<div>Запах еды, распространявшийся по пещере, разбудил Лю Синя.<br><br></div><div>Сев, он размял затекшие плечи и сразу же нашел глазами Тан Цзэмина, который помешивал что-то в маленьком котелке на огне.<br><br></div><div>Улыбнувшись, он перевёл голову на Ван Цзяня, который всё ещё был без сознания. Мужчина был бледным и еле шевелил что-то губами в неспокойном сне, цепляясь за плащ. Пэй Сунлинь, всё также сидящий возле него, заметно нервничал, не зная, как помочь. Рядом стояли несколько плошек с выжженными травами, которые помогали успокоить боль, но толку, судя по всему, от них было мало.<br><br></div><div>Лю Синь подошел чуть ближе, садясь рядом с мужчиной.<br><br></div><div>– Он не сможет спуститься с горы, не в таком состоянии, – тихо сказал Пэй Сунлинь, чуть повернув голову.<br><br></div><div>– Мы найдём способ, – ответил Лю Синь и оглянулся.<br><br></div><div>Сяо Вэнь, топтавшийся чуть поодаль, нерешительно подошел и тоже сел ближе.<br><br></div><div>– Еды почти не осталось. Мы должны выдвигаться в путь уже завтра.<br><br></div><div>Лю Синь покосился на него, и впрямь подмечая, насколько исхудал лекарь, как и остальные, экономя на еде.<br><br></div><div>Последняя горсть риса приправленная кусочками яблок и груш, над которой корпел Тан Цзэмин, показалась перед его носом в небольшой миске.<br><br></div><div>Поблагодарив усевшегося рядом с ним мальчика, он негромко произнёс:<br><br></div><div>– Его нужно разбудить, он должен поесть, – кивнул он на спящего мужчину. – В тот... последний день, я не видел, чтобы он притрагивался к еде, да и вообще неизвестно, когда он ел в последний раз.<br><br></div><div>Сяо Вэнь переглянулся с сидящим у костра Гу Юшэнгом и вновь отвернулся.<br><br></div><div>В тот единственный раз, когда Ван Цзянь пришел в себя и мог говорить, он поведал всю правду о том, что случилось. Сяо Вэнь сглотнул и посмотрел на белоснежный меч, лежащий на плаще Лю Синя, и вновь перевёл глаза на юношу.<br><br></div><div>– Ты тоже должен набраться сил.<br><br></div><div>– Я не умираю, со мной всё в порядке, – уверенно ответил Лю Синь, даже не посмотрев на лекаря и пропустив взволнованный тон мужчины мимо ушей. Протянув руку, он слегка потеребил Ван Цзяня по плечу, подсаживаясь ближе.<br><br></div><div>Слабые веки мужчины дрогнули, приоткрывая темные глаза, вокруг которых роились тени.<br><br></div><div>Переведя расфокусированный взгляд на парня, Ван Цзянь дернул уголками губ и попытался сесть. С помощью Пэй Сунлиня ему удалось привстать и опереться на камень.<br><br></div><div>Невооруженным взглядом было видно, насколько больно сейчас было мужчине, который сколько бы не храбрился, а побороть последствия такой раны попросту не мог.<br><br></div><div>– Поешьте, – протянул Лю Синь ему миску.<br><br></div><div>Мужчина тяжело сглотнул и попытался приподнял руку. Пэй Сунлинь, видя, как дрожит его ладонь, которая едва удерживала пустую ложку, выхватил её и зачерпнул кашу, поднося к его лицу.<br><br></div><div>– Да ты нахрен издеваешься надо мной... – мрачно просипел Ван Цзянь, но, не став спорить, открыл рот.<br><br></div><div>Лю Синь тихо переговаривался с Тан Цзэмином, не собираясь смущать мужчину и отошел обратно к своему плащу.<br><br></div><div>Мальчик, сказав, что наберёт фруктов, которые росли возле пещеры, вышел.<br><br></div><div>Привалившись к камню, Лю Синь смотрел на него, боясь оторвать взгляд, когда рядом с ним опустился Сяо Вэнь.<br><br></div><div>– Лю Синь, я...<br><br></div><div>– Вэнь-гэ, давай оставим все разговоры до прибытия в Яотин, – пресек его попытки Лю Синь. – Сейчас самое важное выбраться отсюда и вытащить Ван Цзяня. Лотосы так и не появились?<br><br></div><div>Увидев отрицательный кивок мужчины, юноша прикрыл глаза на несколько мгновений.<br><br></div><div>Сяо Вэнь, сидя как побитая собака возле хозяина, вновь перевёл взгляд на меч возле Лю Синя.<br><br></div><div>– Можно? – потянулся он к нему.<br><br></div><div>Лю Синь кивнул, смотря, как лекарь большим пальцем обнажает лишь цунь стали, проводя по иероглифам у самой рукояти.<br><br></div><div>Сяо Вэнь тут же приподнял губы в улыбке.<br><br></div><div>Меч был сделан из очень редкой стали. Подобно живому существу, слившемся с душой своего хозяина, он мог реагировать на внешние раздражители, считывая эмоции своего мечника. И если бы Лю Синь таил глубокую обиду на Сяо Вэня, то сталь обожгла бы его пальцы, раня, и это в лучшем случае. Но меч продолжал быть прохладным и не подавал никаких признаков враждебности.<br><br></div><div>– Я кое-что покажу тебе, – с улыбкой сказал Сяо Вэнь. – Это не обычный меч. В нём есть толика божественной силы, он создан из сплава горных духовных металлов, которые куют только духи. Смотри, – взяв Лю Синя за руку, он точным движением немного надрезал его большой палец.<br><br></div><div>– Эй! – глядя на выступившие капли крови, юноша не успел ничего сказать, когда лекарь поднёс его руку к мечу и провёл раненым пальцем по иероглифам.<br><br></div><div>Символы впитали в себя кровь и чуть засветились, становясь теперь алыми.<br><br></div><div>В следующее мгновение Сяо Вэнь обнажил всю сталь, проводя режущим крем по запястью юноши. Если бы это был обычный меч, то он тут же отсёк бы его руку, оставив только культю. Но на месте, на которое пришелся удар, не осталось ни следа.<br><br></div><div>Приподняв брови, Лю Синь растерянно посмотрел на Сяо Вэня.<br><br></div><div>– Теперь этот меч не сможет навредить тебе, в чьих бы руках он не оказался.<br><br></div><div>Лю Синь настороженно провёл ладонью по смертоносному острию, чувствуя только гладкость стали и ничего больше. Испустив тихий вздох, он усмехнулся и поднял взгляд на лекаря.<br><br></div><div>Он чувствовал противоречивые чувства внутри, когда сидел вот так с ним, как и прежде слушая его рассказы о том, о чем он не был в курсе, ловя каждое его слово.<br><br></div><div>Уловив изменившиеся эмоции на лице юноши, Сяо Вэнь поспешно взял его за руку и произнёс:<br><br></div><div>– Лю Синь я не хотел навредить тебе, – он говорил совсем не о мече и они оба это понимали. – Слова Гу Юшэнга были подкреплены не ненавистью или пренебрежением. Он ведь не просто так был уверен в том, что Тан Цзэмин найдёт, где спрятаться. Так оно и вышло, верно? – увидев поджатые губы юноши, лекарь продолжил чуть тише. – А я пытался остановить тебя, чтобы ты не погиб. Ты бы заблудился в буране и не дожил бы до рассвета. Тан Цзэмин северянин, в отличие от тебя, буря и эти снега не могут убить его, а вот тебя запросто. Лю Синь, прости меня... нас, – быстро исправился он. – Мы, правда, не хотели, чтобы так вышло.<br><br></div><div>– Я понимаю это, – устало выдохнул юноша.<br><br></div><div>Он и правда понимал, но не мог справиться с обидой в своём сердце. Он помнил, как его, словно зверя, не выпускали из пещеры, ничего толком не объяснив. Он раздумывал о том, что и сам был возможно не прав и слишком самоуверен и глуп, раз не смог вовремя вспомнить о том, что Тан Цзэмин не обычный ребёнок, а заклинатель и северянин, который мало того что не мог заблудиться, но и погибнуть в этих горах. Он иногда и вовсе забывал, какой силой обладал этот мальчик. С виду Тан Цзэмин ничем не отличался от простых детей, да и с заклинателями Лю Синь близких дел как таковых не имел, не видя их возможностей и силы. Всё это было где-то там, не рядом, словно до сих пор на страницах книг. Мужчины смотрели на эту ситуацию с высоты своего жизненного опыта, тогда как у Лю Синя его и вовсе не было. Пропасть между ними была слишком глубока и мост, который сгорел между ними в тот день, должен быть выстроен заново, но на это требовалось время.<br><br></div><div>Сяо Вэнь своими словами проложил первые кирпичи и Лю Синь, по природе своей не суровый, не мог не ответить тем же, видя добрые глаза лекаря и раскаяние в них. Пройдёт время, через которое они вновь встретятся на этом самом мосту, но не сейчас.<br><br></div><div>– Я понимаю это, Вэнь-гэ, – посмотрел на него Лю Синь, – но простить пока не могу.<br><br></div><div>Уязвлённое чувство собственного достоинства от того, что его отключали и приводили в сознание тогда, когда было подходящее время, всё ещё бесновалось внутри. В тот день его полностью сокрушили. Он знал, что мужчины поступают так не для того, чтобы навредить ему, но и они должны были осознать, что он не комнатная зверушка, которую можно было приучить действовать так, как хотел бы хозяин. Он должен сам решать за себя и не позволять это делать за него кому-то.<br><br></div><div>– Вы могли просто объяснить мне всё в ту ночь, а не манипулировать мной с помощью Цзина и ложной надежды, чтобы я успокоился в пещере и просто ждал, как наивный дурак. Иногда полезно просто говорить, Вэнь-гэ.<br><br></div><div>Лекарь покивал, опустив голову, и вновь поднял лучистые глаза на Лю Синя.<br><br></div><div>– Ты прав, это наша вина.<br><br></div><div>Лю Синь хотел сказать что-то ещё, но был прерван сильно закашлявшимся Ван Цзянем.<br><br></div><div>Подскочив с земли, Лю Синь и Сяо Вэнь подошли к мужчине, который опирался на Пэй Сунлиня, похлопывающего его по спине и что-то ворчащего.<br><br></div><div>Откашлявшись и отпив воды, Ван Цзянь вновь оперся на камень и перевёл хриплое дыхание. Тонкий слой пота блестел на его лбу. Он посмотрел на Лю Синя и приподнял уголки губ в слабой улыбке. Он уже давно хотел поговорить с ним, но его состояние позволяло ему приходить в себя только пару раз в день, чтобы принять лекарство, после чего он вновь проваливался в тревожащие его сны о детстве и том, что он потерял в те дни.<br><br></div><div>– Главнокомандующий Ван... – начал Лю Синь, но тут же замер, видя, как застекленели глаза мужчины напротив.<br><br></div><div>– Что-то не так? – неуверенно спросил он.<br><br></div><div>Мужчина тяжело сглотнул, глядя на него во все глаза. Все в пещере, уловив изменившуюся атмосферу, подошли ближе, внимательно наблюдая.<br><br></div><div>Нервно обведя всю пещеру взглядом и несколько раз разомкнув бледные губы, Ван Цзянь вновь повернулся на юношу и прохрипел:<br><br></div><div>– Почему ты... зовёшь меня по званию моего брата?<br><br></div><div>Лю Синь распахнул глаза, выпрямляя спину, чувствуя, словно в ту вогнали стальной ледяной прут.<br><br></div><div>Цзин, выйдя из-за плеча Гу Юшэнга, мягко того отодвинув, присел возле Ван Цзяня и внимательно посмотрел на него. Он взял его за запястье, спрашивая присущим ему тягучим спокойным тоном:<br><br></div><div>– Как твоё имя?<br><br></div><div>Ван Цзянь тяжело задышал и паника, которая отразилась на его лице, вот-вот должна была вылиться наружу, и неизвестно было, что он может совершить.<br><br></div><div>Он рванулся вперёд, желая поднять бронзовое небольшое зеркало, лежащее неподалёку, но тут же был остановлен Сяо Вэнем и Пэй Сунлинем, которые едва удержали его. Ещё недавно пребывавший в сознании и едва ощущавший своё тело, он изо всех своих сил рвался вперед.<br><br></div><div>Рана на его груди вновь открылась.<br><br></div><div>– Цзин! – крикнул Сяо Вэнь.<br><br></div><div>Молниеносным движение руки мужчина нажал насколько точек на шее Ван Цзяня, погружая того в сон.<br><br></div><div>– Отойдите все отсюда! – громко сказал Сяо Вэнь, выуживая из своего мешочка иглы и оставшиеся немногочисленные лекарства.<br><br></div><div>Лю Синь тут же юркнул к своему мешочку и достал травы, которые сорвал для него Тан Цзэмин, размалывая их и поджигая. Он закатал рукава и помогал лекарю, который кружился вокруг раненого, пока Пэй Сунлинь удерживал всё ещё бессознательно трепыхавшееся тело за плечи.<br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Двое мужчин и мальчик сидели возле огня, не мешая, пока все трое пытались остановить кровотечение и залатать мужчину, который свёл на нет всё предыдущее лечение этой вспышкой паники.<br><br></div><div>Гу Юшэнг курил свою трубку, смотря на Цзина, словно ведя с ним безмолвный диалог до тех пор, пока Сяо Вэнь и Лю Синь окровавленными руками не перехватили их чарки с вином, опрокидывая те в себя.<br><br></div><div>Тан Цзэмин тут же намочил платок и протянул его юноше, который сел рядом с ним у костра.<br><br></div><div>Все перевели взгляд на Ван Цзяня, который спокойно лежал под присмотром Пэй Сунлиня, лицо которого даже в свете огня было мертвецки серым.<br><br></div><div>Цзин и Гу Юшэнг подошли чуть ближе, когда первый выдохнул так, чтобы все слышали, внимательно оглядывая Ван Цзяня.<br><br></div><div>– Тело человека – это нить, связывающая три души, находящиеся в нём, – начал он, чуть прищурившись. – Все три духа после смерти человека, обретают свой путь. Есть практики, с помощью которых возможно контролировать их в себе при жизни, поэтому существуют определенные традиции захоронения тела. Если бы воины, погибшие несправедливой смертью не находили покоя после гибели и возвращались мстительными призраками, этот мир утонул бы в крови ещё в зачатках своего создания. Первая душа развеивается после смерти человека, поскольку она является его жизненным началом, но может и остаться на месте некоторое время – паря над телом или переходя в именную надгробную табличку. Поскольку на месте смертей в сражениях и безымянных могилах нет таких табличек, они могут проникать в безымянные мечи, поглощая души стали и занимая их место. Поэтому существует традиция давать мечу имя, чтобы обиженная душа не смогла подавить его и мирно отправлялась на покой, поскольку иного выбора у неё нет, – Цзин перевёл дыхание и продолжил, всё также внимательно смотря на Ван Цзяня. – Вторая душа, также имея сознание человека, отправляется на небеса под покровительство Богов. А третья...разделённая на сознания и чувства, более приближенная к сущности самого человека, отправляется в загробное царство, поскольку привязана к земле. Там она вступает на круг перерождений, когда приходит её время, живя в Диюе под покровительством демонических князей и царя Ямы.<br><br></div><div>Когда Цзин замолчал, все вокруг погрузились в свои раздумья. Опрокинув в себя чарку с вином, мужчина продолжил:<br><br></div><div>– Поскольку первая душа развеялась, а вторая вознеслась на небеса, в теле Ван Цзяня осталась лишь третья душа, которая заблудилась. Если я верно понимаю, то за все те годы сражений и воскрешений души этих людей были настолько истерзаны, что они не смогли бы самостоятельно найти вход в царство мёртвых. Шаньшэнь должны были провести их к желтой реке. Вероятно они уже в курсе, что одна душа расщепилась.<br><br></div><div>Гу Юшэнг свёл брови и выдохнул:<br><br></div><div>– Значит, душа Ван Цзяня распалась надвое?<br><br></div><div>Цзин кивнул.<br><br></div><div>– Духи восприняли эту часть души как почти рассеявшуюся, но одна её часть не нашла выхода из тела. Что-то раскололо её, – мужчина покачал головой, – это могло быть сильное желание или... страх. Я полагаю, он хотел спасти своего брата, это и было заветной мыслью в момент его смерти, вследствие чего две их души слились воедино. Та часть души Ван Цзяня, которую забрали щаньшэнь, отправилась в Диюй, а в его тело проникло три души его брата, перетянутые этим желанием.<br><br></div><div>Гу Юшэнг подошел чуть ближе, глядя на Ван Цзяня.<br><br></div><div>– Значит, его брат не умер в тот момент, раз три души ещё были в его теле. Он был ещё жив, когда оставшийся дух Ван Цзяня призвал их, чтобы защитить брата от смерти. Он чувствовал силу в своём теле и знал, что может выжить.<br><br></div><div>Пэй Сунлинь, который сидел спиной к мужчинам возле Ван Цзяня, увидел покрасневшие уголки его глаз и сжатую левую руку на плаще. Мужчина изо всех сил пытался дышать ровно и притворялся спящим, слыша каждое слово, чуть отвернув голову к стене.<br><br></div><div>Цзин подошел чуть ближе, говоря:<br><br></div><div>– По законам неба такое вселение противоречит всем правилам. На императорском суде этот акт могут посчитать за насильственный захват тела, но...<br><br></div><div>Пэй Сунлинь, увидев, как Ван Цзянь судорожно выдохнул, взъярился, вскакивая на ноги и разворачиваясь к мужчинам:<br><br></div><div>– Слышь бля, умник, иди со своими догмами к ёбаной матери, а не сотрясай тут воздух! Эти люди тринадцать лет бились за вашу поганую империю, чтобы последнего из них ещё и судили за то, что он выжил! Остался в живых и остался! Какая к чёрту разница как! Он не нарушал никаких законов! Вселиться в тело нельзя без применения тёмных техник, за которые и могут осудить как за захват тела! – тяжело дыша и переводя дыхание, он без страха ступил на Цзина. – Его брат сам пошел на это и защитил его, в чём ты блядь собрался его тут обвинять?! Душа Ван Цзяня восстановится в Диюе и отправится на перерождение! Да, она разделена и потрепана, да, понадобиться больше времени, чтобы ступить на круг реинкарнации, ну и что с того?!<br><br></div><div>Цзин спокойно смотрел на него своими мрачно светящимися глазами и, угрожающе понизив голос, также выступил вперед:<br><br></div><div>– Думай, с кем говоришь.<br><br></div><div>– Ты мне не указ, твою мать, – усмехнулся взбешенный Пэй Сунлинь. – Ты не мой князь и не мой господин. Ты находишься на нашей земле, так что советую тебе подумать, что и кому ты тут предъявляешь.<br><br></div><div>Гу Юшэнг неверяще хмыкнул, глядя во все глаза на зарвавшегося мужчину перед ними. Окинув Цзина взглядом, он ещё раз посмотрел на Ван Цзяня.<br><br></div><div>– Разберись с этим, – кивнул он и вышел из пещеры, пройдя мимо костра, возле которого сидели остальные путники, внимательно слушающие слова старших мужчин.<br><br></div><div>Лю Синь тяжело раздумывал, смотря на Ван Цзяня, пока двое мужчин тихо рычали друг на друга возле него.<br><br></div><div>Он не помнил, чтобы Ван Цзянь упоминал о своём брате в те дни и ни разу никого не выделял из их отряда. Только если...<br><br></div><div>Лю Синь распахнул глаза, вспоминая один момент.<br><br></div><div><em>Командир отряда лучников без устали натягивал окровавленную тетиву, выпуская длинные стрелы, успев сразить двоих из трёх, пока с криком не прикрыл спину своего командующего, заходясь в хриплом стоне и поднимаясь над головой демона.<br><br></em><br><br></div><div><em>– Брат!<br><br></em><br><br></div><div>Юноша быстро встал с земли, подходя ближе и всматриваясь в лицо мужчины.<br><br></div><div>Это был тот самый командир отряда лучников, который только и делал, что ворчал на него и сетовал на его юный возраст, бахвалясь сражениями, в которых он побывал. Это был тот самый человек, который лишь раз показал своё истинное лицо и беспомощность, веля ему забыть о всех них, потому что они уже мертвы. Он отчетливо помнил страх и нежелание умирать в его дрожащем голосе, только теперь подмечая схожие с Ван Цзянем общие черты лица.<br><br></div><div>Присев рядом с ним, он осторожно прикоснулся к его плечу.<br><br></div><div>Лучник вздрогнул и повернул к нему голову, приоткрывая слезящиеся глаза.<br><br></div><div>Цзин и Пэй Сунлинь тут же замолчали, переводя на них взгляды.<br><br></div><div>– Лучше бы я умер, – прохрипел Ван Цзянь.<br><br></div><div>Лю Синь сморгнул тяжелые эмоции в глазах и выдохнул, чуть сжимая его плечо:<br><br></div><div>– Твой брат спас тебе жизнь, а ты спас его в тот момент. Как бы то ни было, ты должен жить дальше. Часть его всё ещё с тобой.<br><br></div><div>Ван Цзянь больше не мог сдерживаться. Всё это время, что он слушал разговор двух мужчин, он изо всех сил уговаривал себя сохранить хоть крупицу самообладания и ясности ума. Он слушал, что они говорили и чувствовал, что с каждой секундой словно сходит с ума.<br><br></div><div>Накрыв лицо ладонью, он прикусил губу, давая волю горестному плачу, рвавшемуся из его пробитой груди, не обращая внимания на боль.<br><br></div><div>Он вспоминал тренировки со своим братом, в то время, когда они жили в небольшом столичном пригороде на севере. Он помнил, как его старший брат всегда защищал его перед всеми, а он не всегда был достаточно воспитан и смущен для того, чтобы как следует отблагодарить его. Именно старший брат был тем, кто потащил его вслед за собой под воинскую присягу, обещая, что они оба станут героями, имя которых будет знать вся империя, а мать и отец гордиться ими на том свете. Ван Цзянь быстро заслужил расположения в воинских рядах и дослужился до звания главнокомандующего своей силой и упорством, за что он сам всегда гордился им и восхищался. Он никогда не считал себя великим героем, предпочитая наслаждаться праздной жизнью да тренировать свой немногочисленный запасной отряд лучников. Когда северный князь предложил Ван Цзяню возглавить свою личную гвардию и встать за его плечом, мужчина учтиво отказался, но отнюдь не потому что не хотел этого, а потому что его младший брат был тем ещё дебоширом и мог натворить дел в армии. Сам он помнил, как накричал на старшего брата в тот вечер и подрался с ним, отрицая такое решение, в душе виня себя за то, что лишил брата светлого будущего. Он пообещал себе стать более стойким и обязательным, чтобы вознестись к славе вместе с ним.<br><br></div><div>А теперь его брат мёртв потому что, как и всегда, пожертвовал собой ради него.<br><br></div><div>Потребовалось долгое время, за которое он, пусть и с большим трудом, но всё же пришел в себя, чувствуя сжимающую теплую руку на своём плече.<br><br></div><div>– Он... быстро умер?<br><br></div><div>Лю Синь посмотрел чуть в бок на Пэй Сунлиня, который сидел поджав губы и смаргивал жгучие слёзы.<br><br></div><div>– Быстро. Он успел зарубить дюжину оставшихся тварей.<br><br></div><div>– Что мне теперь делать... – потерянно прошептал мужчина, глядя в потолок.<br><br></div><div>Пэй Сунлинь потянулся за плошкой с водой, поднося её губам мужчины с ворчанием:<br><br></div><div>– Завязывай бля ныть и живи дальше. Пусть твоему брату будет не стыдно за тебя. Заработай много золота, чтобы обеспечить ему хорошую жизнь в Диюе. Что ещё тут поделаешь?<br><br></div><div>Ван Цзянь зло стрельнул в него глазами, но тут же угас, приподнимаясь и морщась от боли.<br><br></div><div>Лю Синь встал с земли, собираясь отойти и оставить двух мужчин, когда его руку внезапно перехватили. Развернувшись, он посмотрел на Ван Цзяня.<br><br></div><div>– Мы все обязаны тебе, если бы не ты...<br><br></div><div>Лю Синь мягко улыбнулся и похлопал его по руке.<br><br></div><div>– Ты тоже спас мою жизнь несколько раз.<br><br></div><div>Ван Цзянь распахнул глаза и уставился в спину уходящего юноши.<br><br></div><div>Уже на выходе Лю Синь услышал, как Пэй Сунлинь тихо спросил:<br><br></div><div>– Так как твоё имя?<br><br></div><div>– ... Ван Цзянь. <br><br></div><div>༄ ༄ ༄<br><br></div><div>Лю Синь вышел из пещеры вместе с Тан Цзэмином, который всё это время держался рядом с ним. И мальчик и юноша тяжело раздумывали над услышанным, отходя к цветущим деревьям, чтобы собрать несколько плодов.<br><br></div><div>Держа грушу в руках, Лю Синь замер, смотря на мальчика, который сидел на ветке.<br><br></div><div>Откусив яблоко и свесив одну ногу, Тан Цзэмин покачивал ей, сидя высоко над землёй.<br><br></div><div>Как он так быстро туда забрался?<br><br></div><div>– А'Мин, спускайся, – позвал Лю Синь.<br><br></div><div>Мальчик тут же перевёл на него взгляд, кивая.<br><br></div><div>– Только ос...<br><br></div><div>Тан Цзэмин легко приземлился на ноги, словно спрыгнул не с высоты нескольких чжан, а с лавки.<br><br></div><div>– ... торожно.<br><br></div><div>Лю Синь проводил его взглядом и сухо прокашлялся, вскидывая брови.<br><br></div><div>«Да, есть ещё много вещей, к которым мне нужно будет привыкнуть», – подумал он про себя.<br><br></div><div>Во время того, когда они с Сяо Вэнем латали Ван Цзяня, Лю Синь предложил смастерить носилки, чтобы переправить раненого мужчину, на что лекарь согласился кивком головы.<br><br></div><div>Юноша перевёл взгляд на Сяо Вэня, который размахивал руками, командуя Гу Юшэнгом и Цзином, которые уже срубили несколько тонких деревьев и теперь выстругивали палки.<br><br></div><div>Усмехнувшись, он повернулся к Тан Цзэмину, который уже подошел к нему с мешком фруктов и встал рядом.<br><br></div><div>Цветущие яблони и груши разносили по округе чуть сладковатый свежий аромат.<br><br></div><div>– Господин Сяо сказал, что завтра мы выдвигаемся в путь. Вне зависимости от того, нашли мы парящие лотосы или нет, мы должны вернуться. Еды совсем не осталось, – мальчик поднял голову и посмотрел на Лю Синя. – Ты очень сильно похудел.<br><br></div><div>Юноша провёл рукой по его щеке.<br><br></div><div>– Как и мы все. Важно сейчас переправить Ван Цзяня. В Яотине скорее всего полный бедлам. Когда мы уезжали, беспорядки уже начинались, вероятно сейчас ситуация стала только хуже.<br><br></div><div>Никто из них не знал, чего ожидать по прибытии в Яотин и какая ситуация там сложилась. Искажение ци Дун Чжунши к этому времени должно было полностью поглотить его. Однако гильдия не позволила бы безумцу править ими. Дикие лотосы обладали сильнейшим эффектом для отвара бедового льва, ради которого все они сюда и отправились. Кто же знал, что цветы, что так и не появились, могут повлечь за собой такую цепь событий.<br><br></div><div>Лю Синь плохо знал Дун Чжунши, но даже несмотря на это он не желал ему такой мучительной смерти от безумия. Он чувствовал стыд и горечь от неоправданных надежд, ведь именно он пообещал мужчине, что они смогут помочь.<br><br></div><div>Они уже собирались возвращаться обратно и шли по небольшому полю ущелья, когда Лю Синь вдруг замер, неверяще растягивая губы в улыбке. Он поднял руку, на палец которой мягко спикировал белоснежный парящий лотос, тихо покачивая лепестками.<br><br></div><div>Тан Цзэмин подошел ближе, распахивая глаза. Лю Синь не сдержал смешка, видя, как на голову мальчика приземляется цветок.<br><br></div><div>Все трое мужчин у небольшой рощи замерли, наблюдая, как сотни белоснежных цветов выныривают из-за горы, мягкой лавиной накрывая всё ущелье, кружась вокруг юноши и ребёнка.<br><br></div><div>Переведя взгляд на Сяо Вэня, Лю Синь увидел облегчение на его лице и глаза, полные улыбок.<br><br></div><div>Гу Юшэнг, сложив руки на груди, сдунул цветок, который хотел приземлиться ему на лицо.<br><br></div>
