«Что, если ты ударишь меня».
Это была очень утомительная ночь для Чу Сы, он видел сон за сном: реалистичные, абсурдные, путающиеся в его затуманенном сознании, плавно переходящие от одного к другому, навечно затягивающие эту ночь…
Как раз в тот момент, когда он погрузился в четвертую или пятую страну грез, плечо Саэ Ян — область, на которую опирался лоб Чу Сы, — внезапно исчезло.
Как только ощущение тепла и стабильности исчезло, его головная боль необъяснимо снова усилилась. Чу Сы подсознательно нахмурился. Прежде чем он смог поднять веки, он почувствовал, как что-то пронеслось порывом ветра перед его лицом.
Взрыв…
Он почувствовал, как его оторвали от земли, и перекатился на спину. Затем его рука, которая прикрывала живот, была крепко зажата, дернулась в сторону в очень неудобном положении, но, к счастью, без вывиха сустава.
Низкий голос послышался неподалеку, прежде чем раздался рядом с ухом.
— Кто?
— Я... — Это наконец вырвало Чу Сы из сна. Уже чувствуя себя неуютно во всем теле от того, что его вот так швыряло, в животе у него так сильно забулькало, что даже пальцы скрутило. Он неохотно открыл глаза и нахмурился. — Саэ Ян, что с тобой не так?
Мало того, что в этой спальне не было обычного освещения, Чу Сы и Саэ Ян не носили фонари для пальцев, как Ле Пен и другие. Прежде чем дверь закрылась, из гостиной все еще лился свет. Но теперь, когда дверь была заперта, два крошечных индикатора на оксигенаторе в углу были единственным оставшимся источником света в комнате.
Лампы были размером всего с рисовое зернышко, и излучаемый свет был едва достаточно ярким, чтобы разглядеть размытый контур тени.
С раскалывающейся от боли головой Чу Сы некоторое время пытался сосредоточиться, прежде чем увидел, как Саэ Ян прижимается к нему и вытирает лицо другой рукой. Словно протрезвев, он только тогда сказал:
— Я думал… У тебя жар?
Если он просто проявлял слабые признаки сонливости в гостиной, его хриплый голос в этот момент звучал совершенно измученным.
Вероятно потому что он обнаружил необычную температуру тела Чу Сы той рукой, которая все еще сжимала его, он коснулся лица Чу Сы другой рукой и сказал:
— У тебя действительно жар.
Рука Саэ Яна хотя и была холодной для лихорадочного лица Чу Сы, но на самом деле была удобной.
— Ты достаточно прикасался… — Чу Сы закрыл глаза.
Хотя он мог бы притвориться сонным среди то усиливающейся, то затихающей боли, было немного трудно притворяться в его полусонном состоянии, не говоря уже о том, что Саэ Ян был единственным в комнате.
Учитывая, что Саэ Ян видел и дразнил его, когда он был в гораздо худшем состоянии, теперь это не имело значения. Кроме того, Саэ Ян, похоже, тоже был не в лучшем состоянии.
— Учитывая тот факт, что ты отдал мне свою кровать раньше, должен ли я принести тебе что-нибудь прохладное, чтобы уменьшить твою температуру? — в этой тихой обстановке даже малейшее движение было отчетливо слышно. Вот почему Саэ Ян говорил тихо. Его голос был низким, с намеком на сонливость и лень.
— Нет, отпусти… — Чу Сы попытался пошевелить пальцами.
Рука Саэ Яна слегка расслабилась в ответ.
— Что, если ты ударишь меня.
— Голова болит, не могу беспокоиться… — Чу Сы убрал руку, но больше не мог тратить энергию на то, чтобы ослабить свою согнутую конечность.
— Температура… головная боль? — хрипло ответил Саэ Ян и рассмеялся. — Наш офицер действительно получает побочные эффекты только от питательного отвара?
— То же самое относится и к тебе… — голос Чу Сы звучал слегка приглушенно и не отличался особой энергичностью. Даже его обычные насмешливые замечания звучали гораздо мягче.
— Мое не из-за побочных эффектов, — сказал Саэ Ян.
