<div>Ли Уён посмотрел в сценарий с серьезным выражением лица. Отправлять сейчас Чхве Инсопа обратно было бы нелепо.<br><br></div><div>Как только в воображении всплыло лицо менеджера, который пытается убежать в свою квартиру, где его ждет какая-то сучка по имени Кейт, Ли Уён почувствовал раздражение. Ему не нравилось, что его менеджер так стремится домой, чтобы провести с ней чуть менее двух часов. Он терпит Чхве Инсопа, а тот неожиданно сообщает, что ему нужно дать некой женщине воды? Больше всего возмутило то, что он, по его словам, «собирается напоить ее». Инсоп использовал такие вульгарные выражения с таким глупым лицом, что испортил Ли Уёну всё настроение.<br><br></div><div>Как только он представил себе сцену, в которой его невинный менеджер не может сдержаться перед телом какой-то женщины, он сразу же написал Инсопу, чтобы тот пришел сюда. Он собирался отправить его домой после того, как накажет этого придурка, но, когда увидел, что Инсоп дрожит, как замерзший щенок, передумал. Ему придется всю ночь читать сценарий.<br><br></div><div>— Читай дальше. Нам еще многое предстоит пройти.<br><br></div><div>— Я не могу… — Инсоп положил сценарий себе на колени и заплакал.<br><br></div><div>Ли Уён чувствовал себя намного лучше, когда Чхве Инсопу было плохо. Ему нравился этот взгляд парня перед тем, как он вот-вот расплачется.<br><br></div><div>Мужчина предпочитал хмуриться в ответ на улыбку другого человека, если ему приходилось скрывать свой гнев. Выражения печали, боли или страдания привлекали его внимание.<br><br></div><div>Он слышал, как врач объяснял его родителям, что сосуществование антисоциального расстройства и садистских наклонностей — это вполне обычное явление. Доктор говорил, что Ли Уён еще молод и ему нельзя поставить точный диагноз, поэтому он велел матери присматривать за ним.<br><br></div><div>Его мама каждую ночь приходила к постели спящего сына, плакала и молилась. Она хотела, чтобы ему стало лучше. Каждый раз, когда ее сын показывал поведение, отличное от нормального, его мать брала его за руки и раз за разом повторяла одно и то же. Дело не в том, что он плохой, а в том, что у него в голове болезнь. Так же, как тело страдает от болезней, страдает и разум, но это ни в коем случае не значит, что он плохой. Она объясняла, что у него все немного сложнее, чем у других, но это еще можно исправить, так что ему не стоит волноваться. Так говорила ему мама. Как будто давала обещание.<br><br></div><div>В детстве он внимательно слушал ее и думал: «Так значит, это мой разум болеет? Вот ведь облегчение. Физическую боль скрыть сложнее!»<br><br></div><div>С тех пор он начал наблюдать за окружающими и подражать им. Эта привычка сделала Ли Уёна тем, кем он является сегодня, но он так и не смог полностью стереть свои естественные наклонности.<br><br></div><div>Он почувствовал себя хорошо, когда посмотрел на Чхве Инсопа, выражение лица которого говорило о том, что ему некомфортно. Карие глаза Инсопа со слегка приподнятыми бровями удовлетворили Ли Уёна.<br><br></div><div>— Ты ведь можешь просто прочитать это. Ты же умеешь читать по-корейски. Просто произноси это не задумываясь. Будет легче, если представишь, что читаешь не мне, а кому-то другому, например, Ынбель.<br><br></div><div>Инсоп еще раз перечитал строчки сценария и глубоко вздохнул. Чхве Ынбель, которая играла роль Ли Сухён, была полной противоположностью Ли Уёна. Она была новенькой актрисой, которой только что исполнилось двадцать лет. Из-за превосходных актерских способностей, которые она продемонстрировала на премии «Восточная красавица», девушка быстро привлекла внимание публики. Так ее выбрали на роль Сухён.<br><br></div><div>Ли Сухён, которую играет Чхве Ынбель, — младшая сестра Ли Вонсика, она была не обычной девушкой из династии Чосон, а весьма предприимчивой женщиной. По сценарию героиня активно признается в любви к Ким Ёнха. Именно этот момент и должен был изобразить Чхве Инсоп. Девушка открывает свое сердце и творит свою судьбу. Консерватор Ким Ёнха сначала обижался на Ли Сухён, но постепенно тоже открылся ей. Однако в конце концов пришел к трагическому финалу из-за разницы в статусе и проблем между фракциями.<br><br></div><div>— Ты видел, как играет Ынбель? Можешь визуализировать это у себя в голове и попытаться повторить.<br><br></div><div>Инсоп промолчал. Глядя на Ли Уёна, он вспомнил лицо актрисы, которая сыграла роль, закончившуюся трагической любовью. Читать строки стало еще труднее. Инсоп несколько раз облизнул губы и наконец покачал головой.<br><br></div><div>— Прости. Серьезно… Я не могу.<br><br></div><div>Когда он учился в Америке, он участвовал в постановке лишь однажды. Он должен был стоять позади всех, махать рукой, а потом просто уйти без единой реплики. На самом деле там должна была быть одна фраза, но учитель убрал ее из жалости к мальчишке, который дрожал как осиновый лист.<br><br></div><div>— В самом деле? Ну, так мы ничего не добьемся, — Ли Уён изобразил легкое разочарование и положил сценарий Чхве Инсопа на стол.<br><br></div><div>— Завтра я буду немного потерянным. Я не смогу спать всю ночь, мне придется отрабатывать сценарий. А потом еще и первым выходить на сцену, — сказал Ли Уён с улыбкой.<br><br></div><div>Эта улыбка будто приковала Чхве Инсопа к дивану. Как бы то ни было, теперь он должен был повести себя как профессиональный менеджер Ли Уёна.<br><br></div><div>— Можешь идти, мистер Инсоп. Прости, что прошу слишком многого.<br><br></div><div>Ли Уён был прирожденным актером. Всего одним словом он мог заставить другого человека почувствовать угрызения совести.<br><br></div><div>— Это… Прости меня… что ж… Я сделаю это, — пробормотав это, Чхве Инсоп немедленно добавил условие: — Только я отвернусь. И ты, пожалуйста… Я надеюсь, что Ли Уён тоже не будет смотреть.<br><br></div><div>Это было единственное, что Чхве Инсоп мог предложить. Даже простое чтение этих строк заставляло его сгорать от стыда, но еще хуже было бы произнести это вслух, глядя кому-то в лицо. Особенно с учетом того, что кроме него тут только Ли Уён.<br><br></div><div>Инсоп не был готов признаваться в любви к Ли Уёну.<br><br></div><div>— Ты собираешься делать это отвернувшись?<br><br></div><div>Это было разочаровывающее предложение для Ли Уёна. Он хотел увидеть, как Инсоп дрожит и выдает не подходящие ему женственные реплики.<br><br></div><div>— Да… Если ты не против.<br><br></div><div>Парень считал, что если бы он отвернулся, то мог бы вообразить, что разговаривает не с Ли Уёном. Инсоп хотел в это верить.<br><br></div><div>— Если Инсопу так удобней, я ничего не могу с этим поделать, — Ли Уён сел так, чтобы Инсоп оказался повернут к нему спиной. Чхве Инсоп взял сценарий со стола.<br><br></div><div>— С начала третьей страницы.<br><br></div><div>— Хорошо.<br><br></div><div>Лучше было бы не встречаться друг с другом лицом к лицу. Инсоп представил, что человек, сидящий за ним, был кем-то другим, а не Ли Уёном. В такие моменты он был благодарен своему богатому воображению.<br><br></div><div>Инсоп читал медленно, как написано в сценарии, и сухо, как человек, читающий инструкцию по эксплуатации кофемашины.<br><br></div><div>— Тройственный путь гласит, что добродетельная женщина должна ему следовать, но девушка… — парень прокашлялся, — девушка уже решила, за кем хочет следовать ее сердце. Итак, мой брат…<br><br></div><div>— Вонсик, ты здесь?<br><br></div><div>Инсоп не мог не удивиться голосу, который услышал из-за спины. Говорят, что исторические сериалы отличаются от обычных звучанием голосов, но на таком близком расстоянии казалось, что сзади сидит совсем другой человек. За его спиной сейчас был Ким Ёнха, а не Ли Уён.<br><br></div><div>— Пропусти реплику мистера Кан Ёнмо.<br><br></div><div>— Ах, да…<br><br></div><div>Инсоп нетерпеливо начал выискивать свои строки и читать их.<br><br></div><div>— Господин… — даже когда он пытался притвориться, что просто читает роман, его беспокоило имя, которое Ли Уён назвал за его спиной, поэтому он снова начал заикаться: — Ух, п-по какой-то причине я тут…<br><br></div><div>— Следующая реплика за Кан Ёнмо, так что я продолжу, — нежный голос сменился грубым: — Я пришел, желая чем-то поделиться.<br><br></div><div>Тут начиналась сцена, в которой Кан Ёнмо и Ли Уён вели словесную перепалку.<br><br></div><div>Инсоп, не зная, что теперь делать, затаил дыхание и ждал указаний Ли Уёна.<br><br></div><div>— Твои слова начинаются на пятой странице.<br><br></div><div>Парень поспешно перелистнул. Отсюда начиналась сцена, в которой двое делились своими чувствами на заднем дворе.<br><br></div><div>— Ю-юный… Юн…<br><br></div><div>Человек позади это не Ли Уён. Это не Ли Уён. Точно не Ли Уён… Несмотря на то, что сейчас это был Ким Ёнха, сердце Инсопа бешено колотилось. Язык отказывался шевелиться. Он весь вспотел и медленно начал читать строки. Его заикание могло разочаровать, но Ли Уён спокойно ждал окончания реплики.<br><br></div><div>— Юный… Г-господин… По-позвольте мне сказать вам…<br><br></div><div>— Я подожду, поэтому, прошу, тяни время сколько угодно.<br><br></div><div>Инсоп почувствовал себя виноватым: ему вдруг показалось, что он только мешает другому человеку. Хотя он вообще сомневался, что чтение этих строк принесет какую-либо пользу.<br><br></div><div>— Есть некто в моем сердце… — он чувствовал, как Ли Уён медленно кивает головой у него за спиной. Это соответствовало сценарию.<br><br></div><div>Чхве Инсоп прочитал свои строки. Это была сцена, в которой Сухён показала наперсток, который она получила от Ёнха, когда была маленькой, и сказала, что в ее сердце есть место лишь для него.<br><br></div><div>— Этот жалкий наперсток — знак того, что мое сердце принадлежит ему.<br><br></div><div>Сказав это, он должен был улыбнуться, надевая наперсток на палец. Это был всего лишь сценарий. Однако, хоть он и читал текст без эмоций, его руки все равно дрожали. Чхве Инсоп изо всех сил вцепился в бумаги. Если бы Ли Уён не заметил, как трясутся его руки, то это было бы поразительной удачей…<br><br></div>
