br></div><div>Когда всё так изменилось? С внезапно нагрянувшей войной? Первой кровью на их руках? Сяо Вэнь не мог вспомнить, и нужно ли было вспоминать – он не знал.<br><br></div><div>Он бежал быстро, как ветер, едва задевая сапогами лёд под ногами, словно пользуясь давно позабытым цигуном.<br><br></div><div>Скованный дворцовым этикетом и правилами Сяо Вэнь не имел возможности вдоволь повеселиться, а после сражений на севере у него и вовсе не было близких друзей, с которыми можно было провести вечера.<br><br></div><div>Холодный снег бил в его лицо, и он дышал, дышал и никак не мог надышаться, чувствуя себя за всё это время наконец-то свободным.<br><br></div><div>Если бы жизнь всегда могла быть такой беззаботной, никакое бессмертие и вовсе ненужно, хватит и десяти лет жизни, да даже одного дня, чтобы сбросить с себя оковы и почувствовать наконец позабытое ощущение быстрого ветра сквозь пальцы.<br><br></div><div>Забежав в один из темных сейчас переулков, ведущих к его дому, и уперевшись в стену руками, Сяо Вэнь вдруг рассмеялся, запрокидывая голову к падающему снегу.<br><br></div><div>Медленно ступая и выдыхая клубы пара, он вёл кончиками пальцев по кирпичам, смотря себе под ноги и не переставая улыбаться, срываясь на редкие смешки.<br><br></div><div>На очередном вздохе Сяо Вэнь поднял голову, и улыбка тут же застыла на его лице. Сощурившись, он не успел прикрыться рукавом, когда на него налетело облако дыма и гари. Судорожно кашляя, он припал на колени, потеряв ориентир лишь на пару секунд. В следующее мгновение он упёрся руками в землю, слезящимися глазами пытаясь разглядеть во мраке нечто перед собой.<br><br></div><div>Тёмный силуэт медленно приближался к нему, выныривая из вязкой черноты переулка. Он шел до тех пор, пока не опустился перед Сяо Вэнем на одно колено, вцепляясь в его волосы у корней и резко запрокидывая голову.<br><br></div><div>Сцепив зубы, лекарь вмиг выбросил руку вперед, вскакивая на еле держащих его ногах. Оперевшись рукой о стену, он тряхнул головой, прогоняя дурман.<br><br></div><div>Будь Сяо Вэнь трезв и полон сил, то удушливый яд, облаком накрывший его, не смог бы заставить прикрыть лекаря даже глаза. Одним из этапов его обучения было сопротивление токсинам, и теперь ни один известный ему яд не мог воздействовать на него в полную силу, как и на остальных генералов.<br><br></div><div>Подняв мутные со злыми всполохами глаза на человека, Сяо Вэнь хотел вступить в схватку, но был прерван звуком из переулка сбоку – что-то с грохотом рухнуло в темноте.<br><br></div><div>Едва лекарь повернул голову на шум, в следующее мгновение мрак перед ним вдруг покачнулся.<br><br></div><div>Лёжа на холодном снегу Сяо Вэнь с хрипом выдыхал клубы пара, чувствуя боль в задней части шеи. Он изо всех сил пытался не позволить глазам закрыться, но тьма оказалась сильнее.<br><br></div><div>______________________<br><br></div><ol><li>1. 玄武 (xuánwǔ) – в древнекитайской мифологии повелитель севера. Поскольку север в соответствии с учением о пяти стихиях связан с водой, то Сюань У считался одновременно божеством воды и снега. По некоторым источникам, Сюань У – это воплощение духа Хэй-ди (Тёмный государь – в древнекитайской мифологии один из пяти небесных правителей). В древние времена Сюань У представляли таким, каким он будто бы явился сунскому Императору Хуэй-цзуну: с важным прекрасным лицом, с распущенными волосами, ниспадающими на плечи, в черном халате, с золотой кольчугой и поясом, украшенным нефритом, с мечом в руке, но босым. </li><li>2. Ко́ронер – должностное лицо, специально расследующее смерти, имеющие необычные обстоятельства или произошедшие внезапно, и непосредственно определяющее причину смерти.</li></ol>
