<div>После всей этой поездки к бабушке, а потом беспричинной возни с сестрами Жун Цзяхуэй немного утомилась. Зайдя к себе, девушка рухнула на кровать, прикрыла глаза и стала засыпать. Нефритовое покрывало, хоть и походило на циновку, все же было очень теплым и мягким. Очень удобная. Удобненькая. Жун Цзяхуэй изначально собиралась только подремать, но по неосторожности провалилась в настоящий сон.<br><br>Когда девушка открыла глаза, луна уже давно сменила на посту солнце. Юная госпожа не любила, когда в комнате находятся посторонние, поэтому служанки, увидев, что Жун Цзяхуэй спит, вышли наружу и остались присматривать за дверью.<br>— Бай Лу, Шуан Цзян, Хань Лу, Гу Юй, — позвала она своих служанок, думая, что кто бы за дверью сейчас ни стоял, он придет и поможет ей. Вскоре дверь со скрипом отворилась. Бай Лу и Шуан Цзян зашли, чтобы помочь госпоже встать и переодеться. В тот же момент Гу Юй снова ворвалась в комнату с выпученными глаза и, указывая наружу, завопила:<br>— Юная госпожа, я слышала от сестры Ли Чунь, которая была рядом с юным господином, что… юный господин, кажется, снова сцепился с господином Чжунли! Говорят, что это из-за того, что на спину ему приклеили записку со словом «черепаха»! <br>— Если А-Цзэ собирается продолжать, то так ему и надо, — вздохнув, ответила Жун Цзяхуэй с пустым выражением лица.<br>— Нет-нет-нет, я слышала, как сестра Ли Чунь сказала, что на этот раз он ничего не делал. Он поклялся перед несколькими нашими сестрами, — покачала головой Гу Юй.<br>— С каким это пор вы стали верить всему, что он лопочет? — улыбнулась девушка. — У этого сорванца полный желудок хитрых планов, и он обычно не ведет дел с братом Чжунли. Слушай меня и не верь ему. Я больше не буду его праведным клинком.<br>— Но я слышала от Дун Чжи, что юный господин плакал весь день, пока не охрип. Он говорил очень неуклюже.<br><br>Пока не охрип? Жун Цзяхуэй вздрогнула. Похоже, все было несколько серьезней, чем она думала. Какое совпадение, что сейчас нужно было идти на ужин, и все она могла спросить прямо за столом. Все-таки семья Жун всегда ест вместе, исключая завтраки. Когда девушка пришла, отец и мать еще не пришли. Чжули Ло и Жун Цзяцзэ сидят по разные стороны стола, и у обоих лица крайнего неудовольствия. Глаза и кончик носа ребенка под светом свечи все еще были красными. Кажется, он действительно очень сильно плакал. Сердце старшей сестры в мгновение ока сжалось. Она села рядом с младшим братом и спросила:<br>— А-Цзэ, что случилось? Я не видела, чтобы ты так плакал с тех пор, как умерли родители отца. <br>— Не беспокойся об этом. Мы с тобой больше не лучшие друзья, — ответил мальчишка, втянув воздух носом и отвернувшись. Подавив желание закатить глаза и ткнуть брата в лицо, Жун Цзяхуэй сказала:<br>— Кто это твой друг? Я твоя старшая сестра. Ну же, поговори со мной. Какую пакость ты затеял на этот раз?<br>Губы ребенка дрогнули, и он недовольно указал на Чжунли Ло:<br>— Он уронил меня! Ни за что! Я не лепил ему бумажку на спину, я вообще еще ничего не успел сделать!<br>— О, а ты собирался, значит, что-то сделать? — спокойно спросила Жун Цзяхуэй. Цзяцзэ вздрогнул, осознав, что проговорился. Он поспешил закрыть рот и пробубнил:<br>— Нет.<br>Жун Цзяхуэй не в силах сопротивляться погладила мальчика по голове и улыбнулась Чжунли Ло:<br>— Он непослушный ребенок, но у него доброе сердце. Прости его, пожалуйста. Увидев ее улыбку, Чжунли Ло и сам заметно размяк. <br>— С моей стороны было неправильно бросать юного господина таким образом. Он мал, и дети не слишком осторожны в своих выражениях. Мне не следовало так заводиться тогда.<br>— Что за юный господин? — хихикнула девушка. — Ты можешь звать его, как я, Цзяцзэ, иначе он будет слишком высокого мнения о себе. Итак, что он такого сказал, что ты разозлился?<br>— Я только назвал его идиотом. Никто не заставлял его не понимать, что ему на спину что-то прилепили. Какой дурак не знает, что другие смеются над ним из-за его вида? Если он не идиот, то… ой!<br>Мальчишка не успел закончить, Цзяхуэй шлепнула его по лбу. Пусть она и считает его глупым и милым ребенком, он все еще нуждается в воспитании. Обзывание людей идиотами портит репутацию семьи Жун. Потянув брата за ухо, Жун Цзяхуэй обратилась к Чжули Ло:<br>— Если этот чертенок снова разозлит тебя, приходи сразу ко мне. Я поколочу его за тебя. <br>Чжунли Ло подумал, что она делает это для того, чтобы защитить младшего брата, но даже так ее слова придали юноше ощущение безопасности.<br>— Хорошо, — согласился Чжули Ло. Жун Цзяхуэй тут же расплылась в улыбке и с облегчением выдохнула. Все-таки быть миротворцем в наше время ой как непросто.<br><br>Однако подобное неприятное событие говорило лишь о том, что это еще не конец. На следующее утро Чжунли Ло, придя на занятия, увидел на своем столе множество огромных пауков, которые казались живыми, но на деле были давно мертвы. Они были в половину цуня шириной, чернильно-черные и сплошь покрытые такими же по цвету волосками. Одним словом, жуткое зрелище.<br><br>Взглянув на неприятных и напуганных тринадцати-пятнадцатилетних подростков, что окружили его, он даже не дрогнул и не шевельнулся. Это всего лишь кучка дохлых пауков, чего тут бояться?<br><br>Взяв пальцами за ножку одного бедолагу, он поднял его вверх и спросил:<br>— Кто положил их сюда?<br>А после он подошел с животным к нескольким своим однокурсникам. Ближайший ученик, испуганно сглотнув, указал на круглолицего улыбающегося толстяка и запричитал:<br>— Это не я! Это был младший брат Жун Аня, Жун Пин. Я же рассказал тебе, так что, пожалуйста, прояви великодушие и убери это от меня!..<br>Заметив, что мальчишка собирался вот-вот зарыдать, Чжунли Ло с пониманием кивнул и шаг за шагом стал приближаться к дрожащему Жун Аню. Обычно грозный мальчишка, глядя на паука, размером с медную монету, не мог сдержать своего ужаса.<br>— Прекраснейший господин Чжунли, могу ли я извиниться от лица собственного брата? — спросил Жун Ань дрожащим голосом. — Когда вернусь домой, буду бить его палкой по ушам до тех пор, пока его голова не станет похожа на свиную, а мама с папой не перестанут узнавать, и пока он не обезумеет, что и сам перестанет узнавать их. Так что… не могли бы вы… убрать это?<br><br>Жун Ань не понимал, как можно было просто так держать паука и еще прохаживать с ним от одного к другому. Он бы не осмелился поступить так, даже если бы ему было четыре. Да этот Чжули Ло достоин называться южным варваром [1], настолько он свиреп! Ах, что он может сделать?! Жун Ань почувствовал слабость в ногах.<br><br>Чжунли Ло посмотрел на него задумчивым взглядом, а затем кинул паука прямо на голову юноше. <br>— Мне не понравился этот подарок. Можешь вернуть его брату.<br><br>Жаль, что Жун Ань не слышал этого. Стоило ему увидеть летящего в него паука, как перед глазами потемнело. С характерным грохотом здоровенный Жун Ань упал на землю, потеряв сознание. Одинокий мертвый паук приземлился на его лицо, закрыв собой один глаз. Чжунли Ло бросил безразличный взгляд на юношу, подумав, что это его месть за ту бумажку на спине. Месть дворянина никогда не бывает запоздалой. Он вытер руки и, посмотрев на плотно закрытые глаза Жун Аня, сказал:<br>— Когда он проснется, пусть предупредит своего младшего брата, или в следующий раз я набью ему рот этими пауками.<br><br>Поскольку всех действительно напугал этот воин, схвативший паука голыми руками, они сглотнули и кивнули с видом, будто пытались лбами раздавить чеснок.<br><br>С тех пор слава о Чжунли Ло разошлась. Только этот большой черный паук в устах превратился в разноцветного паука, размером с кулак взрослого человека, он был живой и мог плеваться паутиной. И она тоже была цветной. И очень ядовитой. Мелкая шалость Жун Пина по поручению Жун Цзяцзэ, совершенная лишь с целью подпортить кому-то жизнь, в итоге превратилась в элитного боевого паука. Чжули Ло не знал, смеяться ему или плакать.<br><br>В тот день Чжунли Ло возвращался с занятий. Несколько изящных и красивых девушек стояли на мосту и кормили рыбу. Наблюдая за тем, как хорошенькая кои карабкается, пытаясь добраться до еды, и дрожали от смеха.<br><br>Именно тогда они его и заметили. Одна из девушек тут же улыбнулась и помахала ему рукой, держа пакет с рыбьим кормом:<br>— Братец Чжунли!<br>Он мягко улыбнулся. Это была Жун Цзяхуэй.<br><br>Чжунли Ло любил, когда Жун Цзяхуэй улыбается. Она хоть и была юна, ей нравилось вести себя по-взрослому, эдакий маленький взрослый. Это и отличало ее от младшего брата, который хоть и был всего на пару лет младше, вел себя, как настоящий ребенок. Однако Жун Цзяхуэй не могла, к сожалению, скрывать свою наивность.<br><br>Сам он всегда был единственным ребенком в семье. Он появился на свет, когда родителям было по сорок лет. И отец, вероятно, чувствуя, что судьба больше не подарит ему детей, воспитал его мужчиной. Научил чтению, боевым искусствам, он даже надеялся, что Чжунли Ло сможет послужить императорскому двору, как будто бы она действительно была мужчиной. После стольких лет притворства она, надев женскую одежду, подумает, что притворяется женщиной, а не является ею по факту рождения.<br><br>Она коснулась пучка волос на своей макушке и впервые позавидовала тем завиткам с неизвестным ей названием на голове Жун Цзяхуэй.<br><br>Заметив ее пристальный взгляд, Жун Цзяхуэй махнула рукой перед ее глазами и спросила:<br>— В чем дело? Ты о чем-то задумался? Ты словно где-то еще, а не здесь.<br>— Вовсе нет, — ответила Чжунли Ло, покачав головой. — Ты кормишь рыбу?<br>— Да, — радостно улыбнулась и кивнула девушка. — Я не знаю, какая эта милая кои на вкус. Давай как-нибудь придем сюда и выловим ее, а потом попробуем! — не дожидаясь ответа Чжунли Ло, она сунула ей в руки пару пакетов с кормом и сказала. — Вместе.<br>Уставившись на корм, а после взглянув на Жун Цзяхуэй, Чжунли Ло увидела, как пристально она смотрит на ее своими сверкающими, словно луна, глазами.<br><br>Когда Чжунли Ло снова отправилась в путешествие по разуму, Жун Цзяхуэй не удержалась и ткнула ее локтем, а после схватила за руку, намекая на то, что она должна тоже покормить рыб. А после снова завела свою болтовню:<br>— Видишь того желто-черного? Я видела, как его еду забирают другие рыбы. Покорми его, чтобы он не голодал. А еще вот тот красный. Он такой маленький, что нужно дать ему побольше корма, чтобы он вырос большим.<br><br>Чжунли Ло посмотрела на Жун Цзяхуэй, поглощенную наблюдением за рыбами, и уголки ее рта приподнялись в улыбке. Она послушно исполнила ее приказ.<br><br>***<br>[1] Южный варвар (кит. 南蛮子) — старое китайское оскорбление, так раньше северные китайцы называли южных.</div>
