<div>После того, как Шэнь Ицюн тщательно сфотографировал татуировку Чжоу Цзяюя, он смог наконец снова натянуть штаны.<br><br></div><div>— Что именно делает эта татуировка? — спросил Чжоу Цзяюй.<br><br></div><div>— Мы тоже не знаем, мы сейчас исследуем это, ответил Шэнь Ицюн, он опустил голову и, нахмурившись, смотрел в камеру. — Когда господин работал над твоей татуировкой, он что-нибудь говорил?<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй попытался вспомнить, но у него не было абсолютно никакого представления о том, что сказал Линь Чжушуй. Единственное, что он отчетливо помнил, было ледяное прикосновение его рук, плотно прижимающихся к пояснице.<br><br></div><div>Шэнь Ицюн увидел, как Чжоу Цзяюй с отсутствующим выражением лица покачал головой, и вздохнул:<br><br></div><div>— Забудь об этом, я думаю, даже если бы он что-то сказал, ты бы, вероятно, не понял.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй остро ощутил их дискриминацию в отношении слабых учеников.<br><br></div><div>Поскольку Чжоу Цзяюю было неудобно передвигаться, задача приготовления пищи снова легла на плечи Шэнь Ицюна и Шэнь Эрбая. Они попытались переложить эту ответственность друг на друга, и в конце концов, когда голод стал невыносимым, использовали игру «угадай, в какой руке монета», чтобы решить, кто будет готовить.<br><br></div><div>Шэнь Ицюн пошел на кухню с мрачным выражением лица, в то время как Шэнь Эрбай сидел на диване со своим компьютером и продолжал изучать татуировку Чжоу Цзяюя.<br><br></div><div>Шэнь Эрбай должен быть примерно того же возраста, что и Чжоу Цзяюй. Увлеченный чтением, с очками на лице — его темперамент казался относительно спокойным. Но по наблюдениям Чжоу Цзяюя, как только он начнет ссориться с Шэнь Ицюном, показатели IQ и EQ Шэнь Эрбая будут понижены до уровня Шэнь Ицюна, а затем он будет побежден богатым опытом Шэнь Ицюна.<br><br></div><div>Из кухни донесся такой звук, будто что-то загорелось. Раньше Чжоу Цзяюю всегда было любопытно, почему они так устойчивы к любой еде. На этот загадочный вопрос очень простой ответ: кто ел лапшу, приготовленную Шэнь Ицюном, тот может съесть что угодно.<br><br></div><div>В миску с лапшой налили немного соевого соуса, кинули полусырые овощи и обугленное черное яйцо.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй долго смотрел на это.<br><br></div><div>Шэнь Эрбай уже был морально подготовлен, и с невозмутимым видом прихлебывал лапшу. Шэнь Ицюн сказал Чжоу Цзяюю:<br><br></div><div>— Давай, ешь. Тебе не нужно быть вежливым, ведь в горшке еще осталось немного.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй: «…»<br><br></div><div>Он попробовал лапшу и почувствовал, что его зад болит еще сильнее.<br><br></div><div>Судьба некоторых людей такова, что они не должны входить на кухню. С помощью того же процесса и тех же материалов они возьмут вкусные ингредиенты и превратят их в черную кухню*.<br><br></div><div><em>П.п.: отраву, иначе говоря.<br><br></em><br><br></div><div>В этот момент Чжоу Цзяюй наконец понял, почему отношение к нему тех, кто был в доме, заметно улучшилось после того, как он приготовил еду.<br><br></div><div>Черный соевый соус окрасил лапшу в черный цвет. Глядя на это, человек терял всякий аппетит, а вкус заставлял сомневаться в том, сможет ли кто-то, попробовав это, выжить.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюю все еще трудно было решиться это съесть, и он посмотрел на Шэнь Ицюна, сидящего напротив него и невозмутимо пьющего черный суп. Закончив, он вытер рот и снова в приподнятом настроении убежал, чтобы продолжить изучение фотографии. Чжоу Цзяюй посмотрел, как он излучает здоровье и бодрость, и подумал, что быть молодым — хорошо. Напротив, когда он доел лапшу такого вкуса, он действительно почувствовал, что в жизни нет никакого смысла.<br><br></div><div>Выражение лица Шэнь Эрбая было похоже на выражение Чжоу Цзяюя. Он снял очки и посоветовал:<br><br></div><div>— На вкус будет немного лучше, если ты этого не увидишь.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй: «…»<br><br></div><div>Какой жизнью вы, ребята, жили…<br><br></div><div>Покончив с лапшой, Чжоу Цзяюй вернулся в свою комнату. На столе в его комнате стояло несколько мазей. Это должны были быть те лекарства, о которых упоминал Линь Чжушуй.<br><br></div><div>После душа Чжоу Цзяюй собирался применить мазь. Он не был уверен, ошибся ли он, но когда он пытался намазаться, ему показалось, что плавающая рыбка у него на пояснице пошевелила хвостом.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй замер.<br><br></div><div>[Цзи Ба, ты это видел?]<br><br></div><div>Цзи Ба: [Что?]<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй сказал: [Кажется, рыба на моей талии пошевелилась…]<br><br></div><div>Цзи Ба ответил: [Я этого не видел].<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй некоторое время внимательно смотрел на татуировку. Возможно, это была игра света. Он мысленно вздохнул: [Ну, мне действительно кажется, что я сменил мир или что-то в этом роде]. В конце концов, раньше он был атеистом.<br><br></div><div>Цзи Ба ничего не ответил. Он нахохлился на панцире черепахи, превратившись в пушистый комок перьев.<br><br></div><div>После того, как Линь Чжушуй нанес татуировку Чжоу Цзяюю, он не появлялся в течение нескольких дней. И вот однажды, ближе к концу июня, в сад неожиданно пришли гости.<br><br></div><div>Посетителями были мужчина и женщина. Они сидели на диване в гостиной, спиной к Чжоу Цзяюю, и женщина спросила Шэнь Ицюна:<br><br></div><div>— Когда господин Линь сможет встретиться с нами?<br><br></div><div>Шэнь Ицюн, сидевший напротив, опустил голову, глядя на что-то, и небрежно ответил:<br><br></div><div>— Просто продолжайте ждать.<br><br></div><div>— Мы уже ждем двадцать минут…<br><br></div><div>Тон женщины стал несколько неприятным. Прежде чем она успела закончить фразу, мужчина, сидевший рядом с ней, приобнял ее и сказал:<br><br></div><div>— Сяо Цзе, пожалуйста, будь терпеливой.<br><br></div><div>— Как я могу быть терпеливой? С тем, как я занята, как я могу тратить здесь свое время? Жуй-гэ, этот человек ведь не какой-нибудь мошенник, верно? — спросила женщина.<br><br></div><div>Голос этой женщины показался Чжоу Цзяюю странно знакомым.<br><br></div><div>Шэнь Ицюн увидел, как Чжоу Цзяюй спускается вниз и, не обращая внимания на истерику дамы, быстро спросил:<br><br></div><div>— Чжоу Цзяюй, что у нас на обед?<br><br></div><div>— Давайте есть рыбу, разве нам не доставили свежую рыбу вчера? — ответил Чжоу Цзяюй. Когда он заговорил с Шэнь Ицюном, эта вспыльчивая дама также повернула голову.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй увидел ее внешность и слегка удивился. Он действительно видел ее раньше, но только по телевизору.<br><br></div><div>Это Жуань Юньцзе; она была трехзвездочной знаменитостью в индустрии развлечений: кинозвезда, телезвезда и музыкальная звезда. Несколько лет назад она была королевой индустрии, и ее работы в последние годы часто выпускались. Она даже выиграла довольно много наград за рубежом. Даже Чжоу Цзяюй, который не следил за индустрией развлечений, видел ее работы и знал этого человека.<br><br></div><div>Жуань Юньцзе и мужчина рядом с ней проследили за взглядом Шэнь Ицюна и посмотрели на Чжоу Цзяюя.<br><br></div><div>Она спросила:<br><br></div><div>— Это тоже ученик мастера Линя?<br><br></div><div>Шэнь Ицюн не ответил. Вместо этого он подозвал Чжоу Цзяюя.<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй медленно подошел и услышал, как Шэнь Ицюн сказал:<br><br></div><div>— Посмотри на нее, ты что-нибудь видишь?<br><br></div><div>Чжоу Цзяюй посмотрел на Жуань Юньцзе, и в его глазах вспыхнуло удивление. Раньше он не приближался и не смотрел слишком пристально, поэтому не замечал ничего странного. На этот раз он был ближе и таким образом понял, что вся нижняя половина Жуань Юньцзе, казалось, была погружена в густой черный туман. Густой туман, казалось, жил своей собственной жизнью, кружась вокруг нижней части ее тела и делая ее лицо особенно неприятным.<br><br></div>
