<div>На слове "брат" он невольно сделал паузу, словно споткнувшись.<br><br></div><div>— А? — пролепетала девочка, широко раскрыв глаза в удивлении, не понимая, что это значит.<br><br></div><div>Ли Сихён сделал паузу, словно пытаясь решить, что сказать. Казалось, он пытается подобрать слова.<br><br></div><div>— Я проснулся, люди звали меня по имени, но я никого не узнавал и ничего не помнил.<br><br></div><div>Он внимательно смотрел на неё, смешивая правду и ложь.<br><br></div><div>— Доктор говорит, что это временная потеря памяти, но я не могу быть пока уверен на сто процентов.<br><br></div><div>Тот факт, что всё то, что он делал до сих пор, сходило ему с рук, в значительной степени объяснялось тем, что его взаимоотношения с окружающими его людьми не были столь близкими, поэтому никто и не замечал ничего необычного. Было очевидно, что они совершенно не знали, какой он на самом деле, потому что даже если они и бросали на него удивлённые взгляды, он легко уклонялся от этого. Для него это было крайне выгодно.<br><br></div><div>Но для его младшей сестры, Ли Ахён, всё было иначе.<br><br></div><div>Даже если бы он попытался притвориться её братом, его бы сразу раскусили, и хотя у него было удобное оправдание, когда он ссылался на то, что потерял память, он всё равно не был уверен, насколько далеко сможет зайти эта ложь.<br><br></div><div>Есть что-то такое в людях, которые долгое время были вместе, что просто невозможно объяснить. В какой-то мере это относилось и к Хан Дэджуну. Даже если бы Дэджун потерял память, ему не потребовалось бы много времени, чтобы заметить, что что-то изменилось.<br><br></div><div>Впрочем, у него было небольшое преимущество, так как он был осведомлён о взаимоотношениях Ли Сихёна и Ли Ахён.<br><br></div><div>Например, как он прикасался к ней, как смотрел, как говорил с ней, ведь он столько раз видел их совместные образы в больничной палате из воспоминаний Ли Сихёна.<br><br></div><div>Потрясённая словами брата о том, что он ничего не помнит, она долго не могла вымолвить ни слова, и в конце концов её губы сжались в полном молчании. Было что-то ещё в том, как она смотрела на него.<br><br></div><div>Это были тревога и беспокойство.<br><br></div><div>— Я ничего не помню...<br><br></div><div>И тут, словно зная всё, что было у неё на уме, Ли Сихён продолжил:<br><br></div><div>— Я всё же немного помню тебя, хоть и не полностью, не каждую деталь… Это не изменит того, что я твой брат, и ты можешь рассказать мне то, что я не помню, и на этот раз я не забуду, — Сихён выдержал некоторую паузу: — Ахён, я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя.<br><br></div><div>Бледные пальцы скользнули по её волосам. Это было мягкое осторожное прикосновение.<br><br></div><div>— Перестань плакать и лучше улыбнись мне.<br><br></div><div>Это был другой тон, отличный от того, как он говорил обычно. Он не выглядел как обычно, его взгляд и выражение лица другие, но это всё, наоборот, как-то успокаивало, и выражение лица Ахён медленно расслабилось.<br><br></div><div>«Да. Ничего не изменилось, ничего такого. Просто я должна рассказать ему всё то, чего он не помнит, ведь он сейчас рядом со мной», — маленькое личико девочки наконец-то посветлело от улыбки, когда она вспомнила самое главное.<br><br></div><div>Весь оставшийся день так и прошёл в больничной палате.<br><br></div><div>* * *<br><br></div><div>Начались суматошные дни для Ли Сихёна после той ночи, которую он провёл в больнице из-за того, что Ахён хотела побыть с ним подольше.<br><br></div><div>А всё потому, что в дораме начались съёмки конфликта между Чжиханом и Инху — героями Ли Сихёна и Юн Ису — и время съёмок резко увеличилось, что стало основным источником стресса для Сихёна, чья раздражительность и так уже достигала своего пика.<br><br></div><div>Нытьё режиссёра во время нанесения мейк-апа Сихёну стало чем-то вроде нормы, однако отсутствие реакции со стороны того же Сихёна на предложение режиссёра в конце концов привело к тому, что он на него накричал за то, что он словно бросает на ветер предоставленную ему возможность. Ли Сихёну было смешно наблюдать за тем, как режиссёр Пак быстро возвращается на своё место, словно дующийся семилетний ребёнок.<br><br></div><div>«Сколько ему лет? Он должен быть в детском саду, а не на съёмочной площадке».<br><br></div><div>Находившийся неподалёку менеджер дрожал, как осиновый лист, но он изо всех сил старался не смотреть на него, будто ему совершенно без разницы. Однако в скором времени Ли Сихёну предстояло оказаться лицом к лицу с кем-то ещё более неприятным, и он уже не мог удержаться от того, чтобы не пробормотать себе под нос какое-нибудь ругательство.<br><br></div><div>Юн Ису всё также привычно смотрел на него, что это уже порядком надоело. Даже если он быстро отворачивался, пронзительный взгляд никуда не исчезал. Это продолжалось уже несколько дней. Ощущение было не из приятных, когда за тобой молча наблюдают. <br><br></div><div>Вдруг Юн Ису обнаружил, что всё больше и больше смотрит на Ли Сихёна.<br><br></div><div>Ли Сихён слегка покачал головой, и когда он вошёл в студию, неохотно последовал за ним. Это было естественно для них — идти вместе, но он всё не мог отделаться от странного чувства неловкости. Он не знал, было ли это связано со сценой, которую им предстояло снимать, или с чем-то ещё.<br><br></div><div>В первый день съёмок с Юн Ису Ли Сихёну было трудно войти в свою роль.<br><br></div><div>До этого момента ему не было сложно. Это было похоже на его повседневную рутину, и общение с Чха Джуа, например, нисколько не изменилось.<br><br></div><div>Однако характер Юн Ису отличался, пусть и на другом уровне. В отличие от его обычной неразговорчивости, способность Юн Ису превращаться в другого человека, как только подавался знак "снято", заставляла людей сомневаться в его искренности. Иногда между ними происходили стычки, во время которых Сихён не мог сохранять спокойствие, после чего чувствовал себя измотанным.<br><br></div><div>Ли Хаджин не был эмоциональным человеком, и многие считали его жёстким человеком, потому что он никогда не терял самообладания.<br><br></div><div>Характер его персонажа, Чжихана, в целом был схож с его, но бывали моменты, когда он был особенно чувствителен или потрясён характером Инху.<br><br></div><div>Например, когда он выдавал подобные фразы:<br><br></div><div>— Я же говорил тебе не связываться со мной? Я тебя убью.<br><br></div><div>Бесцеремонно выбив дверь в кабинет, Инху сразу перешёл к делу. Несмотря на предупреждение Чжихана быть осторожным, было ясно, что некоторые из тех, кого он отпустил на свободу, были пойманы. Чжихан слегка нахмурился, и его подчинённые, заметив это, посмотрели на него, как бы говоря: «давайте сперва займёмся большим парнем», но Инху, буквально опередив их мысли, достал из кармана удостоверение государственного служащего. Уголок его рта бесстыдно дёрнулся вверх, как бы провоцируя их. С лицом, выражающим абсолютное безразличие, он показал им сверкающее удостоверение, на котором было выгравировано «полиция».<br><br></div><div>Чжихан, зарывшись в диван ещё глубже, заговорил, чтобы не дать своим подчинённым броситься в бой:<br><br></div><div>— Я не понимаю, о чём вы...<br><br></div><div>Лицо Инху исказилось от раздражения.<br><br></div><div>— У тебя что, глаза завязаны, думаешь, я не знаю, что ты приставил ко мне своих придурков?<br><br></div><div>— Мне об этом ничего не известно.<br><br></div><div>— И я должен быть настолько глуп, чтобы поверить?<br><br></div><div>Его тон был чем-то похож на игривый, но на лице читалась боль. Чжихан скривился от агрессивного поведения Инху и попытался остановить его, но приказ остановиться был отдан раньше, поэтому подчинённые ничего не смогли сделать в этот момент.<br><br></div><div>Инху, который теперь стоял почти перед ним, усмехнулся и опустил голову. Блеск в его глазах был, мягко говоря, жутким, но Чжихан даже не вздрогнул. Первым заговорил Инху:<br><br></div><div>— Пак Чжихан, хватит болтать, это уже становится скучно.<br><br></div><div>— ...<br><br></div><div>— Как долго ты собираешься бегать за мной, дитя? Займись-ка лучше работой.<br><br></div><div>Всё, что осталось между Чжиханом и Инху, — это оставшиеся позади тайные отношения, и его задачей было вырваться наружу, не отталкивая Инху, который сейчас явно намеревался их выдать.<br><br></div><div>В этот момент мрачную тишину прорезал стук кончиков пальцев по столу. Наклонив голову в сторону, Чжихан скривил рот, словно услышал что-то нелепое.<br><br></div><div>— Ты продолжаешь тявкать о том, о чём даже не имеешь представления.<br><br></div><div>Это была явная провокация. Они стояли, сцепившись взглядами. Все наблюдали за этой сценой, затаив дыхание. И в этот момент Инху, криво улыбнувшись, предупреждающе произнёс:<br><br></div><div>— Если не хочешь, чтобы тебя укусили, не позволяй лаять.<br><br></div><div>Уже было слишком поздно отступать.<br><br></div><div>Низкий голос царапнул Чжихана по ушам, и он невольно прищурился. Инху, ухмыльнувшись в ответ, поднял голову и, отвернувшись, насмешливо взмахнул рукой. В кабинете воцарилась тишина, и он исчез так же быстро, как и появился.<br><br></div><div>Раздался звук скрежета зубов.<br><br></div><div>Глаза Чжихана яростно сузились, и он ударил ногой по столу перед собой.<br><br></div><div>В его мыслях лишь вертелось то, что, как ни посмотри, он «человек, который не соответствует самому себе».<br><br></div>
