<div>— Лу Синчжи, ты идиот! К чему все эти отговорки? Она прячется от тебя, это и так ясно! — раздраженно проворчала Лу Юйцин. — Почему ты такой глупый? Почему?<br><br>— Сестра! Этого достаточно! Она моя жена, и это только между нами, давай ты не будешь лезть не в свое дело. Я собираюсь сказать это в последний раз. Если она хочет поехать в Наньцзян, то пусть едет в Наньцзян. У меня нет проблем с этим, почему тебя так волнуют наши дела? — Лу Синчжи сделал выговор сестре.<br><br>Мистер Лу видел, что сын просто прикидывается дурачком. Как мог Лу Синчжи не знать об истинных намерениях своей супруги? Он знал, но не хотел признаваться в этом. Мало того, он пытался найти оправдания для Цзян Яо, так как не хотел, чтобы его семья винила ее в своенравии.<br><br>— А как насчет тебя? — господин Лу внимательно посмотрел на Лу Синчжи.<br><br>— Что я? — Лу Синчжи снова сосредоточился и понял вопрос отца, — это всего лишь четыре года. Время пролетит быстро. Через четыре года она станет старше и взрослее, и сможет приехать на север в поисках работы. Так я буду чувствовать себя спокойнее.<br><br>Лу Синчжи взял ломтик арбуза и протянул его Цзян Яо, поддразнивая ее:<br><br>— В любом случае, человек, который только что сказал, что скучает по мне рано утром, скоро отправится в Наньцзян. Боюсь, что это начало наших отношений на расстоянии. Что, если ты снова будешь скучать? Мы не сможем встречаться так часто, как сейчас.<br><br>Его суровый и грубый тон превратил эту забавную шутку в серьезное замечание. Лу Синчжи всегда был серьезным человеком, и это был, пожалуй, первый раз, когда он кого-то дразнил. Почувствовав неловкость после этих слов, он смущенно пожал плечами и склонил голову, делая вид, что читает газету.<br><br>— Хм, неужели ты и вправду думаешь, что ты для нее такой особенный? Она, наверное, польщена, когда ты так говоришь! — Лу Юйцин была очень зла. Она топнула ногой и потащила мать на кухню. Она, наконец, поняла, насколько глупо влюблен ее брат. Он был очарован Цзян Яо и слушал каждое ласковое слово, которое она говорила.<br><br>После того как Лу Юйцин и госпожа Лу ушли на кухню, Лу Синчжи протянул руку, чтобы взять ломтик арбуза и передал его Цзян Яо.<br><br>— Раз уж ты так хочешь попасть в Наньцзян, то дерзай. Возьми, съешь арбуз. Обед скоро будет готов.<br><br>Когда Лу Синчжи заговорил, его голос звучал так естественно и спокойно, как будто он вовсе не возражал против вопроса, связанного с письмом о приеме. Он поднял письмо с пола рукой, которая не была мокрой от воды, стряхнул с него пыль и положил перед Цзян Яо.<br><br>— Не потеряй его. Я не думаю, что смогу вернуться, когда ты поедешь в университет, так что пусть твой старший брат сопровождает тебя на регистрацию.<br><br>Цзян Яо уставилась на конверт. Всепоглощающее раскаяние и сожаление наполнили ее сердце, пока оно не пропустило удар. Было бы здорово, если бы она смогла возродиться в том дне, когда заполняла анкету. Тогда, когда она поедет в университет, они смогли бы встречаться каждые выходные и по праздникам.<br><br>— После обеда отправляйтесь в деревню и расскажите родственникам о замечательной новости. Держу пари, они будут очень рады и горды, когда узнают о твоем поступлении в Наньцзянский медицинский университет! Цзян Яо, я думаю, что ты первая и единственная женщина – студентка университета в вашей деревне, если я правильно помню? Кто-нибудь из твоих одноклассников поступил в ключевой университет? Поспрашивай, когда будешь там. Если есть такие, вы можете зарегистрироваться вместе, — сказал мистер Лу. У него был щедрый и широкий нрав. Как отец, он знал, какой характер у его сына, насколько он упрям и настойчив. Он также знал, как много значила Цзян Яо в его сердце.<br><br>Господин Лу искренне считал, что Цзян Яо на самом деле хороший ребенок, но она была слишком молода, чтобы принять брак и приспособиться к семейной жизни. Когда она подрастет, то придет к этому.<br><br></div>
