Он достаточно быстро подошел к этой компании, чтобы услышать, как Ли Цин представила кого-то перед всеми:
— Это начальник Сунь Янь.
«Начальник» вдруг рассмеялся и, перебив ее, сказал Мо Ишэну:
— И что же это за начальник такой, который выглядит безработным бродягой? Эй, зовите меня просто Сунь Янь.
Он был выше всех, даже Янь Хайаня, который был сто семьдесят шесть сантиметров ростом. У него были худые щеки и светлые брови, необычная азиатская внешность и более глубокие черты лица, по сравнению с обычными людьми. Его переносица была высокой, возвышенной и красивой.
Сама Ли Цин специально приехала сюда, чтобы сопровождать его, а значит, в нем точно было нечто особенное. Некто, подобный ему, несомненно, всегда бросается в глаза. Однако тогда он в целом держался довольно скромно. Тем не менее, он, судя по всему, прекрасно знал обо всех своих достоинствах. Хоть Сунь Янь и выглядел невероятно вежливым и улыбчивым человеком, в его поведении всегда присутствовала доля цинизма.
Янь Хайань поприветствовал всех. Среди них был еще один человек — Сюй Кэ, которого Янь Хайань видел в предыдущей галерее Ли Цин. Он тоже был начинающим художником, однако радовала глаз скорее его собственная внешность, чем картины, — ее словно выделал невероятно талантливый скульптор. Однако Ли Цин не обращала на это особого внимания, ровно как и на самого творца. В тот день Янь Хайань увидел одну из картин Сюй Кэ на стене новой галереи и еще долгое время после пребывал в недоумении. Затем, осознав, что у этого начинающего художника есть такой человек, как Сунь Янь, Янь Хайань получил примерное представление того, как все до этого дошло.
Сюй Кэ был учтивым и вежливым со всеми человеком. Сунь Янь окинул Янь Хайаня безразличным взглядом, словно тот был всего лишь предметом, не достойным его внимания, а потом посмотрел на Мо Ишэна и спросил:
— Эту картину нарисовал господин Мо?
Янь Хайань слегка нахмурился. Он точно о нем уже когда-то слышал. В конце концов, для того, чтобы быть в художественном круге города Би, нужно было быть в курсе всех событий и личностей этого общества. Семья Сунь начинала свой путь с продажи недвижимости и к тому моменту уже являлась самой богатой. У господина Суня был старший брат, который занимал роль главы семьи. Сам же Сунь Янь был известен в узких кругах тем, что устраивает любовные интрижки исключительно для развлечения, не беспокоясь о том, что о нем подумают другие.
По мнению Янь Хайаня, его можно было описать одним простым словом: плейбой.
Образ Сунь Яня, глубоко засевший в представлении Янь Хайаня, разительно отличался от того, кем был этот человек на самом деле. По правде говоря, он был в разы живее, но Янь Хайань так и не собирался отказываться от заранее сложившегося о нем мнения.
Такие люди, как он, несут одни неприятности. Именно поэтому Янь Хайань вовсе не хотел, чтобы Мо Ишэн имел с ним дело.
Ли Цин захлопала ресницами и тут же сказала:
— Да, его картины просто великолепны, и поэтому очень популярны. До вас многие уже спрашивали о них. Господин Сунь, они вас тоже заинтересовали?
Сунь Янь мягко улыбнулся, не скрывая своего уважения по отношению к Мо Ишэну:
— Она действительно отражает всю личность художника.
Он снова взглянул на картину, а затем на Мо Ишэна, и добавил:
— Вы оба невероятно красивы.
Такой комментарий в данной ситуации был крайне неуместным, но Мо Ишэн, считай, поначалу даже не обратил на него внимания. Он жил искусством и, ставя его на первое место, был хоть и честным, но слегка невежественным по отношению к другим. Этот практически невинный темперамент послужил завершающим штрихом в его образе. Тип красоты Ишэна иногда даже размывал границу между тем или иным полом, поэтому его внешность никогда не оставалась незамеченной.
Он встал перед картиной, всматриваясь в изображенного на ней очаровательного* юношу. Это произведение у каждого, кому довелось посмотреть на него, вызывало огромную бурю эмоций.
П.п.: В исходном тексте юноша был не очаровательным, а мадригальным :) Мадригал — в классической поэзии это небольшое стихотворение-комплимент. Значит, некто мадригальный, как персонаж картины Мо Ишэна, должен быть очень красивым.
Мо Ишэн был слегка озадачен, поэтому его эмоции можно было легко прочитать на его лице. Когда Сунь Янь похвалил художника, тот неуверенно отблагодарил его.
Сюй Кэ, про которого все решили резко забыть, все время простоял, не сказав ни единого слова и просто спокойно наблюдая за происходящим. Он посмотрел на Мо Ишэна, а потом, улыбнувшись, перевел свой взгляд на Сунь Яня. Янь Хайань на мгновение расстроился.
Сунь Янь же со странноватой улыбкой обратился к Ли Цин:
— Я хочу купить эту картину. Не могли бы вы мне показать другие работы Ишэна?
По чистой случайности бизнес уже был налажен. Картины, которые были кому-то интересны, всегда продавались, и очень довольная этому Ли Цин сказала:
— Они уже распроданы. Вы можете как-нибудь присмотреть себе другие, похожие на эту. Возможно, они тоже вам понравятся.
Сунь Янь фыркнул:
— Да уж, видимо, они действительно приходятся народу по душе, — он повернулся к Мо Ишэну и сказал: — Жаль, что я так поздно встретил тебя. Можешь, пожалуйста, сообщить мне первому, когда выйдет твоя следующая работа?
Всегда приятно, когда вас и ваш труд оценивают по достоинству, поэтому у Мо Ишэна сложилось очень хорошее впечатление о господине Суне.
— Тогда вам придется немного подождать, я совсем недавно взялся за новый проект.
— Неважно, ожидание стоит того, — Сунь Янь приподнял свои брови и с улыбкой сказал: — Но мне правда интересно, на какую тему будет твоя картина. Ты уже думал об этом?
Мо Ишэн обожал разговоры о живописи, поэтому сразу же ответил:
— Она будет посвящена греческим мифам. Я собираюсь нарисовать серию подобных картин.
Янь Хайань, молча наблюдавший за происходящим, глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь больше не хмуриться. Несмотря на то, что он все решал за Мо Ишэна, он никогда не препятствовал его общению с другими людьми, когда тот находился вне дома. Самого Мо Ишэна это поведение не волновало от слова совсем, но Янь Хайань был вынужден задумываться об этом время от времени. Он не хотел, чтобы окружение подумало, будто он контролирует жизнь молодого художника.
Тогда, если бы он не вмешался в разговор, его невинного маленького друга бы «похитили».
Янь Хайань натянул улыбку и сказал:
— Ишэн, мне сказали по телефону, что в студии что-то случилось. Наверное, нам стоит туда вернуться.
— А? — равнодушно спросил Мо Ишэн. — Зачем?
Янь Хайань молча улыбнулся, что, должно быть, означало нечто вроде «это наша личная проблема, о которой нельзя говорить при посторонних». Все присутствующие были понимающими людьми, поэтому, естественно, они не завалили друзей вопросами.
Янь Хайань поймал на себе равнодушный, но острый взгляд Сунь Яня и, виновато улыбнувшись, великодушно ответил:
— Мне очень жаль.
Ли Цин заметила это возникшее напряжение и, немного поколебавшись, сначала посмотрела на утонченно выглядевшего Сюй Кэ, а потом сказала Мо Ишэну:
— Если у вас возникли проблемы, можете идти.
— Спасибо. Желаю тебе процветания в бизнесе, — Янь Хайань похлопал Мо Ишэна по спине. — Идем.
Мо Ишэн, будучи человеком несведущим в житейских вопросах, всегда прислушивался к словам Янь Хайаня. Он кивнул и последовал за ним.
***
Автору есть что сказать!
Говорю вам прямо... Основной пейринг здесь — это Сунь Янь и Янь Хайань.
