<div>Воспоминания, нахлынувшие разом, словно готовые взорваться в его голове, — все они принадлежали Ли Сихёну.<br><br></div><div>Некоторые звуки на общем фоне какофонии в его голове прорывались, становясь громче.<br><br></div><div>Щёлканье, треск, неясные линии, которые то искрились, то таяли, стекая, как дождевая вода, колебались, словно он ловил обычный входящий сигнал, — наконец уложились в спокойную картину перед глазами. Было всё ещё немного прохладно. Шум класса переплетался с суматохой в ярко-синим кампусе. Он открыл глаза.<br><br></div><div>Он был невинным незнакомцем, не познавшим ужасов ада.<br><br></div><div>— Эй, Ли Сихён! Что с тобой сегодня? Я сказал учителю, что ты просто заболел, — кто-то подошёл к его парте, обращаясь к нему обеспокоенным тоном.<br><br></div><div>Ли Сихён повернулся, чтобы взглянуть на говорящего. На него смотрел безликий студент.<br><br></div><div>Это его нисколько не удивило — у всех присутствующих здесь, кроме него, отсутствовали лица. Видеть эти отбеленные образы перед собой немного странно, но в то же время как-то умиротворяюще.<br><br></div><div>Ли Сихён открыл рот, подавив зевок. Он выглядел сонным, ничем не отличаясь от обычного школьника.<br><br></div><div>— В последнее время я репетировал до поздней ночи из-за своего дебюта.<br><br></div><div>— Что, ты наконец-то дебютируешь?<br><br></div><div>— Эй, Ли Сихён дебютирует? С ума сойти!<br><br></div><div>В одно мгновение вокруг него образовалось галдящее кольцо из одноклассников. Несколько безликих школьников столпились, продолжая шутливую беседу.<br><br></div><div>— Значит, тебя покажут по телевизору? Мы хотим умереть в раздумьях, куда поместить твой постер, — говоривший вздохнул, тон его речи граничил с комедийным. — Эй, Ли Сихён, ты не можешь просто забыть о нас, понял? Если ты не свяжешься с нами после дебюта, став знаменитым, мы скажем, что ты просто придурок. Я всерьёз присоединюсь к антикафе. Ты думаешь, мы такие же, как ты? Что такое с нами невозможно, да? Ответь мне!<br><br></div><div><em>П.п.: Антикафе — антифанатское сообщество.<br><br></em><br><br></div><div>Мальчик обнял его за шею, а другие мальчишки в классе, которые до этого шумели вокруг, бросились вперёд, присоединяясь к всеобщему хаосу.<br><br></div><div>Как будто слово «страдание» было всего лишь плодом его воображения. Посреди всего этого мелькало его улыбающееся лицо, сияющие глаза… А затем всё медленно погрузилось в волны. Образы Ли Сихёна, знавшего привязанность и не знающего сомнений в ком-либо, то проявлялись, то исчезали в этих волнах. Нежное время с дружелюбными людьми. Был ли он счастлив в это время? Теперь этого не узнать. На экране сквозь помехи продолжалась трансляция. Внезапно в темноте промелькнул чей-то мечтательный образ. А, он прав.<br><br></div><div>— Ли Сихён, — лицо, которое выглядело так, будто его изрезали ножом. Мужчина, чьё лицо было безликим, как будто его аккуратно вырезали ножом, помахал ему рукой, окликая по имени. Юноша признался ему, что от одного звука его имени, произнесённого этим мужчиной, у него на глаза наворачиваются слёзы. Он признался, что безумно влюбился в этого мужчину.<br><br></div><div>Он не знал, кто был первым. Только то, что он был очень одиноким, как вдруг этот мужчина пробрался в его существо, пожирая ту часть его так же коварно, как исторгаемая им ложь. Тьма впивалась зубами в его лодыжки, издавая странные звуки, но всё, что Ли Сихён слышал, — это как тот окликает его по имени.<br><br></div><div>В те дни юноша не знал, что на его глазах надеты будто шоры.<br><br></div><div>Он не знал, что это была ловушка с сахарной глазурью. Он был по-настоящему влюблён. Он просто сиял.<br><br></div><div>В сладких словах мужского шёпота Ли Сихён больше не видел ужасного будущего. Он полностью раскрылся перед этим мужчиной, давая клятву: «Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я тебя люблю». Ему было грустно от того, что для описания состояния своего сердца, готового вот-вот остановиться, он мог использовать только слово «любовь». От этого ему становилось грустно. «Я тебя люблю». Хотя он понимал, что это слишком, что на самом деле каждый день он разваливается на части. Да даже если он и понимал, что не все его слова — правда, он продолжал верить, что если прокричать их, они смогут стать реальностью.<br><br></div><div>Ему становилось страшно. Он даже «зашил» себе рот, но слова мало-помалу продолжали срываться с его губ.<br><br></div><div>Но даже тогда он не знал, что так лишь приближает свой конец.<br><br></div><div>— Не волнуйся, я обо всём позабочусь. Тебе просто нужно довериться мне, — голос мужчины звучал как треск машины.<br><br></div><div>Ли Сихён почувствовал некоторое облегчение. Его спина в объятиях мужчины была такой маленькой и худой, как будто запросто могла переломиться. Для кого-то это было очевидным. Если подумать, то он был ещё лишком юн, чтобы по-взрослому разбираться с накопившимися медицинскими счетами сестры и долгами родителей. И всеми теми вещами до того, как он станет взрослым. Ему было страшно и одиноко. Ему было не к кому обратиться.<br><br></div><div>«Не волнуйся, — именно так он говорил в присутствии своей слабой младшей сестры. — Я обо всём позабочусь. Тебе нужно только довериться мне и поскорее выздороветь». Он отчаянно смеялся, словно не знал, что может пойти не так с единственным оставшимся у него кровным родственником. На самом деле он ничего не знал. Он не знал, что делать, как жить. В его отчаянной борьбе окружающие его люди внезапно забыли о его возрасте. Девятнадцать лет — это ещё слишком юный возраст, чтобы что-то знать. Ему было одиноко, но он даже не понимал, насколько он одинок. Он не знал.<br><br></div><div>Но единственным человеком, который понимал его, был тот мужчина.<br><br></div><div>«Верь мне», — когда он впервые научился опираться на кого-то, он испытал такое облегчение, что захотел оглохнуть и ослепнуть навсегда. Тот мужчина был единственным, что у него было. Даже если всё это было отвратительной злобной игрой. Мужчина оставался для него единственным в этом мире, его спасением. Интересно почему? Хорошие времена уходили всё дальше и дальше. Те мгновения, которые они разделили, превращались в ад. И всё же Ли Сихён не испытывал к нему ненависти. Даже когда тот сбросил свою старую маску, показав своё истинное лицо.<br><br></div><div>Даже когда он понял, что контракт, который подписали, на самом деле был незаконным долговым обязательством со смехотворной процентной ставкой. «Ложь…» — он произносил это так, как будто не хотел верить в это.<br><br></div><div>— Это нормально. Можешь не верить, если не хочешь, Ли Сихён. Мне плевать, — прошелестел искажённый мужской голос.<br><br></div><div>— Ты с самого начала планировал сделать это? — спросил юноша, окончательно расплакавшись, но ответа не последовало.<br><br></div><div>Может, он действительно знал об этом с самого начала? Тот мужчина никогда не смотрел ему в глаза, не говоря уже о том, чтобы разговаривать с ним по душам. Мужчина, который просто улыбался, когда он открывал ему своё сердце, на самом деле просто старался сблизиться с ним.<br><br></div><div>— Что со мной не так, ты… — несчастный Ли Сихён был ослеплён потоком слёз. Но что делало его ещё более несчастным — он всё ещё пытался разглядеть лицо того мужчины. Услышанный им ответ, который не укладывался в голове... Его вопрос, повисший в тишине... Это напоминало отношения между ним и этим мужчиной.<br><br></div><div>— Не поступай так, пожалуйста.<br><br></div><div>Не обращая внимания на прерывистый умоляющий голос юноши, мужчина вдруг шагнул к нему ближе. Его протянутая рука коснулась лица Ли Сихёна, вытирая его слёзы.<br><br></div><div>— Ты мне веришь?<br><br></div><div>Кто-то однажды сказал, что любовь причиняет только боль. Но сколько бы он ни думал об этом, сколько бы ни проигрывал всё в голове, это всё равно была любовь. В памяти всплыл голос мужчины, который когда-то без аккомпанемента напевал ему, уже попавшемуся в его сети: «Только ты и я». Те моменты, которые были настолько яркими, что у него заслезились глаза. «Я люблю тебя», — бессмысленно произносил мужской голос и снова исчезал. Он говорил, что это слишком страшно, слишком одиноко. Всё уже было разбито, разорвано до неузнаваемости, и Ли Сихён это знал. И всё же он…<br><br></div><div>— Я верю тебе, — ответил бледный незнакомец, познавший ад, приподняв уголки рта, уже окончательно сломленный.<br><br></div>
