<div>Значит, вот так ощущается смерть?<br>Жун Цзяхуэй чувствовала себя так, словно проспала тысячи лет. Она пришла в себя, но пошевелиться не могла. Перед глазами девушки были только темнота.<br><br>— Цзяхуэй! Цзяхуэй!<br>Кто-то, кажется, звал ее... Этот нежный голос был девушке знаком. Мама.<br><br>Неужели это она? Когда Жун Цзяхуэй было двадцать, ее мама тяжело заболела и умерла. Девушка всегда любила ее. Множество раз, когда она чувствовала несправедливость, ей хотелось вернуться к матери и поплакать в ее объятиях, но она никогда этого не делала. А потом стало слишком поздно. Мама...<br><br>— Цзяхуэй! Не пугай мать! Просыпайся! Цзяхуэй!<br>— Дорогая супруга, лекарь сказал, что с Цзяхуэй все в порядке. Она скоро очнется.<br><br>Отец? Отец тоже здесь? Сколько лет прошло с тех пор, как девушка видела его? Неужели это были призраки? Они хотели, чтобы она проснулась? Ад и правда не имел ничего общего с тем, что она себе напредставляла. Занимаясь размышлениями, девушка слышала разговор своих матери и отца.<br><br>— Ты говорил, что она твоя родная кровь [1]! Но ты не сильно-то и любишь ее, так?!<br>— Дорогая супруга...<br>— Что?!<br>— Ничего.<br>— Прочь! Прочь от меня!<br><br>Жун Цзяхуэй прислушалась к шагам матери и поняла, что та вышла из комнаты. После девушка услышала разъяренный голос из-за дверей и окон: «Как вы, черт возьми, служите моей старшей дочери?! Она вдруг неожиданно свалилась в воду в пределах дома! Я просто в бешенстве! Матушка Ма, пусть всех этих человечишек вывезут прочь, дадут по пятьдесят плетей, а потом продадут! Как могла наша семья Жун содержать такой бесполезный товар?!»<br><br>Услышав слова матери, Жун Цзяхуэй растерялась. Она упала в реку? Тогда почему она помнит, что умерла? Пусть это было и стыдно, но она помнила, как ее убил арбуз. Но она не помнит, как упала в реку. Однако какой смысл в том, чтобы сомневаться в словах матери? Может, семья Лю сказала, что она потеряла равновесие и упала, задыхаясь? Нет, нет и нет, это не может быть правдой!<br><br>Сбитая с толку Жун Цзяхуэй попыталась открыть глаза, но по ощущениям веки весили по тысячу фунтов каждое! Постепенно картина перед ее глазами становилась все четче. Девушка увидела не свою красную сандаловую кровать, а резную лавандовую с балдахином и темно-сиреневыми шторами. Знакомая ей...<br><br>Похожа на ту, в которой Жун Цзяхуэй спала, будучи ребенком. Может, кто-то построил комнату, идентичную той, в которой она жила в резиденции хоу? Или она ослепла?<br><br>Жун Цзяхуэй поднесла руки к лицу и потерла глаза, но картина перед ней ничуть не изменилась. Она не ослепла...<br><br>В этот момент служанка заметила, что юная госпожа проснулась, и подбежала к ней с криком: «Госпожа! Юная госпожа очнулась!»<br><br>Мать, которая отчитывала слуг, быстро подбежала и села рядом с кроватью дочери.<br><br>Жун Цзяхуэй уже смогла приподняться, длинные влажные волосы рассыпались по плечам девушки. Ее маленькое личико было немного бледным из-за лихорадки, и она ошеломленно смотрела на мать. Жун Цзяхуэй давно не видела сияющего лица своей матери.<br>— Матушка, — чуть не задохнулась девушка. Открыв рот и заговорив, Жун Цзяхуэй была потрясена тем, что ее голос принадлежал ребенку. Неужели она была настолько юна? Она вздрогнула и посмотрела на свои руки. Эти руки... они были ее, но гораздо меньше, чем раньше. Что все-таки происходит?!<br><br>Бесконечно смущенная она снова посмотрела на мать...<br><br>Это и правда была она: те же брови, глаза. Но не такая, какой девушка привыкла ее видеть. В последний раз она видела мать, когда той было тридцать девять, но сейчас перед Жун Цзяхуэй сидела молодая девушка двадцати с лишним лет, она все еще выглядела невинной, но в ней чувствовалось немного зрелого очарования.<br><br>Что это значит? Она была на десять лет моложе? Может быть... Девушка выглянула в окно и увидела, как светит солнце.<br><br>Может, она и правда попала на тот свет?<br><br>Мать Жун Цзяхуэй взяла ее руки в свои и тихо произнесла:<br>— Цзяхуэй, как ты? Ты хорошо себя чувствуешь? Расскажи маме, хорошо? Знаешь, ты и правда заставила маму поволноваться.<br><br>Жун Цзяхуэй мило прижалась к груди матери, и ее круглое лицо были искажено от удивления. Ей точно было двадцать четыре года, и она жила в доме Лю уже восемь лет, так как так вышло, что она снова стала ребенком? Возможно, сейчас она лежит в кровати и плачет во сне по отцу и матери. Или, быть может, ее жизнь в семье Лю была сном? Сном длиной в восемь лет? Сон Чжуан-цзы [2] о бабочке? И если раньше она чувствовала себя нелепо, то сейчас была просто сбита с толку. Жун Цзяхуэй не знала, спит она или бодрствует.<br><br>— Пощадите нас, госпожа!<br>Услышав голоса слуг, Жун Цзяхуэй снова обрела ясную голову. Хотя когда-то девушка вела себя ужасно, ее воспитывали с любовью. Когда она очнулась, комната была полна слуг, готовых поухаживать за ней. Кроме того, у Жун Цзяхуэй было четыре личных служанки, которые следовали за ней повсюду. Все они были обладательницами нежной и мягкой кожи. А пятьдесят ударов плетью, которые могли убить даже семифунтового мужчину, точно бы прикончили их. Если из-за нее погибнет так много человек, Жун Цзяхуэй не сможет спать по ночам. И хотя сейчас она не знала, почему упала в реку, и понятия не имела, виноваты ли слуги в этом, но все же Жун Цзяхуэй сжала рукав матери, прося:<br>— Матушка, это потому что я была неосторожна. Не бейте их и не продавайте, хорошо?<br><br>Ранее, когда Юй Ши, мать Жун Цзяхуэй, узнала, что ее дочь упала в обморок и не приходила в сознание полдня, она впала в ярость. Поэтому она потребовала, чтобы каждый из них получил получил по пятьдесят ударов плетью. На деле же, двадцати или тридцати ударов хватало на то, чтобы убить. Женщина сразу пожалела о своих словах, но просто так отменить приказ не могла. Теперь же, когда дочь попросила пощадить слуг, она многозначительно посмотрела на свою служанку Юй Жу. Юй Жу сразу поняла, чего хотела ее госпожа и ушла.<br><br>Юй Ши протянула руку и нежно погладила растрепанные волосы Жун Цзяхуэй. Слугам повезло, что кто-то пожелал пощадить их. Кроме бледности, ничего не говорило о том, что с Жун Цзяхуэй было что-то не так. Если бы ее дочь серьезно пострадала, Юй Ши бы захотелось умереть.<br><br>И теперь, убедившись, что слуг не убьют, Жун Цзяхуэй посмотрела на мать, которая осторожно поправляла ей волосы. Девушка чувствовала горечь во рту. Ее родители всего любили ее, но до того, как потерять их, она никогда этого не ценила. Теперь, выйдя замуж, она поняла, как ее лелеяли здесь.<br><br>Подумав об этом, Жун Цзяхуэй бросилась женщине в объятья и заплакала. И вот она не выдержала и со всхлипами произнесла:<br>— Матушка, я думала... я думала, что никогда больше не увижу вас!<br><br>Когда Юй Ши увидела свою дочь мокрой и без сознания, сердце ее тут же ушло в пятки. И пока Жун Цзяхуэй пребывала во сне, женщина не знала, скольким Бодхисаттвам [3] она уже успела помолиться. За пробуждение своей дочери она была готова пожертвовать собственной жизнью.<br><br>— Все хорошо, мама здесь, — сказала Юй Ши, поглаживая дочь по голове.<br>— Да, — пробормотала девушка сквозь слезы. Она крепко прижималась к матери и чувствовала ее тепло. Даже если это был лишь сон, она могла снова увидеть дорогого ее сердцу человека и обнять его. И этого было достаточно.<br><br>Спустя несколько дней выздоровления Жун Цзяхуэй наконец-то услышала от служанки, почему она упала в воду. Она сказала, что Жун Цзяхуэй играла в саду и бегала за служанкой, пытаясь поймать ее. И за игрой они не заметили, как добежали до берега реки, где Жун Цзяхуэй потеряла равновесие и упала в воду. Слугам потребовалось довольно много времени, чтобы вытащить ее. И как только они это сделали, испугались, что девушка была уже мертва.<br><br>Впрочем, это не так уж важно. Она всегда была слишком занята для сна. Пролежав несколько дней, Жун Цзяхуэй почувствовала, как с ног до головы покрылась плесенью. Поначалу девушка боялась, что все это лишь снилось ей, и, когда она откроет глаза, увидит Лю Цяньчэня, а ее мать снова окажется в могиле.<br><br>И теперь спустя несколько дней обычной жизни Жун Цзяхуэй поняла, что это был не сон. Неужели эти десять лет страданий были лишь сном? И он стал результатом ее падения в реку?<br><br>На самом деле, девушка была не так уж и уверена в этой теории. Но опять же, после того, что произошло, она чувствовала, что ничего теперь не может быть слишком фантастическим. Это может быть правдой. А, может, какой-нибудь Бодхисаттва сжалился над ней и после этих десяти лет вернул сюда?<br><br>Чем больше она думала об этом, тем удивительней становились ее мысли. Может, ей стоило просто перестать пытаться найти объяснение этому? Как бы то ни было, сейчас ей было всего двенадцать лет. Не двадцать четыре. Ей больше не нужно было ничего делать.<br><br>Итак, этот хоу города Динъюань Чжунли Ло должен сейчас быть очень юн, так? Если бы Жун Цзяхуэй могла увидеть его, чтобы убедиться, реальность это или выдумка. Девушка вспомнила, что именно тогда он и появился.<br><br>Однако, если она не спала, а он существовал, то он должен был прийти к ее дому. Пусть Чжунли Ло и появился, когда Жун Цзяхуэй было двенадцать, и сейчас у нее был тот самый возраст, она не помнила, когда именно это произошло.<br><br>Жун Цзяхуэй с удивлением для себя почему-то ждала его визита... Может быть, потому что она хотела воспользоваться возможностью и стать прибрежной башней [4]. А, может, просто хотела посмотреть, как он выглядит, ведь она не видела его целых одиннадцать лет.<br><br>Вскоре солнце опустилось на западе, и небо окрасилось в красный. Все служанки покинули комнату юной госпожи после того, как она сказала, что ей нужно отдохнуть, и попросила не беспокоить ее. Когда все ушли, Жун Цзяхуэй выбралась из постели и тихонько вылезла в окно. Отдых для слабаков!<br><br>Несмотря на то, что днем солнце светило особенно ярко, вечером девушка, глядя на облака и чувствуя кожей легкий ветерок, чувствовала себя очень уютно. Она шла в лучах заходящего солнца, полная мира и покоя.<br><br>В середине лета, в июне цветы лотоса, что росли в пруду, были особенно прекрасны. Зеленые лисья цветка были покрыты такой же по цвету водой, гибискус горел красным цветом. Совершенная красота. Жун Цзяхуэй не могла не вспомнить, как упала в реку, но причин бояться пруда у девушки не было. Она присела на корточки и потянулась вперед, чтобы сорвать лотос и поставить его у себя в комнате.<br><br>Девушка наклонилась и, когда уже собиралась дотронуться до стебля, вдруг услышала позади себя крик:<br>— Что это ты делаешь?!<br><br>Этот голос испугал и поразил Жун Цзяхуэй. Нет! Она только вышла, а ее уже поймали. В панике она быстро попыталась встать, но нога ее онемела, и девушка стала терять равновесие. Пошатываясь, она попыталась отойти подальше от пруда, так как удариться головой о берег было лучше, чем упасть в воду. Но ей этого не удалось.<br><br>Жун Цзяхуэй предположила, что пруг был где-то три метра глубиной, а после того, как его пригрело солнце, он был теплым. Теплая вода хлынула ей в рот, она попыталась выплюнуть ее, но набирала все больше и больше. Жун Цзяхуэй и правда страда от собственных неудачных решений. Даже после того, как родители наказали ей оставаться в своей комнате, она все равно вышла...<br><br>Мало-помалу Жун Цзяхуэй перестала шевелиться, словно оцепенела. Девушке казалось, что ее держит не одна рука. Глаза Жун Цзяхуэй закрылись, и она уверенно потеряла сознание.<br><br>Когда она снова открыла глаза, то уже была в своей комнате. Служанка, что стояла рядом, заметила, что юная госпожа проснулась, и взволнованно побежала сообщить об этом родителям Жун Цзяхуэй.<br><br>Девушка села, потрогала свои растрепанные волосы, моргнула, а потом увидела, как в комнату вошли угрюмый отец, хмурая мать и...<br><br>Глаза Жун Цзяхуэй заблестели. Она с удивлением заметила фигуру десятилетнего юноши, который походил на девочку, и его вид наложился на расплывчатый образ Чжунли Ло в ее памяти.<br><br>— Почему ты меня не слушаешь?! Снова играла у воды! Если бы мы не пришли, ты бы утонула! Никто бы не узнал! Почему ты всегда не слушаешься!<br>Если бы ты не закричал, я бы не упала в воду! Жун Цзяхуэй тихо выругалась, но ничего не ответила. У нее не было выбора, кроме как поникнуть головой и послушно выслушать увещевания отца. Взглянув на сердитого Жун Чэня, Юй Ши потянула его за рукав и сказала:<br>— Ах, Чэнь, я думаю, что Цзяхуэй знает, что была неправа. Она больше не будет. Кроме того, если бы ты не крикнул, Цзяхуэй не испугалась бы и не упала.<br>Жун Цзяхуэй не удержалась и кивнула. У нее и правда была лучшая мать на свете. Кроме того, девушке было даже не больно, она лишь немного наглоталась воды.<br>— Ты слишком защищаешь ее! Она избалована! — сказал Жун Чэнь, взглянув на Юй Ши.<br>Юй Ши лишь посмотрела на Жун Чэня, она была слишком ленива, чтобы спорить с ним. Женщина увидела, что Чжунли Ло стоит в стороне и молчит. Она улыбнулась и, покачав головой, подвела юношу к кровати.<br>— Цзяхуэй, это твой старший брат Чжунли Ло. В этом году ему должно исполниться пятнадцать. Ты оказалась в безопасности только благодаря ему, он побежал и вытащил тебя из воды. А теперь поблагодари своего брата за помощь.<br>Жун Цзяхуэй посмотрела на Чжунли Ло, и по мере того, как она вспоминала о его великом будущем, улыбка на ее лице становилась все ослепительней.<br>— Спасибо тебе, гэгэ!<br>Он не мог не зардеться, глядя на нежное круглое улыбающееся лицо девушки перед ним. Он склонил голову и неловко пробубнил:<br>— Не за что.<br><br>***<br><br>[1] Твоя родная кровь (身上掉下来的肉) — так иногда китайцы называют детей, прямой перевод — кусок мяса, отделившийся от тебя.<br><br>[2] Сон Чжуан-цзы — притча и одна из самых известных в мире китайских метафор. Содержание ее таково: Чжуан-цзы однажды приснилось, что он стал бабочкой. Утром он был очень подавлен. Его друзья были удивлены таким состоянием Мастера и спросили его:<br><br>— Что случилось? Мы никогда не видели тебя таким подавленным. Чжуан-цзы ответил:<br>— Я озадачен, я в растерянности, я не могу понять. Ночью, когда я спал, мне приснилось, что я стал бабочкой. Один из друзей рассмеялся и сказал:<br>— Никого никогда не беспокоят сны. Когда ты просыпаешься, сон исчезает. Почему он тебя беспокоит?<br>— Дело не в этом, — ответил Чжуан-цзы. — Теперь я озадачен: если Чжуан-цзы во сне может стать бабочкой, то, возможно, сейчас бабочка уснула и ей снится, что она — Чжуан-цзы.<br>Смысл притчи заключается в том, что, возможно, наша жизнь — это сон. Как думаете, спите ли вы в данный момент или бодрствуете?<br><br>[3] Бодхисаттва — в буддизме существо (или человек), обладающее бодхичиттой, которое приняло решение стать буддой для блага всех существ.<br><br>[4] Прибрежная башня первой встречает луну (近水楼台先得月) — обр. в знач. использовать выгодность службы в личных интересах; пользоваться льготными условиями; использовать свое положение.</div>
